Еще немножко о любви

***

Ну как мне плохо без тебя,
ну как мне плохо.
Как перепутались, рябят
мой выдох с вдохом.
Деревьев ветки ветер гнёт,
несутся тучи.
Ну как тебя недостаёт,
мой майский лучик.
Как не хватает суеты
в краю кухонном,
где только ты, где только ты
с посудным звоном.
Где дни уже наперечёт
хоть чёт, хоть нечет.
Лишь одного недостаёт-
дня нашей встречи.





***

Я говорю тебе при встрече:
не принимай меня всерьёз.
Ведь я - клубок противоречий,
и доведу тебя до слёз.
Я - сочетанье тьмы и света,
чего же больше, не пойму.
И посылаю я приветы
скорее сердцу, чем уму.
Я - дождь и солнышко
в едином коктейле трезвом и хмельном,
Я - две неравных половины,
случайно слипшихся в одно.
Прости меня, моя родная,
я постоянства не терплю,
но, всё острее понимаю,
что лишь одну тебя люблю.





Маячок мой и свет

Блеснул маячок самолётный
далёко-далёко в ночи.
Не пью эликсир приворотный,
но так я люблю, хоть кричи.

Я рву на куски расстоянье,
громлю ожиданья заслон,
и нет мне нужды в покаянье,
что я, как мальчишка влюблён.

В одном лишь себя упрекаю-
что раньше, в прошествии лет
не думал, что ты, вот такая,
как есть, маячок мой и свет.





***

Природа, наслаждаясь вдохом
весны, волнуется, любя.
Что ни пишу, всё плохо, плохо.
Не о тебе, не для тебя.

Капель стучится по откосам,
с карнизов падая с утра.
Ответов больше, чем вопросов,
зима уходит со двора.

Плеча мне хочется коснуться
вдруг твоего, прижать к себе,
до нужных строчек дотянуться
лишь для тебя, лишь о тебе.





Цветы

Буянит солнце за окошком,
синицы тенькают вовсю.
Еще чуть-чуть, еще немножко-
цветы тебе я принесу.
И не тепличного покроя
с голландским привкусом крутым,
а чудо местное, лесное,
с весенним шармом молодым.
Они рванутся из-под снега,
чтоб подтвердить нам вновь и вновь,
что свежим проросла побегом
в нас окрылённая любовь.





И будет счастье

Когда-нибудь проснешься ты со мной
и бровь свою взметнёшь от удивленья
тому, как крепко нос приткнулся мой,
избрав твоё плечо для наслажденья.
Потом моя без спросу голова
в твоей груди вдруг обнаружит сердце,
и бабочки пижамные едва
не выпорхнут в распахнутую дверцу
той форточки, которая давно
заманивает утро в нашу спальню.
Когда-нибудь проснешься ты со мной,
и будет счастье. Просто, тривиально.





***

Конечно, в твоей жизни я растаю,
как самый первый, самый легкий снег.
И, всё же, я желанью потакаю
ещё хоть раз в твой окунуться смех.
Конечно, параллельные прямые
не сходятся, ты как их не своди.
И, всё же, мы с тобою не немые,
могли бы громко крикнуть: «Погоди!»
Конечно, можно крикнуть, но услышать
отнюдь не обязательно дано.
Снег первый тает медленно на крышах,
с сознанием, что так уж суждено.





***

Проблемою вселенского масштаба
считаю я с разлукою борьбу.
И видится к ней аргументом слабым
совет такой: «Не искушай судьбу!»
Пусть нет тебя, так нужно, не надолго.
День пролетит один, потом другой.
Наверно, не соскучимся мы толком,
в дела свои зарывшись с головой.
Но, где наш дом, где наши чашки с чаем?
Твоей приправы запах где родной?
Мы почему друг друга не встречаем,
распахивая дверь перед собой?
Чего-то нет до ужаса простого
в навязчивой казенной тишине.
Любимая, скажи, скажи хоть слово,
оно, я знаю, прилетит ко мне.
Разлуку победить оно не сможет,
- у времени, увы, порядок свой -
пускай не сможет, только всё же, всё же
её полков оно сломает строй.





