Кто вы, Гедда Габлер?

«Гедда Габлер» для меня – абсолютно «чеховская» пьеса. Разве что – написанная другим драматургом. Ибсен словно бы предчувствует и приветствует из прошлого появление чеховской драматургии.  Так бывает – неожиданно у разных авторов одной и той же эпохи оказывается много общего. Есть какая-то странность в этом ибсеновском женском образе, и непонятность эта самоубийством героини только усугубляется. Если жизнь проистекает (произрастает) не по твоим лекалам – достаточный ли это повод для того, чтобы покончить с собою? Сходство «Гедды Габлер» с «Чайкой» Чехова заключается не только в большом количестве неизлечимых любовных треугольников, но и в большом количестве не очень мотивированных самоубийств. Это нечто на грани: Треплев мог как покончить с собой, так и жить дальше. То же самое с Геддой Габлер. Маленький проигрыш – не повод для расставания с жизнью. Можно ведь, в конце концов, попытаться взять у судьбы реванш. Но великие писатели на то и гении, чтобы настоять именно на таком, не очень сценичном, финале. И в этом плане «Чехов из Норвегии» ничем не уступает своему русскому коллеге.

 

На примере пьесы Ибсена хорошо заметно, что великая русская литература середины и конца ХIХ века окружена сходными писательскими исканиями западных авторов. В «Гедде Габлер», с одной стороны, изображена роковая женщина, что роднит эту пьесу с «Идиотом» Достоевского. С другой стороны, почти все герои пьесы Ибсена мучаются неразделённой любовью, что роднит её с уже упомянутой «Чайкой». Но это ещё не всё! Здесь ещё и местный Моцарт (правда, не по музыкальной, а по учёной части) соперничает с норвежским Сальери. А ещё театральные критики сравнивают Гедду Габлер по непостижимости и немотивированности поступков ни много ни мало с Гамлетом Шекспира. Может ли русский зритель пройти мимо такой пьесы? Конечно же, не может!

 

В последнее время много говорят о кризисе театра. И такой кризис действительно существует. Выражается это в том, что режиссёры из кожи вон лезут, чтобы потрафить малообразованному зрителю и привлечь его таким нехитрым способом в театр. В двух московских постановках "Гедды Габлер", которые я смотрел, спектакль театра им. Моссовета с Сергеем Юрским и Натальей Теняковой смотрелся намного солиднее, это ведь ставилось ещё в советское время. Там ещё был шикарный, импрозантный Эйлерт Левборг в исполнении блистательного Геннадия Бортникова. А вот в относительно недавней постановке Театра на Таганке Гедде Габлер приписали даже лесбийские наклонности, что является полным вздором, уводящим в сторону от реальной проблематики пьесы. Я неоднократно ловил себя на мысли, что режиссёр Гульнара Галавинская  некоторыми своими «находками» просто мешает мне слушать Ибсена.  Хотя, справедливости ради, должен сказать, что есть в спектакле и удачные режиссёрские находки. То есть дело не в отсутствии таланта у современных постановщиков. Вся беда в потакании современного театра вкусам черни.

 

Но я немного отвлёкся. В чём же заключается феномен Гедды Габлер? Часто говорят о том, что недолюбленность в детстве потом кардинальным образом сказывается на взрослой жизни. Но «перелюбленность», избалованность влияют на характер человека не меньше. Сам Ибсен говорит, что Гедда – «особенная». Мне кажется, Гедда – особа взбалмошная и чересчур эмансипированная. В 19 веке такой тип женщины был ещё в диковинку. Образ мыслей Гедды маргинален и ни на кого не похож. Например, о самоубийстве Левборга она говорит, что «в этом есть красота». Некоторые её воззрения просто чудовищны, с точки зрения морали. Она высказывает их прямо, открыто, не таясь. И нет ощущения, что она «запуталась» в своей жизни. Может быть, это происходит потому, что у неё нет ничего, чем она дорожила бы. Она не дорожит ни мужем, ни семьёй, ни дружбой, ни любовью. Всё это для неё не более, чем элемент игры. В ней нет ничего святого. Но, по большому счёту, нет и дьявольского. Она просто играет в жизнь сама с собой. Такой её сделали родительское воспитание и «безмужье». Рядом с ней нет настоящего мужчины, все эти учёные мужи, занятые только своей наукой, не в счёт. Но верно и обратное. В характере Гедды явно прослеживается стремление доминировать над влюблёнными в неё мужчинами. Дочь генерала, она ведёт себя с ними по-мужски. С мужчинами по-мужски, с женщинами – по-женски: коварно. Поэтому так трудно представить рядом с Геддой доминирующего мужчину. Она ведь хочет ни много ни мало «держать в своих руках судьбу человека». Гедда – великий провокатор. Её реплики и действия всё время провоцируют. Да, пожалуй, в ней есть что-то от Хулио Хуренито. Это её забава и единственное развлечение – быть тайной пружиной происходящего. Она пытается «руководить» проистекающей вокруг жизнью, но терпит поражение и добровольно уходит в «отставку».

 

Творчество любого писателя нельзя рассматривать отдельно от контекста эпохи. В этом отношении «Гедда Габлер» является ещё и реакцией норвежского драматурга на засилье декадентских течений в современной ему западной литературе. А главную героиню пьесы можно смело назвать «декадентом в юбке». Настоящее в пьесе Ибсена соседствует и контрастирует с «ненастоящим»: нелюбовь Гедды с любовью Теа, посредственность Тесмана с гениальностью Левборга. Но даже эти характеристики не абсолютны, они склонны к миграции. По ходу пьесы мы замечаем, что Теа не столько любит как женщина, сколько любит вдохновлять мужчин на творчество и в этом видит своё призвание. Она не столько женщина, сколько муза. «Посредственный» Тесман, очень смешной со своей любовью к домашним тапочкам, на самом деле очень крепкий учёный, который живёт в мире своих научных исследований и редко выходит за его пределы. И «Сальери» – Тесман пребывает в полном восторге от творчества своего Моцарта – Левборга. Только однажды – совсем ненадолго – в нём шевельнулось нечто вроде зависти. И то, убеждён, это была белая зависть. Не случайно после кончины Левборга Тесман заявляет о решимости попытаться восстановить по черновикам выдающуюся работу коллеги. Он – настоящий подвижник. И, может быть, самая симпатичная фигура в пьесе Ибсена.

 

В конечном итоге, в мире, как правило, выживает то, что не склонно к экстравагантности или гениальности, породнившейся с пороками. Выживает трудолюбивая посредственность, вдохновлённая музой. Рядом с учёным (поэтом, музыкантом et cetera), чтобы он был успешным, должна быть женщина, которая не станет тянуть одеяло на себя, а, наоборот, сможет встроиться в жизнь талантливого человека таким образом, чтобы это был тандем, а не соло. Яркая маргинальность, вроде Гедды Габлер, по большому счёту, не жизнеспособна. Может быть, именно поэтому автор и «убивает» её в финале пьесы.

 

��`�O�

Александр Карпенко, 2016

Сертификат Поэзия.ру: серия 791 № 120616 от 14.06.2016

0 | 0 | 4996 | 23.11.2024. 06:33:59

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []