Проглотил три сосиски,
два яйца, оба - всмятку,
выпил пива бутылку
и сказал слово «фух».
А потом ел конфеты,
как всегда, всухомятку
и такие вот мысли
мне высказывал вслух:
«Трудно быть аккуратным,
залезая на ёлку,
но тебя, мой котёнок,
я, конечно, люблю.
Несмотря на всё это,
уезжаю надолго,
а вернусь я не скоро
и в другую семью.
Если что непонятно –
это молодость просто.
Скоро ты постареешь
и всё сразу поймешь.
Дам совет – Ох, дубленку
я запачкал известкой! -
под венец – если только
замуж уж невтерпеж».
Ветер стих. Дверь закрылась.
Я осталась со щёткой.
Где он эту известку
умудрился найти?
Надо щётку почистить
никчемушною водкой,
поменять обстановку
и кота завести.
Из привычек оставив
только утренний кофе,
Не умнее ни капли,
но спокойна вполне,
Я однажды забуду,
чей рисуется профиль
из кровавых останков
комаров на стене.
Даже толстую нитку
время вденет в иголку,
память станет ручная,
гуттаперчевая...
Не всегда было солнце.
Небо - было, а толку?
Скоро год, как нет мамы.
Не всегда буду я.
Вот приходит муж с работы,
Чемодан приносит денег,
Ставит в погреб, чемоданы
Там у нас хранятся все.
Погреб рыть придется новый,
Не хватает в старом места,
Кстати, если денег много,
То зачем пешком ходить?
Колокольчик слышу звонкий,
Муж приехал на мопеде,
Чемодан с собою тащит,
Мимо кур идет спокойно,
Их совсем не опасаясь,
Денег куры не клюют.
Впрочем, если денег куча,
То мопед нам не по рангу,
Муж тогда приехать должен
Как положено ему!
На огромном лимузине
Приезжает муж с работы,
Чемодан с собой привозит,
«Вот смотри-ка» - говорит.
«А чего смотреть-то, милый, -
Говорю ему с улыбкой, -
Что я денег не видала?
Не видала, ну и что.
То есть в смысле, всё не важно,
Рада я, что ты вернулся,
Ну, а что принес ты денег,
Не тащить же их обратно,
Раз принес, так заноси».
Поползу с трудом я в погреб -
Где-то баночка варенья
Посреди огромных денег
С прошлой осени лежала.
Я возьму ее за крышку,
Но не рассчитаю силы,
После смены и уборки
Сил не много остается,
И варенье разобьется,
Все последнее варенье,
Не с чем чай теперь попить.
Опущусь на чемоданы
И заплачу, муж услышит
И скорее в темный погреб
Прибежит меня спасать.
Скажет мне: «Не плачь, малышка,
Что такого в этой банке?
Слез твоих не стоит даже
Все варенье на земле».
Я к плечу его родному
Притулюсь, глаза закрою,
Завтра снова день рабочий,
Послезавтра выходной.
Если бы я владел знанием, то шел бы по большой дороге. Лао-цзы
Мне расширили сознание,
крепок был зеленый чай.
Как сказали: - Сила в знании, -
я махнула, - Наливай!
Ну, листок хитрозакрученный -
двести долларов сто грамм -
ты судьбу мою плакучую
подели-ка пополам.
Раньше, сквозь сознанье узкое,
как китайские глаза,
я пугливой трясогузкою
нервно хвостиком трясла.
Я носила воду в леечке,
поливала огород.
Всё мечтала, как копеечка
нужный рублик сбережет.
И тряслась над каждой мелочью,
в те неумные года,
письма, связанные ленточкой,
на комоде берегла.
А теперь-то я отчаянная.
И драконом не спугнуть.
Просветленная от чая я,
вроде даже вижу суть.
Не сотрет с лица улыбочку
ни напильник, ни топор.
Я глаза сильнее выпучу,
чтобы шире был обзор.
Ох, я нынче эту ленточку,
эти письма и комод,
эту, вспомнить тошно, леечку,
этот город и народ
полюблю любовью мудрою
по методе Дао Цзинь -
мне до яни всё занудное,
все проблемы через инь.
Я, в своем втором рождении,
буду форменным скотом
и на каждом дне рождения
поваляюсь под столом.
И я думаю, что лучше вам
даже не подозревать,
кем я стану в третьем случае,
как рискнут меня рожать.
