Ксения Донгарова
наждачная бумага
и истерлась броня отваги,
износился стиль арт-деко.
я внутри из наждачной бумаги —
ничего не пройдет легко
сквозь меня.
я стою средь штиля,
поднимая девятый вал,
и топлю под лучами крылья —
не спасется на них дедал.
я сама себе строю козни,
как коварный лихой злодей;
если мы есть друг другу рознь и
я теряюсь среди людей,
то к чему мне мечты
и грация?
я не встану сама с колен,
и слова мои будут шляться
по наждачной бумаге вен.
они слипнутся где-то в горле —
самым важным всегда меж строк.
что прошло сквозь меня —
истерлось,
каждый шаг я тону в песок.
если помню одно лишь имя —
разбуди меня
не буди меня
если душит опять тоска —
вытяни из песка
наши эмоции
наши эмоции
стоят разве
веры твоей
и чего-то важного?
наши эмоции –
это всходы
палочек и нулей.
мы виртуальные –
вы бумажные,
нам очень сложно бывать отважными,
вы же нас видите сквозь разводы
на голубом стекле.
наши эмоции –
смех и слезы –
корни уходят
в блок пластмассовый;
кодом двоичным
мы распадаемся,
путает сетку жук.
спорим до срывов
и спорим с массами,
строки рифмуем –
но ассонансами,
новый виток –
и двоичным кодом
молча замкнется круг.
[ наши эмоции виртуальные, плачем над фильмами тривиальными, книги читаем и пишем буквы, тыкая в свет стекла; кнопки, наушники, скрип металла, это так мало – ты знаешь, мало, чтобы вы верили нашей правде, нашим смешным словам, но ты послушай, прошу, послушай – станет, возможно, немного лучше – станет, возможно, немного проще руку держать в руке.
все так хотят, чтобы их услышали;
под бесконечною синей крышей мы
вместе и врозь все равно останемся волнами на песке.
это так просто – поверь мне, просто, не задавай никаких вопросов, мир же сварганен богами наспех был: вакуум, тишина.
если из плюсов, нулей и минусов сложены все мы с великим вымыслом, то за двоичным фальшивым кодом
тоже нас ждет весна. ]
2020 г.
всё для искусства
все для искусства, смыслов, поэзии,
все ради яркого, вечного, громкого;
ты покрываешься к пятнице плесенью
и в голове своей вся в потемках.
все так осмысленно
быть должно было,
сотнями тысяч до нас выверено;
только искусство
всех коробило
и заставляло впустую спины
ныть в поясницах, плечах, лопатках —
ну же, ходи, выбирай красивое,
все для эстетики — вы же падкие
на высококачественное насилие;
ради богинь — ну конечно, слушайте,
как вам рассказывают,
что вам нравится,
что презирать, а чем до ужаса
так выразительно восторгаться.
все для искусства:
судьбы, мнения,
ухо отрезанное (пресловутое),
только впустую
слова
и прения,
месяцы, сутки, часы, минуты,
покрытые ритмами, пылью, красками,
оценками, ценами все заляпанные —
все мы тут с претензиями и замашками,
только внутри все исцарапано.
к черту поэзию, смыслы, критиков,
да и искусство – все туда же;
что-то в грудине тихое, дикое,
будет бессменно стоять на страже —
знать, от чего вам сегодня плачется,
что под желудком вас схватит завтра
цепкими, жгучими, острыми пальцами:
к чему вам придётся ещё возвращаться
по кривой, нарисованной в детстве карте.
2021
всё что я есть
все, что я есть сейчас,
я собрала из вас,
и из осколков ваз,
и из осколков песен.
где он сейчас, мой дом?
что рассказать о нём?
сосны и майский гром,
мох комары да плесень.
всё, что я есть внутри –
ребра и орви,
сердце моё – смотри,
не раздави случайно.
я разноцветный лист,
я бессюжетный свист,
мой предсказуем твист –
нет никакой здесь тайны.
я красила волосы, пела вполголоса, не попадала в ноты;
листала блокноты, искала кого-то – мол, где ты любовь и кто ты.
мое тело – холст для чужих мазков; описать попробуй – не хватит слов;
я теряюсь в облаке пыльных снов,
я смотрю на людей с опаской.
а над нами звезды
от них рябит
в их глазах строительство пирамид –
это скучный и мимолетный вид
той подтресканной желтой краски.
я смотрела в августе в небосвод,
замедлялся времени вечный ход,
и о каждой из бесконечных звёзд
были мифы, преданья, сказки.
все, что я есть внутри,
я собрала из них.