ИСТОРИЯ
ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО
(На переломе веков)
2012
Послушайте, ребята,
Что вам расскажет дед.
Земля наша богата,
Порядка в ней лишь нет…
А.К.Толстой, 1868
Настал уже двадцатый век,
Казалось – что б не жить?
Но призрак или человек
В Европах стал бродить…
Кто говорил: он – с бородой,
Кто про усы шептал.
И с этой новою бедой
Мир неустойчив стал.
Пугали русского царя:
Державу украдет!
Но тот, по правде говоря,
Не принимал в расчет.
И, чтоб монарх поменьше дрых
Да дул со «старцем» чай,
Его ударили под дых:
Прислали Ильича!.
На броневик залез Ильич
( А был он не простак!),
Всех разбудил и бросил клич:
«Ребята! Все - не так!
Буржуев – вон! Конец войне!
Монарх ваш – моветон.
Порядок мы несем стране,
А счастье уж – потом!
Без коммунизма вам – каюк
В таком глухом краю!»
И взяли ружья сотни рук
И все – в одном строю!
Чтобы построить коммунизм
Без сбоев и затрат,
Он дал народу Механизм
И создал Аппарат.
С трудом завелся Механизм:
Декреты, съезды, план.
Тут по ошибке сионизм
Прислал к нему Каплан…
Ильич судьбы не избежал,
Но был народу мил
Тем, что буржуев он дожал
И белых придавил.
И лишь сельчане с бодуна
Пошли в стране дурить –
Все объяснили им сполна
И «дали прикурить»…
Похоронили Ильича –
Пришел кавказский сын.
И начал он рубить сплеча,
Поскольку был грузин.
Собрал Иосиф всех друзей
И им сказал: «Друзья!
Пусть вы ученей и умней,
А править буду я!»
Покочевряжились слегка:
Взыграла в жилах кровь,
Но «пожурила» их ЧК,
И тихо стало вновь.
Фашист нагрянул на беду,
Устроив нам разнос,
Но, перестроясь на ходу,
Утёр всем Сталин нос!
Другие б сгинули в бою,
Мы ж не сложили крыл,
Поскольку Родину свою
И строй народ любил.
Пусть вождь и вправду был суров,
Что гнут ему в вину.
Он не бросал на ветер слов,
А поднимал страну.
Он всё как надо понимал
И, чтоб ее поднять,
Бескомпромиссно изживал
Колонну номер пять.
Порядок вождь во всем любил,
А по-другому – как?
Он туго гайки закрутил,
И укрепил ГУЛАГ.
Тогда пред ним весь мир бледнел,
Россию уважал:
Сам Черчилль – аглицкий премьер –
Навытяжку стоял!
Народ о Сталине стихи
Слагал и песни пел,
Но сговор был врагов лихих,
От коих он мрачнел.
А опыт вроде удался:
Не без кнута и клизм
Страна из кожи лезла вся,
Врастая в коммунизм.
В грязь не ударили лицом:
Был мощный взят разбег,
И ощущал себя творцом
Советский человек.
И было планов громадьё,
И был поток идей,
Трудились, строили жилье
И школы для детей.
Порыв в народе был един
И цель была одна -
И восставала из руин
Великая страна!
Еще потерпим лет пяток,
Да подождем Китай,
А там, гляди, недолог срок -
Наступит общий рай!
Но и для кормчих жизнь в обрез,
Тем паче, если тот,
Кто так давно в доверье влез,
Твоей кончины ждет.
И сколько Сталин ни радел,
Врагов своих губя,
Такую гниду проглядел
Под носом у себя!
Ушел Иосиф на покой.
( Как было, нам не знать).
А этот – с лысою башкой –
Давай его пинать!
Умишком явно недалек,
Но из амбиций весь,
В какой он кризис мир вовлек,
Не сдерживая спесь!
Везде с советами влезал,
Где влезет – там обвал.
С Китаем бучу развязал
И дружбу разорвал…
За дурь и спесь рабочий класс
Хрущёва невзлюбил.
Ему на митинге у нас
Провал устроен был.
Никита трижды выходил,
Народ кричал: «Позор!»
Он кислород нам перекрыл,
Взяв город на измор.
Конечно, Бог ему судья:
Он поднял целину,
Настроил тесного жилья,
Но смуту внес в страну…
Гремит железный Механизм,
При деле – Аппарат.
С горы уж виден коммунизм,
И нет пути назад…
Нам янки были не указ:
В космической дали
Мы круто не единый раз,
Тогда их обошли.
Мы за собой вели гужом
И бледных и цветных.
Ведь счастье негритянских жен
Важнее, чем своих!
Висел над нами клич один:
Давай, давай, давай!
Им за зеленый мандарин
Дарили каравай!
Тут чернобровый удалец
По лысине влепил -
- Никита «спёкся» наконец
И кресло уступил.
Все поддержал народ простой –
Опять Ильич в цене!
И никому тогда застой
Не снился в вещем сне…
Дел новых жаждала страна,
Могли бы лучше жить,
Но шеф лишь вешал ордена
И сам любил носить.
А, может, зря искать вину?
На долгих двадцать лет
Он сохранил тогда страну
И создал паритет.
Порядка ж нет – растет застой.
Чтоб сдвинуть, нужен бич.
Но пышно к Богу на постой
Ушел другой Ильич…
В верхах возникла суета
И тихая возня:
Хотелось каждому поста,
Всем снилось – под меня!
Пришли – ушли два старика.
Больные – что с них взять?
И лихорадочно ЦК
Стал шефа выбирать.
И вдруг – знаменье: лишь один
С отметиной на лбу.
Чего ж вы мнетесь, гражданин?
Поставьте на судьбу!
Он избран был и клятву дал,
Что, мол, по мере сил…
Вот так бразды правленья взял
Злосчастный Михаил.
И не приснилось никому,
Что новый-то – с душком,
Что тётя Маргарет ему
Шептала на ушко…
Все обомлели: Цицерон!
Очнулись – демагог:
Ни одного вопроса он
Путем решить не смог.
Ну, что сказать? Мужик – не хват,
Все силился шутить,
И политический разврат
Успел в страну впустить.
В колонне пятой прозвучал
Торжественный набат,
И под знаменами собрал
«Детей» своих Арбат.
Моргнуть не успели, как эти ребята,
Шутя, облапошили нашего брата!
Уж каждый третий – диссидент,
От гласности – беда,
И тут сморозил президент:
«Идем мы не туда…»
Хотел он смазать Механизм
И сделать Разворот,
Но зацепился Плюрализм –
Включился задний ход…
А коль увязнет коготок,
То птичке всей пропасть.
Ему по шее дал «браток»
И нагло сел на власть.
Народ одобрил сей прием –
Либерализм расцвел,
Но беспредел возник при нем
И стал в почете «ствол»!
Жить «по понятьям», по уму,
Законы нам не честь.
Стране порядок ни к чему –
Теперь свобода есть!
Из пушек новый либерал
Сенат рассеял в дым.
Сократ его не посещал,
Но стержень был стальным!
Нам на Борисов не везло:
История права.
И этот начал сеять зло,
Хоть не расти трава!
Сломал он старый Механизм,
Разрушил Аппарат,
И за собой в капитализм
Повел «электорат».
Людей сурово наказал,
Похуже, чем в войну,
А своре тех, кто зад лизал,
Разграбить дал страну.
И бонз кремлевских детвора
Все растащила «на ура!»
Нас убеждали: он – не вор,
Ведь тащит для «семьи»,
Он дипломат и дирижер,
Пусть с грацией свиньи.
Он ввел презумпцию в стране
Для тех, кто много крал,
Чтоб воры были на коне
И суд не приставал.
И приложил по мере сил
Законности печать:
Фемиду доллар научил
По хрусту отличать.
Народ вначале ликовал:
Какой «крутой» мужик!
Потом убытки посчитал,
Пришипился и сник.
Он все богатства потерял,
Которыми владел,
И, отупев, смиренным стал,
Оставшись не у дел.
Люд вяло касками стучал
И требовал должок,
А змей на Запад все качал:
Там жил его дружок.
Затем «великий демократ»
Культуре дал под дых,
И забурлил такой разврат,
Хоть выноси святых!
Уж - дальше некуда – развал,
Рук негде приложить.
Тут он Володе трон отдал,
Чтоб самому пожить.
Преемник, тот, что власть обрел,
Устал благодарить
И поначалу в русле шел,
Но что-то стал мудрить.
О чем он думает – секрет,
Что хочет – не понять.
И сдвигов нет, и веры нет,
И надо б курс менять.
Но не решился он на край,
На резкий поворот
И выдал: « Ельцын создал рай,
Где правит сам народ.»
Чтоб как-то в бойне выживать,
Чечню он замирил
И начал даже наполнять
Бюджет по мере сил,
Часть олигархов распугал,
А одного «упёк».
И разразившийся скандал
Зачли ему в урок.
Но не менял Владимир тон,
Стремясь воров добить,
И «добрый дядя» Вашингтон
Стал пальчиком грозить:
Он ненароком «Курск» взорвал,
Придвинул «ПРО» под нос.
Но Кремль лишь слабо поворчал:
А что сказать всерьез?
Где этот щит? Где этот меч?
Кругом один конфуз!
Россией можно пренебречь,
Россия – не Союз…
И тут пришел Володе срок:
Мол, хватит, порулил –
- И новый бодрый паренёк
Соперника сменил.
И либеральный наш орел,
Расправив два крыла,
Опять в реформы нас повел –
- Была иль не была!
По виду – сам Наполеон,
Наполеон, точь-в-точь!
Но начал воду в ступе он
Толочь, толочь, толочь…
Лягнул и дедов и отцов,
( Не зри, что ростом мал!)
И из заморских образцов
Иконы нам создал.
Кому –«ЕГЭ», кому – «стандарт» -
Забудьте про своё!
И полисмены дали старт
В заморское житьё.
Тут кстати вынырнул Чубайс,
Пролез на первый план,
И получил он «аусвайс»
На новый свой капкан.
Или не ясно, что за тать,
Ограбивший страну?
Все инновации опять
Набьют его мошну!
А аппетиты велики,
У тех, кто «любит жить»:
На плац уж вышли рыбаки –
Им негде половить.
С бензином – сбой, с жильем – труба,
Засели мы на мель.
Но тех, к кому мила судьба,
Ждёт с лаской Куршавель.
Миллиардеров – как грибов:
В Москве - уж больше ста!
И каждый год миллион гробов
В России неспроста.
Ракеты падают с небес
И тонут корабли.
А впереди, чем дальше в лес,
Темней – хоть глаз коли…
Куда идем? Зачем идем?
Ведь ясно – не туда!
Мы с каждым годом, с каждым днём
Мельчаем, «господа»…
Нам утром – к завтраку - Указ,
А к ужину - Закон,
Но не волнует это нас:
Повис над Русью сон.
И видят люди в этом сне,
Что на подходе тот,
Кто в разворованной стране
Порядок наведет:
Раскрутит новый Механизм,
Заменит Аппарат… 2012
МЫ ВМЕСТЕ ШЛИ
Академику Ю.Ю. Бредикису
Пришел ко мне конверт издалека –
Из европейских кущ – не из аула.
И лишь надорвала его рука,
Как на меня Историей дохнуло!
Мой давний друг, великий человек,
Мне пишет из другого государства…
И времени замедлился разбег,
Что для души – первейшее лекарство.
Мы рядом с ним прошли немало лет,
Он, как и я, в исканиях метался.
Он лидер был. Он был в душе поэт,
И, как я вижу, таковым остался.
Я догонял, мы вместе шли вперед,
Науки нашей путь определяя,
Об этих встречах память не умрет,
Хотя сегодня жизнь пошла иная.
