Часть III. Золотой вертеп

13

* * *


Отзвучали молитвы,
откричала гроза,
и могильные плиты
открывают глаза.

Не ходи в темноту
без горящей свечи,
но задуют и ту
силуэты в ночи


* * *


в тишине виднее, во тьме слышней,
вот и стой меж ними глухой, слепой,
одевайся листьями сентябрей,
обнимай туман одолень-травой,
приглашай шиповник, чертополох,
и полынь зови в золотой вертеп,
потому что свет по тебе оглох,
потому что Бог по тебе ослеп

 

 

14

* * *


Холодно внутри, снаружи,
небеса насквозь прожгло,
забинтуемся потуже
в бела ангела крыло, –
много ль человеку надо,
если вечностью ночной
плоть его к теплу прижата,
над трубою нимб печной


* * *


птице приснилось небо,
небу приснилась птица,
небо просило снега,
птица хотела сбыться,
снилась зима другому
(во сне трепетали веки),
птица и небо к дому,
живущему в человеке

 

 

15

* * *


И спутник нам показывает дом,

и в доме свет, и силуэты в свете,

огромной тьмой прикрывшись, как зонтом,

по улицам листву метелит ветер,

но фокус – на фигурах, словно там,
во тьме, их на прицеле держит штуцер

пришедшего по ниточным мостам.

Из прошлого на оклик обернуться –

и тени разбегутся по стенам

* * *


осенью иная тишина,
от неё легко и безвозвратно
тает в небе пригоршня пшена,
золотые маленькие пятна,
ночью придорожные столбы
держатся за провод, как слепые,
и несут светильники судьбы
чередою небыли и были

 

 

16

* * *


Белыми небесными полозьями
промелькнули будни похорон –
много их за пазухой у осени,
а зима нашепчет легион.

Зашипят, закличут гуси-лебеди:
«Где Ивашка или сбёг поди?».

Едет наш Ивашечка из небыти
на санях по Млечному пути


* * *


ночь холодит затылок,
мёртвые – это свет
из пустоты, где – было,
из полноты, где – нет.

не распознаешь, кто здесь,
с яблоком лунным тих,
жадно вдыхает осень,
спрятавшись от живых

 

 

17

* * *


Тихо в облачном компрессе,
дремлют звёзды на боку,
тьма о них слагает песни
на высоком берегу –
на высоком, на далёком;
с тёплым небом на ушах
мы глядим в неё из окон
со второго этажа


* * *


дождь по утрам, если встанешь
часиков в шесть или в семь,
небо – как рудная залежь,
или нет неба совсем.
только деревья и воздух
делит на нечет и чёт
время огромного роста,
в тёмный кармашек кладёт

 

 

18

*  *  *

 

Из прошлого приходит человек

и обещает: всё теперь иначе,

и по щекам стекает мокрый снег,

но человек смеётся, а не плачет,
он говорит: построим тёплый дом,

с тобою в нём состаримся, как надо.

Вот только я стою в саду пустом,

вернее, в том, что будет после сада

 

 

*  *  *

 

 

и когда дожди, заржавев на стыках,
заскрипят от тяжести над домами,

хватит нам тепла и в зажжённых тыквах,

потому что мёртвые выпьют с нами,

потому что будет, с кем поделиться,

вспоминая это, другое, третье

и безмолвной речью в прозрачных лицах

зажигая свечи любви и смерти

2022

Любовь Березкина (Вирель Андел), 2022

Сертификат Поэзия.ру: серия 3044 № 170366 от 04.10.2022

0 | 3 | 263 | 23.03.2023. 05:06:39