Гипотезы.
Бесформенную глыбу замысла,
Запутанную нитку умысла,
Пронзительную искру промысла
Возьму на коромысло вымысла-
А дальше: выплесну – не выплесну?
1.
Приходит час способности понять
И выбрать между властью и капустой.
Приходит час свободу отнимать,-
Говаривал когда-то Заратустра.
2.
Весна во всем переиначит:
В погоде, в горе и в любви…
Но как всегда весною скачут
Детишки, бабки, воробьи.
3.
Я радуюсь тому, что у людей
Не все – заботы - есть мечты и мысли.
Что может быть труднее и нужней,
Чем поиск, проба, ощущенье смысла.
4.
Была весна, как будто бы плыла…
Как будто бы была щенком бездомным,
А поутру хозяев обрела, и расцвела
Беспечно и бездонно.
5.
Журавль - в небе? - хорошо, конечно.
Надежнее в руках держать синицу…
Но я, пожалую, сколочу скворечник,
А там пускай себе хлопочут птицы!
6.
Со временем я стану родником,
Или хрустальной каплей на листочке.
Я в вечных рифмах Времени – подстрочник.
Кто переводчик? Лик его знаком?
7.
Тучи молнией играют словно тросточкой.
Капли с градом в спешке перемешаны,
Словно Бог выплевывает косточки
Перезрелых вишен и черешен.
8.
Весна невероятно звонко, хрупко
Пришла установить свои порядки:
Мальчишкам – ледяной сосулькой хрумкать,
Девчонкам - классики, хозяйкам - грядки.
9.
Любовь квантована неясным,
Почти немым прикосновеньем
Двух душ, которые в согласье
С дыханьем Чуда, с светотенью.
10.
Жизнь наградит меня сполна
И квантом счастья, и квантом боли,
Непостижимыми, как волна
Луи де Бройля.
11.
Мысль – квант стиха, воображенье –
Волна - рисует риски мысли.
Но как, условное вторженье
Слова свершают в тайну смысла?
12.
Мазком квантуется холстина
Соединяясь в лик единый.
Кружится кисть в запретном танце,
Тая полотна Ренессанса.
13.
Зимней ночью замерзает
Речка Млечного пути,
Словно трепетные стаи
Лебедей на полпути.
14.
Дитя квант боли, квант потуги,
Квант счастья, нерва, квант страданья,
Частица жизни в мирозданье,
Как в капле солнце, взгляд – в испуге.
16.
Квантованы немыслимым
Сердце и душа!
Чтоб живое выплеснуть,
Пробуй - не дыша!
17.
В движенье – мира существо-
Нет смысла в расстояниях,
И переходит естество
Из состоянья в состояние.
18.
Ступени оттаяли – топот, трепет
Кипит воробьиная гвардия.
Весна веселое лето лепит,
Стелет зеленые скатерти.
19.
Дружен мир с сосулькой и с капелью.
Стаи птиц суета охватывает.
Солнце сильным, веселым скальпелем
В светлом поле вскрывает пахоту.
20.
Зима с Весной – в одно касанье-
Такой космический футбол!
Дитя и Старец-расстоянье-
Меж ними минимально - ноль!
21.
Море вечное
в вечном долгу перед речками.
Так - и я,: перед встреченными
задолжал на вечно.
22.
В полдень, сидя на коньке,
Видел как невдалеке
Лето в рыжем парике
Вышло в поле налегке.
Обомлел, проснувшись утром:
«Кто парик посыпал пудрой?»
23.
Так в сумерки ныряя, замечаешь,
Что мир вокруг, увы, несовершенен.
Мучительно и трудно выбираешь
Меж покаянием и жертвоприношеньем.
24.
Гуляет в небе ветер резвый,
Играя графикой картин.
Бемоли клена – антитеза
Диезам легких паутин.
И как маяк, вскрывая полночь,
Лучом прорезывая синь.
Идет космическая помощь:
То Ян, то Инь, то Ян, то Инь.
25.
А пока липы лились,
Лодки улыбались.
Апокалипсис, на бис-
Ноя вызывали?
В какой из дней Января,
Ясельцы – колыбельцы,
Отсчет счастливый творя,
Приютили младенца.
Проходят мимо миры,
Качается время - зыбка.
Апокалипсис – не взрыв-
Светлая улыбка.
26.
Половину апельсина
Кто-то нес из магазина,
И оставил впопыхах
В синем небе… в облаках…
27.
Кончит мир гламурным блеяньем,
Кончит веры угасанием,
Если степень потребления-
Выше степени познания.
28.
Как сердце, пульсируют тайны,
Как сердце...
Два любящих: Авель и Каин -
Какое соседство!
29.
То посохли ручьи, то колодцы,
То цунами кровавого пира!
Как тебе выживать удается,
О, Россия – гипербола мира?
30.
Свежесть… настроение… беспечность…
Вашего блистательного «Я».
Где же я? Наверно, Бесконечность-
Новая прописка у меня.
31.
Дружа с Рифеем и Морфеем,
Романы с дамами крутил.
Всего лишь раз попалась фея
На кратком жизненном пути…
32.
У музыки - семь нот, и у Игры.
Семь тайных нот владеют изумленьем.
В семь звездных сфер вмещаются миры,
Быть может - семь ступеней к потрясенью?
33.
Паучок-жучок заперт временем
В теплой хрупкости янтаря.
Свежей зеленью забеременев,
Фонтанируют тополя.
34.
Когда закончатся метанья,
Постигнешь после забытья:
Туманной бездны трепетанье,
И неизбежность бытия.
35.
Звенит копилка долгих лет
Весельем гибельных дурачеств.
Что остается на послед?
Слабеть под грузом добрых качеств.
36.
В фаворе ложь – метаморфоз.
Кто правит бал? -Шуты и бесы.
Планета занята всерьез
Борьбой идей и интересов.
37.
И земля по-прежнему вертится,
И нам с тобой по пути,
И, кажется, чтобы встретиться,
Надо улицу перейти.
38.
Свинье свинью в свинье не увидать.
39.
Два Космоса присели у окна:
Он и Она…
40.
Давай, безумство совершим!
Так…для души…
41.
Осени сиянье-
Ось инь-я
И ось ян-я!
42.
Утро. Ленивая нега.
Солнышко лучиком бьет!
Здравствуй, моё alter ago!
Здравствуй! Родное моё!
43.
У безумцев нет презумпции!
44.
И настроение - истерично,
И день какой - то – несчастливый,
Но вдруг, тепло и поэтично,
Моргнет корова молчаливо.
45.
Как сердце, пульсируют тайны,
Как сердце...
Два любящих: Авель и Каин -
Какое соседство!
46.
Кривая сетует Прямой:
«Как по прямой попасть домой?»
47.
Успокоительной таблетке
Подобны маленькие детки.
48.
Паучок-жучок заперт временем
В теплой хрупкости янтаря.
Свежей зеленью забеременев,
Фонтанируют тополя.
49.
Так в сумерки ныряя, замечаешь,
Что мир вокруг, увы, несовершенен.
Мучительно и трудно выбираешь
Меж покаянием и жертвоприношеньем.
50.
Когда судьба, как кажется прогоркла,
Или эпоха ставит «на ножи»,
Пускай актер «возьмет тебя за горло»,
Ступай в театр - и душу обнажи!
Когда устал сомнением терзаться,
Или казнит неверия палач,
Ты, не смотря на вирус потреб....
Ступай в театр - над вымыслом заплачь!
51.
Москва. Светла округа инеем,
Мороз. Нахохлились дома.
Ну, пусть нас минет грех уныния ,
И грех постылого труда!!
Собираюсь за морошкой
В космос тундры, в космос хлада,
Нереально- понарошку,
В космос вечной мерзлоты.
Из окошка звездной ложки
Густо сыплется награда:
То ль янтарная морошка,
То ли звезды с высоты.
Скопом мотыльки и мошки
Направляются тараном
В стены, в дверь, в стекло окошка.
Кто бы только их унял.
Как дрожит, скрипит сторожка!
Как насвистывают рамы!
На печи мурлычет кошка,
Погружаясь в свой астрал.
Зажигает звезды - крошки.
Вещий дух полярной ночи.
В звездном зеркале морошка
Отразилась, в небесах.
Через толщу лет, непрошен,
Вековые льды куроча,
Проступает понемножку
Древний мамонт- волосат.
Тихо. Тьма,. Ни зги не видно.
Заворчал буран дремотно.
Геометрией Эвклида
Озабочен неба зонт.
Льда кубы и пирамиды
Сервированы ризотто.
Всё, тягучестью рапида,
Заполняет горизонт.
Космос тундры морок стужи.
Заполняет повсеместно.
Тот, кто выживет, заслужит
День, неделю, месяц,век.
Горизонт до точки сужен.
Не найдет пожалуй места,
Никогда не обнаружит
Места жизни имярек.
Все же крепится упорство,
Коль мечта неумолима.
Время требует для роста
Энергетики другой!
Вскроем мерзлоты коросту!
Растворим кумиров мнимых!
Все, что простенько - непросто!
Нет у нас судьбы иной!
Космос тундры - бесконечность,
И совсем не понарошку!
Космос тундры - это вечность
У создателя в руках!
И мгновений быстротечность,
И янтарная морошка
В колыбельке человечьей -
Вот, что дорого в веках!
Теодору Курентзису
О, музыка! Она немыслима!
Из звуков соткан этот quest!
Немыслима, как пианиссимо,
Когда играет весь оркестр!
О, музыка - душа беспечная,
Крылатый трепет мотылька.
Ее дыханью.бесконечному
Подвластны сердце и рука.
Когда в любом ее созвучии,
Не замечая толщу лет,
Живут и гибель неминучая,
И вечной страсти нежный след.
Вдруг, вопреки земным желаниям,
Возникнут, вроде наугад:
Нездешней паузы дыхание
Нездешних звуков аромат.
Она текуча, как движение
Перетекающей воды,
Как неземное притяжение,
Как "счастье с привкусом беды".
Она неведома и ведома,
Рождаясь промыслом харит
Цивилизацией неведомой,
Вселенную животворит!
Москва, Январь 2022
Осенние раскраски и стежки
Божественны, невероятно тонки.
Диктует осень новые стишки,
Пруды мечтают о ледовой кромке.
Привычная мышиная возня,
Потом пиры, а напослед разборки:
Свирепая воронья толкотня
По поводу ничейной хлебной корки.
Цветных кленовых дланей отпечатки
Видны везде:по скверам, по дворам.
Пришла пора натягивать перчатки
Веселая, студёная пора.
Не делай обещаний октябрю
Про то что жить начнешь теперь " с иголки".
Пожалуй, одичаешь к декабрю,
Чтоб в детство впасть у новогодней ёлки.
Иное что- то вспыхнуло с утра:
Я,кажется, опять пришел к началу.
И вспомнилось, что есть в "первоначальной
Короткая, но дивная пора".
Октябрь 2021
Пахнет талою водицей,
Будем пред собой честны:
Ты придешь , и все случится
По велению весны!
Вместо слов рождает трели,
Всплеск восторженной души!
Почему-то май с апрелем
Рокировку совершил.
Метлы - в деле, в деле - грабли,
Ландыш - малышок цветет.
Понарошечный кораблик
По волнам весны плывет.
Заплывает в сквер недальний,
Наш кораблик - дурачок,
Там каштан, пирамидальный
Зажигает маячок.
Соловей, конечно курский,
Так придумано людьми,
Вкусно, трепетно по-русски
Объясняется в любви!
Время- талая водица-
Будем перед ним честны!
Приходи; и все случится
По велению весны!
2020. Весна
Теперь в фаворе шоу и парады,
И вкусы недостаточно тонки,
Разборки возрождения с распадом:
Нелепая и игра в перегонки.
Закон диктует вечное движенье,
Его барьеры я по жизни брал,
Обида, зависть, распря,разобщение
Подстерегают! Черт бы их побрал!
Неправду говорят,что время лечит,
Что возвышает нас любая вышина.
Знакомых- тьма, а близкие - далече,
Спектакль закончен- дальше тишина.
2019.
Эстакада на подпорках,
Ночью светят фонари,
Зажигают люди в норках
Экономные огни.
Небоскребные проекты
Подрастают на дрожжах,
Отпечатался протектор,
Скорость надо уважать!
Продается на аллейке
Урожай,природы дар ,
Азиат из автолейки
Поливает тротуар.
К грозовым разрядам мысли
Немудреные влечет.
С семицветным коромыслом
Кто-то поводу идёт,
Чтобы напоить полсвета.
Жизнь,подумалось-проста...
Незлобливо речка Сетунь
Прячет парочки в кустах.
Вдалеке горы Поклонной
Виден острый обелиск.
Хорошо смотреть с балкона
На планету сверху вниз!
Семь собачек на верёвках
Метят клумбу прозапас.
Вот такая обстановка
На Матвеевской у нас.
В осень забреду, заблужусь.
Шорохом живёт рыжий лист.
В осень загляну, удивлюсь:
Трепетна игра рыжих лис!
Осени настой прост, как хруст.
Берегом бреду – круча вкривь.
Осень ворожит. Ветер, шустр,
Шумно ворошит космы нив.
Замечаю я, лисам рад
Величавый кедр-оберег.
Вечером еще - листопад,
На рассвете - первенец снег,
Да поземки робкий напор,
Да морозца первый замес,
Не берут в расчет до сих пор,
Ни поля, ни люди, ни лес.
И пока хлопочет река,
Время продолжает свой бег.
«Не заметишь - канут века», -
Усмехнется кедр-оберег.
Я любому сущему рад.
Пусть зима- не вдруг -подождем!
В космос устремлен листопад,
А на землю - звездным дождем.
Видно по завету отца,
Паучок ловушку прядет.
Где-нибудь в созвездье Стрельца
Мне пора растаять придет.
Осень сарафаном шуршит,
Душегрейку сверху надев.
Камушек швырну от души-
И пойдут круги по воде.
Ничего,что тело старится.
Утром - солнце - счастье сторицей!
Златокудрая красавица,
К нам в столицу в гости просится.
Настроение дурацкое,
Отмахнусь: Проблемы плевые!
Окунул Проспект Вернадского
Листопад в листву кленовую.
Бабье лето взором пристальным
Растворяет мысли вздорные,
Птицы лапками когтистыми
Ищут счастье подзаборное.
Если время - это длительность,
А вселенная божественна ,
То забвение – сомнительно,
А бессмертие - естественно.
Ну, а если непосредственно
На холсте ты пишешь красками.
То вселенная божественна
Для мгновения прекрасного.
В пору жизни предрассветную
Заберусь по звездной лесенке,
И увижу семицветное
Коромысло в равновесии.
Грандиозно и естественно
Невесомо лучезарное
Коромысло держит весело
Колыбельку планетарную.
А она легко вращается,
Вдохновенна и вещественна!
Разве кто-то сомневается,
Что вселенная божественна!
Отличается усердием
Колебаний повторение:
От забвения к бессмертию
От бессмертия к забвению…
Грач грачиху допек до чиха -
Важно пашню обозревал!