Нас разделили годы, рубежи,
Развал и притязанья власть имущих…
Скажи мне, Юргис, искренне скажи,
Неужто жить вам вправду стало лучше? 2003
ДВЕ РОССИИ
Уже давно живу я в двух Россиях.
Одна – бедна и с детства мне близка,
В другой – помпезной, сытой и спесивой
Голодному не подадут куска.
В одной – жить на зарплату просто трудно,
Избави Бог серьезно заболеть…
В другой – поют и пляшут беспробудно,
Карман набит – ну, как тут не запеть!
В одной – народ ютится, замерзая,
В бараках, по подвалам, в гаражах,
В другой – и знать об этом не желают:
Лазурный берег манит полежать.
В одной – изобретают, созидают,
В потугах что-то дельное куют…
В другой – все это быстро собирают
И за кордон – за яхты – продают.
Уныло-безотрадная картина,
И нет давно движения вперед.
Кто ж соберёт Россию воедино?
Найдись скорее тот, кто соберёт! 2003
СТОЛИЦА
Все изменилось так,
Как будто в чистом поле,
Где мирно жизнь лилась,
Разверзся вдруг вулкан.
Мне жаль сейчас Москву
Все более и боле:
В ней совесть умерла,
В ней правит чистоган.
И как её любить
В надменности и барстве,
Разврате и вранье,
Убранстве напоказ?
Какой там пир горой
В усопшем государстве!
Москва живет своим,
Ей дела нет до нас.
Столица, ты больна!
Опомнись, дорогая,
Твоя былая роль
Так значима в судьбе!
Гудит в трактире пляс.
Вся – в стельку мать родная,
А дети натощак
В холодной спят избе. 1999
ПЕРСПЕКТИВА
Во времена любых тяготин,
Кто б у кормила не стоял,
В России дух был выше плоти,
И в том – начало всех начал.
А вот сегодня – не до шуток.
Экран включаешь – просто срам:
Мы превозносим проституток
И аплодируем ворам!
И быль, и вымысел, и сказки –
Чего не сыщешь на Руси?
Но нам вменили для огласки
Изнанку жизни выносить,
Будить пещерное сознанье,
Талдычить пошлые слова,
Отдать любовь на поруганье –
Ведь эта подлость не нова!
За океаном твердо знают:
Убить мораль – убить страну.
И вслух нигде не объявляют
Давно идущую войну.
Для нас – беда, для них – везенье,
С порнухи и боевика
Уже скользит к ножу и зелью
Худая детская рука… 1999
ГИМН ЧИНОВНИКУ
У Бога счастья не проси,
Считай, что сам во всем виновен,
Пока жирует на Руси
На взятках вскормленный чиновник!
Служил дворянам и царям,
Оплотом был у коммунистов,
И власти новые не зря
Его пригрели столь же быстро.
Чиновник – вовсе не дурак,
Не жнет, не пилит и не пашет,
Но он решает дело так:
Что было вашим – станет нашим!
Умело свяжет по рукам
Того, другого – быть бы живу:
Кругом – чиновничий капкан
Да с мафиозною пружиной!
Все та ж российская тоска:
Поклоны бей – и он поможет,
Но масло с твоего куска
На свой немедля переложит.
Работай вволю, как Сизиф:
Налог тебя подкосит сразу,
Чтоб власти дружный коллектив
Ни в чем не знал себе отказу.
И кто сказал, какой болван,
Что мы чиновника осилим?
Живуч он, словно таракан,
И вечен, как сама Россия! 1997
НАГРАДА
Памяти В.П. Демихова
Так было извека: кому-то труды
До изнеможенья, до пота,
А кто-то – другой –пожинает плоды,
В великие рядится кто-то.
Героями вправе гордиться страна…
Будь труженик ты или воин,
Но часто (как часто!) горят ордена
Сосем не у тех, кто достоин.
У тех, что сумели себя преподать,
Ловчили, ничем не гнушались.
И вот, снизошла, снизошла благодать!
Да только вопрос: хороша ли?
Ведь завтра забудут о них навсегда,
В том нет никакого сомненья.
Награда – лишь фетиш, бессмертье – в трудах,
На благо других поколений! 1998
НАДЕЖДА
Я был мальцом, когда «катюши» били,
Когда еще не смолк сражений гром,
И взрослые, собравшись, говорили:
Вот, немцев разобьём – и заживём!
С большим трудом, но все же их сломили,
Но, у самих в руинах – полстраны.
И взрослые все чаще говорили:
Пожить бы так, как жили до войны…
Но дух марксизма над землёй витает,
А мы звучали первой скрипкой в нем.
Вот, победим, товарищи, в Китае,
Тогда уже все вместе заживём!
Шёл век коммунистических идиллий:
Даёшь весь мир, пока броня крепка!
В Китае и на Кубе победили,
А жизнь была, как прежде, нелегка.
Подняли целину на благо жизни,
Норильск и БАМ - все вроде удалось.
Еще рывок - и радость коммунизма!
И что-то не сложилось, не сбылось...
Мир снова оказался не устроен.
Однако мы позиций не сдаём:
Давайте-ка все к черту перестроим
И уж тогда, как люди, заживем!
Но новый вождь болтливым был не в меру-
"Электорат" застыл с раскрытым ртом.
И появилась гнусная химера,
Все блага обещавшая потом.
С народа ловкачи содрали шкуру,
Никто не пикнул (был наркоз хорош!)
И создали свою номенклатуру -
Нигде на свете алчней не найдёшь!
И тут мы окончательно зависли:
Коль не взорвут, так слопают живьём.
Зато уж нет теперь крамольной мысли:
Еще чуть-чуть, а дальше - заживём! 2002
***
Мы любим говорить округло,
Пространно и витиевато,
Тем самым пряча друг от друга
Ту суть, что слишком угловата.
Вот почему я не оратор
И демагогам век не верю:
Насколько правда угловата,
Настолько место ей - за дверью... 2002
***
Кто нам важней - Аллах или Христос?
Кто больше прав - Иегова или Лютер?
Иль тот сверхгалактический компьютер,
Который вас в досье давно занес?
Ответ находят, лишь закрыв глаза,
Решив однажды так, а не иначе:
Не одолеть поставленной задачи,
Лишь взвешивая "против" или "за".
Но, если Бог и есть, то это тот,
Который очень четко отличает
Всех тех, кто слишком много получает
От тех, кто слишком много отдает. 2003
ПЛАНИДА
План Даллеса был крут и не наивен -
Ведь до сих пор стезёю той идём:
"Заменим мы их ценности своими
И новые понятия введём..."
Нам до сих пор их вводят, как ни странно,
Придав тому особый паритет
Теперь уже не шлюха, а путана,
И вор, бандит - не вор - "авторитет".
Разврат и блуд назвали нам любовью,
Из языка исчезло слово стыд,
С экрана хлещут грубость и злословье,
Блатной жаргон и голый мат стоит...
Понятья честь и совесть забываем,
Помешаны на сексе, наготе.
Теперь мы "стирки", "окна" обожаем.
Откуда ж в детях взяться доброте?
С экрана ржут одни и те же лица:
Скабрезность шуток, пошлый анекдот.
Народ проглотит - все ему сгодится!
И, стоя, аплодирует народ...
Культуру и страну хороним. Жалко.
Царит разруха в наших головах.
Идем к тому, что будем спать вповалку,
А утром разбираться в трех словах... 2002
***
Мало созданы люди для счастья,
Мало созданы - как не крути:
Слишком туго корыстью и властью
Перехлёстнуты наши пути.
Где их нет, создаются преграды:
Тьма ненужных, несвойственных дел,
Хоть умри - должен делать, как надо,
А не как представлял и хотел.
И когда, разорвав эти путы,
Ты ушел и достиг своего,
Не бывает счастливей минуты –
Вот награда превыше всего! 2003
БЕЗ ЦАРЯ ...
История России - сплошь напасти:
От войн и революций жизни нет!
Забава у народа - смена власти,
Она же - профилактика от бед.
На связи всех династий невзирая,
Однажды, веком раньше, на Неве
Народ во гневе сбросил Николая
И Ленина поставил во главе.
Потом социализм нам опротивел,
Когда всем диссидент глаза открыл:
Стал Брежнев плох, а Горбачев - бессилен,
И Ельцин всех надул и развратил.
Его народ любил и громко славил,
Поскольку был мужик он в доску свой,
Но полстраны подельникам оставил,
А остальных пустил идти с сумой.
Теперь опять мы с вами что-то строим,
Хотя понять, что строим, не дано.
Глядишь - и революцию устроим,
Но это не поможет все равно.
Любой подход в нас сути не затронет,
Поскольку, откровенно говоря,
Цари всегда сидят на нашем троне,
Но нету в голове у нас царя... 2002
МЫ – РУССКИЕ ...
Мы, русские, - люди особые,
Горим непонятным огнём:
По пьянке огреем оглоблею,
За правду рубаху рванем!
В нас страсти бушуют неистово -
Не нам с тормозами дружить!
На землю приходим, чтоб выстрадать,
Не как остальные - пожить...
Что дышло - законы московские,
Да кто же их будет блюсти,
Коль мысли у нас пугачевские
И с властью не всем по пути?
Умельцами Родина славится,
Хоть мы запрягать не спешим.
Но, гром если грянет, - появятся
Бесценные люди "левши"!
Как карта козырная нации,
Осилят немыслимый труд,
Не дрогнут в любой ситуации,
Без компаса выход найдут.
Но все мы опасно доверчивы -
Подвел генетический код!
И гайки предельно заверчены,
Теперь - ни назад, ни вперед...
В коварную пропасть затянуты,
Развал - как кинжал под ребро!
Но, будучи трижды обмануты,
Мы все еще верим в добро!
И пояс затягивать туже мы
Готовы, посулам внемля.
Так пусть не дойдет до оружия,
Пусть хватит ума у Кремля... 2002
МОЛОДЫМ И УСПЕШНЫМ
Наверное, мне не понять вас, ребята,
Из тех, что «красиво» живут.
В вас совесть мертва, и любовь вам не свята,
Для вас наказание - труд.
Мы были добрее, мы были открыты
И верили в завтрашний взлёт.
Прихода никто «общаковой» элиты
Предвидеть не мог наперёд.
Не зря ветеранам сегодня не спится
И кажется жесткой кровать:
Моё поколенье умело трудиться,
Умело оно создавать!
А ваша задача - урвать, околпачить,
Стирая границу, межу.
Ведь русский народ так легко одурачить,
Законность придав грабежу!
Вы мне возразите: такая эпоха,
А в мире- какой тарарам!
Поверьте, ребята, всё кончится плохо –
Беда постучится и к вам.
Ну, что ж, наслаждайтесь, живите «красиво»,
Лишь плоть ублажая свою,
Но завтра народ не простит вам Россию,
Она из-за вас - на краю... 2008
ТЕЛЕПРОГРАММА
Знакомые скользкие лица.
Разгул. Смехачи-пошляки.
А, если певец иль певица,
То даже не средней руки.
Отбыли на свалку "татушки",
Наделав немало вреда.
Сменили их те же пустушки:
Ни голоса нет, ни стыда...
Нашли себя в общей картине
Жирующих теле-волков
И злобный Сванидзе в щетине
И лже-патриот Михалков.
С экрана с утра и до ночи,
И в этом есть мерзкая цель,
Веселую жизнь нам пророчит
Развратницы старой бордель.
Элитная поросль созрела,
А ей без "ТВ" - не с руки:
Болтаются вовсе без дела
Здесь чистых кровей собчаки...
Реклама, разврат и халтура–
Весь строй у программы такой,
Но вот, наконец-то "Культура!"-
И тут вылезает... Швыдкой. 2005
РАСПУТЬЕ
Какие времена, какие нравы!
Какая возле денег суета!
А нам твердят, что только те и правы,
Кто поменяли Маркса на Христа.
Нам насаждают вновь чужое мненье,
Народ терзает алчная рука.
Все дальше, дальше мы от возрожденья,
И впереди – не видно маяка… 1997
НАСТРОЕНИЕ
Осень, но не золотая –
Хмурая пришла.
Эх, сторонушка родная,
Грустные дела…
День и ночь рыдают тучи
Горько за окном,
Ветер злобно и колюче
Хлещется дождем.
На пруду воды свинцовой
Бьётся в берег вал,
Да летит с деревьев снова
Жалкая листва.
В поле – голо и уныло,
И в лесу не мёд.
А на землю с новой силой
Льёт, и льёт, и льёт… 1954
ВАЛААМ
Суровые скалы и ели до неба –
Как в сказке проснулся.
Я волею судеб доселе здесь не был
И вот – прикоснулся!
Здесь души людские
Парят без оков.
Здесь тоже Россия,
Но нет в ней… волков*. 2001
________________________
* На Валааме хищники не водятся.
ГЕНЕТИЧЕСКИЙ КОД
Строим, сеем и пашем.
И успех где-то есть,
Жаль, что обществом нашим
Правят зависть и месть.
О, несчастные люди:
Каждый слишком раним.
Мы и зла не забудем,
И обиды храним.
Мысль и гложет, и точит,
И зудит, как репей:
Ах, вы умные очень?
Ну, и мы – не глупей!
Ваших слов не забыли –
На заметку берём:
Вы вчера нас умыли –
Мы вас завтра утрём!
Сватья милому свату,
Вся от злости дрожа:
Получай, фриц, гранату –
Будешь нас уважать!
Брат доносит на брата,
Сын колотит отца…
Так палитра богата –
Не дойти до конца.
Жить бы можно роскошно,
Да «процесс не идёт»:
Вся беда с этим прошлым –
Генетический код… 2003
СТЕНА
Мы рождены на вечные страданья:
Сокрыта мысль, обманчив внешний вид,
И за глухой стеной непониманья
Плетётся сеть сомнений и обид.
Ее не разорвать и не откинуть.
Такой барьер сломать сложней всего.
Как просто это сердце взять и вынуть –
Как трудно достучаться до него! 2002
ЭТЮД
Дорога по полю мчится,
И сердце пронзило вдруг:
Подсолнухи и пшеница,
Да жёлтого солнца круг.
Бесспорно, с картин Ван Гога
Сбежали они сюда:
Зовет в желтизну дорога,
Купается в желтом даль…
Подсолнухи и пшеница,
Да жёлтого солнца шар –
Чему тут, скажи, дивиться?
Так, нет же, зашлась душа! 1998
ВЗГЛЯД
Я смотрю на полотна Дали.
Что важнее в них – суть иль сатира?
А безумства жестокого мира
Выползают из чрева земли… 2001
ДИЛЕММА
Чем дольше я хожу, на свой народ гляжу,
Тем горше ощущаю тлен распада.
Выходит – или долго жить не надо,
Иль как-то я ошибочно сужу… 2002
БУДЕТ ВЕСНА
Не звенеть соловьям над речонкою,
По которой проплыли листы,
Пролетает над ней эхо звонкое –
-Одинокий жилец пустоты.
Да проносятся стаи утиные.
Торопясь до морозов на юг,
А вчера ледяной паутиною
Заплело все закрайки вокруг.
И вода, потемневшая, стылая,
На излуке морщинясь слегка,
Задремала под песню унылую
Потерявшего дом кулика.
Все притихло. Сквозит ожиданием
Рокового, свинцового сна.
И природа сдается заранее:
Знает, мудрая – будет весна! 1962
РАЗДУМЬЕ
Осень. Утро. Тугая прохлада.
Гладко выбриты щеки полей.
Пестрый лес зашуршал листопадом-
Вечно грустною песней своей.
А автобус, набравшийся прыти,
Наглотавшись пузатых мешков,
Только «крякает» в каждой из рытвин
И куда-то спешит далеко.
Серебрится в белесом тумане
Дальних плесов зеркальная гладь…
Разговоры – про Федю да Маню,
И про то, что купить да продать.
Да про шашни Настасьи –доярки,
У которой мужик – инвалид.
И никто не заметит, как ярко
Куст рябины на солнце горит.
Никого не волнует, что небо
Одевается в новый наряд.
Говорят о скотине, о хлебе,
О болезнях взахлеб говорят.
А автобус, ворча неустанно,
Выйдя с полем один на один,
Мчится мимо картин Левинтана,
Мимо сбросивших рамы картин! 1973
ВЫБОРЫ
Как опускаемся мы быстро!
Куда ж ты катишься, страна?
Пенсионеры, коммунисты –
Все выбирают «пахана»…
Что тут роптать, чему дивиться?
Народ совсем сошел с ума:
Добро б не знали, что за птица –
Ведь места нету для клейма!
Судим. Сидел. Освободился.
И будто в розыске сейчас.
Он жизни этой обучился,
Придёт во власть – научит нас… 2001
КРУШЕНИЕ
Как в заключительной серии
Триллера «Быть иль не быть»,
Мы на обломках империи
Тщимся куда-то доплыть.
Нет ни маршрута, ни компаса,
В море – то шторм, то туман.
Да выдает свои фокусы
Пьяный, дурной капитан.
Зимы сменяются вёснами,
Только – всё та же вода.
Машем мы без толку вёслами
И не плывём никуда… 1997
КОГДА-НИБУДЬ
Никто не знает, есть ли Бог на свете –
Не опровергнуть и не доказать!
Но мы внушаем даже малым детям:
За свой поступок будешь отвечать.
А умереть когда-нибудь придётся.
Пройдёт унылой тризны череда,
Затем душа на небо вознесётся,
И спросит Пётр: «Тебя, милок, куда?»
Рай не по мне: там чинно, благородно
И лишь одно занятье – отдыхать,
А я покой сменю на что угодно,
В котле вариться – век не привыкать.
И праведником не был, был обычным,
Хоть тяжких ухитрялся избегать,
Но, если по канонам брать привычным,
Грехов у нас – считать – не сосчитать.
О выборе не может быть и речи.
Поэтому, взглянув на райский сад,
Я искренне апостолу отвечу:
Куда мне в рай! Пиши обратно в ад. 2000
СКОЛЬЖЕНИЕ
Всех вылечить нельзя, такого не бывает.
И способ смерть найдет, свою сбирая дань,
Но там, где нить тонка и рвется, подмывает
Переступить невидимую грань.
К чему пытать судьбу, играть со смертью в прятки.
Кто вправе осудить? Поднимется ль рука?
Ведь, если победил – всё тихо, всё в порядке,
А проиграл – мученье и тоска.
Кому-то все ж дано (таких не слишком много)
В беду скользнуть стремглав, как серфинг по волне,
Не чувствуя себя при этом Богом,
Но человеком чувствуя вполне! 2002
МОНТЕ-КАРЛО
Прошел конгресс, и мы учтиво
Зашли, уставшие слегка,
В кафе, где стоит кружка пива,
Как две бутылки коньяка!
Гранитный кот сидел в дозоре,
Искрилось красное вино,
Сияли яхты в синем море,
И «шевроле» у казино.
И наш собрат, совсем распятый
Обвалом роскоши и роз,
«Какая же у них зарплата?!» -
Вдруг восхищенно произнес.
Улыбка лица осенила,
Вердикт свой вынес строгий суд:
Не будь таким наивным, милый.
Здесь на зарплату не живут! 2002
ВЕЧЕРНЯЯ ПРОГУЛКА ПО СЕНЕ
В Париже устаёшь… от красоты!
Бульваров цепь в чарующем разгоне,
Каштанов опалённые листы,
Над Сеною парящие мосты
И рвущиеся, вздыбленные кони!
Горит прозрачно Эйфеля свеча,
И Нотр-Дам пронзает шпилем небо.
И странно, что ты до сих пор здесь не был,
Где счастье – просто видеть и молчать. 1995
Я НАШЕЛ ВАС, МАЭСТРО
Юность. Вздохи оркестра.
Золотая пора…
Как же мне Вас, Маэстро,
Не хватало вчера!
Мне бы – хоть полсеместра –
И пошло б – «на-гора»!
Ах, Маэстро, Маэстро,
Где ж Вы были вчера?
Ныне грусти нет места:
Все идёт «на ура»!
Я нашел Вас, Маэстро!
Жаль одно – не вчера… 1997
***
Уходит век – наш современник.
Он что-то слишком поспешил
И, укрепив власть зла и денег,
Утопий многих нас лишил.
Открытий новых и свершений
Он человечеству принес.
А с ними – множество лишений
И – море крови, море слёз.
Нет, мы движенья не нарушим,
Прогресс встречая «на ура»,
Но завтра выпадет на душу
Не больше счастья, чем вчера. 1999-2000
НЕ ТАК СЕЛИ
Забыт у нас завет Крылова-деда,
Хоть в школе «проходили» мы его:
Коль не умеешь толком делать дело,
Как ни садись – не выйдет ничего!
Всё, как в «квартете» - тот же самый случай,
Известная российская беда,
Казалось бы, все делаем, «как лучше»,
А в результате выйдет, «как всегда»!
И автор афоризма, что не ново,
«Ни при какой погоде», никогда
Не почитав ни Блока, ни Крылова,
«Рулил» Россией долгие года… 2002
МОМЕНТ ИСТИНЫ*
Всей птичке пропасть, коль увяз коготок…
Взлетел беспредел наш на новый виток!
Ревнители Думы, банкиры, министры –
Всё хапают грубо, законно и быстро,
Боясь, как бы раньше не кончился срок.
И нет никого, кто бы дал им урок.
Спасенья не жди от чиновных акул.
Один Караулов кричит: «Караул!»,
А русский народ безучастно взирает,
Как клан олигархов его обирает.
Хотя точка зренья быть может иной,
Но как бы не кончилось это войной… 2002
______________________
*Передача Андрея Караулова.
***
Как коварно устроена жизнь:
Копошишься и толком не знаешь,
Где найдешь ты и где потеряешь,
Так что лучше за дело держись.
Умный шаг на провал обречёт,
Обернётся победа крушеньем,
И окажется мудрым решеньем
Представлявшийся явным просчёт.
Объяснение очень старо:
Оттого результаты такие,
Что закручены судьбы людские
Слишком туго и слишком хитро. 2002
ПОВЕЗЛО
Судьбе спасибо, что из всех напастей,
Которыми нас кто-то наградил,
Я не страдал пороком – жаждой власти, -
А страждущих – подальше обходил.
Они росли, мужали, возвышались,
Топя друзей… чтоб только – на коне!
Но никогда змеею тонкой зависть
К успехам их не заползёт ко мне. 1996
***
Какое мы общество строим –
Не ведать, не знать мудрецам,
Мы раньше друг друга зароем,
Чем споры достигнут конца.
Ведь тем, кто в деньгах и наколках,
Других не понять никогда,
Поскольку с позиции волка
Овца – это только еда. 2002
КРИТЕРИЙ
Над миром дух Создателя витает,
А под него учений разных – тьма…
Екклезиаст меня не вдохновляет
И не дает мне пищи для ума.
И есть ли Бог, пока что я не знаю.
Замечу даже более того,
Когда об этом в Библии читаю,
То только отдаляюсь от него.
Апостолы, заветы и ученья –
Легенды, сочиненные давно.
Их знанье не приводит к улучшенью,
А выполнять заветы – не дано.
Жить праведно… О чем ведем мы речи,
Когда повсюду ханжество и ложь.
В писании – клубок противоречий.
Все выполни – и сразу в грех впадешь!
Но слишком привлекательна в ученье
Возможность всепрощения души.
Ведь, если можно вымолить прощенье,
То все не так уж страшно – согреши.
Вот и грешат, поверив в это, люди,
Не ставя все заветы ни во грош…
А лучше б так: прощения не будет,
Когда ты не по совести живешь!
Нет, не случайно так религий много:
Не пыльно быть в служении у них.
И многие «чиновники от бога»
Не чище всех чиновников иных.
Конечно, разговор такой – не новость:
Ведь мудрецы заметили давно:
Критерий Бога – это наша совесть,
И ничего другого не дано… 2002
РЫБАКИ
Пацаны на озеро идут.
Разговоров о рыбалке много.
Удочки закинут и замрут.
Тут уж их не спрашивай, не трогай!
Пацаны на озеро идут
Озорной веселою гурьбою.
Стойте! Я удил когда-то тут,
Может быть, захватите с собою? 1962
НАПУТСТВИЕ ВНУКАМ
Вы растёте и взрослеете,
Только так должно и быть.
Может быть, при мне успеете
Главный выбор совершить.
Жизнь, мальчишки, - штука сложная.
Не сдавайтесь наперёд!
Добивайтесь невозможного,
При упорстве – повезёт! 2002
А.С. Пушкину
Александр Сергеевич! Вы – классик,
Но зачем же быть такой горой?
Мы ж пред Вами все, как в первом классе,
Без надежд пробиться во второй!
Что ни напиши – уже не ново.
Трудно литераторам сейчас:
После Вас писать совсем хреново,
Да и… все хреново после Вас! 2002
ДУМА
Думает Дума думу:
Что-то народ наш сник.
Надо добавить шуму –
Новый создать язык!
Чтоб изучался быстро,
Был бы предельно прост,
Чтобы звучал, как выстрел,
Как генеральский тост!
Чтобы никто изъянов
В нём не сумел найти,
А депутаты спьяну
Чушь не могли нести.
Только ведь вся промашка,
Видно, не в нём самом:
Что языком, что шашкой
Надо владеть с умом… 2003
ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЙ ПРИНЦИП
Хотите знать основы хирургии?
Им положил начало Гиппократ.
Подходы, правда, могут быть другие,
Но главное – конечный результат.
Как и везде – залог успеха – трезвость,
А чтобы людям легче было жить,
Стремимся мы все лишнее отрезать,
А все недостающее – пришить! 1977
***
Вот Новый год. А с ним – увы и ах! –
Бесповоротно входим в клан маститых:
Уже пошел «бухтеж» о челюстях,
Радикулитах и холециститах!
Отдельной жизнью тело в нас живет,
Его несешь, как панцирь, оболочку,
А вот душа – так та еще поет,
На праздник – хором, в будни – в одиночку!
Но нет, друзья! Пока еще у нас
Стреляют ружья и не тонут лодки…
Кто вам сказал, что пробил грустный час?
Жизнь – впереди! Налейте чарку водки! 1988
ЛЕШИЙ
Я давно разыскиваю лешего
В той глухой забытой стороне,
Где ручей, как за язык подвешенный,
Без конца бормочет в полусне.
Наконец, нашел его, вихрастого,
Весь в репьях, седая борода.
Подхожу, усаживаюсь, здравствуй, мол,
Сбился с ног, искать тебя – беда!
Помнишь, как к тебе в чащобу жуткую
Я в былые годы заходил?
Крепко ты тогда своими шутками
Ужас на округу наводил.
Подобрел, но смотрит настороженно,
А потом так горестно сказал:
- Доверяться людям не положено,
В них я вовсе веру потерял.
Надоели, брат, ночные бдения:
Холод, грязь, замучила спина…
А куда мне? Разве – в привидения…
Замка тут не сыщешь ни хрена!
И с натужным кашлем ли, со смехом ли
Вынимает «Кэмел» - закурить.
Зажигалка «Мальборо»… приехали.
Ну о чём тут дальше говорить? 1996
РАЗУМНЫЙ ПОДХОД
Без излишнего присловья
Знали люди испокон:
Сахар вреден для здоровья,
А полезен – самогон!
По лицензии бессрочной
Завещали предки нам
Свой рецепт предельно точный:
Килограмм на килограмм!
Не какие-то подонки,
А лихие мужики
Выбирали самогонку
«Белой смерти» вопреки,
Чарку принял – и свободен,
Две – и весел и здоров.
И ни при какой погоде
Нам не надо докторов! 1998
ВСЕ РАВНО ДОПОЛЗУ
Лишь задумаюсь, вижу
Не во сне – наяву:
Я иду по Парижу,
Будто век в нем живу!
А на самом-то деле
Убеждаюсь, что влип:
Где найти средь отелей
Рю Маляр, де Тюлип?
О, мой бедный английский,
И французский – ни в зуб!
Сердцем чую, что близко –
Все равно доползу! 1995
УСТАЛ
Т. Сидорову
Надоело мне все до печенок:
Скука лекций, обходов тоска,
Многословье советов учёных
И научных журналов строка!
Все немило. Послать бы куда-то
Не конкретно, а в общих чертах
И спасителей в белых халатах,
И спасаемых в белых бинтах!
Лечь на дно. Затаиться и выждать…
Выход есть – выход только один:
Это - стать на широкие лыжи
И метнуть за плечо карабин! 1996
ЖИЗНЬ
Как немыслимое чудо,
Как вселенская беда,
Мы приходим ниоткуда,
Чтоб исчезнуть в никуда.
Очень странное явление,
Непонятен смысл его:
Бесконечное движенье
В никуда из ничего.
Кто-то видит в этом Бога,
Кто-то – лишь обмен веществ…
Очень скользкая дорога
Для мятущихся существ!
И – короткая такая:
Оступился – в ад ли, в рай!
Потому – держись ты края.
Думай. Пробуй. Выбирай!
Может счастье улыбнуться,
Жребий выпасть – кабы знать?! –
- Самому не поскользнуться
И собрату руку дать… 1997
ИДУЩИМ ДАЛЬШЕ
Когда вы берётесь за новое дело,
Заранее знайте, друзья,
Что в сложных решеньях достигнуть предела
И точку поставить нельзя.
Кто ведает смысл в бесконечном движенье?
Кто знает, чем кончится взлёт?
Пусть даже вначале грозит пораженье,
Дерзай - и победа придет!
Но даже, когда твои выводы честны,
Расчёты предельно верны,
Откуда-то вынырнет свой Лобачевский
И взглянет с иной стороны...
И всё же случаются в жизни моменты,
Когда ты в свой трепетный миг
Разрушил препоны, привёл аргументы
И звёздного часа достиг! 2005
ПРЕДЗИМЬЕ
Лес, одеяние сбросив,
К новым нарядам готов.
Мокрая, серая осень
Грустно глядит из кустов.
Листья уже побурели
Приняв неряшливый вид,
Птицы - и те улетели,
Только сорока трещит.
Хлябью раскисла дорога,
Залит свинцом водоем.
Ждать остается немного –
И до снегов доживём... 2006
МИР ЖЕЛАНИЙ
ВСТРЕЧА
Пунцовое лицо да ящик за спиной.
Рисуя след в снегу,
пешня змеится сзади.
Привет, тебе, привет,
собрат мой дорогой.
Пронзенный жгучим
Ветром волжской глади!
- Ну, как дела? Берет?
- Теребит иногда.
Покоя не дает чебачье племя!
- И – я весь там: зеленая вода
И поплавки, нацеленные в темень!
Дюралевый черпак в негнущихся руках,
Мотыль, на жале лопнувший, - морока!
Подлещик, в глубине ходящий на кругах,
Сверкнув таинственно вполбока!
Всплывает в памяти, как сон,
И гул пешни в морозно-сизой рани,
Да лесы комариный звон.
Уносит мысли в мир желаний.
Туда, где белая река,
Лесок да выцветшее небо,
Где ждет удача рыбака
И где родится быль и небыль… 1961
СОМ
Лодку тихо качает.
Блёсны юркают вниз.
Невезенье. Молчанье.
Жора нет – день печален.
Зацепись! Зацепись!
Вдруг – дугой удилище,
Лодку кренит на край.
Ну и сила – силища!
Миг – и лески не сыщешь.
Отпускай! Отпускай!
Вот оно – отрешенье,
Вот он – каменный век:
Только рук напряженье,
Только лески скольженье,
Да туман в голове!
Ни пологого ската,
Ни притихшей зари –
Все девалось куда-то…
Вот он! Вот он – усатый –
Ну, багри! Ну – багри!
Хмель улыбки счастливой.
Дрожь в коленях. Мечта!
Вечер тихий на диво,
Лодка. Волги разливы.
Красота, красота! 1970
НАХЛЫСТ
Сегодня всё – не как вчера,
Совсем иначе.
И полюбил я вечера
У нас на даче!
Бывало: спиннинг да мотор,
Костер, палатка,
Да утра розовый простор
На Волге гладкой.
И жерех взял на три кило,
И спиннинг гнется…
Все это было. И прошло.
И не вернется.
Теперь близ дачи – речка Сок,
А в ней – голавлик,
Переплывёшь наискосок –
И тоже славно.
Поймать большого голавля
Совсем не просто.
Задумал: Ваньку не валяй,
Стегай нахлестом.
И снасть простая, налегке:
Леса да палка,
Еще кузнечик на крючке –
И вся рыбалка.
Плывешь тихонько, не плеснув,
Пригнувшись лишку.
Кладешь «в десятку» не блесну,
А кузнечишку.
Голавлик лишь откроет рот
От изумленья.
К нему кузнец идет в полет
Без промедленья.
За дачей теплится заря.
Нальем по сотке…
А голавлишки в сухарях,
На сковородке.
И пусть сегодня – не вчера,
Пусть все иначе…
Еще прекрасны вечера
У нас на даче. 1998
ОХОТНИКИ
Во многом мы – разные люди,
Но бредим охотою все,
И страстно на зорьке мы любим
С ружьем побродить по росе!
В лесу нам все тропки известны,
И к озеру – каждый подход,
А куст или пень бессловесный
Укажет, далеко ли брод.
Ни дождь не удержит нас дома,
Ни снег, ни мороз, ни жара –
Ночуем в омете соломы
Иль просто в лесу у костра.
Попал ли, промазал – неважно:
Удача, как сказка, манит.
Удержит жар-птицу не каждый,
Но каждый - перо сохранит!
И в городе, в тряском трамвае,
В театре, в гостях, у станка
Мы мигом друг друга узнаем,
Скорей, чем рыбак - рыбака! 1957
НА ТЯГЕ
Сумерки мглистые тенями крадутся,
Воду бездонно чернят,
А над опушкой лесною безрадостно
Меркнет червонный закат.
Где-то в порыве азарта весеннего
Ссорятся хрипло дрозды
Долгие полчаса до появления
Ранней вечерней звезды.
Смолкли и те.
Из чащобы бирючьей
Выползли страшные сны.
Туго натянуты голыми сучьями
Струны живой тишины.
Будто я слушаю музыку древнюю,
Повесть забытых времен…
«Хоркнуло» вдруг впереди за деревьями –
Он! Ну, конечно же, он!
Жду, замерев, за ветвистой завесою,
Сердце восторгом горит!
Вот она – сказка весеннего леса
В четкой оправе зари!
Катится эхо по озеру здешнему,
Вязнет в затихшем лесу…
Славный подарок от доброго лешего
Сыну домой принесу! 1961
ТЕТЕРЕВИНЫЙ ТОК
Апрель. Тишина рекою
Плывет. От жилья вдали
Тону я в запахе хвои,
А темень – хоть глаз коли!
Не греет шалаш убогий –
Уж зубы пустились в пляс,
А ноги – да что там ноги!
