Нет времени, пространства, пустоты,
в полях на всё способных переменных
горят неопалимые кусты,
а в почве, неразбуженной, как евнух,
растут на свет земные языки,
соприкасаясь тонкими корнями,
как пальцы неразъятые руки.
Различия потом вобьются в память
пращой гудящей, бронзою, железом...

Но, если долго всматриваться в бездну
она в тебя посмотрит — и поймёт.

Нет ничего — но мёд течёт из сот,
но молоко спит в глиняном кувшине,
но жаркий хлеб вот-вот уже остынет,
и будет свет, а после ночь придёт.

Нет ничего.
Есть всё и сжато в точку,
и зреет слово в тесных складках почек,
и мир в себе несёт орочский лось,
и фыркает в траве бессонный ёжик,
и всё ещё никем не началось —
и потому закончиться не может.