1.

Вот кукушка в оборванном дне
На пружине скорбит обо мне;
Всё «ку-ку», да «ку-ку» – говорит;
Шестерёночный ход шестерит.
Но слабеет во мне тишина,
Не стучит циферблатом стена.

Белокурая девочка спит,
Мама сказочку ей говорит.
И с работы приходит отец,
И приносит куриных сердец
И куриных пупков.
Впопыхах
Спит избушка на курьих ногах.

2

А в том коридоре темно,
И жёлтая лампа одна.
Забито фанерой окно,
В которое вечность видна.

И двери забиты: авось
Никто не пройдёт в коридор,
Пальто не повесит на гвоздь
Вино не прольёт на ковёр.

Никто не преломит хлеба.
Ни мама, ни папа, ни дочь.
В окошко, где вечность жива,
Забита фанерная ночь.

3

Расступитесь, люди и тени!
Это мой нехороший жар.
Прихожу я, встаю из лени –
Но по-прежнему рад мне Шар.

Стал я лучше, пускай не краше –
Постаревшим лицом обрюзг;
В неслучившемся дне заквашен,
А на баке – бубновый туз.

Забродивший от яблок, дикий –
Кисел, сладок мой дух во мне.
Плачу я о шершавом Дике,
Плачет Дик о скулящем мне.