Узнать бы который час?
Ни звука в совиной ночи
Туман ознобил - хоть плачь,
А, может, и не захочет
Сегодня играть косач…
И вдруг, дав разрядку мозгу,
Порвав полотно тиши,
Со звоном вонзилось в воздух
И в чаще застряло: ч-ш-ш-и!
В груди заработал молот –
С размаху по ребрам бьет.
А холод? Да был ли холод?
Из холода – сразу в пот!
Не видно ни зги, хоть тресни,
Похоже на дивный сон,
А звуки волшебной песни
Уж льются со всех сторон:
Чуфырканье, бормотанье,
Шуршанье травы у пней,
Свист крыльев, их трепетанье -
Восторженный гимн весне!
Я слышу его впервые,
И сердце – вразнос моё!
И все петухи – живые:
Забыл про свое ружьё. 1961
ПЕРВЫЙ ЗАЯЦ
День ещё не занимался,
Окон не видать.
Слышу: дед зачертыхался,
Знать, пора вставать.
Вот оделись, закусили,
Разогрели чай,
Дождались Ивана или
Просто – Кузьмича.
Вышли рано на задворки,
Вспенив свежий снег,
И, скуля, ходил на сворке
Костромич Казбек.
Только зорька заиграла
Тенями ветвей,
Поднял зайца из увала
«Рыжий соловей».
И косой, с косого ль глазу
Или сгоряча,
Не петляя – прямо сразу
Прет на Кузьмича!
Дважды гром в лесу шарахнул,
Взвился к небу мат,
А зайчишка и не ахнул –
Чешет наугад!
Но кобель гоняет вязко,
Будоража лес.
Я – по дедовской указке –
Шмыг наперерез!
Гон растет девятым валом,
Сея дрожь в руках.
Вижу: в чаще замелькало,
А промазать – страх!
Ах, растяпа! Как обидно,
Упустил, проспал!
Ничего уже не видно,
Там, где он мелькал…
И вот тут свалилось счастье:
Заяц впопыхах
На дорогу – прыг из чащи,
Я, не целясь, бах!
Есть! И с дьявольскою силой
Радости волна
Захлестнула, утопила,
Смыла пацана…
Пусть все дальше жизнь несётся,
Пусть летят года –
Первый заяц остается
Первым навсегда! 1961
НОЧЛЕГ
Нет, не спится! Соломы ворох,
Затуманенный лунный диск,
Да над ухом, в остожье, шорох
И мышиный жалобный писк.
Кто-то черный, холодный рядом.
Будит в озере шелест волн,
Словно осень бродит по саду
Или шамкает жвачку вол.
А над сонной апрельской Русью
С тихим говором в вышине
Пролетают на север гуси
И мерещатся долго мне.
И невольно рука ложится
На холодную сталь ружья…
Нет, не спится, никак не спится,
Хоть бы полчаса забытья!
Где я? Сумрак холодный мутный
Не проспать бы. Который час?
Над болотом, взывая к утру,
Прокричал озорник-бекас.
И от этого будто сникла,
А потом, покатившись прочь,
Раскололась утиным криком
Уносимая ветром ночь!
Ранний выстрел раздался где-то,
Мимо крыльев пронесся звон.
Ёжась в сизую хмарь рассвета,
Заряжаю первый патрон! 1963
КОРИЧНЕВЫЙ ВЕЧЕР
Тихий тёплый коричневый вечер.
В ивняке притаилась весна.
Лес, оттаявший, к ночи доверчиво
Погрузился в объятия сна.
Где-то ухнули дальние выстрелы,
Запалила фонарь свой луна,
Звезды на небе гроздьями вызрели,
А кругом – тишина, тишина…
А за лесом, за вспухшими речками,
За полями во взгляд шириной
Бродит город огнями расцвеченный,
Одурманенный буйной весной.
Где-то ссорятся, учатся грамоте,
Пьют, творят, отрекаясь от сна,
А вот тут, как когда-то при мамонтах,
В ивняке прикорнула весна! 1964
***
Небо насупилось – быть непогоде:
Низко летят облака,
Ветер беснуется, кровь колобродит.
В белых барашках река…
Как же люблю я в такую вот пору
Бросив домашний уют,
В руки – ружье и бродить по озерам,
Там, где лишь ветры поют!
Там, где камыш в три погибели гнется,
Сдавшись в неравной борьбе,
Там, где чирок, словно пуля, несется
В когти свинцовой судьбе.
Ливень промчится. Устало и нежно
Землю окутает тишь…
Как я люблю тебя, край мой безбрежный,
Даже когда ты хандришь. 1962
ОПТИМИЗМ
Дождь идёт – кругом болота,
Или снег, метели свист,
Собираюсь на охоту,
Потому как – оптимист!
Верю, солнышко проглянет,
Ветер тучи разнесёт.
Посветлее жизнь настанет,
Что ж сдаваться наперед? 1998
ПОСЛЕДНИЙ ШАНС
Вторые сутки близились к исходу.
Мороз осел, но низом помело.
Кляня сохатых, егеря, погоду,
Усталый люд настроился в село.
На лес вечерний сумрак падал быстро,
Смирились все – удача обошла,
Но вдруг, внизу в загоне, грохнул выстрел,
И цепь стрелков в надежде замерла.
Бык уходил, сливаясь с темнотою,
Бесшумно тело мощное неся,
Но слабо треснул прутик под ногою,
И каждый нерв у ждущих напрягся.
Кажись, уйдёт… До бора тут немного,
А там ищи-свищи среди лесин.
… Как призрак, он взметнулся над дорогой.
И надо же! Осёкся карабин… 1997
УРАЛ
Рокочет мотор,
Задремали ребята,
Кругом горизонт –
И унылый пейзаж…
Лишь грейдер разбитый
Уходит куда-то,
Швыряя УАЗ
Переполненный наш.
Что может толкнуть
На работе уставших,
Несущих забот
Надоевший венец,
Трястись по ухабам,
Не евши, не спавши,
Пятьсот километров
В один лишь конец?..
Такие мытарства
Мы выбрали сами
И канули в гущу
Сумятицы всей,
Чтоб трепетный миг
Пообщаться с друзьями
И крики услышать
Пролетных гусей. 1999
КАМЧАТКА
Когда мне бывает несладко,
И рушатся планы стремглав,
Я вновь вспоминаю Камчатку,
Каньон и стремительный сплав.
Занятие – впрямь не для робких.
И вижу я, как наяву,
Тайгу, первобытные сопки
И выше деревьев траву.
И скалы с оттенками меди
В кипящих бурунах воды,
И морду большого медведя:
Размером с тарелку следы.
А там, по течению ниже
(Ну, разве такое забыть?),
Железные хватки микижи*
И спиннинг, уставший ловить!
Пороги грохочущей тенью
Встают, зазывая назад,
И ждёт меня бухта Спасенья,
Где волн океанских накат…
Взять снова рюкзак да палатку:
Заветное живо всегда,
Все бросить! Махнуть на Камчатку!
Хоть завтра. Увы, никогда… 1998
*Микижа – хищная рыба.
ЛИСА
Занимался рассвет полукружьем,
Был мороз и трескуч, и суров,
Цепь стрелков, примерзавшая к ружьям,
Ожидала проход кабанов.
И, когда из загона глухого,
Лишь едва донеслись голоса,
На поляну – красна, как обнова –
Из кустов вылетает лиса!
А поскольку я – в белом халате,
Иней скрыл примороженный лик,
По поляне ко мне она катит,
Низко вывесив красный язык.
Видно, долго летела стрелою,
Понимая - с огнём не шути!
И ко мне повернувшись спиною,
Мягко села шагах в десяти.
Как локаторы уши настроив,
Вычисляла маршруты людей,
Что, крича, приближались гурьбою.
И тихонько я выдохнул: «Эй!»
Красной лентой лисица взметнулась,
Страх плутовку пробрал до костей.
На пригорке она поскользнулась
И остались следы от когтей…
А потом, отдышавшись, гадала,
Почему ж не открылась пальба?
Мне, наверно, спасибо сказала,
Только не за что было – судьба! 2002
БИМУ
Ах, какой же ты нарядный:
Чёрно-бело-шоколадный,
Мой красавец Бим!
Ведь не зря твои подруги
Ночь скулят по всей округе:
Ты неотразим!
Не смотри с такой мольбою,
Не возьму тебя с собой,
Всей душой любя.
Не могу, дружок, иначе:
Видишь, сам я чуть не плачу,
Глядя на тебя.
Знаю я твою охоту:
Будешь, дурень, лезть в болото –
Сгинешь не за грош!
Там давно во льду закрайки.
То ли дело у хозяйки –
В неге поживёшь!
Не надолго ж я уеду,
Через день вернусь к обеду –
Встретишь – жив, здоров.
Я тебе поглажу брюхо
И, меня всего обнюхав,
Ты простишь без слов.
Не таи, мой друг, обиду,
Я ведь строгий лишь для виду
И на все готов.
Привезу тебе колбаски,
Съешь, да выйдем для острастки
Погонять котов! 2003
ЖЕРЕХ
Сегодня он сыт, осторожен
И редко выходит на плёс,
Но все-таки праздник возможен,
Коль снайперским будет заброс.
Как жадно схватил бы он в мае,
Но август уже на носу,
И я, затаясь, ожидаю
С «козырной» блесной на весу.
Заметил и прячется крепче –
Такой не допустит просчет.
Но внутренний голос мне шепчет:
Ударит, ударит еще!
Я жду того мига, как вдоха,
Когда этот жадный пират
В блесне не заметит подвоха,
Азартом погони объят…
Вот чайки повисли у яра,
Где гладь не шелохнет пока,
И миг ожиданья удара
Стал острым, как жало крючка!
Вот брызнула мелочь от страха.
Удар! Непременно возьмёт!
Коротким отточенным взмахом
Блесну посылаю в полёт… 2001
МИГ УДАЧИ
Пронзительнее мига я не знаю:
Споткнулось сердце, отрешился ум,
Когда с небес вожак гусиной стаи
В каскадах брызг обрушился в Кушум*.
Уже не годы, а десятилетья
Смываются забвения волной,
Но той далекой радуги соцветья
В каскадах брызг стоят передо мной! 2002
*Кушум – река в Казахстане.
САМАРА
На Волге ты стала недаром,
Как веха в российской судьбе,
Красивое имя Самара
На счастье досталось тебе.
Корнями из крепости старой
Росла ты у всех на виду.
Самара, Самара, Самара,
Я вместе с тобою иду.
Здесь – вольницы нашей начало:
Наивный красивый обман.
Здесь Разина Волга встречала,
И суд свой вершил Емельян.
А как в революцию яро
Ты ринулась, лучших губя?
Самара, Самара, Самара,
Бунтарская кровь у тебя.
То голод страшней пулемёта,
То снова война позвала –
И снова ты кровью и потом
России свой долг отдала.
Оружие праведной кары
Рождалось в холодных цехах.
Самара, Самара, Самара,
Врагу ты приблизила крах.
Сейчас для любого не странно,
Что, тайну храня до поры,
Ты стала купелью «Бурана»
С прицелом в другие миры.
Так было. Но хуже пожара
Случился глобальный просчет…
Самара, Самара, Самара,
Мужайся – не вечер еще!
Спешишь ты по жизни, в которой
Проблемам не видно конца:
Ты новые ладишь моторы,
Ты чинишь людские сердца.
Прокатится время угара,
Наступит черед соловью.
Самара, Самара, Самара,
Я верю в удачу твою! 1998
РОДИНА
Не припомню, когда же точно,
Но взлюбил я с вихрастых лет
Ледяной родник у обочины
И – с зарей в полнеба – рассвет.
