Паулина (paulina)


Ни солнца - ни луны! Томас Гуд

Ни солнца – ни луны!


Ни утра – ни полудня –

Ни зорь – ни сумерек – ни, собственно, и дня –

Ни неба – ни обители земной –

Ни горизонта в дали голубой –

Ни улиц – ни дорог – их нет и для меня –

Ни витринам конца и начала –

Ни звезды, что паломнику путь указала, –

Ни очертанья шпиля башни,

Ни слова от друзей вчерашних!

Ни теплоты, ни бодрости, ни умиротворенья,

Ни беззаботности, как было встарь;

Ни блеска, ни теней, ни пчел, ни бабочек круженья,

Ни птиц, ни листьев, ни соцветий, ни плодов.

Ноябрь!

No sun – no moon!

Thomas Hood


No dawn – no dusk – no proper time of day – 

No sky – no earthly view –

No distance looking blue –

No road – no street – no “t’other side the way” –

No end to any Row –

No indications where the Crescents go –

No top to any steeple,

No recognition of familiar people!

No warmth – no cheerfulness, no helpful ease,

No shade, no shine, no butterflies, no bees,

No fruits, no flowers, no leaves, no birds.

November!


Тропический пейзаж. Хосе Асунсьон Сильва (1865-1896)


Тропический пейзаж


Таинственна в тихом томлении,

свой путь совершает река,

и меркнут вдали берега,

тенью ведомые в бездну.

 

Упрятаны, плотно укрыты,

клубками спутаны листья,

как кружев ажурные кисти,

склонённые в сумерках тени.

 

Венера в вышине сверкает.

И лишь быстрый вёсел взмах

сон-течение нарушает,

 

да Кузнец небесный свод

дымкой розовой, темно-зелёной

мастерит на глади вод.


PAISAJE TROPICAL

José Asuncion Silva (1865–1896, Colombia)


Magia adormecedora vierte el río

en la calma monótoma del viaje,

cuando borra los lejos del paisaje

la sombra que se extiende en el vacío.


Oculta en sus negruras el bohío

la maraña tupida, y el follaje

semeja los calados de un encaje

al caer del crepúsculo sombrío.


Venus se enciende en el espacio puro.

La corriente dormida una piragua

rompe en su viaje rápido y seguro


y con sus nubes el poniente fragua

otro cielo rosado y verdeoscuro

en los epejos húmedos del agua.




На Гранд-канале. Конрад Фердинанд Мейер (1825-1898)


На Гранд-канале


Сумерки на Гранд-канале

                    застилают  гладь морскую,

                    шепчутся глухие тайны

в сотне низеньких гондол.


А меж двух палаццо тлеет,

догорает луч заката

                     и гондолам щедро дарит

                     пламенный прощальный взгляд.


В алых отсветах багрянца -

                    смех и лютни переборы,

оживленной пантомимы

                    недвусмысленный сюжет.


Близок миг неотвратимый

                    Апогея бурной жизни,

                    Что угаснет, растворившись

                    В мягком рокоте волны.


Auf dem Canale Grande

Conrad Ferdinand Meyer


Auf dem Canal grande betten
                   Tief sich ein die Abendschatten,
                   hundert dunkle Gondeln gleiten
Als ein flüsterndes Geheimnis.


Aber zwischen zwei Palästen
Glüht herein die Abendsonne,
                   flammend wirft sie einen grellen
                   breiten Streifen auf die Gondeln.


In dem purpurroten Lichte
                   Laute Stimmen, hell Gelächter,
Überredende Gebärden
                   und das frevle Spiel der Augen.


Eine kleine, kurze Strecke
                   Treibt das Leben leidenschaftlich
                   Und erlischt im Schatten drüben
                   Als ein unverständlich Murmeln.