Грач грачиху назвал «ворчихой» -
Между прочим, червя щипал!
Грач грачиху чихвостил лихо!
Как черемуха глаз чернел.
Грач грачиху назвал «молчихой» -
Чертом черным взлетел, и сел!
Чудеса этой птичьей кладки
Пролетали в один момент.
А всего то лишь: клюв, да лапки-
Весь строительный инструмент.
Чересчур расшаперив перья,
Крепким клювом сучок простой
Цап! Великая инженерия -
Для «ворчихи» творить гнездо!
Несметная сила метели на нас налетела,
Нет сладу со стужей, хрустальна ее наковальня.
Гора оголила навыказ дебелое тело.
Ложок и опушка – хрустальны, поляна - хрустальна.
Забавы метели щекам щекотливы и колки,
Прозрачны прогнозы на метаморфозы мороза.
А ель-белошвейка уже припасает иголки,
Чтоб утром фату подколоть молодице- березе.
В сетях бахромы заплутали крылатые тельца
То вправо, то влево так молниеносно и ало.
Сидит, пеленгует «ушастый» сигналы пришельцев,
А может быть новой Весны неземные сигналы.
Смешная прогулка: два шага и – оцепенение.
Несметная сила метели уходит от нас постепенно,
И приоткрывает прозрачные звонкие звенья
Пространства и времени, исподволь… попеременно.
Я верю чуду каждому,
Я не хожу наощупь.
Нежданно дождик радужный
Перегородит площадь.
Две половинки рядышком-
Граница,как оконце:
Где я-там дождик радужный,
Где ты смеёшься-солнце.
Гроза все перепутала
Границей моментальною:
Мою судьбу беспутную,
Твою мечту хрустальную.
Жизнь остудит "взаправдышно"
В колодезном оконце...
Где ты – там дождик радужный,
Где я –смеётся солнце.
Пусть будет в сердце каждого
Счастливое оконце.
Где льется дождик радужный,
И где смеется солнце,
И где луга зеленые
До неба простираются,
И где на миг влюбленные
Навек соединяются!
Недели две метель мела,
Но, вдруг, остановилась просто.
Березка, девушка-подросток,
В уборе свадебном мила.
А елей сказочный подрост,Сияньем освещая гору.
Метель в дремоте до утра,
И мотылькам порхать не в пору.
Часы нанизывать спешатВсе мне кажется долгим, все мне кажется вечным.
Повстречаю подругу - и печаль залатаю.
Воробьи приумолкли, ход времён безупречен,
Охватила округу метель золотая.
Песни этой метели вдруг возникнут с ленцою,
Дальше, как-то внезапно стихнут за поворотом.
Мощный Петр Церетели с горизонтом свинцовым
Вдруг сольётся приватно и притихнет дремотно.
Утром город столицый - в позолоченных видах.
Проползет по брусчатке поливальный поскрёбыш.
Дух осенней столицы - лета бабьего выдох,
Как зерно из початка в закрома не положишь.
Нам в осенней метели вдоволь золота хватит,
Не потратить нисколько до грядущего лета,
А метель нас завертит, понесёт и подхватит,
И опустит легонько на Дмитровке где-то…
Отцветут маргаритки гранью позднего мая.
Сквер горит и сгорит, он расцветки рисковой.
Заодно с Маргаритой грациозная Майя
Все парит и парит над рассветной Москвою.
Наступает минута,
рифмы дышат в лицо,
разжигая, по сути,
но сжимая в кольцо.
Только, только почую
этот сладостный плен,
отпустило…Кочую
по пути перемен.
И в кольце как в объятьях-
вроде все нипочем,
разве только собратья,
вдруг, подставят плечо.
От рождения к тризне
путь освоен сполна.
Кто на мельнице жизни
обновил жернова?
Все, как водится, лично
нужно в жизни решать,
да мешает привычка
запрягать не спеша.
То пожнем, что посеем,
не резон разрушать.
Беспредельность Рассеи
ощущает душа.
И тверда , и гонима,
и легка на подъём.
Почему так любима,
даст нам Боже, поймем.
Что за чудо - прогулка от «рыжего» к «белому»!
О, как кисть по палитре танцует смешно,
Чтобы смешивать краску, но странное дело
Не заметил за танцем как время ушло!
Повседневность течет за столетьем столетие.
Сосны делятся щедро янтарной смолой.
Мрак сменяется светом, а лепеты летние
Заполняют пространство вперемешку с молвой.
А молва обещает тепло ближе к осени,
Холода по ночам и дождей стукоток,
Но молве вопреки хороводятся сосенки,
На закате кумятся к локотку локоток.
Лето коротко тут, где Европу и Азию
Друг от друга и я не берусь отличить,
Но извилистый тракт, отутюженный «кразами»
Позволяет границу налегке проскочить.
Засыпая в Европе, просыпаешься в Азии.
На своих четырех или на автостопе,
Километры считаешь, но что за оказия,
На восходе луны оказаться в Европе.
Ливни льют, лавина ливней.
Что за лето, что за год?
Словно в небо вбиты клинья,
Щели - в небе, льёт и льёт!
Врут прогнозы, слово в слово.
У природы - свой размах.
Нет нектара – злятся пчелы,
След укусов - на руках.
Колобродит гром веселый
Где-то в дальних облаках.
В арку радуги эскортом,
Не дождливые пока,
Загулявши без присмотра,
Уплывают облака.
Все нам кажется несрочным,
Бесконечным, молодым,
Первозданно непорочным
И божественно святым.
Как обманна бесконечность…
Ум и разум не в ладах!
Жизнь порою то беспечна,
То несется впопыхах.
В этот год дождливой смуте
Нет предела, меры нет.
Удивляется, по сути,
Непогоде целый свет.
Вдруг приходишь к заключенью:
Чем гроза начинена.
В этом ливневом мгновенье
Вся судьба заключена.
Слова по слогам, как щипцы для орехов,
Прислушайся! Слово звенит.
Не жду неуспеха, но каждая веха
Уводит в незримый зенит.
Слова по слогам… слово - словно паденье…
Поймешь ли где суть, где каприз?
Зенит, вроде - верх, но обманчиво зренье
И очень непрочен карниз.
Работа зенита – вытягивать тени,
Узоры на водном стекле.
За вольность полета – респект тяготенью
За твердость опоры – земле.
Век дарит задаром букет изречений,
Вселяющих дьявольский страх.
В них Слово имеет такое значенье,
Что дом рассыпается в прах.
Я тебя научу золотую свечу
Зажигать в глубине янтаря.
Я тебя закручу, заверчу и умчу
В беспросветный простор января.
Далеко ли умчит нас небесный возок?
От весны, до осенней слюды!
По пути обнаружим, коль нам повезет,
Ускользающих истин следы.
Трепет в сердце - пока держит руку рука,
Трепет сердца-то бездна, то взлет,
То, застывший янтарно, полет мотылька
То его однодневный полет.
Краткость жизни - не в счет, краткость ночи - не срок!
Мы – вдвоем. В мельтешении вдруг,
Заплутает, беспечно, небесный возок.
Не тревожься об этом, мой друг!
Что тревожится зря, суету-от сует
Наш небесный возок проскочил.
Заплутаем и мы, но останется след
В янтаре догоревшей свечи.
Дождь
играет в прятки с лесом.
Дождь играет в прятки с рощей.
Мы играем в прятки, если
Нам играть друг с другом проще.
Раз, два, три, четыре, пять
Я иду тебя искать!
Лес находит дождь на ветках -
Роща - на траве покосной.
Я тебя встречаю в лето.
Я тебя теряю в осень.
Раз, два, три, четыре, пять
Я иду тебя искать!
Наступает дождь на пятки.
Лето еле-еле тлеет.
Ах, играть с судьбою в прятки
Нереальная затея.
Раз, два, три, четыре, пять
Я иду тебя искать!
В золотой своей таверне
Осень зажигает свечки,
Ты найдешь меня, наверно,
Я найду тебя , конечно.
Раз, два, три четыре пять…
Раз, два, три четыре пять…
Раз, два, три четыре пять…
Раз, два, три четыре пять…
К дому справа вьется провод.
Мой ТВ несет пургу.
Слева строят путепровод,
Орион – над МГУ.
Лето кончилось, площадка
Мирно мокнет под дождем.
Чья -то надпись на брусчатке:
«Скоро - лето! Подождем!»
Сетунь след луны колышет.
Опустился Млечный путь
На фасады и на крыши,
Примостившись отдохнуть.
Календарь листы листает,
Всякий к этому привык.
Осень в сквере распускает
Позолоченный язык.
Толи где - то плачут дети,
Толи ветер в высоте,
Толи совы междометья
Рассыпают в темноте.
В пору утренних разливов
Выйдет осень на крыльцо,
Молода и хлопотлива,
И красива на лицо.
Будто сбрасывая бремя,
Лес листвою порошит.
Это-время, время,время
Беспощадное шуршит.
Мы – в болоте, как на
флоте
Держим «квахту» день-деньской!
Занимаемся охотой
За крылатой мелюзгой!
По законам жизни
строгой
Надо пищу добывать!
А с набитою утробой
Можно петь и танцевать!
О! квак преквасны!
О! квак преквасны!
Зелень, мошки и вода!
О квак ужасны, о квак ужасны
Гололед и холода!Размышляла, стоя в
стойле, я
О судьбе своей загадочной:
В Простоквашино, по-моему,
Простокваши – недостаточно!
Мое Простоквашино!
Я вся – ошарашена!
Сторонка родимая,
Я вся – нелюдимая!
Не хочу судьбы загадывать!
Каждый день подарков хочется!
А мне нужно вырабатывать
Молоко на благо общества!
Кто задает течение рекам,
Кто шепчет мне «мои хочу»?
Возвышенные - это к грекам
Земные – Риму по плечу.
Попробуй, увернись от страсти,
От пули в спину, от проказ.
Не угадать какие масти
Нам выпадут на этот раз.
Так, укрощая нетерпенье,
И нелюдим, и одинок,
Пойму, источник вдохновения -
Лампады ладный огонек.
В своём воображенье вещем
Перелистать хочу века,
Чтоб на обыденные вещи
Смог посмотреть издалека.
И обнаружится недаром
Нерасшифрованный замес
Безумных выходок Тартара
И аполлоновых чудес.
Потолку достались
брызги,
Стенам - кремль, окну - часы
Правда, я лицо замызгал
И футболку, и трусы.
Получился грозный танк,
Голубой снаружи.
Окаянный оккупант
Танк не обнаружит.
Дед хохочет: "Вот-компот!
Кремль- и над кроватью!"
А,бабуля: " На ремонт
Пенсии не хватит!"
Дед с бабулей оценили первыми…
Пожилые люди: слабонервные!
Василию Фетисову
Иду и день испытываю хрустом,
Ломаю наст, в сугробе выбив след.
А на душе и радостно, и пусто,
Душа смиренно излучает свет.
Еще осенний, искренний и сочный.
Его совсем не хочется унять.
Мечтаю я, ломая наст непрочный,
Тропинку прямо к небу протоптать.
В час чистоты, студеного задора,
Румяных щек, хозяин изваял
Ряды поленниц стройных вдоль забора,
У каждой - геометрия своя.
Он в деле этом в лидеры не рвался,
И не хотел установить рекорд.
Он в деле всей натурой воплощался.
Поленницы звучали как аккорд!
И лишь когда платок из белой крошки
Округу всю уютно укрывал,
Хозяин молча в руки брал гармошку
И с ней одной всем сердцем отдыхал.
А мне на встречу стайки белых слепней
Летели, я, заслушавшись, стоял.
Казалось, что невидимые скрепы
Он на своей двухрядке сочинял.
Затихли звуки. Он из дома вышел,
А я к своим воротам подошел.
-«Привет, сосед! Мою гармошку слышал?»
И я ему ответил: «Хорошо!»
«Среди миров…»
И.Анненский
Уж август наступил. Уже пруды тихи.
Растаяло тепло уральского предела.
Поджав уста, косил тумановы грехи
Осенний солнца луч, покуда роща рдела.
Присяду на пеньке, неспешно покурю.
По осени любой себе добычу ищет.
Членистоногий мир зашелся в pas couru1 ,
Возводят неспеша нехитрое жилище.
В конце концов, на пне не остановлен шаг,
Я двигаюсь домой, срезая через поле.
Сорочью болтовню постичь, телок – дурак,
Старается малыш, да кличка его - «Нолик».
Пернатый балаган разыгрывает фарс:
По громкости - майдан, по прениям – парламент.
Нагрянут холода, заледенеет наст,
Закончится галдеж, но это - между нами.
Без хитрости проста природная игра.
Межзвездный циферблат перемещает стрелки.
Над вышивкой корпит полярная игла.
Погаснет Зодиак, и дятлы - в перестрелке.
Погаснет Зодиак – и новый поворот
Из новых перемен неповторимо скроен.
Но не берет в расчет времен круговорот
Мурашка - муравей, трудолюбив и скромен.
Вот так и мы корпим в кипенье суеты,
С давленьем не в ладах от перемен погоды.
Золотоносный пир осенней красоты
Приемлем мы как дар божественной природы.
Влекомы мы в миры, где красота царит,
Пока не грянет хлад, и пыл не охладит.
1 pas couru - (па курю) - мелкий бег, вспомогательное движение в танце
Затаилась за осиной осени повадка лисья,
По дорогам наторила русла, дождика каприз.
В закоулках бурелома, грациозная повисла
Паутина - невесомый незаконченный эскиз.
Лето, словно заплутало - на минуту отлучилось.
По проулкам вдоль заборов ощетинились репьи.
Гомонит воронья свора: «Что случилось! Что случилось!»
Урожайная забота: что созрело - прибери.
Удивляет спозаранку сад прозрачностью лучистой.
Лес распахнут как подросток - оголтелый ловелас.
Кедр разбрасывает шишки, вдохновенный и плечистый.
В золотистых закоулках паутины ловят нас.
Замедление заметно, увядание прекрасно,
Слякоть и неразбериха перебродит и уйдет.
Радость утреннего снега, несомненно, вносит ясность:
Вслед за золотом печальным нас иное время ждет.
В голове - чудные мысли.
Два ведра - на коромысле.
Печь пылает. Есть в посуде,
Слава богу, что поесть.
Птах порхает в небе чистом.
Паучок бинтует листик.
Не узнаешь то, что будет.
Не постигнешь то, что есть.
Полдень. Взору даль открыта.
Под горой грустит ракита.
Апельсин блестит на блюде
На балах блистает лесть.
Явь к закату повернула.
Ночь кудестит. Спинка стула.
Понимаю то, что будет.
Постигаю то, что есть.
На возвышенности просто
Храм витает над погостом.
Пусть же колокол разбудит
Веру, если веры нет!
Снегопада недомолвки
В середине октября.
Ветер, что ли, воет волком,
Объявленья теребя.
Показался "Мерс", как полоз,
Заползет в сонный двор.
Светофора гладиолус
Излучает триколор.
"Мерс" солидный под окошком,
Трет об угол грозный торс.
Медведиха поварешкой
Разливает звездный морс.
Час зимы в ладу с пространством.
Всё умрет – легенда врет.
Час весенних ренессансов
душу мне перевернет!
Лето не задалось. А ненастье как смачное «здрасте»
Захватило врасплох всё, что взглядом охватишь окрест.
Ожерелья рябин выставляет сентябрь на кастинг.
Странный кастинг без прайса, без распределения мест,
Без раздачи призов, без интриг, без предательств и фальши
Длится не торопясь, добавляя к комплекту комплект.
Чем закончится действо, и что ожидается дальше
Нам известно, однако, понятней с течением лет.
Не рассеянна осень, а собрана в красках сгущенных,
И за каждым оттенком угадан упругий пассаж.
Снова осень, - скажу я, уже сединой убеленный,
Наблюдая знакомый, и все ж незнакомый пейзаж.
Лето не задалось… и , как водится, кануло в Лету.
Годовой Зодиак уж на новый заходит вираж.
Покраснели давно в опустелом саду бересклеты,
Тает в утренней дымке цветущий июльский мираж.
Половина луны. Горизонт - в серебре ненадолго.
Ночь длинней и длиннее становится, гуще чернил.
Фонари не горят… Кто припомнит по - времени сколько?
Кто бы взялся умело и все фонари починил.
Не задался ремонт. Слишком близко зимы дуновенье.
Созревает ледок и беспечно летает снежок.
Кто на лавочке с вечера вырезал Дуня и Веня -
Уравнение времени -славный итог.
И, все ж нам нечто жизнь открыла,
И снова задала урок,
И сказочной волной накрыла,
И свой установила срок.
Не мог я быть непогрешимым,
И только правым - тоже нет!
Но звуки музыки слышны нам,
Не заквантованные в свет.
Иду за судьбоносной ниткой
То молчалив, а то речист.
Судьба, как кажется, улиткой
Цепляется за свежий лист.
И словно бабочка, украдкой,
В мою судьбу влетела ты.
И лишь прибой ласкает сладко
Витую рАкушку мечты….
***
Стоптаны тапочки-
День догорел.
Я свою лапочку
Телом согрел.
Стоптаны тапочки-
Ночь уплыла.
Где моя лапочка,
Разве была?
Стоптаны тапочки-
Снег в бороде
Где ж моя лапочка,
Где же ты, где?
Разве делая дело, я живу без греха?
Разве черным по белому не пишу впопыхах?
Тренированным пальчиком не играю ль туше?
Ощущение мальчика не проходит в душе.
Юным девочкам нравится звуков радостный сбор.
Не хотел - а состарился - не хочу до сих пор!
Вороватая публика успевает урвать,
Чтобы дырку от бублика под конец удержать.
Эх, Россия нескладная - вся в слезах и в росе,
Нищетою – нарядная с алым бантом в косе.
По бессмысленным вырубкам засыхают пеньки.
Краснобаям, да выродкам - золотые деньки.
И на видимость деланья просто бешеный спрос,
И не надобно смелости, чтоб лететь под откос.
На заводы, на прииски, мастер редкий спешит,
Деревеньки российские, догнивают в тиши.
Не хотел, а состарился… Выпить, что ли, вина?
Вот такие достались нам - Времена…
Зачем тебе плохие качества?
Возьми хорошие!
Всё: необузданность, ребячество
Уходят в прошлое.
Все, что замечено и названо
Дурною ношею,
Случайно было или разово,
Уже изношено.
Давай, пойдем в июль доверчивый
Смотреть, как вольные
Стартуют страстные кузнечики
С ромашек молнией.
Табачок душистый - рупор граммофонный
Радует округу песенкой шмеля.
Голубь неказистый - слушатель балконный
Не жужжанье слышит, а - «тра – ля – ля-ля»!
Шмель кружит лениво, опускаясь книзу,
Блюзик свой шмелиный продолжает петь.
Звуки пианино, кажется - «К Элизе»,
Вслед за ним готовы к голубю лететь.
Пестрые антенны развернули астры
Запахи и звуки ловят все подряд.
Табачок душистый – ароматов мастер
Предлагает миру звуков аромат.
Рупор граммофонный - табачок душистый.
К солнечному свету тягой знаменит.
Из прелюдий Баха, из рапсодий Листа
Дух его природный, видно, состоит.
Два Космоса сидели у окна:
Он и Она...
Теперь теплеет…Скоро двадцать,
И даже ночью – «плюс»,ура!
И скоро, кажется, купаться
Начнет тотально детвора.
Но к вечеру благополучно
Пойму: «Фантазии - не те!»
На плечи тучи нахлобучив,
Высотки светят в темноте.
Я ,видно, должен усомниться,
Унять фантазии свои,
Но в сердце каменном столицы
Беспечно свищут соловьи!
И вечер кажется нехмурым,
И сквер принарядил кусты,
Уже заводят «шуры-муры»
Вполне столичные коты.
Итоги соловьиных прений
Подводят бабки(легкий труд):
Букеты свежие сирени
По переходам продают.
Гремят и бродят грозы веером.
На горизонте тучи ломятся.
Пока ни капли нет на Веерной,
Но ливень щедрый – на Коломенской.
Уже не ищут люди проще где.
Как бы, по щучьему велению
Гроза и солнце делят площади-
Весны вселенское явление!
Гроза меняет напряжение
То легким взбрызгом, то завесою.
Где тут Перуна упражнения,
А где тут шалости Зевесовы?
Лавируй в ловле капель горстками,
А струи заплетай косицами!
Спешит, спешит весна московская
На встречу с летними страницами!
Как будто, всё уже налажено
Для путешествия заветного
На встречу с летними пейзажами,
На встречу с летними сюжетами.
Лето, сбросив зноя ношу,
Удалилось на покой.
День осенний, день погожий
И, отчасти, непогожий,
К нам является впервой.
Вот, и дождь - унылый ритор,
Начал длинный спич, ворча;
Слово к слову сеет ситом,
Все -, в итоге , шито–крыто,
Роща - рыжая парча!
Урожая дух роскошен,
Набирает рынок вес.
Покупайте, кто - что может!
Клены хлопают в ладоши
Этой ярмарке чудес!
За лазурной зазубриной моря,
В странах призрачных существующая,
Есть неведомая акватория-
То - шуршащая, то - бушующая.
Волны весело весла тискают
Алый парус натянут звонко.
В городах: Зурбагане и Лиссе
Всем известна эта девчонка.
Алый парус ветра встречает.
На висках выступает соль.
Вечен клич величавых чаек
Над волнами: «Ассоль! Ассоль!»
Когда тебя на веревке ведут,
Из глотки не лай – а стон!
За битого двух небитых дают –
Таков закон!
Когда кругом обложили и ждут
Судьбу сою ставь на кон!
За битого двух небитых дают –
Таков закон!
Спина потерпит свободы кнут,
Покуда - живой – не тронь!
За битого двух небитых дают –
Таков закон!
Какую цену платить за уют?
Сермяжен хозяйский трон!
За битого двух небитых дают –
Таков закон!
«...И, значит, остались только
иллюзия и дорога.»
И.Бродский
По второму кругу ехать не придется.
Отвяжись уже навек от сна дурного.
Заповедное местечко, чай надеется!
Запрягай, покуда можешь, вороного!
Экстрасенсы, да шаманы - вроде моды,
Гороскопы - ерунда, себе во вред лишь.
Да, с таким устройством матушки природы
Не поспоришь! Не ускоришь, не замедлишь…
Что же дальше…Что же дальше? Нет ответа.
Год - как влаги на глоток к увеселенью.
Неизбежно в удобренье для планеты
Превращается народонаселенье.
Постепенно…неизменно… неизбежно…
Жизнь пройдет моя, как ветра дуновенье.
Из иллюзий дорога мне только нежность,
Да, невольное твое прикосновенье.
Хлад, тепло - попеременно.
Поле. Редкие стожки.
Проявляет лес степенно
Рыжей вышивки стежки.
Закрывает поры пашня.
Эхо. Журавлиный клик.
Осень расстилает важно
Домотканый половик.
Паучок наладил спицы,
Дружит с кружевом, чудак.
Неуёмные синицы
Залетают на чердак,
Ищут всяческой поживы,
Ближе к людям - жизнь сытней.
В огороде тянет жилы
Бедолага - муравей.
Кто в космические пяльцы
Заправляет полотно?
Все у жизни – постояльцы,
Нам иное не дано.
«…В такие вечера
все в радость…»
И.Бродский
Шаг в тишину. Тишина прошита
Шепотом шелка листвы,
Шепотом душ, которые скрыты
В звездных пластах высоты.
Там по холму контур елей точеный
Блекнет. Пространство молчит.
Месяц желтеет, вновь испеченный,
Кажется, звезды мельчит.
На ночь на кухне окно занавесив,
Двери замкну на крючок,
А в тишине проголосную песню
Звонко исполнит сверчок.
След безумия и скуки, словно плесень по углам.
Где-то разливают звуки то ли песен, то ли гамм.
Лето шествует июнем, но не балует жарой.
Дождик распускает нюни за Ворониной горой.
На развалинах завода буйство цвета лопуха.
Вынимают у народа и рубли, и потроха.
Календарь считает числа от зари и до зари.
Вдоволь - только воздух чистый, да простор, необозрим.
Отцветают всуе розы, лес от злата - без ума.
Вяло выходы мороза репетирует зима.
Эхо где-то дышит звуком переливов родника.
Да, «любовь сильней разлуки», я узнал наверняка.
Тишь шикует за окошком, созидая звук простой,
И соседствует роскошно увяданье с красотой.
Мотыльковые забавы -на лугу,
А у стрекозки - глаза как слезки.
Слышишь, каркает ворона на дубу
И на березке, и на березке...
Там у облака и солнца на виду
Рябят ромашки.
Я по тропинке прямо к бабушке иду,
И мне, не страшно!
Сеет дождик через радугу - дугу
Красно - солнышко.
Зреет ягода-клубника на лугу
Словно солнышко!
Словно дужка от лукошка -
Эта радуга-дуга.
Словно стеклышко в окошке-
Родниковая вода.
Тише, мыши! Мыши, кыш!
Спи, малыш, усни малыш!
За рекой шуршит камыш…
Спи, малыш, усни, малыш!
Ночь очаровала тишь…
Спи, малыш! Усни, малыш!
Днем - играешь и шалишь,
Ночью – спи, усни, малыш!
Прошмыгнуло Время-мышь…
Спи, малыш! Усни, малыш!
О, как неощутимо дно,
Как глубина немыслима!
И только мучает одно:
Неуловимость истины.
Что есть паденье, что - полет?
Зачем душа простужена?
Еще чуть-чуть, и ускользнет:
Непостижимость кружева.
Очарование любви,
Мы замечать разучимся,
Еще чуть - чуть, и на рубли
Менять друзей обучимся.
Так из огня, да в полымя
Метнемся, огорошены.
Но притаилась полынья,
Метелью припорошена.
И остается помечтать,
Что всё переиначится.
«Нам не дано предугадать…»
Как правнуки наплачутся.
Крыши. Слышен шорох шин,
Перестук колесных пар.
Справа - винный магазин,
слева – бар.
Кран высотке в небесах
Назначает рандеву.
У вселенной на весах
Судьбы мира наяву.
Пешим ходом вдоль реки
Прогуляюсь, жив пока.
Совершают кувырки
В синем небе облака.
Прошагаю неспеша
Через мост без закавык.
Шины шепотом шуршат:
«Справа - вуз, а слева цирк!»
Улиц каменный узор
Растворяет горизонт.
Силуэт Уральских гор
Ловит взор.
Тщетно. Необъятный край
Окунается в грозу.
Над балконом - птичий грай,
А внизу:
Кроны. Красок крепдешин.
Птичий утренний угар.
Слева - винный магазин,
Справа – бар.
Жизнь прекрасна как ненастье,
Как гульба осенних листьев,
Как слиянье ипостасей
Светлых нот и светлых мыслей.
Посетят ли: заумь злата,
Трепет сердца, трепет речи?
От «когда-то» до «куда-то»
Нашей жизни путь очерчен.
Нашей жизни незазорной
Паруса ветра обрящут.
Счастье с горем иллюзорны,
Да, и слава преходяща.
Где ж полета легкокрылость?
Не тряси судьбу за лацкан!
Дверь открылась и… закрылась-
Смысл жизни, если вкратце.
Альты, басы и баритоны-
Проснулся тракт.
Вершат симфонию клаксоны
За тактом, такт.
Игра с утра без партитуры
Бурлит ключом,
И дирижерская натура
Тут не причем.
Я - сам не свой от этой жути!
И много лет.
Мне по душе шоссейным тутти
Встречать рассвет.
Движения вечного законы
Вершит народ.
Альты, басы и баритоны-
Круговорот.
В ожидании жары дни июля прожиты.
В ожидании волны берег речки тих.
Что нам дальше предстоит? Сложится - не сложится?
Время катится: «тик – так», а кажется - «так –тик».
«Относительно не всё,- заявляет знающий,-
Жизнь проходит неспеша - может второпях».
Вспомню юность, и в кафе посижу с товарищем:
Вечер. Кофе. Разговор про второе «я».
Завершится рандеву звездною феерией.
Разойдемся кто - куда доживать свой срок.
Что нам дальше предстоит? Сколько нам отмерено?
Слышишь Времени шаги с пятки на носок?
Балагуры ли, шуты ль, мастера ль запечные,
Им без устали весь век страсть изображать.
Принимать, да провожать - две заботы вечные,
Две заботы, две судьбы нам не избежать.
Кто с Меркурием в ладах, а кто с Марсом водится,
В этом смысле Аполлон – как-то не у дел.
Дураки от дураков, как известно, родятся...
Кто бы только отделил зерна от плевел?
Путешествует ковчег по волнам отточенным,
Но коричневый закат загустел в дали.
Трудно верится, друзья, в то, что напророчили
Ионеску – «юморист» и «хохмач»-Дали?
То, ягод - через край в плетеном туеске,
То, по полю - пешком, не ощущая груза,
То, беззаботно я гуляю по Москве,
То, кажется, плыву проливом Лаперуза.
То, ожидаю клев в болотных сапогах,
То, ночи напролет я пребываю в спорах
О свойствах тишины при свете очага.
То, кажется, парю в неведомых просторах.
Там радуги коса, небесная краса –
Веселая игра сияющих горошин,
Она, как на весах, застряла в небесах,
Пока небесный гром её не огорошил!
Долго я к тебе иду, не хочу остановиться!
Время - дворник не замедлит свою вещую метлу.
Пыль под ней вздохнет и ахнет, закружит, засеребрится
И растает, словно слово непонятное в миру!
А «несбывшееся» грянет, и недолго будет длиться,
Отчеканятся навечно полномочия причин.
Просто ты во мне когда-то не сумела отразиться,
И утрата невозвратна, и раздор неразрешим.
Как у времени похитить сбереженья прожитого?
Как пометить верной вехой заповедные слова?
Остается заподозрить, из расчета неземного:
Твой порог переступая, закружится голова!
Просторный пруд. Купель крестом.
Всё убрано пушистым плисом.
Вдоль берега мышкуют лисы,
И фотографию Алисы
Воспроизводит телефон!
Мир замер. Никакой борьбы.
Мороз дыханью не мешает.
Душа зеркально отражает
Весь мир, а мир не возражает
Быть отражением судьбы!
С краю, или справа, или слева
Золотая истина сокрыта?
Дайте сито! Зерна и плевела
Разделить к утру на два корыта.
Выбирайте, что, кому по вкусу:
Панихида или аллилуйя.
Поцелуи, кажется, - укусы,
Но укусы-вряд ли поцелуи!
Год, как день, молниеносно прожит
Повезет - успеешь удивиться.
Для кого-то древо плод предложит,
А кому-то повод удавиться.
Срок наступит, испытают нервы
Продолженье смысла – многоточье.
Дай то Бог, чтоб ласковая верба
В срок явила ласковые почки!
Вот верхушка зимы наступила так просто, по сути,
Но мороз – «самодум» беспардонно берет за грудки,
И с метелью на пару пластинку студеную крутит,
Но не слышно, ни ноты, только поезда лязг, да гудки.
Если двигаться влево, а потом вдоль по улице прямо,
Повстречается полночь, как раз, в середине пути.
По дороге увидишь, как поземка по крохам, упрямо
Собрала на газонах сугробы, чуть повыше груди
Высотой. Уже хочется света. И, кажется, просто
Отмотать эту ленту киношную ровно на век,
И смотреть, как на белом скользит суетливо и плоско,
Кадр за кадром упрямого времени бег.
Кадр: верхушка зимы наступила, полет на салазках
С этой самой верхушки, при скорости гонки – до ста…
Стоп. Закончилась съёмка, а с ней черно-белая сказка,
Но, однако, билет на повторный сеанс не достать.
В утешенье себе я сверну в переулок неспешно,
Через арку во двор, тут давно притаился фонтан.
Облупились бока, он стоит без воды безмятежно,
Наблюдая степенно снежинок кипучий канкан,
Уходящий на убыль. За полночью следуя в утро,
Я ныряю в подъезд, в бытовой до «печенок» предел,
Чтобы «перья» почистить и выбросить лишнюю утварь,
Пока знак не подаст голосистый весенний петел.
1.
Параллельным мирком прогуляюсь «до света» один,
Сколько надо шагов я не знаю, не выучил толком.
Видно так получилось с момента апрельских родин
Я гуляю себе и, как кажется людям, без толку.
По пути обнаружится месяца светлый рожок,
Он простор серебром, словно соусом вкусным, заправит
Как всегда позвонит закадычный по детству дружок
Тридцать первого, чтоб с новым годом сердечно поздравить.
Что ж, гулять, так гулять! Мне прогулки при ясной луне
Совершать не впервой, без особых сомнений и споров.
Этот северный город и горы прекрасны вполне.
Умирает, однако, мой город. Умирает мой город.
2.
Дорога…Тропка…Поле… Лес…Пустыня..
Иль встанет на пути поток игриво…
Моя душа, покуда не остынет,
Нести готова ношу пилигрима.
Иные спросят: «Велика ль поклажа?»
Отвечу просто: «Что бы ни случилось,
Поднимет каждый, донесёт не каждый…
У каждого, в итоге,- личный Иос".
Проба новогодней краски получается старинной,
Полу темной, полу дымной, нарисованной хитро.
Чьей-то следуя указке, ждут аккордов клавесина
Бедолага Коломбина и заплаканный Пьеро.
Набирает слалом градус на процент, на полпроцента.
Полглотка, глоток глинтвейна никому не повредят.
Сквозь рождественский стеклярус двух любителей абсента
Вижу, в старенькой кофейне… молчаливые сидят.
Ждут детей в чулане сани и одежда по погоде,
Ждут подарков дети; к ели, прибегая на авось.
Там найдут подарки сами, до конца не веря вроде
В то, что этого хотели, в то, что это и сбылось.
Обновляет время кадры, извиваясь кинолентой,
Все, что важно и любимо, запасешь едва ли впрок.
Не стареют (это правда) все любители абсента,
Бедолага Коломбина и заплаканный Пьеро.
Под горою вьётся речка!
Круче, чем Ванесса Мэй,
Упражняется беспечно
Пустомеля соловей!
Как его концерт построен
Я пытаюсь угадать.
Как ни пробовал, не скрою,
Не сподобился понять.
Он, за точность не радея,
Без расчетов наперед,
Вдруг от темы Амадея
К теме Баха повернет.
Разошелся пустомеля,
Не жалеет свой смычок!
В пустоту Рассеи трели…
Сыплет трели, дурачок!
***
Семечко, семечко -
С виду ерунда.
Времечко, времечко -
Талая вода.
Полюшко, полюшко -
Кони на краю!
Долю мою долюшку
Я перекрою!
Выплачу! Выплачу
Этот в горле ком!
Выскочу! Выскочу
В росы босиком!
Предчувствие страсти крадется украдкой
А может быть время безвременных чьих-то потерь?
Утрата под утро стократна!
Какие же камни обронит в пути
Человечья мольба о прекрасном?
Настройка рояля реальна.
Пиано крапивы хранит еще форте ожога
В реальном полете пылающих бабочек,
Трепетных и иллюзорных.
Взлетай же на встречу с чудесной разлукой!
Бесспорно, бесовская сила
Силок для таланта расставит!
Посмейся! И звездные капли слизни
Спозаранок с ладони простора.
Жаль! Розовых птиц не хватает!
В безудержной радости пляски
Вскипает цветенье фиалок,
Сплетая узоры ладоней на горле сознанья.
Пусть щуки щебечут чуть громче колибри,
И вьется тропинка, к утру превращаясь
В смешной экзерсис тополиного липкого пуха.
Рассыплются звезд леденцы в полусфере пространства.
Кто щедрой рукой угощает земную обитель
Из глуби галактик?
Привет! Беззаботная шалость! Шалом!
Шалом, этой радостной песне застывшего жеста!
Кузнечику снятся рулады.
Прекрасной нелепости хрупкого счастья
Опять не хватает размаха.
Любуйтесь на танцы созвездий!
Хрустящим белым и приятным
Покров оранжевый припрятан,
И кривотолки многократно
Плетут сороки на плетне.
Сорокам-врушкам день вчерашний
Изящней кажется и слаще,
Он, перемешан с настоящим,
Преподает уроки мне.
С необходимостью играя,
Урок усердно принимаю,
Что будет чья-то хата с краю,
Что кто-то будет – не у дел.
И чьё-то дорогое «прежде»
Возникнет призраком «надежды»,
И даже след оставит свежий,
Но удалится в свой предел.
Старинный постулат не признан:
«Течение времен капризно».
Заглянешь в ледяную призму-
Ум с пониманием не в ладах!
Ах, вы меня не обессудьте!
Смотрите! Тонет в снежном тутти,
Непостижимая по сути,
Пора рождения плода.
А год, как день, являясь кратко,
Не переменит распорядка.
Нет неизменного в природе.
Все, как известно нам, течет.
Да! Изумительное, вроде,
Сегодня время настает.
Старею я, стареет мама,
Но возрастает «полк» внучат!
Нам сильно «нуно» это «нано»?-
По телевизору кричат;
Стреляют, ловят и судачат,
Поют «шансон», поют куплет.
На самом деле, это значит:
«Монарх», ребята, не одет!
Слова о славе лавой алой
Нахлынут. Влипла, верь-не верь,
Моя страна. И с пьедесталов
Кумиров сбрасывает чернь.
Тем беспощадней укоризна,
Чем дружба кратче, слаще лесть.
В тираж отправлена харизма
Но в тренде – бестолочи спесь.
Неочевидность передела,
Коль не сумеем оценить,
«Кто виноват?» и «Что нам делать?»
Сольются в «быть или не быть?»
Все так же сутки делит полночь.
Небесный промысел - не впрок.
И без толку свобода - сволочь
Рабам преподает урок.
За дальней заводью пруда
Прищурила ресницы осень.
С утра пораньше, где-то – в восемь
От силуэта лета вовсе
Нам не осталось и следа.
Не силуэт - иной раскрас
Возник за ближним поворотом.
Как будто неизвестный кто-то
Лазурь и бронзу беззаботно
Смешал, не глядя, в этот раз.
Мы терпеливо подождем
Дней урожая и урона.
Об этом рядятся вороны,
Ворча, обсиживая кроны,
Чуть трепыхаясь, под дождем.
Раскрас меняется опять.
О, чья неведомая воля
Вдруг повелела горсти соли
В лесу рассыпать, в чистом поле?
Все это следует принять.
Возникновенье белых друз
Случится, как всегда, поверьте!
Когда декабрь дойдет до трети,
Метель сыграет на кларнете
Неотразимо зимний блюз.
Эскиз романса осени - всесилен!
Открой глаза! Предзимье – на пороге!
Мы ношу, не считая непосильной,
Несем, спасибо осени, ей - богу!
Кудель дождя нелепый ветер треплет.
Вороний хор - криклив и не настроен.
И, словно в первый раз, душевный трепет
На листопаде золотом настоян.
Открой глаза! Пернатые эскорты
Легко проводишь к югу утром дымным.
К полудню насладишься натюрмортом,
Который дарит нам прилавок дынный.
Покой и Воля - добрые приметы.
Но как сдержать себя в порыве дерзком,
В желанье, светлым силуэтом лета,
Быть отраженным в зеркале вселенском!
Романс осенний длится, длится, длится!
И я могу, легко и беззаботно,
Переносить на чистую страницу
Волшебный смысл осенней позолоты.
Волшебен смысл осеннего раскроя,
В нем - неизбежность золотого транса.
И я увижу, лишь глаза раскрою,
Сияние осеннего романса.
В ответ на "Оду либерализму" О.Бедного-Горького
Сбойливо «ящик» «лепит сочни»,
Шинкуя шоу по ночам,
Предоставляя, между прочим,
Немножко времени врачам.
И комментаторы - речисты:
И, что ни слово - «ход конем».
Но не найти специалиста,
Чтобы работал - «днем с огнем».
Отведай: киви или сальца!
«Под рюмочку» приятен стёб.
Процент обычных постояльцев
На нашей родине растет.
Меняем вывески и кресла.
«Бабло» – на стол, получишь пост.
Ведь ты, старик, - не Элвис Пресли,
Чтоб рок-энд-роллом рвать помост.
Растет богатых поголовье.
Брак по расчету - тоже брак.
Бытует точное присловье:
«Коль не воруешь, ты – дурак !»
Разбогатевшая натура
Спешит испить гламура сок.
Из балагуров прямо в «гуру»
Осуществляют марш-бросок.
Хоть олигарх, хоть калик сирый-
Един календаря отсчет.
Отчизна - съемная квартира.
Проблема - кто оплатит счет.
Купаясь в «рыночном» экстазе,
Абсурдной песенке сродни,
В разнообразье безобразий
Россия коротает дни.
Щедра дарами осень. Даром
Мир драпирует в маскарад:
Ковры листвы по тротуарам-
Как разноцветный мармелад.
Там паутинок оригами,
Тут паучков дивертисмент.
По осени, коль ты с мозгами,
То, неизбежно, - декадент.
Понять нельзя, кто пишет пьесу
Сиротства скошенных полей.
Аллее ягодок - подвесок,
Пожалуй, - грудки снегирей.
Как будто в закромах нашарил
Остатки охры наугад,
И неожиданно ошпарил
Под утро лиственницу хлад.
В извиве ближнего залива,
Где зайцы запросто гостят,
Неспешно молодые ивы
Ледком молоденьким хрустят.
Плеснув, как извести из банки,
Исполнил снег свое туше,
Как проницательность цыганки,
Рождая оторопь в душе.
Сияло лето - отсияло,
Незнойный завершен рассказ.
Хватало, много или мало,
Тепла и влаги в этот раз.
Песнь листопада - на пюпитре.
Сюита смыслов - дом родной.
В житейской праведной палитре
Сокрыт оттенок неземной.
Дерзну, проснувшись спозаранок,
Отправлюсь в осень за строкой,
Перемещаясь как подранок
Золотогривою тропой.
Я на следы нездешней рифмы
Даст бог, случайно набреду.
Полтуеска осенних мифов
Себе на радость наберу.
Не засолить их, не зажарить,
Не запасти на зиму впрок.
Они, как дух лесного взвара,
Оставят на душе следок.
Отставят след: реки излука,
Звон колокольный с высоты,
И магнетизм простого звука
Непостижимой красоты.
Есть в нашей осени пречистой
Неповторимости черты:
Черты теченья жизни быстрой,
Очарованье немоты,
Зимы отрада и угроза,
Покой просторов неземных,
И лета будущего грозы,
И магнетизм времен иных.
Радуге –в радость напиться
Воды из копытца,
А дальше дробиться,
Дробиться, дробиться на части.
На счастье!
«На стволе корявой ели
Муравьиное шоссе».
А.Ахматова
Дятел степ отплясывал вприглядку.
Стукотал, да так, что «нету спасу».
Мой сосед нехитрую трехрядку
Забавлял частушкой и романсом.
В такт с веселым аккомпанементом
На лужайке перед огородом
Муравьи, выстраиваясь лентой,
Чинно заводили хороводы.
Дарит осень лунную загадку,
Там, где от заката виден росчерк,
Будто бы заслушавшись украдкой
Проголосной песней рыжей рощи.
«Кто есть кто?» - смешной вопрос.
Знаю, милая, ответ.
Я – как пламя, ты - как воск,
Я - потемки, ты - рассвет.
Я кораблик - дурачок
По волнам сную как жук.
Ты - надежный маячок,
Освещаешь все вокруг.
Грежу я в краю озер.
Грезить мне в краю берез.
Я- безумный фантазер,
Соблазняющий стрекоз.
Утро. Открывай глаза!
Невесомый сон рассей!
Полетели, стрекоза!
Искупаемся в росе!
Любой обитатель трамвайного рая,
Вошедшему вновь, перескажет сердечно:
«Не верь, что маршрут у трамвая без края,
Трамвайные рельсы, конечно, конечны».
Но тот, одурманенный утренним флером,
Конечно, считает маршрут бесконечным.
И, предупреждая приход контролера,
Беспечно «счастливый билет» обеспечит
Себе. Ни минут, ни часов не считая,
Поближе к окошку усядется молча,
Чтоб видеть ,как он в небеса улетает
С билетом в трамвае, с трамваем и…точка.
Детство. Битвы на ходулях,
На дуэли - за подругу!
Санчо - друг с велосипедом-
Мой кумир, и мой сосед.
«В огороде, во саду ли»
Песик носится по кругу,
Норовит куснуть за кеды
Но достать не может,нет!
В кедах – я. Кручу педали,
Круг, за кругом отрываясь.
Я готов сорваться с круга,
Воспарить под небеса.
Драндулет на время дали,
Мы с соседом сторговались
Просто даром! А для друга:
Три рубля - за полчаса!
Мой сосед - парнишка умный,
Погоняло - Санчо Панса.
Понимание приходит
По «закону домино»:
Я бы мог на эту сумму
На вечерние сеансы
Вместо гонки «в огороде»,
Тридцать раз сходить в кино.
Свищут даты, свищут пули,
Свищет малая пичуга,
Трель роняя мимоходом,
На исходе сентября.
То ли черти нас надули,
То ли мы дурим друг друга,
То ли дом родимый продан,
А купил его «варяг»!
«Издержки духа - выкрики ума…»
И.Бродский
Ну, сколько нам для пониманья
Секунды хватит, или дня,
Чтоб за ценой существованья
Постичь бесценность бытия?
Всю грациозность, неподвластность
Возможно в камне воплотить.
Так завершается нечасто
Кипенье страсти воплоти.
Когда не дружат «ум» и «разум»,
Когда в душе согласья нет,
Явлений не охватишь глазом,
Поскольку надобности нет.
Растворена необходимость
В ходульной фразе: « all for sale» -
Ее успешна применимость,
И, тут: кто смел - тот и посмел!
Чем торговать, понять несложно:
Тем, что никто не запретит,
Тем, что умом понять неможно
С лотка и оптом, и в кредит.
Ходульность истины померкнет.
Дай бог нам, не сойти с ума.
История, по этим меркам,-
Сведенье счетов, да сума.
О, пращур мудрый и предтеча,
Скажи, терпеть, или бежать
На неминуемую встречу
С нацистским ликом грабежа?
Пока включается сетчатка,
Что предстоит, не можешь знать,
Лишь позволяет запах сладкий
Себя в стихии опознать.
А опознав, отбросишь муки,
И примешь, как реки разлив,
Неисчерпаемость разлуки,
Неисчерпаемость любви.
Сезон жары процент накинет
На цены (кто же запретит).
На пляжах - сплошь стада в бикини
Разогревают аппетит.
Ныряй туда, страстишки ради,
Любвеобильный экстраверт.
Пойди, найди в красивом стаде
Набор неповторимых черт!
Воскликнешь всуе: «Vita Dolce !»
Увы, получишь свой урок.
Ведь, чем живешь на свете дольше-
Тем меньше кажется мирок.
Безмолвно «хордовые предки»,
Свой не осознавая срок,
Код поместили в наши клетки,
Как беззащитности урок.
Понятье призрачности славы
Приляпав как пятак к руке,
Стремимся в первобытность сплава
Через пороги по реке.
И, значит, требует теченье.
Держать рассудок начеку.
Любви предшествует влеченье-
А глаз предшествует перу.
Неистребимые турусы-
Как земноводные в овсе.
Так и изысканные вкусы
Доступны далеко не всем.
Пустяк - поступок архетипный,
Мы спорить пробуем с судьбой.
Надежда - завтрак аппетитный,
Но ужин, все-таки, дурной.
Бесцельностью непостоянства
Давно исполнена душа.
Неполноценностью пространства
Играет Время неспеша.
Когда в воде повествованья
Остаток сути растворю,
По небрежению, незнанью
Грехов своих не повторю,
Останусь странником беспечным.
Пока дышу - доступен шаг.
Берет начало Бесконечность
Там, где пульсирует душа.
Эй! Пожарные!
Вам на утро работа - забота!
Рощи жарко
Запылают займутся с восходом!
Эй! Погонщики!
Своих рыжих кобыл не спутайте!
С рыжей рощей,
где осин и берез перепутье.
Ах! Любимая!
Твою ясную душу аукая,
Тянет клин журавлиный
к двум моим, на твои так похожие, руки...
Ты на ржание тихое
нежной сосенкой
оглянись удивленно.
Это я тебя кликаю,
в осени
заблудившийся кедр-жеребенок.
***
Дашка - собака лошадкой послужит.
Мама расскажет: «Собака - подкидыш».
Осень в Измайлово. Лужи да лужи.
Слышишь?
Песни запишем - день улетучим,
Кроме проблем, за мороженым сходим.
Осень в Измайлово. Люди как тучи
Бродят.
Мило ласкаю пса. Не заносит
Вас перед радостью? Стынут мольберты,
Ждущие краски. В Измайлово - осень.
Ветры.
***
Листопадовая мистерия -
Листопадовый кладезь!
Режет осенью рек артерии
Вечность лезвием глади.
Перепутаны и не чтимы
Знак, причина и признак.
Лист, безумствующий кончиной,
Пролетает, как призрак!
Покрасневшие, в ряд рябины
Выступают из чащи:
Как балетные милые примы
В «па» застыли изящно.
Неба светлого холст лучистый,
Загрунтованный в будни
Неизвестным импрессионистом,
Осень ставит в этюдник!
Лето - в опале… Листья опали.
Капель staccato пришло на постой
То ли мы спали, то ли не спали,
То ли устали просто с тобой.
Снами менялись. С нами смеялась
Роща, ей проще эха добыть.
Малая малость - холода сладость.
Рощу, не проще ли позолотить?
Рыжая прелесть стелет постели,
Просто подарит золота зонт.
Что мы успели, а что не успели…
За горизонтом – иной горизонт!
Туча - за тучей…Все-таки случай
Радость подарит, горем прижмет.
Время научит - осень наскучит.
Осень - в опале. Стужа идет.
Лунный лик, ты - чей двойник?
В дом ко мне, зачем проник?
Сердце бьется, бьется гулко!
Чуток сон. Болит ребро.
Лунный лик по переулкам
Разливает серебро.
Вот уж- за полночь. Сонливо
Серебрится старый нож.
Ночь безмолвна и дождлива,
Да и дождь безмолвен тож,
Звездный. Не поймет рассудок:
Что за звездная «вода»?
«Льёт» она из ниоткуда-
Исчезает в никуда!
Ночь чудес подарит много ль,
Мне пока что невдомек.
Может быть случайно Гоголь
Заглянул на огонек?
Мир объят полночным пленом
Кто там? Бесы егозят?
Ведьма носится с поленом,
Чтоб бесенка наказать?
Небылицы не боится
Мощный кедр - старовер.
По ветвям его струится
Музыка небесных сфер.
Тень его сползает с крыши,
Кедр трубку закурил…
Что ж на самом деле? Мыши
Делят дружно сухари.
Лунный лик, ты - чей двойник?
В дом ко мне, зачем проник?
Хранит опрятная скамейка
Кроссворд и шелесты реки.
Сидит «опятная» семейка
На желтом фото – старики.
Закат, угрюм и грациозен,
Разлил желток на глади вод.
На бугорке ромашек грозди
Свой сочиняют хоровод.
Их хороводная семейка,
Чуть подымаясь на носки,
На позабытую скамейку
Беспечно сыплет лепестки.
Тех лепестков, без спора, хватит...
Из-за стекла простой народ
Невозмутимо с фотографий
Глядит на чудо – хоровод.
Что за место, что за люди!
«Красота» необозрима:
Тело - к телу, ноги, груди
По дешевке - всё едино.
Что за люди, что за масти!
Кто еще – не за кордоном?
Награжденья – непричастным,
Наказанья – невиновным.
Чудо дивного прогноза
Дарит родина-воронка.
Неутрачена угроза-
Потерять с водой ребенка.
***
По продажам дилер Танков
«Проломил» немало «стен».
Здравствуй, время дилетантов!
Здравствуй, Время перемен!
«Можно сделаться «атлантом»,-
Размечтался некий man.
Здравствуй, время дилетантов!
Здравствуй, Время перемен!
Возвещает бой курантов
Новый год для новых тем.
Прирастают дилетанты!
В этом сущность перемен?
Vanitas vanitatum et omnia vanitas (лат. Суета сует, всё — суета) — латинское крылатое выражение.
1.
Многоголосица осенних песнопений
На нотный стан попросится, на холст.
Но раздает ворчания и пени
Любой прохожий худ он или толст
Распутице. Так водится извечно:
Змеится осень золотом долин,
А дождь-шептун студено-гутаперчив
Посеял хлад, распутицу и сплин.
Но, слава богу, плен его не вечен,
Не бесконечна нудная игра.
Изящество рябины безупречной
Мне дарит златокудрая пора.
Как щедрый дар однажды встречу утро,
Украшенное белым перламутром.
2.
Грядущий день уже сошелся с north-ом.
Нрав его лют, упрямо целит в нос.
И на стекле немыслимые хорды
Наносит импрессионист-мороз.
В лицо летят комки небесной ваты,
На смену north-у в гости рвется west.
И пес соседский, как-то виновато
Оглядывает улицу окрест.
Протекторы авто торят дорогу.
Наносят регулярно след на след.
И кто-то хитрый прячет понемногу
В свои карманы серебристый свет.
Кругом простор и тих, и фиолетов…
Кто ж - тот хитрец? Я не найду ответа.
3.
Вьюга кружит, кружит, кружит
Засыпает всё окрест.
Кто-то с нею крепко дружит:
Может north, а может west?
Пелена, как через сито,
Сеет крупку впопыхах.
Лес – в намеке, так небритость
Проступает на щеках.
Сев - у вьюги, или – жатва?
Не пробраться до ворот.
Кто ж вечерний провожатый?
Может west, а может north.
Приглашают чайник чашки.
Приглашает кур насест.
Тихо. North прилег в овражке,
Задремал усталый west.
Замрет пчелиное жужжанье
На золотой оси заката.
Нам для несбыточных желаний
Не предусмотрены затраты.
Неразбериха в днях и числах,
Весна идет, не зная броду.
Уже черёмухи монисто
Рассыпано по огороду.
С утра уже усердный пахарь
Занялся пахотной укладкой.
А ветер - вечный парикмахер
Березам кудри вьет украдкой.
Весна! Душа присвоить рада
Нездешний звук колесной лиры,
Флер соловьиной серенады,
И воробьиные верлибры.
Все во всю в округе тает!
Мокро людям - мокро мне.
Нить метели заплетает
Бесшабашно макраме,
Вяжет, тут же к луже клонит
Свой узорчатый снежок.
Примеряют колокольни
Горностаевый пушок.
Пес играет беспородный
Сам с собой на пустыре.
День весенний бесподобный
Растворяется в игре.
Миг! И солнечные блестки
Украшают парапет.
Светофор на перекрестке
Дал весне зелёный свет.
Воробьишки, как старушки,
Порасстелись тут и там:
Бесшабашные частушки
Распевают по кустам.
Стужей простор прошит.
Лыжины наст секут.
Мышка в углу шуршит
Ходики. Счет секунд.
Преют в предпечье щи.
Запахи в мир текут.
Мышка в углу пищит
Ходики. Счет минут
Не суечусь. Поздняк.
Пляшет кадриль метель.
Мышка в углу. Возня.
Ходики. Счет недель
В сердце молитвы щит
От перемены мод.
Мышка в углу пищит
Ходики. Новый год.
Солнца веселый диск
Вспыхнул - и был таков.
Вечный мышиный писк.
Ходики. Счет веков.
Вечер. Птица спать мешает,
Донимая: « спать пора»,
Но уснуть не разрешает,
Бередит и утешает,
Убаюкав, пробуждает;
Что за странная игра?
Полночь. Во - мгновенье ока
Исчезают без следа
Стужа - зимняя морока.
Миг апреля раньше срока
Наступает и высокий
Май, улыбчив, как всегда.
Время, вроде, нерадиво,
Но вершит не легкий труд…
Что там ложно, что правдиво?
Что влюбленных побудило
Восторгаться с новой силой
Встречам с чудом по – утру?
Холст весенний кистью трогай!
Что проявиться - проверь!
То ль «Подсолнухи» Ван Гога,
То ли «Старая дорога…»,
То ли «Завтрак на траве».
Щебет детский. Птичий лепет.
Сад вишневый. Огород.
Лето в силе. Полдень. Слепни.
Земляничный хоровод.
Вздох осины. Пруд просторный.
Корни сосен. Шишек гроздь.
Роет землю пес упорный,
Кличка, видимо,- Барбос.
Детский лепет. Щебет птичий.
Огород. Вишневый сад.
Звук далекой электрички.
Августовский маскарад.
За пригорком угол рощи
Прячет холмики могил.
Рощу радостный закройщик
Рыжим платьем наградил.
Слово за слово…и снова
Предсказуем поворот:
Белоснежные обновы
Примеряет огород.
Груз мороза – многотонный.
Лют мороз как печенег.
А Барбос неугомонный
С лапы слизывает снег.
Не растрачу-
Заплачу.
Не заплачу-
Промолчу.
Просто просо,
Просто рожь.
Снизу -рыба,
Сверху - нож.
Просто камень,
Просто лед.
Просто пламень,
Просто мед.
Просто речка-
Как стекло.
Просто Время
Утекло.
Небо. Кроны. Край уклона.
След дороги. Птичий хор.
Небо ягодного тона.
Покосившийся забор.
За рекой – скелет завода.
Дальний берег: терема
Восседают беззаботно.
Город. Рынка кутерьма.
В двух шагах теленок в теле
Глаз скосил на магазин.
Сквозь витрину смотрит телик:
Передача «Про бензин».
Бросив скучные расчеты,
Без особого труда
Делит след от самолета,
Акваторию пруда.
Отражение неясно.
Рябь. Вечерняя пора.
Подпишу картину: масло.
Май. Воронина гора.
Печь пышет жаром, ест поленья.
Крещенский вечер. Темнота.
Сползает вязко на колени
Смятенных бликов суета.
Склоняет к преувеличенью
Всех, кто сумерничать привык,
Трескучее минут теченье,
Мгновений трепетный язык,
Шипящее печи дыханье,
Красноречивое молчанье.
Душа жива, покуда время дразнится:
«Вниманье к пониманию вкушай!»
А сердце ненасытно просит праздника,
И света ненасытная душа.
Какое у эпохи имя отчество?
Округл ли, пестр или квадратен знак?
Пора спасать себя от одиночества?
Пора! Пора, выгуливать собак!
Пора впадать в запойное дурачество!
Пора! Пора романы затевать!
Любить ручья ворчливое чудачество,
Плечом плечо невольно задевать!
Не причитать пора,- а петь нестройное.
Вражды с доверием пора напиться всласть!
И, наконец, понять, как круто скроена
Непостижимая, на самом деле, страсть!
Глянец наста настоян такой белизной,
Что зрачкам не принять светоносного сока.
Так рассеян простор, что попытка рукой
Дотянутся до края смешна. И до срока
Индевеют кусты, восседают холмы,
Оседлав словно трон, гладь немого простора.
Острый месяц нарезал кусками халвы,
Разложил по сугробам её деловито и споро,
И ушел за холмы, уступив до утра
Свое место небесному звездному хору.
О печалях причин, о печалях утрат
Хор со стужей досужие вел разговоры
До утра. А на утро, зарю озарив, снегири
По березам развесили тельца-игрушки,
Органично и просто, подходи и бери,
Подходи и кружись в этой птичьей пирушке.
Заведется пороша, с чащобой рифмуя стишок,
Рассыпая его, то в логах, то в нелепых околках.
«В эту зиму с ума я опять не сошел…
-Не сошел…не сошел…- это эха осколки.
Горизонт до точки снежной сужен,
Вьюга исполняет свою фугу,
Кажется, намерена наружу
Форточную вывернуть фрамугу.
Пасс за пассом стелет, стелет, стелет
Покрывала пуха. На излёте
Ели, словно прыгнули с качелей,
И застыли в странном недолёте.
До потемок стужа, не снимала
От рябины алые перчатки.
На страницы зимнего журнала
Заячьи наносила отпечатки.
Сто сорок распространяли слухи:
Что - почём, что меркнет, что сияет,
И о том, как вишенку - старуху
Месяц-полуночник соблазняет.
Будто ротозей рассыпал сахар
Вдоль плетней и прясел улиц узких,
И совсем «зеленый» парикмахер
Причесал дымы из печек русских.
Закипает резво
На горелке джезва.
Улетает запах в форточный проем.
Что за антитеза:
По частям разрезать
На Восток и Запад неба окоем?
Можно без опаски
Взять простые краски,
С нежностью и лаской холст загрунтовать!
И не по указке,
Не боясь огласки,
Выставить картину и… загрипповать.
Страсти не остудит
Пошлая простуда,
И на пыл творенья не набросит тень.
В жизни многотрудной
День наступит судный,
Выбор сделать трудно:
кисть или кистень?
К полночи стужа зажала
Желтые изб маячки.
Звездные льдистые жала
Напоминали значки,
Или небесное злато
В чаше на млечных весах,
Или триумф нумизмата,
Выставкой на небесах.
Вдруг в бесконечность мгновенья
Сжались послушно века.
Передавали поленья
Пламенный смысл языка.
Кажется, замерло в танце
Космоса веретено.
Желтые протуберанцы
Тают. В селенье темно….
На площадке, в песочне, куличикам
Отдается малыш без забот.
«За веселый смех, за кирпичики
Полюбила я этот завод…»,-
С этажа номер три, через форточку
Прорывается песенка-крик.
У песочницы, сидя на корточках
Куличам отдается старик.
Может, болен он, может, выпивши?
Что с ним сделалось - кто уличит?
Кто ж мне в детство путёвочку выпишет?-
Лепит, плачет старик и ворчит.
Не откажи в нелепой малости,
Прими подарок не в упрёк!
Тебе дарю, родная, радость я,
Ту, что тебе одной берёг.
Как птица время наше кружится,
Прими подарок, он – тебе!
Тебе дарю, родная, мужество,
Его не доставало мне.
Придёт рассвет, как радость розовый,
Спросонок в утренней красе,
Тебе дарю, родная, розы я
Простые, в утренней росе.
Рискую, снова брежу сказками,
Таков, как видно, мой удел.
Тебе дарю, родная, ласку я,
Что неизбывна, где предел?
Любовь - в ночи, свечи свечение.
Дарю без боли и хвальбы,
Дарю, как самоотречение,
Возможность выбора судьбы.
Не откажи в нелепой малости,
Прими подарок не в упрёк,
Тебе дарю, родная, радость я,
Ту, что тебе одной берег...
Местность за окном с различной скоростью
Производит будто бы скольжение.
Скорость и моей нехитрой повести
Вся в плену от средств передвижения.
У пера в плену, в плену у почерка
Вся в плену у жизненного трафика:
Вдруг метнется незаметным росчерком
От пейзажа лета к зимней графике.
Опыт мой - смешной ненаказуемый:
Я ловлю несовершенным зрением
Некий Шаг, такой непредсказуемый,
Из окна в другое измерение.
Осени меня, милая, весело
Рыжей осенью осени!
Поспешила! Тенёты развесила
Осень весело…до семи…
До… Не знаю…Возможно, до вечера…
Донесения Богу нести
Не устало, пока, человечество…
Осени меня…или прости!
Ты - из самых лихих представительниц,
Свой осенний пожар замеси!
Открывай вернисажи из лиственниц!
Осени меня! В синь унеси…
В тех местах, где запойно и запросто
В увяданье неспешном тиха,
Осень тешится нежностью августа…
Там рождается поступь стиха.
1. Орел и лисица
Орел подруге рыжей грубо досадил.
Однако, сам, нечаянной порою,
Свое гнездо с птенцами запалил!
Сполна предатель дружбы заплатил,
Наказан был за этот грех Судьбою.
***
Орел когда-то с лиской
Составил договор о дружбе верной, близкой.
И зажили они в лесу густом:
Орел - в ветвях сосны – лисица рядом: под кустом.
Бог дал детей!
Орлу среди ветвей,
Лисице меж корней.
И, волею небес,
все было бы - прилично,-
Орла попутал бес
и, как на притчу,
Однажды неба царь схватил лисят в добычу,
В гнездо унес, для корма, для орлят.
Кричит лиса: «Друзей в подлунном мире не едят!»
Но, поздно! Не вернуть лисе лисят!
А отомстить орлу…? На вряд…
Закончилось «Вчера» - настало «Завтра»…
Орел, имея силу, зоркий глаз
Ягненка притащил в гнездовье в этот раз
На завтрак.
Все было бы пучком
Не окажись ягненок с угольком!
И вспыхнуло гнездо, и кончен пир кровавый!
Посыпались птенцы с ветвей лисице на расправу!
Не изменяй сюжет, коль дружбы дал обет!
2. Орел, Галка и пастух
Галка мнит себя орлицей,
Мол: «Я птица - иль не птица!»
Галку даже не уймет:
Высоты другой полет!
3. Орел и жук.
В обиде крупной, мелкой – разной-
Бессильный мстительней гораздо.
4. Соловей и ястреб.
Кто поглупей - за журавлем,
Кто по умней – с синицей в клетке.
5. Должник
Клянется Ложь красноречиво,
А Правда прячется стыдливо.
*
Где Ложь клянется красноречьем,
Там Правде просто делать нечего.
6. Дикие козы и пастух.
Взяв от дружбы все, что можно-
Новую начать несложно.
7. Кошка и куры
Дурак себя считает знатоком,
Пока он с Умным не знаком.
7.1.Эзоп на верфи
Насмешки дураков заденут ненароком,
Иль станут вдруг предметом общего вниманья.
Но разве дураки достигнут пониманья,
Что смех дурацкий скоро выйдет боком?
8. Лисица и козел.
Всяк, подходя к любой воде,
Останови свой ход.
Не грех представить в голове:
Где выход, а где вход.
9. Лисица и лев.
Всяк привыкает ко всему,
Что может страшным быть ему.
10. Рыбак
Смеется, плачет он весь век без меры кое-как,
Такого рода человек глупец или чудак.
11. Лисица и барс
Изящным телом без ума немудрено кичится,
Но лучше тонкостью ума, бесспорно, отличиться.
12. Рыбаки
Заслуги наши не на век,
Хоть в это слабо верят.
Удар судьбы – и Человек,
Глядишь, опять - в партере.
13. Лисица и обезьяна.
Лжи успех никак не светит,
Если рядом есть свидетель.
14. Лисица и виноград.
Когда недостижим успех-
Винить удобней будет всех.
15. Кошка и петух.
Коли объявлен приговор упрямцем – палачом .
Коль сказано: «Ты-вор», мол, есть такое мненье…
Здесь, без сомненья, бесполезны пренья
Открыто, скрытно? - Форма не причем!
Вердикт единый: «К исполненью!»
16. Бесхвостая лисица
Советчиков полно, коль в этом есть резон.
Так, краснобай горазд советом жизнь испортить
Другому… И легко подставить под раззор
Любого… Пусть потом, простак, кусает локти!
17. Рыбак и рыбешка
Польза малая уже-
Лучше будущего куша.
Каждый день по малу кушать
Польза сердцу, польза «Ж»…
18. Лисица и терновник
Не проси у тех, кто склонен
Навредить своей подмогой
Им на радость бить поклоны
Не годится! Это-грех!
Эта помощь выйдет боком.
Ты ступай своей дорогой,
Избегая ненароком
Тех, кто презирает всех!
19. Лисица и крокодил
Есть на нашем свете люди,
Те, что ради помпы любят
С красноречьем поднажать.
Жизнь рассудит очень точно
И над «i» расставит точки:
Где же - правда, а где – «Лжа»!
20. Рыбаки
Понапрасну ты не мучай
Свой талант - искусства суть!
Господин – «Великий Случай»
Может все перечеркнуть!
21. Лисица и дровосек
Речам иных не доверяй!
Слова делами проверяй!
Я этой ночью просто не уснул,
Горел экран, о ноги терлась кошка,
Гремел состав, вибрации окошка
Чуть пропускали звонкую попсу,
Что по округе разливалась мощно.
Парил сентябрь. Рябины в дефиле
Остановились, ожидая света.
На бабье лето наложили вето
И всё, что так мечтало о тепле,
Как будто суесловило об этом.
С чего бы этой ночью не уснуть?
Понять нельзя: сон почему - то мешкал.
Под кофе двигал шахматные пешки,
Пыталась кошка шахматы куснуть,
Не поддавались шахматы, конечно.
Я думал, что год на год не похож,
Но ошибался, заблуждаясь вольно.
Неужто повтореньями довольна
Моя душа? Мой кофе нехорош
За завтраком не очень хлебосольным.
Все эти размышленья, между прочим,
Спонтанно появлялись в голове,
По телику стрелялись за «лаве»,
На зеркале висел платеж…просрочен
Оплаченный висел чуть-чуть левей.
А на листву уже налипли льдинки,
Дышал сентябрь прохладою к утру.
Я окна запотевшие протру,
Чтобы смотреть осенние картинки,
Завидуя храпящему коту,
Его так грациозна безмятежность.
Бессонный тихо покидаю пост,
Не находя ответа на вопрос:
«Откуда осень почерпнула нежность»?
Шаг в тишину. Тишина прошита
Шепотом шелка листвы,
Шепотом душ, которые скрыты
В звездных пластах высоты.
Там по холму контур елей точеный
Блекнет. Пространство молчит.
Месяц желтеет, вновь испеченный,
Кажется, звезды мельчит.
На ночь на кухне окно занавесив,
Двери замкну на крючок,
А в тишине проголосную песню
Тихо затеет сверчок.
Словно ландыша пепельность - локона длительность.
Словно медленность пленника - плавность плеча.
Словно тело луча, словно пальцев пленительность
Как смола на сосне оплывает свеча...
Как капуста - кусты на окраинах - саженцы.
Как спагетти колонны плетутся в карэ...
Поздней ночью, Луна перепутала, кажется,
Шум моторов и шин , запах рыбы и рэп.
Заточил карандаш для пейзажа неброского...
Ночь - слияние белого с черной чредою окон.
Задремали вдвоем: я и томик Тарковского,
Нас свеча четвертует своим языком.
В полусонной среде я отважусь на мистику.
Суть не делится просто на ответ и вопрос!
Философствуя всуе, прорасту из софистики,
Изумляясь свободой, улечу под откос!
Что ни ночь, то виденья... Почему-то не спится...
Словно ландыша пепельность - Космоса свет.
Что ни ночь, то мечтаю о пепельной птице...
Как желанье рассвета желаем запрет!
Шаги опережают хруст…
Вот вам - неспешное движенье,
Вот вам - лугов преображенье,
Вот вам - воспламененный куст…
Шаги опережают хруст…
Шаги опережают век…
Вот вам – неспешное движенье,
Вот вам – времен преображенье,
Вот вам – родился человек…
Шаги опережают век…
Шаги опережают мысль…
Вот вам - неспешное движенье,
Вот вам - идей преображенье,
Вот вам – родился новый смысл…
Шаги опережают мысль…
"Кто бы ни был виновен,
Hо, идя на правеж,
Воздаяния вровень
С невиновным не ждешь.
Тем верней расстаемся,
Что имеем в виду,
Что в Раю не сойдемся,
Hе столкнемся в Аду".
И.Бродский
Несхожестью похожести отмечены,
И генный код, похоже, непохож.
Пути в пространстве господом очерчены-
Идем… идешь… когда-нибудь придешь…
И, всякий раз, в житейской этой кашице
Мы оба - и неправы, и правы,
Но с этой непохожестью, окажется,
В конце пути окажемся «на вы».
"Да не будет дано умереть мне вдали от тебя,
в голубиных горах, кривоногому мальчику вторя.
Да не будет дано и тебе, облака торопя,
в темноте увидать мои слезы и жалкое горе".
И.Бродский
Давай, обменяемся счастьем! Куда его, краткое - впрок?
Давай, искупаемся в гулких руладах античного взморья,
И там прогуляем беспечно, доставшейся жизни, короткий урок,
Вдвоём сочиним величайшую в мире из всех романтичных историй!
Меняться, давай, невозможным: картинками с выставки снов.
Рискнем, нарисуем, бессонные краски имея.
Вдвоём заиграемся ветром из звуков, из бликов, из слов,
По миру картинки (наброски неброские) с лаской рассеем.
Не спрячешь великую эту потребность взлетать и лететь!
Простор не прощает сомненья…Простое – простого не проще…
Да, будет дана нам возможность беспечно смотреть
Вослед улетающей стае по краешку рощи!
"Прощай.
Позабудь
И не обессудь.
А письма сожги...
Как мост.
Да будет мужественен
Твой путь,
Да будет он прям
И прост".
И.Бродский
Потерянный рай?
Скуп – плати!
Впрягайся! Попёрли воз!
Тот трамвай-
уже в пути,
Которого ждал Берлиоз.
Сон - невесом.
Хрупки -сургучи.
Пламя свечи - как взмах.
Он? Не он?
Пакет получил
На Патриарших прудах.
Голос,
Сладкий ее ушам,
Блики свечи излучал.
Глас
последний Иешуа
Липко в горле застрял.
Мастер, пора!
Марго - с тобой!
Вершите полет неземной!
Покуда не щелкнет
Марк Крысобой
Хлыстом над Лысой Горой…
"Рыбы всегда молчаливы,
Ибо они - молчаливы,
Ибо они - безмолвны.
Стихи о рыбах, как рыба,
Встают поперек горла".
И.Бродский
К рыбе - белого… к мясу – красного…
Что сказать? – Ритуал...
Я недавно узнал
Этих рецептов пассы.
Ясность. Облом. Обвал.
Рыбам проще,
они летают, парят в ряд
Стей. Косяк - рыбная роща...
подводная? Это - так.
Ни звука.
Оглушительная тишина-
Оглушительна как разлука.
Рыбы не ведают дна,
вот какая штука.
Дно, оно людям дано:
кому? какое…?
Что это такое - дно?
Что это такое?
Без зелени нет рыбы. Печально.
Пустое блюдо – пустые мысли.
Рыба - вторична, зелень - первоначальна,
В кулинарном и финансовом смысле.
- Скользкие стихи …?
- Хи-хи…
- Или колючие…?
- Не лучшие.
Вся - из нитей и наитий,
Из глубин и облаков,
Вся - из таинств и открытий
Путешествий и оков.
Вся - из “Нет” и “Да” зеркальных
Блажь слюнтяев и повес.-
Путешествий в Зазеркалье,
Эхо фуг, сонат и месс.
Вся - как ум с безумством сразу,
Сразу притча и романс.
Вся - как связь “поэм экстаза”
С бесконечностью пространств.
Что ж я делал, чудак?
Что ж я думал, чудак?
Много ль было веселых ребячеств?
Игры в рифмы - пустяк,
Соберусь натощак,
Соберу их все вместе и трачу!
Расписная весна
Расцветает без сна.
Приезжает тепло на подножке.
Осень, словно оса,
Полосатит леса
И творит чудеса понарошку.
Год за годом - вот так.
Что ж я делал, чудак?
Любовался Землей без разбора!
Для фантазий верстак
Сколотил кое-как,
Да с друзьями водил разговоры.
Семицветная коса
Рассекает небеса.
Ливень в пляске расплескал
Ласку - лил и угасал.
Ливень лил на лапы лип.
Увлажняя листья, лил,
Мимолетной лаской мил,
Был ленив, листву поил!
Неба розовый раcкрас
Обволакивает нас.
Облака, сливаясь враз,
Вьются, весело курясь!
И не в силах нарушать
Согласованность душа.
Ты из ливня неспеша
Появляешься! Пришла!
За плечами - жизнь причалов,
Остановок и качаний.
Распечатывал печально
Переливы ливней луг.
Замечательного чая
Чашу чтил, мечтал и чаял
Чрезвычайную случайность
Почерпнуть пригоршней рук.
Разве розданы задаром
Души малым или старым?
Ворон кружит над пожаром
И пророчит: never more!
Грезы, громы,град, Стожары,
Грани грусти, гриф гитары -
Жизнь живая дышит жаром,
В паруса вишневых штор!
А в сомненье и стремленье
Есть черта долготерпенья.
В жизни: трепете и тленье
То - минор, а то - мажор.. .
О, паренье! О, скольженье
Вне земного притяженья -
Все же саморазрушенье,-
Каркнет, ворон,- never more!
В логах еще не стелется туман,
К нему не льнут лесистые околки,
Но сумерки крадутся втихомолку,
То правду предлагая, то обман.
Еще в камине камни холодны,
Огонь еще трепещет без задора.
Но парочки, идущей вдоль забора,
Переговоры милые слышны.
У лампы - мошкары ажиотаж…
Еще бредет по самой кромке края
Та парочка… Легко перетекает
Из света в звук, законченный пейзаж.
Ветка в оконном проеме колышется,
Поезда звук, отдаленной трубой-
Звуки ночные колышутся, слышится:
«Крутится - вертится шар голубой».
Нить снеговая шуршанием завяжется
В небе ночном. И пурга, и покой.
Снятся… Не снятся? И вправду мне кажется:
«Крутится-вертится над головой»
В дрему впадаю, почти безотчетную,
Вдруг просыпаюсь, ну, что за напасть,
Что за причуда, я вижу отчетливо:
«Крутится – вертится, хочет упасть!»
Прочь наважденье! Шуршит сквозь распутицу
Старой пластинки старинная страсть
Крутится – вертится, вертится – крутится:
«Кавалер барышню хочет украсть»
Давай обменяемся сновидениями
Давид Авидан
Мы спали... и, будто бы, оба не спали...
Все было не с нами.
Летали... Над нами миры умирали.
Меняемся снами!
Плели мы венки из запястий, взлетали,
Крылам подражали.
Мы знали “вчера”, и “сегодня” мы знали,
Но “завтра” не знали...
Давай поменяемся, милая, снами!
Все было не с нами.
Пускай нас, несут сизокрылые сани.
Меняемся снами!
Доверим друг другу свои сновиденья.
Не жалко расстаться.
Нам снятся сомненья,
друг с другом стремленье
Взахлеб целоваться.
В седьмом поднебесье растаем, как стая,
Как стая, растаем!
Давай поменяемся, милая, снами,
Все было не с нами!
Угрюмый сон не в такт zero
Вернет свой круг,
И тихо валится перо
Из смуглых рук…
С огнем братается Нерон,
В безумье крут.
Но тихо валится перо
Из смуглых рук…
Кругами - карканье ворон
За кругом круг.
Вот, тихо валится перо
Из смуглых рук!
На встречу тянется перрон,
Как знак разлук…
Ах! тихо валится перо
Из смуглых рук…
Как бы, судьбы моей тавро-
След рифм и мук.
Все тихо валится перо
Из смуглых рук…
Собранье идей ли, вещей ли
В наследство оставить кому?
А детской мечты воплощенье
Уже недоступно уму.
Сокрыла житейская скорость
Родник своевольный мечты
Ухмылкой расчета, а кОрысть
Царит, растопырив персты.
Иных ритуалов священней
Готовить ответ самому:
Собранье идей ли, вещей ли
В наследство оставить кому?
****
Голос светлый поднебесья
Вечно юн, и вечно нов.
Песня, лейся! Лейся, песня,
В мимолетность облаков.
Мотыльки, в июльской пляске
Заходитесь наобум!
Приходи крутой и страстный
Грозовой июльский «бум»!
Пусть закат рисует строже,
Умножая тенью тень.
Подари ты нам, о, Боже,
Бесконечный светлый день!
Н. Заболоцкому
Купол тёмен. Чащи тише.
Мышь шныряет по углам.
Соловьи сонаты пишут,
Отличая гам от гамм.
Увлечён мышиным писком,
Кот - на страже - толку нет.
Людям бокс по переписке
Предлагает интернет.
Мириадами горошин
Бездна космоса горит.
Куст сирени огорошен
В палисаднике стоит.
Эх, судьба - любви полушка,
Боль измены, низкий суд.
Спит животное кукушка,
Колотушка – тут, как тут.
Тишь с вышиной оторочена пихтами.
Снег невесом – бесконечность украл.
Верхнее, Нижнее, Светлое, Тихое –
Кто вас придумал, озера? Урал!
Звуки от глади достанутся эхом мне-
Звуки звенящих неведомых лир.
Тихое, Светлое, Нижнее, Верхнее-
Словно врата в очарованный мир.
Нижнее, Верхнее, Тихое, Светлое-
Знаки великой и вечной судьбы.
Тысячелетия, вам незаметные,
Здесь задержались, прилечь у воды.
Ночью вы – звездные очи Всевышнего,
Днем - зеркала самых первых причин!
Светлое, Тихое, Верхнее, Нижнее-
Вечной Великой Молитвы зачин.
Не печалься!
Нет сомненья,
я люблю тебя нескладно.
Мне бы мчаться -
Вечный пленник
Твой. Прости мне это, ладно?
Не печалься!
Нет сомненья,
Я меняюсь, словно роща,
Мне бы летом в птичье пенье
Превратиться, в хитрый росчерк
Быстрых трелей.
Нет сомненья,
Это - все мечты, послушай,
Приближение апреля
Скрыто тенью
Дерзкой стужи.
«Ветка, ветка,
Нет сомненья,
Я пойму твое броженье».
В сердце перенаселенье
После твоего вторженья...
За изгородью колобродил
Соседский пес, под ливнем лая.
Гроза отшучивалась, вроде,
Ворчливо рокот рассыпая,
Упрямо расправляла плечи,
Сливала ливень в водосточья.
День превращался в ранний вечер,
Чтоб обернуться ранней ночью.
Округа становилась гуще,
Но жизнь не становилась слаще.
И надо б разобраться с сущим,
И с тем, что мы еще обрящем.
Тайга разлаписто и пышно
Грозе готовила объятья.
И замирала в ярких вспышках,
И было сладко замирать ей.
И кто-то свыше струи ливня
Приклеил к крышам липким скотчем,
А молний огненные клинья
Врезались в тело ливня мощно.
Вдруг горизонт куда-то скрылся,
Исчез в сплошном водовороте,
И пес соседский удалился,
На всякий случай, в подворотню.
Июль отменно урожаен
На зной, а мошкара несносна.
К полудню запад угрожает
Отсрочкою страды покосной.
Гроза случится только к ночи.
Затихнут глупые сверчки.
И кто ж её уполномочил
Рвать запад с треском на клочки.
Гроза вспугнёт вороньи своры,
Сухие русла находя,
Займет округу разговором
Неторопливого дождя.
Глаза зарниц незло вращая,
За горизонт уйдет, на спад,
Громов раскаты превращая
В озона хвойный аромат.
Очередной вояж, затеяв с пацанами,
Считали, что мы все - «начало всех начал».
Захвачены врасплох сиреневым цунами,
Горланили «битлов» на крыше по ночам.
О, если бы не пульс в сиреневом соцветии,
О если бы не гром, в котором свой резон,
Я понял бы едва ль, какое там столетие,
И вряд ли распознал за окнами сезон.
О, если б не любовь, подаренная свыше,
О, если б не сирень, я б оставался нем
Мне было б не дано в миру тебя услышать
О, если б не сирень, цветущая в окне.
Закончится и мой маршрут велосипедный…
Отжив свой век, уйду и немощен, и дряхл.
Но после, проявлюсь едва-едва приметным,
Горящим светляком в сиреневых кудрях.
Бесформенную глыбу замысла,
Запутанную нитку умысла,
Пронзительную искру промысла
Возьму на коромысло вымысла-
А дальше: выплесну-не выплесну...
Нет ни судорог, ни стона
Впал как будто, в кому Ра
Лишь пронзителен и тонок
Звонкий тенор комара.
Стук копыт перемешался
С перестуком топора.
Вдоль плеча перемещался
Нудный тенор комара.
Некуда от писка деться.
Солнце спряталось за тын.
Песню трепетную детства
Спел назойливый акын.
***
Я - очень небольшая масса хаоса,
На голубиных лапках тишины.
Я след крыла, я – отпечаток паруса
На трассах испытаний вышины.
Со мной случались странные истории:
Смешные и нелепые подчас.
Судьба моя - кривая траектория,
Я в этом убеждаюсь всякий раз.
И что с того? Мою живую линию
Пускай прядут наперсницы судеб!
«Клин вышибать сподручно только клиньями»,-
Так поучал меня мой мудрый дед.
Я - очень не большая масса мнимости.
С собой веду неспешный разговор.
Ищу следы своей неповторимости
В местах, где много воздуха и гор.
****
Снова запах Весны за окошком,
Воробьи тянут крошки из рук.
Только прошлое ставит подножку,
Возвращая обиды на круг.
И в весенней немыслимой каше,
Вперемешку и рифма, и мысль.
С крыши капает прошлое наше,
Освещая грядущего смысл.
Снег непролазен. Застыла купель
Озера. Вьюжные песни.
Мир утверждает, что это метель
В сильно замедленном действе.
Грязь непролазна, вода как кисель
Виснет с карнизов отвесно.
Мир утверждает, что это капель
В сильно замедленном действе.
Сушь непролазна, а у холма
Выжжены темя и холка
Это-июль, - утверждает молва,-
Медленный, знойный, и только.
Грусть непролазна. Светла голова.
Определилась причина:
Молниеносны судьба и молва,
Срок жития и кончина.
Всем законам вопреки,
Жили пчелки у реки.
В улей пулей из полей-
Кто проворней – кто смелей?
Собирают не товар-
Замечательный нектар!
Превратится до поры
Для пчелиной детворы
В мед гречишный, мед живой,
В сотах, сотканных зимой!
Чает населенье сот
Славно встретить Новый год!
Горячи из печи -
Куличи, да калачи,
Торты - сметанники,
Да витые пряники,
С медом будут бублики
Для пчелиной публики!
У бабули - бабушки
Жарятся оладушки.
И прабабушка – хитра,
Запасает литр «ситра»!
Знают в улье, Пчел – Отец
Обожает холодец!
Кто – не «простодыра»
Запасает сыра.
Вкусно, знает всякий,
К супу - кулебяки.
А к столу капустка -
Добрая закуска
На зубок, да роток,
На проворный хоботок!
В блюдцах, да кастрюлях
Весь пчелиный улей.
Да, заботы стоит
Елка, да застолье!
Без наряда что за жизнь?
Наряжайся, торопись!
Здесь – закройщик, там – портной,
Все – в работе с головой!
Для любой пчелишки –
Бантики, пальтишки!
Тут на все фасоны-
В рюшках панталоны!
Бантики и бабочки-
Пчелкам на рубашечки!
Пуговки и кнопочки-
На «перед» и попочку!
Молнии и бляшки –
К шортам и рубашкам!
С Вас снимаем мерку-
Завтра на примерку!
Ровно в пол шестого
Будет все готово!
-"Ножкой не сучите-
Брюки получите!"
Маме и близняткам-
Муфту и перчатки!
-Что? Костюм для Бори?
Приходите вскоре!
Папа-пчел считает так:
"Сшейте мне приличный фрак,
Чтобы я на елке
Выглядел с иголки!"
-"Фрак, так – фрак ...годится
Мерка с ягодицы…
Приходите натощак,
Получайте черный фрак!"
Далеко непросто, далеко непросто,
Чтоб одной расческой
Делалась прическа!
Бобрик ли, копну ли
Все стрижет цирюльник.
"Вас постричь, простите как,
Сверху или с заду?
Мы не делаем «за так»
Даже к маскараду!"
-"Вам намылить и побрить
Здесь?
Поправить челку!
Вам покрасить,
Может быть!?
С Вас не будет толку!"
-"Все сюда! Садись, родной!
Не нужна расческа,
Мы целебною водой
Укрепим «прическу»
Вам - к лицу!"... Расчеты?
Что ты! Что ты! Что ты!"
Всё. У всех - шикарный вид:
Кто пострижен, - кто побрит!
Нынче каждой пчелке
Причесали челку!
Этой ночи всякий рад-
Новогодний маскарад!
Среди этой суматохи
Видим мы пчеленка - кроху.
Он встречает праздник :
Трутня тряпкой дразнит,
Прямо в коридоре
Став тореадором!
Успевает попути
Кое-что произойти:
Пчелке Лариске –
В челку ириску,
Пчелке Иринке-
Клей на ботинки,
Пчелке Надюшке-
Жвачку за ушко,
Пчелке Наташке-
Мышь под рубашку.
В брата Антошку
Кинул картошку,
Другу Егорке –
В кеды иголки!
Тут передразнит-
Там на проказит:
Бедным портняжкам
Спутал рубашки,
Всем поварятам
Кремом наляпал
В каждой кастрюльке…
Ну а цирюльне:
Он клиентов щекотал,
Бриться, стричься не давал!
Наконец пчелиный папа
Изловил его за лапу,
И, подумав, папа – пчел
Наказать Бориса счел!
Чтоб не портил праздник
Этакий проказник!
ЭПИЛОГ
Поправляют пчелки челки
Праздник- в улее!
Собираются на елку,
Мчатся пулею.
Из конфеток и петрушек
Ветки сотканы.
Каждый тащит на пирушку
Первосортное:
Мед – из нынешнего сбора,
Сок – смородинный…
Только спит пчеленок Боря,
Сладко, вроде бы.
Наказал пчелиный папа Борю:
Спи, сынок!
Этот Боря – просто горе, но – не пасынок.
Этот Боря – разоренье,
Горе матери.
Оттирали от варенья
Долго скатерти.
Не вихрит пчеленок челку,
Спит без просыпаТорт, назначенный на елку,
Ел без спроса он!
«Не видать пчеленку елки!»
Пчелки чаяли.
Что же Боря? Тянет пчелку
В круг, отчаянный!
А у папы нет желанья
Гнать проказника.
Пусть уж будет наказанье
После праздника!
"Тьма скрадывает, сказано, углы.
Квадрат, возможно, делается шаром..."
И.Бродский
Играя в геометрию Эвклида,
Дурманом резеда разит в ночи,
А где-то выпекают калачи,
А где-то разгорается коррида.
В домах приличных потчуют гостей,
В домах попроще смотрят телевизор,
За картами кому-то выпал мизер,
И полон мир трагических вестей,
Но он играет в геометрию Эвклида,
Событья во вниманье не беря,
Живет от января до января,
И жаждет новогоднего прикида.
Покуда стужа стиснула виски,
Объят дремотой полуночный космос.
Перебирая звездные пески,
Весенний подбирает солнце фокус.
Посланье, запечатавши в конверт,
В борьбе авторитетов и призваний
Доводит терпеливый геометр
Любовь до бесполезности признаний.
И тот, кто относительности рад,
Подглядывая в зимний мир украдкой,
То круг, то треугольник, то квадрат
Рисует в разлинованной тетрадке.
Свеча устроив теневой парад,
Пошлет наброскам огневую кару
И круг, и треугольник, и квадрат
Вдруг станут пирамидой, кубом, шаром.
Хана - в вязаной ушаночке
С ливнем льющихся волос…
А в глазах у юной Ханочки-
Теплый трепет и вопрос…
Непутёвая метелица
Рассыпает порошок.
Над губою Ханы теплится
Чистый чувственный пушок.
А декабрь метельной складкою,
Закрывает белым край,
И на Ханочку украдкою
Загляделся весь трамвай.
С белой вязаной ушаночкой,
Горделива головой,
Хана кажется шаманочкой
С подоплекой вековой.
Сквозь метель, трамвая форточку
Притяженье все сильней:
Иномарки свои мордочки
Поворачивают к ней.
От метельного мечтания
Закружилась голова….
Вижу Блока… Вижу сани я…
Ночь… Метель… На острова!
Водят дружбу с рощею
Шорохи шумов.
Водят дружбу с площадью
Отзвуки шагов.
А судьбы закройщики
Не чинЯт чудес
Из земли, из рощи и
Золота небес.
Горстью земляничною,
Чистотой ручья,
Голосистой птичкою
Обернусь ли я?
На траве росинкою
Выклюнусь с утра,
Синим над Россиею
Дымом от костра?
Вечность быстротечная
Приоткрыла знак.
Что желанно-встречено
Обожанье - в такт.
Годы гуттаперчевы,
Будням нет и дня.
Только б молвить вечером:
«Здравствуй!Это-я!»
Осени сиянье:
Ось инья
И ось янья.
"Есть города, в которые нет возврата".
И.Бродский
1
Я валялся в плетеной корзине,
Забавлялся: пустышку жевал,
Погремушку искал, малолетний разиня,
Вырастал из пеленок, и просто не знал,
Что до ближнего лагеря - час, полтора на дрезине.
Белой ночью тайком отпирало скрипучую дверь
Озорство вперемешку то с ливнем, то с градом
На одной параллели с Петербургом - теперь,
А тогда- с колыбелью гражданской войны - Ленинградом.
По лежневке увёз по грибы вездеход - грузовоз,
Запускавшего змеев воздушных, смешного мальчишку.
А полвека спустя, возвратил мужика тепловоз
В умирающий заживо, прежде родной городишко.
2
Корпел Карпинск над промыслом угля.
Корпели школьники над промыслом ученья.
Жизнь городка - неспешное теченье
Имела несомненное значенье
Для всех живущих в городе. И для
Меня, который весело кричит,
Приветливо и оголтело как-то.
И речка со смешным названьем - Каква
Ещё не пересохла и журчит.
По сути, дело вовсе не в реке
И не в тайге, и не в цветущем поле,
А в том, что сухонькая вечно баба Поля,
Картошку в дом таскала в рюкзаке.
Под семьдесят ей было в эту пору,
Но молодым она давала фору,
Беззубо рот держала на замке,
Но причитала изредка: «До коле
Такая жизнь продлиться?» Баба Поля
Лежит в карпинской северной земле.
Все дело в том, что снежная парча
Глаза колола по дороге в школу,
А из муки хорошего помола
Блины пеклись, в сковороде урча.
Один блинок был на друшлак похожим.
Джек-молодец облаивал прохожих,
Высовывая нос из-под ворот.
Прохожий уходил за поворот,
Ведь связываться с псом себе дороже…
И Джек округу больше не тревожил.
Молочный магазин – покрашен синькой
Скорей всего - такой же, как везде,
Был в рифму с перекрестком, с небом синим,
И с летом полыхающим весь день.
Но в ночь траву канав покрасил иней.
Вставать, проснувшись, холодно и лень.
Мороз внезапный, несомненно, минет…
Как день, как год, как детство…ей-же-ей?
Страна, что государя расстреляла,
Преобразилась, постепенно стала
Страной миллионеров и бомжей.
3
Те места, где мы редко бываем у тех, кто нам близок, потом отомстят…
Это вечное: «Завтра возьму и, конечно, все брошу, и… непременно поеду.
Нет, не завтра -во вторник, мой бог, ну конечно же…может быть… в среду.
Нет…скорее, в субботу, поскольку с неделю, какие то люди гостят…
Где бы времени взять? Оно длится с обеда до… после обеда к… обеду.
Вроде взгляд мой из зеркала дерзкий, остался колючим и карим,
Только вот бытие постоянно и суетно год вслед за годом, спешит…
Я с утра удивился тому, как зима неспешна и, почти не дыша, порошит
Тертой редькой по крышам, по окнам, по плешинам дальних окраин,
Так грунтуя округу, что в горле, как будто, от редьки, першит.
Где-то в теле метели звучит позывной – зазывной – разрывной.
И таких зазывных, залихватских сигналов звучат мелодичные сотни.
Белой рябью и звонами светлый метельный простор ненавязчиво соткан
Вдоль метельной дороги, названье которой обычное: тракт окружной.
В этом сонме - и мой, позывным зазывает почти разрядившейся, сотик.
По знакомым каким-то и вечным приметам, Россия, тебя узнаю…
То черемух есенинских гроздья, то светлых шукшинских березок следочки
Вдоль дорог. Словно в памяти стужи всплывают мохнатые почки:
Это вербы встречают цветеньем пушистым уральскую нашу зарю,
Но сейчас эти вербы, как девушки замерли в пышных пуховых платочках…
«Те места неспроста зазывают к себе, неспроста»,- промелькнет в голове
Мысль, сама по себе, ненова и, по сути, смешна и невинна
Оправданья стары и нелепы и как-то, по–детски, наивны
И касаются многих и многих, а, значит, совсем не внове.
Вот такие рисует мне память наброски, эскизы, и маслом картины.
Интернет - не помощник, чтоб прошлого ношу поднять на плечо.
Пауки в паутине взялись не шутя, без особых затей оживлять камасутру.
Кто – то бредит прогнозами, где-то рифмуют, а там присоседилась мудро
Одинокая мудрость. Все - в цене и понятно, зачем и понятно почем.
Поработаешь мышью-сачком, глядь, уже подошло интернетное утро.
В те места виртуально по сети попасть пустяки: были б деньги на трафик
Миг - и связь непрерывна, и люди ответили запросто…и экономно
Правда, если, по сути: и связь, и места, да и люди весьма иллюзорны.
С головой окунаюсь в пространство затем, чтобы только потрафить
То ли просто мечтам, то ли мыслям, гуляющим так беспризорно.
Сильный Севера зов непрерывен и крепок, как каменный пояс уральский,
Чист и светел, как воды неробких и рыбных, нетронутых грозами рек.
Этот зов- притяженье, этот зов – самый важный флюид- оберег.
Этот зов - его чувствуют те, кто свой разум и дух сохранил мало-мальски,
Те, кто истинным смыслам, корнями своими, пока еще не пренебрег.
4
Не вспахать, не посеять… ремни приводные – труха…
К телу светлой березы привязана грелка-подойник.
Одинокий телок рассекает пустынный простор впопыхах.
Сиротливо скрипит на весеннем ветру рукомойник,
Или ставня, висящая криво на ржавом гвозде…
Матерятся вороны, тополя заселив без разбора.
Чернозем не ровняет давно борона в борозде,
Прислоненная кем-то подпоркой к забору.
Балалайка в простор проливает унылый мотив.
Ей простор отвечает лениво, сумбурно и разно.
Птица-Тройка, стремительна прежде, летит и летит…
И старушка с поленом по грязи ползёт непролазной.
Затаившись в чащобе, остатки березовых слез оближи
Прилипая щекою к стволам, соучаствуй в березовых этих парадах.
Номера рассчитают, и резво пила завизжит,
И разделит на просеки рощу, в душе причитая: «Не надо! Не надо!».
Я с этажа спускаюсь на этаж
В, уже отжившей век, скрипучей клетке.
Как вдруг, невероятно брызнет блажь
Сирени свежей, выжатой из ветки.
Причуда свежей стужи декабря
Вдруг завладеет лифтом без остатка
И унесёт к сиреневым морям
Скрипучий лифт, идущий на посадку.
Насквозь продрогшая,
Но прихорашивается.
Со скрипки прошлого…
С неё не спрашивается.
Бери пригоршнями
Снежка с подталинкой!
Попробуй крошева,
Глотай – по маленькой!
На струны скрипочки
Ставь пальцы-лучики.
Смычком прилипчивым
Пургу озвучивай.
Играй, хорошая,
Насквозь продрогшая,
Ноктюрны крошева
И рондо прошлого.
Солнце брызнуло лучами
На ликующий залив!
Н.Рубцов
Чайка молнией отчаянной
Осыпается в волну.
Горизонт забыл нечаянно
Предвосходную луну.
А на глади как на кальке
Отпечатан зодиак.
Неспеша вселенской скалкой
Гладь раскатывает мрак.
На зеркальной амальгаме
Отраженье: мы с тобой…
И всю ночь играет гаммы
Оглушительно прибой.
Нам в клятвах нет нужды. Слияние-прозренье...
Ты - как глоток воды, пожертвованный в срок.
Ты-то, чем невзначай замешано презренье
К убогой суете, затершей смысл и слог.
Ты вынянчила ночь - я жил разрядом молний.
Нам выпала пора осыпаться с дерев.
И донеслось до нас - созревший плод промолвил:
“Отдам долги корням - и сгину, перезрев”.
Я брежу Ре - минором и дождем.
Все осеняет осени наследье,
Наносит краску кистью цвета меди,
Я музыку, записываю в нем.
Я брежу ре-минором... Бренный, брод
Найдется в звуках осени змеистой.
Лист за листом леса бросают листья...
Лист за листом… Кто набирает код?
Известный кто-то свыше (ноты странны),
Лист за листом, аккорд, еще аккорд!
Не побеждая Время, как ни странно...
Лист за листом, аккорд, еще аккорд…
Лисой из листопада покажись!!
Мой Ре-минор, конечно, ненадолго!
Ведь мы еще не обожали толком
Друг друга. Приходи - и проявись
В любом обличье: в оперенье птичьем,
В аквамарине пены, бесшабашно...
Без принципов, законов и приличий
Живи как ре-минор - тогда не страшно!
Чту птичий, чистый лепет ладный, летний,
Чту лепет лип и лепет лап сосны,
Чту зовы труб и ре-мажор Весны,
Парящих крыл неутомимый трепет.
Чту жизнь с ее начала до конца.
Сегодня в сердце - Ре-минора осень.
Теченье листопада звук приносит .
Лист - как напоминание лица
Парит... и в вечность ре-минор уносит...
Косматый август разбросал
Стога и копны.
Там тыквы солнечный овал
От счастья лопнул.
Расставив сети паутин,
Сентябрь таился.
Я, оставаясь, нелюдим
В копну зарылся.
Валялся в скошенном раю,
Осенней мастью.
И мне казалось: сотворю
Себя и Счастье!
Льются лица через время,
Своенравно, разносортно.
Только б повод, только б стремя
Не остались без присмотра.
В никуда из неоткуда
Льются лица, лица льются
И плотину, и запруду
Разобьют… Не разобьются.
Бесполезная затея:
Вдруг на Время ополчиться.
Разве кто - нибудь посмеет?
Разве кто - нибудь решится?
Лица, в звезды превращаясь,
Нарушают сна границу.
Остается, просыпаясь,
Несказанно удивиться
Как потоком своевольным
Льются лица, льются лица…
Оставляя след невольный
Как зарницы.
Я заманю её вначале
Улыбкой лодки у причала.
Нас убаюкают, качая
лениво волны...Крики чаек
полуслышны полупечальны...
Я с нею встретиться не чаял
В ночи у черного причала.
Под берегом луна скучала.
Дышало море величаво.
Полуулыбку лодки нашей
Занес песком прибой шумящий...
Нисколько не колки у елки иголки
Не ясен и сумерек путь.
Обмолвились только, любя втихомолку,
О том, что пора упорхнуть.
А бабочек белых белесая бездна
Вилась и вилась в фонаре.
Был рамой фрамуги бездарно обрезан
Распахнутый мир во дворе.
Но ель еле – еле все тлела, и тлела,
Играя в свои маячки.
Рука на подушке беспечно белела,
Держа полусонно очки.
Стена, забавлялась игольчатой тенью.
Слетаясь, вились мотыльки.
Камин-пожиратель трескучих поленьев,
Желанно жевал угольки.
Сливаясь, в единственно розовой мочке,
Запрятанной в прядки колец,
Пространство Зимы, превращалось из точки,
В Пространство Любви, наконец.
и зазвучит окрепшая печаль
И.Бродский
Пора - не холодам, а светлой осени, от охры с синевой в глазах рябит:
Сияние осин - палитра в просеках, живые ожерелия рябин.
На книжный лист поставлен пальчик розовый, чтобы читать сначала, по слогам:
«И пер-вый снег, и пер-вы-е мо-ро-зы…» А первое скольжение ногам
В такие дни, как инструмент расстроенный.. Так тихо не закончить, не начать.
Как говорят: не сшито, не раскроено... и маятник часов не раскачать,
Не завести пружины ненастроенной… Мороза чудо, брызнув невзначай,
Посеребрит ряды борозд раскроенных, «и зазвучит окрепшая печаль…»
На душе похорошело…
Тишина.
Роща галок ошалелых
Лишена.
В поле пчелы не летают.
Холода.
С неба листья опадают
И вода.
Тучи-части человечьи
Там и тут
Впечатленье: прямо в Вечность
Уплывут…
Листопад пожух, замшело,
Став клише.
Все равно похорошело
На душе.