С той поры по душе мне озими,
Камышовая грусть озёр
И в лесу, надломленном осенью,
Куропаток рыжий костер.
Но, скажу, что всего дороже
В этой славной большой стране
Люди добрые и хорошие,
Что всегда помогали мне.
Одного б у судьбы просил я,
И себе хотел пожелать,
Чтоб и дальше моя Россия
Относилась ко мне, как мать. 1963
ОТКРЫТИЕ ОХОТЫ
Воет ветер и дождь моросит,
Набухают палатки от влаги,
Снизу сумрак вползает в овраги,
Сверху космами небо висит.
Ведь хороший хозяин сейчас
За порог даже пса не прогонит.
И осокорь здесь горестно стонет,
И кончается водки запас…
В пору было вернуться назад,
Доверяя плохому прогнозу.
Но ведь жизнь превращается в прозу,
Если знать наперед результат.
Коль уж нас занесло в этот край,
Не сдадимся и выдюжим, братцы,
Нам бы только просвета дождаться!
Так чего тут жалеть – наливай! 2002
***
Снова утренней дымкой
Подернулись дали.
Солнце греет пока,
Но уж блёкнет листва.
И хотя журавли
Еще зиму не звали,
Лес прощальные
Шепчет слова.
Пауки доплетают
Последние сети,
Чтобы солнечных зайчиков
В них удержать.
И давно не поют
Соловьи на рассвете,
Потому что пора
Улетать.
Скоро хлынут дожди,
Заливая аллеи,
Обивая листву,
Оголяя кусты…
Быстро лето прошло.
Я о том не жалею:
Осень тоже полна
Красоты! 1973
ВСЕ БРОСИТЬ И ПИСАТЬ …
НОЧЬ
Струится в око прохлада,
Мигает звездная рать,
А мне ничего не надо.
Вот только б писать, писать!
Писать голубым по белому,
Писать, отгоняя сон:
Ведь то, что сейчас не сделано,
Дождется ль иных времен?
А время, что бег на сотку,
Куда тут пером скрипеть?
И отпуск такой короткий,
И хочется все успеть.
Успеть – и нельзя иначе!
Ведь сам выбирал удел.
А там – завихрит в горячке
Больших и пустячных дел…
Так пусть же течет прохлада,
Пусть светит звездная рать.
Мне многое в жизни надо,
Но нынче – писать, писать! 1962
АЛМАЗ
Поэт родится не сразу.
Тут мало иметь талант.
Ты знаешь, как из алмаза
Делают бриллиант?
Всю россыпь из горной кучи
Просматривают не раз,
И вот отбирают лучший.
У мастера верный глаз!
И – грани, и грани, грани…
Чем больше, тем ярче он.
Какой же ты твердый, камень!
Кто слышал алмаза стон?
Кто знает, как у алмаза
Душа под резцом звенит?
Поэт – это, брат, не сразу:
Он камню тому сродни! 1962
ШУГА
Волга – белые берега,
Громоздятся торосов горы,
А по стрежню идет шуга,
Значит, есть еще, есть еще порох!
Волга – стылая гладь и тишь,
Сколько силы в тебе, я знаю:
Коль в конце декабря не спишь,
Что же будет с тобою в мае!
Глубоки, глубоки снега
И в редакторских коридорах.
Оттого на душе - шуга.
Значит, есть еще, есть еще порох! 1962
ПОЭЗИЯ
Напрасно мнение бытует,
Что легкий труд стихи писать.
Увы, не всё, что люд рифмует,
Стихом по праву может стать.
В нем бьётся мысль, искрится рифма,
Стремятся образы в полет,
Весьма ущербен стих без ритма,
Без чувства – душу не проймёт.
И есть магическое что-то,
Когда удастся так взлететь,
Стих зазвенит высокой нотой,
Заставив сердце замереть!
Да, замереть! И вновь забиться,
Добрее, трепетнее стать!
И коль к такому не стремиться,
То лучше вовсе не писать! 1999
ВДОХНОВЕНИЕ
Это случается, это случается!
Вдруг ни с того ни с сего
Все получается, так получается,
Просто – как ни у кого!
Мысли слетаются, рифмы сплетаются,
Вяжется строчек канва,
Образы носятся, в рукопись просятся,
В точку влетают слова.
Тут бы настроиться, не беспокоиться –
То-то б работа пошла!
Но не ко времени это горение:
Ждут поважнее дела…
Время прокатится, схлынет сумятица,
Сел бы да вволю писал.
Только окажется – что-то не вяжется,
Делся куда-то запал.
Мысли не новые, словно свинцовые,
Крутятся, как жернова,
Рифмы неброские, образы плоские,
В строчку не лезут слова.
Где же решение? – Нет продолжения.
Здесь мы, увы, не вольны.
Это случается. Жизнь не кончается.
Ждать надо новой волны. 2002
ПАМЯТИ Р. РОЖДЕСТВЕНСКОГО
Пусть уходят одни,
Но рождаются новые мальчики,
Чтобы крест свой нести,
А его пронести нелегко.
Придают жизни смысл
И добро в нее вносят романтики.
Пусть, хоть сердце – вразнос,
Надо, люди, парить высоко! 2002
***
Все бросить – и писать!
А, может, вправду бросить?
Желание-то есть. Старо оно, старо…
Всех мыслей не сберечь, и годы их уносят,
А ну, как заскрипит от ржавчины перо?
Не много ль – боль и кровь,
курсанты и советы,
Вся эта кутерьма и нужности печать?
Чтоб с самого утра успеть и то и это,
А кто-то на краю, и надо выручать…
А тут – перо в руке – и вот она, отрада!
Старайся в тишине по мере бренных сил.
И никуда спешить и дергаться не надо,
Коль вдохновенья нет – так рыбу половил.
Взять некий перекур: ведь выросла подмога,
Красиво отрулить на гребне, на волне.
Среди учеников хирурги есть от Бога.
Они не подведут.
Но - это не по мне!
Заманчиво пожить совсем без потрясений,
Чтобы судьба тебя, как милого, вела,
Но, как уже давно сказал Сергей Есенин:
«Стихи – не очень важные дела…»
Давно, с большим трудом, я делал выбор в мае.
Сейчас, уже ноябрь – ветра и холода.
И все-таки опять я скальпель выбираю.
Пусть подождет перо. Пусть будет
как тогда… 2002
***
В стихах не столь уж много толку,
Но все ж дела не так плохи,
Коль прижились у вас на полке
Мои негромкие стихи.
Они в атаку не поднимут,
Да и с трибун не зазвучат,
Но, может, горечь чью-то снимут
Или теплее станет взгляд.
А вдруг случись - и вы найдете
В них вашим мыслям нужный ход
И глубже тему разовьете…
Кто это знает наперед? 1999
УТРЕННЯЯ ПЕСНЯ
Пробегает ветер редколесьем
Сквозь оживших веток переплет.
На опушке утреннюю песню
Серая малиновка поет.
Что-то мне знакомо в этом пенье.
Не горазд я в птичьих языках,
Но стою и слушаю с волненьем,
Притаившись в ивовых кустах.
А вокруг – по-новому красиво:
В солнечных накрапах тополя,
В тишине сходящего разлива
Нежится согретая земля.
Облака последним снегом тают
В озорных объятиях синевы.
И буравит травка молодая
Слой пожухлой, умершей листвы.
Песню эту слышал я когда-то:
Так же волны прятались в кругу,
Даль тонула в дымке синеватой,
Но когда, припомнить не могу… 1964
РОЖДЕНИЕ КНИГИ
Уж к полночи близится время,
Мы яростно спорим вдвоем.
Редактор – мой критик и тренер
Упорно стоит на своем:
Нажми – и уложимся в сроки,
Вот эту строку замени,
А ту – дотяни до высокой.
- Иссяк, не могу я!
- Тяни!
Я мучаюсь, нет мне покоя.
Проносятся серые дни.
Вдруг ночью приходит такое –
Есенинской строчке сродни!
За что мне такая награда?
И к другу я снова бегу.
Он скажет с улыбкой: «Что надо!
А то затвердил – не могу!» 1999
ЭЛЕГИЯ
А в Португалии – волна в три этажа,
И кружка пива там всего шестьсот эскудо.
Весьма заманчиво на пляже полежать,
Да ветер странствий живо сдул меня оттуда.
И вот Европа проплывает под крылом:
Монблан и озера Женевского разбеги.
Лишь я один еще не сломлен мирным сном,
Но дремлют все мои московские коллеги.
В тумане крылья, различимые едва,
По ним ручьем стекают струи дождевые:
Весьма неласково встречает нас Москва,
И в синем сумраке колышется Россия.
Встречай нас, Родина, хоть хмуро, но встречай,
Пусть дождь сечет твои безлистые аллеи.
Прости за то меня, далекий дивный край,
Что мне и осенью здесь кажется теплее… 2001
ДРУЗЬЯМ
А ведь верно: чего ещё надо,
Лишь бы в душу врывался апрель,
И на сердце ложилась отрада,
Как весенних лесов акварель!
Будем рады: пока еще живы.
Что – судьба? Хлипкий дом на песке!
Иль не счастье – взглянуть на разливы
И цепочку гусей вдалеке?!
Иль, презревши капризы погоды –
Снег, туманы, дожди и ветра –
Посидеть, подышать на природе
Звездной ночью в лесу у костра.
Пусть над просекой «хоркает» вальдшнеп,
И токуют в бору глухари.
И пусть жизнь наша тянется дальше –
От прозрачной зари до зари… 2003
О, ВРЕМЕНА …
ПОЗИЦИЯ
Я в жизни нашей хрупкой, ломкой
Усвоил раз и навсегда,
Что счастье входит в дом негромко,
И с треском ломится беда.
Что счастье? Это – быть собою,
Не спасовать и не предать,
И что даровано судьбою,
Не растерять, а передать!
А чтобы в жизни был ты стоек,
Есть дом и дело по плечу.
Нет, не люблю я перестроек
И революций не хочу. 1996
ТОТ АВГУСТ
Ах какие, какие, какие
Накатили тяжелые дни.
Снова в жутком провале Россия,
Снова горе, куда ни взгляни.
Каждый – будто солдат в окруженье
В разговорах: лишь тема из тем…
А на лицах – одно напряженье,
И улыбки исчезли совсем.
Что советы от знающих даже?
Бесполезно терзать телефон.
Только позже статистика скажет,
Сколько судеб пошло под уклон.
Копят деньги…
Но можно едва ли
Запасти в наши дни на житье.
Те ж, кто раньше под молохом пали,
В кучах мусора ищут свое… 1998
ПЛОХО
Страна ль виной, эпоха ль,
Зри в корень – не поймешь,
Воспитываем плохо
Мы нашу молодежь.
По-аглицки гуторят,
Пьют виски, курят «Кент»,
А надо – объегорят
Тебя в один момент.
Лишь выгоду и знают,
И только ловят миг,
Им совесть заменяет
Подвешенный язык.
Какие тут сомненья!
Со всех трибун вранье.
И лишь одно стремленье:
Мое, мое, мое!
Ни родины, ни чести,
Набил карман – и князь!
Такой беды отечество
Не знало отродясь.
И как не быть тут лиха,
Когда по всей стране
От мала до велика
Такие на коне. 1997
КРАМОЛА
Нет, не люблю я юбилеев,
Сама их суть нехороша.
Насыщен воздух там елеем
И липнут руки и душа.
Хорош ли, плох ли – все едино,
Да будь ничтожен юбиляр –
Пройдет известная картина
Хвалебных спичей и фанфар!
Засилье тостов величальных
И пожеланий долгих лет,
А, если он еще начальник,
Пределов восхищенью нет!
Вином и лестью подогретый,
Сам мэтр не в силах допустить
Того, что славословья эти
Разумней было б сократить.
А, если все расставить кряду
И разобраться не спеша,
Поймешь, что громкие тирады
Не стоят медного гроша.
Друзья мои! Не обольщайтесь
Дарами щедрого пера
И разграничить не старайтесь,
Где уваженье, где игра.
И попрошу я вас, родимых,
Ретивых вовсе не кляня,
Когда придет необходимость,
Меня хвалите без меня! 2002
ГОРЬКИЕ МЫСЛИ
Десять лет, как мы уже не в силе,
Что творим – никто не разберет.
Дух социализма испустили,
Что теперь? Российского черед?
***
Народ наш в пучину брошен
Каким-то врагом лихим.
Уж кажется то хорошим,
Что было вчера плохим,
Уж кажется то терпимым,
Что сам же критиковал…
То ль бодрствуем, то ли спим мы,
И глубже ползет развал.
***
Все верим: наступит отдушина,
Пригубит покоя душа.
Уж столько в России разрушено!
Но есть еще что разрушать…
***
Рок, отведи от нас секиру,
Не дай поднять ее Творцу:
Любовь, одно из таинств мира,
Мы распинаем на плацу!
Слабы моральные укоры,
Их задушил разврата пыл.
Пример Содома и Гоморры
Нас ничему не научил…
***
Учить, как надо жить
бессмысленное дело,
Тут благо превращается во зло,
Уж сколько поколений пролетело,
Уж столько философий отмерло,
«А воз – и ныне там…»
***
Наслажденья – доступные,
Подходи, выбирай!
И задатки преступные
В людях прут через край.
Что сомненьями маяться?
- Отпускай тормоза!
В нас такое скрывается –
Не глядели б глаза…
***
Встал демагог – держи карман!
Познав породу человечью,
Не доверяйся красноречью:
Оно таит в себе обман.
***
Я не любил фанатиков от веры
И остальных фанатов – никогда.
Везде, всегда должно быть
чувство меры,
Когда оно отсутствует – беда. 2003
***
Когда видишь, как вор судит вора,
Тщась морали урок преподать,
Понимаешь, что очень нескоро,
Нашу жизнь посетит благодать. 2003
ВЫБОР
Теряет все вокруг своё значенье,
Когда в водовороте бурных дней
Я ощущаю смерти дуновенье
В судьбе чужой, вдруг слившейся с моей.
Всё рушится стремглав, а это значит,
Что гаснет жизнь и скоро – угольки,
А если даже выпадет удача,
То шансы у неё невелики…
Тут, как рентгеном, высветит натуру.
Закона нет – рискнуть иль не рискнуть,
И выбор – мал: шагнуть на амбразуру
Или умело голову пригнуть.
Понятно всем. Да разве же охота
Платить такой ценою дорогой!
И тут в меня непостижимо кто-то
Вселяется решительный – другой!
И пусть в душе – пурга и ноги ватны,
И паникеры прочат мне беду,
Лишь сделать шаг!
И нет пути обратно.
Осознаю. Решаюсь. И иду… 1996
ЗАДАЧА
По благому судьбы веленью
Уж без малого сорок лет
Как поставлен я в оцепленье –
Не пускать народ на тот свет.
Что не жить-то?
Люби, пой песни.
Но земная жизнь нелегка,
И стремятся в тот мир, хоть тресни,
От младенца до старика.
Крепко жители напирают –
Мы теснее смыкаем ряд,
В нас и камни порой швыряют,
А порой – и благодарят.
С каждым годом надёжней вроде
Выполняет задачу «взвод»:
Отжимаем мы их, отводим,
Но иной, нет-нет, пронырнёт… 1999
НОЧНОЙ ЗВОНОК
Всегда бы просыпаться поутру…
Ночной звонок хирургу – не к добру!
Ночной звонок – и «Скорая» летит,
И ищешь ты решение в пути.
И думаешь: успеешь или нет,
И никого, кто мог бы дать совет.
И ты с бедой выходишь – на один,
И так весь век: от юных – до седин!
…Всегда бы просыпаться поутру.
Ночной звонок не может быть к добру! 1997
ОШИБКА
Врачебная ошибка –
Зелёная тоска.
Врачебная ошибка –
Как дуло у виска.
Врачебная ошибка –
Пусть судит Гиппократ,
Но судит пусть не шибко –
И сам был виноват.
Врачебная ошибка –
Кляни судьбу иль плачь!
Врачебная ошибка…
Зачем я не скрипач! 1986
УЗЕЛОК
Я на вскрытие еле дошёл,
Там, боясь обнаружить свой грех,
И патолог руками развел:
Что, мол, скажешь – понятно для всех.
Как же горек был этот урок!
Лишь взглянул и вздохнул тяжело:
Развязался один узелок
И пошло, и пошло, и пошло…
Третью ночь я гляжу в потолок,
В голове беспросветная муть.
Всё пытаюсь я тот узелок
Затянуть, затянуть, затянуть… 1999
УДАР
Сто раз ты это делал хорошо,
Уверовав, что так должно и быть.
Сто первый вдруг тебя повергнет в шок
Такой, что не захочется и жить!
И ночью, глядя в тёмный потолок,
В который раз начнёшь перебирать,
Где не додумал, не успел, не смог,
А должен бы уметь и успевать.
И до утра уже покоя нет.
Какое б счастье: все вернуть назад!
Но – только полусон иль полубред,
Да сердце тихо шепчет: «Виноват…». 1999
ЧАШИ ВЕСОВ
Хорошо, что глаза без испуга.
На меня они смотрят в упор.
Мы сидим, изучая друг друга,
Невеселый ведя разговор.
Нами разные движут мотивы.
У него: эх, была – не была!
У меня: никакой перспективы,
Ведь такого не снять со стола.
У него: неужели откажет?
Говорили – тяжелых берёт.
У меня: если выживет даже,
Много проку не жди наперед.
На какую-то долю момента
Замирает судьбы колесо –
И кончаются все аргументы,
И качаются чаши весов… 2003
АВРАЛ
О, жизнь! Чего ты только не творишь?
Куда ни кинь – трагедия иль драма.
В кармане у меня билет в Париж,
А тут – малец чуть больше килограмма.
Сердечко у него идет вразнос,
И он дышать не может полноценно.
У матери в глазах немой вопрос:
Ведь ты нас не оставишь, Авиценна*?
А «Авиценна» вещи не собрал,
И ждут его курсанты и обходы.
Но тут – Его Величество Аврал
В любой момент, в любое время года!
Как повезло – на самолет успел!
В моей душе все пело и плясало.
«Крутой» сосед, что рядом так храпел,
И тот казался мне прекрасным малым.
…Издалека, сквозь телефонный вой
Едва пробился: как вы там, ребята?
И в трубке – внятно: ничего, живой,
Наверно, завтра снимем с аппарата… 1995
________________________________
* Авиценна – великий врач древности.
КОВАРНЫЙ КАРНИЗ
Я со смертью чужою был близок:
Уж такое у нас «ремесло»,
Словно ходишь порой по карнизу,
Сам не веря – ужель пронесло?!
На коварную эту дорогу
Постелить бы соломки в пути…
Говорят: помолился бы Богу,
Только где его, Бога, найти?
Трудный опыт с годами итожишь,
Неустанно пытаясь понять,
Что дано и чего ты не сможешь,
Чтобы зря на судьбу не пенять.
Вознесёт ли тебя она выше
Или горестно скатишься вниз:
Ведь каким бы ты асом ни вышел,
Под ногою – коварный карниз! 1998
УЧИТЕЛЮ
Г. Л. Ратнеру
Вас превращает время в глыбу,
А мы пришли в конце пути
Сказать последнее «спасибо»,
Промолвить тихое «прости».
В работе Вы не знали меры –
В делах с утра и до утра!
Вы были для меня примером
И бескорыстья, и добра!
Идеи вечно в Вас витали,
Но, что превыше всех идей,
Вы никогда не унижали
В своих соратниках людей.
Учитель! Нам сегодня плохо.
Ведь вместе с Вами навсегда
Уходит целая эпоха,
Уходят лучшие года…
Пусть хоть теперь спокойно спится:
Вас не коснется тлен веков.
И имя ваше возродится
В деяниях учеников! 6 ноября 2001 года
БУДУЩИМ ЭСКУЛАПАМ
Вы пока еще – взрослые дети,
В головах у вас – розовый дым,
Неизвестно, кому что засветит –
Но пленительно быть молодым!
Завтра жизнь вас по-взрослому встретит,
Не похожа на книги, кино,
И особой печатью отметит:
Уж не будет вам скидок дано.
Долг, ответственность лягут на плечи,
И тогда – что Антей без земли –
Ощутите, как ваши предтечи
Через это горнило прошли.
Убедитесь: надежда туманна,
Опыт труден, наука мудра.
И хирурги стоят постоянно
Перед выбором зла и добра.
Вам с избытком придется изведать
В трудных буднях с утра до утра
И крылатую радость победы,
И тяжелую горечь утрат.
Если вы не свернёте с дороги,
И окажутся нервы крепки,
То поймёте, что вовсе не боги
Обжигают на свете горшки… 2003
КРУГОВЕРТЬ
Жизнь – сплошное бурление и сумять,
Всё – делам, только миг – для души.
У меня нет минуты подумать,
Почитать, поваляться в тиши.
До чего же ужасна привычка
Браться сразу за несколько дел,
Но она – моей сути отмычка:
Как пострел, я повсюду поспел.
Сколько помню себя, разумею,
Жизнь летела моя, как стрела:
Не могу, не хочу, не умею
Я натягивать ей удила.
Чем труднее и тоньше работа,
Тем она мне милее всегда.
Скорость – в генах. Люблю самолёты
И терпеть не могу поезда.
Жизнь – сплетение разных событий.
Как спрессована плотно она!
Надо в пятницу быть на защите,
А в субботу – гонять кабана.
Не забыть – на премьеру билеты,
Подготовить доклады на съезд.
И ремонт – кровь из носа – до лета,
Ибо деньги инфляция съест.
Я люблю эту грешную землю,
Ласты, лыжи, пробег по стране.
Санатории я не приемлю,
Море в Гаграх – совсем не по мне!
Как жиреющих пляжников жалко…
Но куда же уйти от судьбы?
Мне, коль нету охоты – рыбалка,
Нет рыбалки – тогда по грибы!
А сегодня обыденно вроде,
Хоть иному – одна маета:
Вышел с лекции – ждут на обходе,
А в двенадцать – четыре шунта*.
В дверь с утра посетители рвутся,
Телефон надоел мне, как враг.
На столе – и откуда берутся –
Снова целые кипы бумаг!
Обещал же пораньше быть дома,
И наметился даже просвет.
Зуммер. Голос до боли знакомый:
- Вы забыли? Ученый Совет…
1997
________________________________
*Шунтирование – операция на сердце.
МОЯ ЗВЕЗДА
Был молод и наивен я тогда,
И мной владели помыслы другие,
Как вдруг зажглась высокая звезда –
Звезда Большой Сердечной Хирургии!
Она горела явно неспроста,
Ниспосланная мне самой судьбою.
Какая высь! Какая красота!
Ну разве можно справиться с собою?
Меня просили близкие: «Уймись!
Туда такая жуткая дорога.
Себе и многим ты испортишь жизнь».
Враги шипели – метит в кресло Бога!
Не в кресле счастье!
Мне бы лишь звезду…
Все остальное трогает не очень.
Но, если Бога я в пути найду,
Готов стать у него чернорабочим!
И я собрал таких же чудаков,
Поверивших в удачу без сомненья.
И вот – без ледорубов и крюков –
Мы начали Большое восхожденье.
Успех никто не прочил нам тогда:
Куда в калашный ряд с посконным рылом!
А нас влекла далекая звезда,
Которая все выше восходила!
Прошел второй, шестой, десятый год –
Звезда сияла явственно и крупно,
Но пальцы – в кровь, и головой об лед –
Она казалась столь же недоступной!
Немногим до конца хватило сил,
Но молодых притягивало дело.
И я за то судьбу благодарил,
Что ими мать-земля не оскудела!
И снова – вверх! С командою такой
Она не может мне не покориться!
И вот - звезды касаюсь я рукой!!!
Ну, где ж покой?
«Покой нам только снится…» 1997
ИТОГ
Нелегко удерживать удачу,
Ограждая люд от горьких бед.
В наших стенах редко нынче плачут,
И награды выше просто нет!
Много перемен в подлунном мире:
Можно в сердце клапан заменить,
Подрубить под корень аритмию,
Новый путь для крови проложить…
Как влекло хирургов это дело,
И какие были мужики!
Только шло оно – не как хотелось,
Выходило часто не с руки.
Путь просчетов, каверзных вопросов,
Только вспомнить – горько и теперь.
Уж такие асы, как Амосов,
Головы склоняли от потерь!
Я тянул свой воз, напрягши выю,
Не считал убытки и пинки,
И с колен вставала хирургия
Всем чиновным козням вопреки!
Только б выжить. Не до диссертаций.
Да и коллектив-то - с гулькин нос…
Рубежи мы брали без оваций.
Мастерство ковалось, опыт рос.
И пришли уверенность и сила:
Нас не сбить сейчас уже под дых,
И сиять уставшие светила
Пусть теперь сияют для других!
И пускай дерзают те, другие,
То вершить, что ждет иных мерил,
Но венец высокой хирургии
Я уже Самаре подарил! 1998
ВЫХОД
Не коварен, не злобен,
Да и честь дорога –
Нет, я не был способен
Взять судьбу за рога.
Нет, я не был способен
Пресмыкаться и врать.
Нет, я не был способен
У других отбирать.
Быть не худшим хотелось,
Коль творить – для души.
И мне выпало Дело,
Я его и свершил. 2002
ИСТОКИ СУДЕБ И ДОРОГ
ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ
Стоял апрель с его капелью,
Тая грядущее во мгле,
Когда с неведомою целью
Я появился на земле.
И в городишке захолустном,
Но не подверженном хуле,
Я обретал характер русский
И русский почерк на земле.
В жизнь окунувшись, как в геенну,
И поварясь в её котле,
Изведал я и делу цену,
И слову цену на земле.
Мне счастье выпало, не скрою:
Имея шансы на нуле,
Я все же был услышан тою,
В ком так нуждался на земле!
Я принял правило простое:
Чтоб не копать потом в золе,
Крепи семейные устои
Всего превыше на земле.
Не оплошав под тяжкой ношей,
В трудах, нехватках, но не в зле
Я воспитал сынов хороших,
Приняв бессмертье на земле.
И сколько раз в коварной зыби,
Когда и жизнь, и смерть – в узле,
Я отодвинул чью-то гибель
И чьи-то слезы на земле.
А тем, кому не грех пытаться
Идти и дальше, и смелей,
Помог я в деле разобраться,
А, может,- в большем на земле.
Стремлюсь вперед, опять рискуя,
И до сих пор ещё - в седле.
Я выбрал сам стезю такую,
И этим счастлив на земле! 1999
НАЧАЛО
Лишь стоит забыться немного –
Я снова и снова живу
В глухом городке на дороге,
Что шла из Ташкента в Москву…
Зима сорок первого года
Сурово накрыла страну.
Казалось, что даже природа
Нам всем объявила войну.
Шальные степные метели
До крыш городок замели.
Составы на запад летели,
И жуткие слухи ползли.
Солдаты. Солдаты. Солдаты…
Мороз за окошком трещит.
А мама приносит ухватом
Пустые горячие щи.
Узбеки, нахохлясь, сидели,
Попав в этот горестный край,
По-русски они не умели.
А мама за стол их: «Ашай!»
Жила в нас великая вера
В родимые наши полки.
Был праздник, когда офицеры
Свои оставляли пайки!
По слухам и сводкам ловили
Мы вести о том, о другом:
И чей эшелон разбомбили,
И кто уже бьётся с врагом.
А в церкви с разрушенной крышей
Открыли военные клуб.
Как много, наверно, он слышал
Признаний, срывавшихся с губ.
Однажды и мы там глядели
Впервые немое кино.
Метели, метели, метели…
О, как это было давно!
Но стоит забыться немного –
Я снова и снова живу
На старой железной дороге,
Что шла из Ташкента в Москву… 1997
МАСТАК
Я делал поджиги красиво и надежно
И для друзей, и сам из них палил,
Но вот у школы раз неосторожно
Шарахнул. Ну и кто-то «заложил».
Пришел домой. Отец – гроза-грозою:
В руке ремень, пощады не проси.
И я поник бесславно головою,
Но медлил он.
- А ну-ка, принеси!
И я принес окованный фольгою
Наган, достав его из-под ларя.
Он хмуро взял «шедевр» рукой другою
И взвесил, ничего не говоря.
Но понял я: проносит, слава Богу!
Улёгся гнев, разжались кулаки.
Сказал он лишь:
- Ты думай хоть немного,
Останешься без глаза иль руки.
Еще услышу, порки не минуешь,
Неделю будешь задницу лечить.
Займись другим. Ведь здорово рисуешь,
А эту штуку я сожгу в печи…
Но ведь не сжёг – отец мой ведал дело!
И как-то, выпив с другом на пятак,
Извлек пистоль:
- Смотри, что Витька сделал.
И горд был тем, что сын такой мастак. 1998
ДАЛЕКОЕ
Городишко низенький и пыльный,
Где корёжит листья суховей,
Почему люблю тебя так сильно
В неприглядной серости твоей?
Почему во сне тебя я вижу
Сквозь давно забытые года,
Почему ты до сих пор мне ближе,
Чем иные чудо-города?
Дай-ка, мне получше приглядеться.
Понял, чем ты полон до краёв:
Ты – мое вернувшееся детство,
Счастье ты рыбацкое моё! 1962
***
Люблю неглубокую речку,
С которою с детства дружил.
Особенно мило местечко,
Где рыбу мальчишкой ловил.
Там – струй серебристых прохлада,
Там – стайки лихих пескарей,
Там дремлет уставшее стадо,
В жару возвратившись с полей.
Там круча над яром свисает,
Изрытая множеством нор,
Там щур золотой обитает,
Пчелиный разбойник и вор.
Но смыт уже остров песчаный,
Что был посредине реки,
Тогда по нему постоянно
Сновали весь день кулики.
Там осенью утки кормились,
Присев в перелет отдохнуть,
И с другом мы раз ухитрились
Из поджига в стаю пальнуть! 1954
ПРОЩАНИЕ
Последний взгляд я бросил
На город родной,
А поезд вдаль уносит
Под перестук стальной.
Где ни задержишь взора,
Всё навевает грусть:
Дорог и троп узоры –
Их знаю наизусть.
Луга, леса, поляны,
Зеркала рек, озёр,
Овраги и бурьяны,
Нагих степей простор…
У пролетевших цепью
Посадок – жалкий вид,
А стая туч над степью
С утра дождем грозит.
Да морщит воду в лужах
И крутит дым юлой
Посланец зимней стужи –
Осенний ветер злой.
Куда несёт – не знаю,
Нигде никто не ждёт.
А вот бы ехать в мае,
Да ведать наперёд… 1954
СОПРИЧАСТНОСТЬ
Я – там, где льется кровь
Без выстрелов и взрывов,
Где вечный бой идет
В стерильной тишине.
Я – там, среди людей,
Чьи души так красивы,
Что приняли меня
И мудрость дарят мне!
В их ранней седине –
Недоспанные ночи,
В ней чья-то боль души,
В ней – горечи утрат…
И, сделав первый шаг,
Стремлюсь, надеюсь очень
Похожим быть на них,
И нет пути назад! 1960
СОЛОВЬЕВСКАЯ БОЛЬНИЦА
Соловьевская больница
В старом парке над рекою,
Как же так могло случиться,
Что сдружились мы с тобою?
Мне цыганка не гадала
В ранней юности когда-то,
Да и ты того не знала,
Что приду в твои палаты.
Жизнь задачу предложила:
- Вот, решай, коль очень прыткий!
- Что ж, - прикинул я,- по силам.
И не стал считать убытки.
Для других – руды кипенье,
Рев ракеты, взрыв оваций,
Я ж нашел ее решенье
В муках сложных операций.
В старом парке над рекою
Мне другой судьбы не снится.
Будешь ты довольна мною,
Соловьевская больница! 1962
ВЕРЬ!
Ты лежишь и тоскуешь по дому,
А за окнами сеет дождь.
Позвонили – обедать подано,
Но не слышишь ты. Не идёшь.
Зацепились мысли за прошлое,
Не порвать эту цепь никак:
В нем осталось одно хорошее,
Впереди – беспросветный мрак…
Жил, учился, работать начал,
Понял: счастье на свете есть,
Но сложилась судьба иначе –
Плюнул кровью. И вот ты здесь!
И во взгляде, в окне застывшем,
Столько тягостной пустоты:
Осень грязными сапожищами
Растоптала твои мечты.
Брось, дружище. Бывает хуже.
И болезнь уж не так страшна,
И кому-то ты очень нужен,
И тебе ещё жизнь нужна!
Знай, что вспыхнет то утро снежное
Звездной россыпью на кустах,
Когда в жизни твоей по-прежнему
Станет всё на свои места.
Ты простишься с друзьями новыми,
Что вот так же считают дни,
Пожелаешь им всем здоровья,
И того же тебе они.
Выйдешь, радостный, как мальчишка,
Вспенив выпавший за ночь снег.
Только будет рубец под мышкой
Вечной памятью обо мне… 1962
МЕЛОДИЯ
То ль предначертано заранее,
То ль просто случай мне помог,
Но я нашел свой путь в тумане
Истоков судеб и дорог.
А путь попался без идиллий,
Поскольку рядом шла беда.
И часто люди мне твердили:
Ведёт дорога не туда…
И вот, пройдя довольно много,
Спросил её на склоне дня:
«Скажи, скажи, моя дорога,
Куда же ты ведёшь меня?»
И тут, хоть сетуй, хоть не сетуй,
На счастье или на беду
Не получаю я ответа
И все равно по ней иду… 1999
СУДЬБА
Нет, не жалею ни о чем
В прошедшие года!
Не стань случайно я врачом,
Чтоб делал я тогда?
Быть может, плавал по морям,
Искал в земле металл.
О чем, по правде говоря,
Над книгами мечтал.
Я б с рыбаками сеть тянул,
Над картой колдовал,
Я б замерзал, блуждал, тонул
И снова оживал!
И в этих странствиях лихих
Иль дома – просто так,
Писал бы также я стихи
И складывал рюкзак…
Нет, не жалею ни о чем
В минувшие года.
Мне выпал жребий –
стать врачом –
И здесь – моя звезда! 1997
ХИРУРГА ЖИЗНЬ
Хирурга жизнь – совсем не мед,
Ведь час распятия грядет…
И будто смерклось на земле:
Остался мальчик на столе…
Я отдал все. Я изнемог,
Но уберечь его не смог.
И вот бреду не видя дня:
За что – его? За что – меня?
Кто это сделал – дьявол, Бог?
Зачем мне скальпель в руки лег?!
Мне свет не мил. Мне мерзко жить.
Мне не с кем горе разделить.
Ни сил, ни слов, ни мыслей нет,
Но я иду держать ответ…
Иду туда, судьбу кляня,
Где ждут родители меня.
Стекло. За ним они стоят.
Я открываю двери в ад… 1980