Я небо в серой пелене не славлю… Каюсь.
Часы считаю, смытые дождем.
А дождь, как жизнь, идет, не прерываясь.
Глухой к мольбам, идет кромешным днем.

Я каюсь, не люблю сырые ночи,
Я вижу в них непрожитую страсть:
Штандарт Петра сквозь пенный вой клокочет
И не дает Империи упасть.

Я хмурым утром тяжесть сна приемлю:
Гусар в крови, со сломанным клинком
В последний раз оглядывает Землю,
Где остаются крест, монарх и дом.

Танкист горит, душа бежит от жара.
Петлицы траурной каймой вокруг чела.
И в этот миг за сотню верст Тамара
Надсадит сердце: не уберегла…

И, как и прежде, звезды на погонах
Не защитят от пули и ножа,
И звезды сверху не услышат стона,
Глухими тучами небесный свод зажат.

За небо в пелене века не славлю,
Они похожи кровью, и дождем,

Лиловой закаленной сталью,
Глухим к мольбам кромешным днем.

22.06.2001