Лягушки в канаве забыли, что значит их «ква».
Им снятся хвостатые живорождённые дети.
Околь их рыдает, редеет и рдеет листва.
И Солнце желтеет и жухнет. Но жалобно светит.

Созрели грибы. И ярчайшие головы их
раскинулись, словно обрюзгшие дождиком жабы.
Стрела прилетит. А за нею в доспехах не к спеху жених.
Но прежде в болоте чего-нибудь благостно жахнет.

Да. Жахнет над лесом забытый фугасный снаряд.
Случайно тягчайше упавший на мягкую землю.
Пока же лягушки свое мне понятное «ква» говорят.
А я, нелюдимый и страстный, им вежливо внемлю.