***

Пронзён неподдельным испугом
от тягостной мысли моей:
Нам просто нельзя друг без друга
в оставшейся жизни своей.
Не может быть сломлен порядок,
к которому знаем ключи,
когда ты, как тень моя, рядом,
на солнышке, как и в ночи.
Когда нам слова - не опора,
когда научились прощать,
и мысли мы без разговоров
умеем друг друга читать.
Весна ли, беснуется вьюга,
беда или радость за ней,
нам просто нельзя друг без друга
в оставшейся жизни своей.





***

Я знаю, что ты помнишь обо мне,
и мы с тобой встречаемся во сне
на палубе трамвайчика речного,
и вместе перематываем снова
мы плёнку нашей памяти назад.
Я чувствую - часы мои спешат,
зачем - то сладкий сон мой сокращая,
где ты и я, где только ты и ты
в объятиях щемящей пустоты
на палубе забытого трамвая…





***

Давно известно, что любовь
важней всего на целом свете.
Но, почему же вновь и вновь
бывают отказными дети?





***

Продолжим тему бабочек. Они,
пространство с легким трепетом тревожа,
как будто перелистывают дни,
прошедшие давно. И что же, что же?

Не в силах отыскать я в этих днях
больших забот, которые давили,
обид, обманов, ветра в головах,
который укротить мы не спешили.

Средь этих крыл хрустальных и цветных
любимые остались только лица,
улыбок упоенье дорогих
и светлый миг, что вновь не повторится.





***

Трудно вырваться из плена
послабленья своего.
Не ищи тому замену,
что любил сильней всего.

В муке смеживая веки,
молча сам себя прости.
Невозможно дважды в реку
Ту же самую войти…





***

Любовь - не то, что КАЖЕТСЯ,
а то, что в жизни ЕСТЬ.
Лишь пыль страстей уляжется,
не наслажденьям честь.

Любовь жива поступками,
слова ей не нужны,
когда проблемы сутками
решенья не видны.

Когда долги и напасти.
Где сесть, а где упасть?
Когда от чьей-то наглости
не дрогнуть, не пропасть.

Когда с утра яичница
(дай Бог, чтобы была)
любовь - нет, не отличница,
а боль и кабала.

Любовь - одни сомнения,
и, видно, их не счесть…
Не КАЖЕТСЯ - прозрение,
а знаю точно - ЕСТЬ!





***

Ругаться насмерть - явно не резон.
Настырной неизбежностью - прозренье.
А далее - ну если не позор,
то жалкие по сути извиненья.

Что грустно - без начала и конца.
И взгляды и слова, увы, фальшивы.
Ну почему не чувствуют сердца
так часто самой близкой перспективы?

Ну почему нам сносит котелок,
(в чем разница упрямства и гордыни?)
когда обиды проглотить глоток
так просто. Нет сказать: «Отныне

я научусь считать до десяти.
Тихонько, про себя, чтоб без возврата
глаза в глаза сказать тебе «Прости,
наверное, мы оба виноваты.

Но больше я, давай забудем. След
обид сотрем, не нужно продолженья!»
Сказал же кто-то, что любви портрет
с палитры пишется долготерпенья…





В сердце ветер

Я не скажу себе - влюбился!
Я не скажу - люблю другую,
и что напрасно я женился,
и не живу, а существую.
Нет, все по плану, путь мой светел.
Кто ищет, тот всегда обрящет.
Ворвался просто в сердце ветер
такой безумный и манящий…





***

Надежда только юношей питает,
в мои ж седоголовые года
она нас по-английски покидает,
и вовсе умирает иногда.

Одежды Веры пулями пробиты
досадной лжи, намеренной и нет.
Ах, Вера, Вера, вечно ты сердита,
ничем не приукрашен твой портрет.

Любовь - последней. Господи, помилуй,
не подведи, хоть эту мне оставь!
Но, Бог молчит. Он собирает силы,
чтоб мне сказать: «И на нее не ставь!»





***

Установившийся порядок ломать?
Куда уносит черт?
Эх, до чего бесстыдно сладок
чужой любви запретный плод.
Чужой? Твоя уж заходила,
звала, стучалась у ворот.
А ты встречал ее вполсилы,
чего она не признаёт.
И вот теперь откуда знаешь,
что не случится, как всегда.
Люблю! Как попка повторяешь
в твои года, в твои года…






***

Они бессильны, словари,
учебники правописанья
словами нежность подарить-
основу мирозданья.

Достать её издалека,
сердечной мышцы сбоем.
О, как нужна твоя рука,
касание щекою.

Желанных губ чуть слышный ток,
дыханья колебанье.
Есть слово НЕЖНОСТЬ, но, не смог
найти я описанья.





Не нужно слова

Как ни крути, слова одни и те, ж,
им в равновесье только лишь молчанье.
Среди знакомых, вытертых одежд
так сложно отыскать очарованье,
и дрогнуть, и влюбиться навсегда.
Движенье мысли - радостная мука,
Слова же лишь сочатся, как вода,
и исчезают одичавшим звуком.
А я люблю! И дальше тишина,
лишь взгляда победившего оковы,
и истина бесспорная одна,
что мне сейчас совсем не нужно слова.






***

Мы помним юности накал,
гормонов гул нешуточный,
На взводе «аппарат» стоял
почти что круглосуточно.

Манил нас голос медных труб
сильней всего на свете,
Ну, кроме разве жара губ
в ночи и тех и этих.

Бросал тщеславия поток
нас по мирским порогам.
Его касался потолок
порою пяток Бога.

Был мир в кармане весь почти
в объятиях свободы.
Осталось только получить,
но…пролетели годы.



***

Опасен утренний туман
не только для автомобилей.
Им прикрывается обман,
вчера в котором сладко плыли.
Ах, это дивное вчера!
Янтарное влеченье «Whisky»,
едва светящееся бра
и рыжий локон близко-близко.
Ненужный шепот ни о чем,
тепло руки и сердце - гулко,
неважно, будет что потом,
там, за изгибом переулка.
А утром - липнущий туман,
смятенье фар автомобилей,
души смятенье и ума.
О, Боже! Где вчера мы были!?





***

Ты на каком-то совещанье,
мобильник включен, но, увы!
Твоё я чувствую дыханье,
твоё движенье головы
я представляю снова, снова.
С улыбкою ты или без?
Ну, подари хотя бы слово
по ниточке из СМС.





***

Не позвонишь, не спросишь: «Как дела?»
И вежливо на «Вы» не обратишься,
и радостью своею пополам
на этот раз со мной не поделишься.

Понятно, жизнь у каждого своя,
ну, есть пересечения, не спорю.
Но, ты, но ты - А-В-А-Р-И-Я,
в которой я забыл о светофоре.

Не позвонишь, и это поделом.
Твой авто-жизнь лишь чиркнуло по краю.
А мой авто, скорей всего, на слом.
Лишь мотыльки на красный вылетают.

Не позвонишь, не спросишь: «Как дела?»
Дела идут, куда им, грешным деться.
Но, чувствую, что к краешку стола,
как детский мячик, спрыгивает сердце.






Улыбка

Улыбкою загадочной встречала.
Я сразу разгадать тебя не смог.
Как было удивительно начало,
так стал непредсказуемым итог.

Я до сих пор не в силах разобраться,
как только можно женщину любить,
которая способна улыбаться
в великом предвкушенье - укусить.





***

Ночь без сна с молчаливой спиною у локтя.
Даже воздух и тот отодвинулся в сторону, отнят.
И малюсенький маятник, въедливо, как молоток
всё долбит и долбит раскаленный и влажный висок.

Я не вижу ни глаз, ни извилины губ, ни усмешки.
Угол простыни айсбергом в сумраке ночи кромешной.
Ты и я - пустота и на миг - прободенье ума.
Мы с тобою - «Титаника» к звездному небу корма.





***

Пусть окажется черное белым.
Пусть улыбка скользнет по губам.
Снова яблоком замысел смелый
упадёт для свершенья к ногам.
Будут мысли, как ласточки в небе,
жар желаний раздуется вновь,
и почувствуешь силу, как лебедь,
ощутивший большую любовь.






***

Вся наша жизнь то дождичек, то ясно.
Твои глаза свидетельство тому.
Ловлю себя на мысли, что прекрасны
они всегда, но чем, я не пойму.
Огорчена – их глубина бездонна.
Боюсь взглянуть, не знаю, чем помочь.
Смеёшься - огоньки определённо
глаза твои разбрасывают в ночь
и дарят свет волнующий и чистый.
И потому ловлю себя на том,
что представляю пожелтевший лист я
подснежника нежнейшим лепестком.


Сергей Ткаченко, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 460 № 108263 от 29.10.2014

0 | 0 | 1316 | 27.04.2024. 02:41:56

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []