Не довелось родиться
Ни дубом под горой,
Ни кедром маслянистым,
Ни мачтовой сосной,
Ни кленом раскудрявым,
Приютом соловья.
Карагачем корявым
Вцепился в землю я.
Мне не скрипеть под ветром
На белом корабле,
Не стать бруском паркетным…
Здесь, на родной земле,
Коровьими боками
Отполирован ствол,
В жару оберегаю
Пастуший чуткий сон.
Мне музыкой – подойник
В предутреннем селе,
Ножом пацан–разбойник
Рисует на стволе,
В мальчишеских рогатках
Живут мои сучки,
Мне ночью слушать сладко
Влюбленных шепотки.
Что будет? Без осечки
Скажу наверняка:
Сгореть мне в старой печке
В хатенке бедняка.
Когда-нибудь парнишка,
Что мною был согрет,
Поймет, читая книжки,
Карагач был поэт.
Никак понять я не могу
Ну почему, ну чем мы хуже,
Что поклоняемся врагу,
Что дружим с теми, кто не нужен,
Что правит нами всякий сброд…
Ужели только и достоин
Быть на коленях мой народ,
Что в прошлом труженик и воин?
Никак понять я не могу
За что и кем мы так прокляты,
Что можем спьяну, на бегу,
Топтать, что дорого и свято.
Что наши деды и отцы
Мрут, опустив бессильно плечи,
Что в наших храмах подлецы
В руках нечистых держат свечи.
Никак понять я не могу,
Что стало с духом нашим русским,
Что так согнуло нас в дугу,
Что превратило в жалких трусов.
В почете подлость и вранье,
А чести мы давно не ищем,
И с наглым криком воронье
Кружит над русским пепелищем.