Гора(Часть IV. Cизиф говорит)

«Я слушаю гору. И если она
ответом прибавит мне силы -
страшнее удара бивня слона
удар камнем о гору. И жилы
натянуты, что нить веретена
Клото. И это мои Фермопилы.

Я слушаю гору. И в магме её,
знаю: металла и кремня агония
пар оставляет. И пусть в мумиё
земля, с нею все розы, бегонии,
все ели и с ними ржаное жнивьё -
обратятся. Себе похищаю огонь я!

Я слушаю гору. Так права достиг
своею правой и левой ключицей
что в крошку от миллионов вериг
размолоты, на восковые таблицы
цитаты свои все для будущих книг
печатать, и так назначая столицы.

Я слушаю камень. Как голос врага
его в каждом шаге своём узнавая.
Он с болью в паху от носка сапога
равносилен, но этим себя убеждаю,
что им я - не куплен, что я - не слуга,
и только так волю свою утверждаю.

Я слушаю камень. И каждый рубец
на теле моём пусть станет криницей
для силы, с которой не сладит Отец-
Танат, что скорбью очерчивать лица
властен, и дать им блаженства венец.
И «нет» я ему прокричу, как с ослицы.

Я слушаю камень. И да будет тяжёл
и страшен пребудет своей чернотою
без формы он. Как навьюченный вол,
окрепнет посмертной своей правотою
душа моя, и не покинет язык альвеол,
и никто не простит мне то, чего стою!

Я слушаю сердце. И пусть его соль
не смелет ни век, и не тысячелетие.
Бессмертие – есть постоянная боль
от боли, что есть лишь - бессмертие.
Но в нём я успел изучить свою роль
и за каждый свой шаг - не в ответе я.

Я слушаю сердце. Пусть его пустота
не полнится здесь любовью и страхом,
но верой: мне можно в любую из ста
сторон смотреть, ненавидя, и крахом
не кончится это, ведь дальше с листа
начинается всё. Так будь себе шахом!

Я слушаю сердце. Погаснувший свет
в нём есть напряженье моей благодати.
Там в чёрном квадрате - ал бересклет.
Там пытка надеждой да будет некстати.
И там каждый стук его - в рёбра кастет.
Он острый резец поликлетовой стати.

Я слушаю небо. Но мне знать не дано
и себя до конца, и следствий причины.
И я сам свою кровь превращаю в вино.
И камни вокруг - долговечней овчины
облаков; и собранный холм их - гумно
хлебов моих. Над ними задую лучины.

Я слушаю небо. Его ледяные карьеры
над головою слоятся - за ярусом ярус.
Туманностей – сор и стынущие шхеры
планет я прощальным узором на гарус
слов черчу, словно квадрат землемеры,
чтоб раздувать свои лёгкие - в парус.

Я слушаю небо. И станет эта тюрьма
моею счастливой и вечной свободой,
что склоны крутые дают - не корма.
Здесь нет и потерь. Короткою кодой
в Коринфе мой крик повторят шторма.
И в море никто не отыщет там брода».

24 июля 2014

22ч 28мин..

Константин Латыфич, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 1376 № 106512 от 24.07.2014

0 | 0 | 1656 | 23.11.2024. 15:02:57

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []