Ты знал финалы многих пьес.
Ты покидал их жанр и вид;
И построенья антитез,
И бутафорский реквизит.

И уходил за ткань кулис,
Не сожалея ни о чём,
Когда прожектор сверху вниз
Ещё светил косым лучом.

Уйдя, стирал и пот, и грим.
Но каждый раз, хотя б на миг,
Твоя душа, как пилигрим,
Стремилась в лучшую из них -

На тихой станции вокзал
Из кабалы телесных пут.
Где пассажирский замирал
Всего на несколько минут.

Где в креозотном духе шпал
Тянулись рельсы, вдаль маня.
Где ты был счастлив: где не знал
Расклад предложенного дня.

В нём за пустой затеей слов
Далёко, может за версту,
Сливались с пухом облаков
Сирени белые в цвету.

Их фон, как занавес скрывал
Сюжетный ход другой игры…
А машинист подал сигнал,
И паровоз развёл пары,

И укатил, оставив дым,
Свисавший, словно кисея…
И ты опять стоял один
На той же сцене бытия,

У полотна закрытых штор
Девятым номером – фитой:
Участник, зритель, режиссёр;
Отец и сын, и дух святой!