Это было давно, когда ещё самолеты садились

на полуострове Каулун, если посмотреть с пика Виктория,

между домами, каждую минуту один взлетал, а другой

приземлялся на последний лоскут давно уже мёртвой

Британской империи.

За что я люблю эту расу, думал, стоя на пике своей, непонятно

куда закатившейся, жизни на выморочном острове,

обреченном на сдачу, это за то, что их никто не любит,

а им наплевать, что же делать, я им завидую, мне хочется

чтобы меня любили.

Это было ещё до того, как дочка последнего губернатора

рыдала на палубе фрегата в окружении своих чемоданов

и моряков Её Величества, оплакивая сказочную жизнь

последней принцессы неправдоподобной колонии,

отпущенной на свободу.

Это было в те баснословные времена, когда каменнолицые

гуркхи ежегодно, на протяжении века, побеждали в забеге

через Новые Территории, не завоёванные, но взятые

в аренду на какую-то сотню лет, как и моя любовь не была

дана мне навеки.