Я на шелковой подушечке
у границы бытия
отхлебну из пиалушечки:
"Здравствуй, Лао, вот и я".
В путь небесный, нескончаемый,
обретая благодать,
ухожу в обнимку с чайником.
Не трудитесь провожать.
2002 г.
Наша дача у реки!
А на даче - хомяки!
Поселились и живут,
И весь день жуют, жуют!
Что нашли в саду у ели,
На веранде и у двери,
Все погрызли и поели,
Грызуны ведь, в самом деле!
Восемь крошек от батона,
Красный шнур от телефона,
Две очистки от картошки,
Ремешок от босоножки,
И немытую морковку,
И ненужную веревку,
И пластмассовый стаканчик,
И цветочек одуванчик.
Горький фантик от конфеты
(Кстати, где конфета эта?)
И коробки мармелада
Тоже нету, вот досада.
Не иначе на сервант
Хомяковский был десант.
Кто разгрыз зубную щетку?
Кто в ботинке ел подметку?
Кто обгрыз у стула ножку?
Кто пугал зубами кошку?
Как нам кухню подметать,
Если веники кусать?
Что же может быть глупее,
чем жевать кусочек клея?
Или шляпку от гвоздя?
Ведь её отгрызть нельзя!
А зачем кусать, к примеру,
Занавеску и портьеру,
Шарик, скрепку и стекляшку,
И хрустящую бумажку
С надписью «500 рублей»?
Нет управы на зверей!
Не помыв ни разу лапы,
Съели бант от летней шляпы
И фольгу от шоколада,
В общем, всё, чего не надо
детям с полу подбирать
и, тем более, жевать.
Хомяков – я не шучу, -
Повезли лечить к врачу.
Медицинский кот Игнат
Грызунам был очень рад.
Он анализы проверил
И давление померил,
Всем лекарства прописал
И животик почесал.
«Будут живы» - улыбнулся,
И при этом облизнулся.
2008 г.
Фея мне дала колечко, бывший бублик – не иначе,
Всё иссохлось, мак обгрызли, есть следы от изолент.
Ну и что? Другого нету, опоздала я к раздаче,
Наш троллейбус задержали, мимо ехал президент
С мотоциклами и флагом. Он у нас из Петербурга,
Раз поехал – значит, надо. Это уж наверняка.
Я ж была среди народа, в самой гуще, дура-дурой,
Там меня к стеклу прижали и поплющили слегка.
Кабы не было задержки, я была б гораздо круче,
Я б таким кольцом блестела, всем бы стало ясно, что
Я могу чего угодно, вплоть до молнии из тучи,
Мне открыты тайны мира и секреты «Спортлото».
Я б кольцом распоряжалась с чувством, толком, расстановкой,
Я бы зря им не махала, а махала бы не зря.
Начала бы с витаминов: каждый бы жевал морковку,
На рабочем месте ловко валовой продукт куя.
Водку пить не запрещаю, только вот вам аксиома:
Выпьешь рюмку – сразу хочешь небывалой чистоты,
Хвать совок – и все окурки собираешь возле дома,
А потом рыхлишь газоны и сажаешь в них цветы.
Я бы строго запретила самолетам падать с неба,
А то падают всё время, непонятно с чем в связи,
И гореть библиотекам, и, хотя звучит нелепо,
Я б с коррупцией боролась, смело жертвуя ферзи.
Я страну мою больную окроплю водой живою,
Колокольчиков наплавим, пушки станут не нужны,
А ретивым генералам я по звёздочке устрою,
Чтобы всё им оторвало, лишь бы не было войны.
Уж с таким кольцом могучим ты нигде не будешь лишним,
Шествуй всюду величаво, выдох свеж и взгляд лучист,
Ну а с бубликом на пальце ты волшебник никудышный,
Ты кудесник не глобальный, в общем, антиглобалист.
Как приду домой – заплачу, а потом полезу в ванну,
Выпью чаю, успокоюсь, вспомню всех, кого люблю.
И усну, в мечтах витая, утром чуть пораньше встану,
По дороге на работу свежих бубликов куплю.
2003 г.
Неся моральные страдания,
претерпевая вонь и грязь,
я вечность в зале ожидания
ждала тебя – и дождалась.
Тебя внесли друзья дорожные,
купе сплоченный экипаж.
Заметив взгляд мой настороженный,
они меня спросили: «Ваш?».
Весь зал на мне сосредоточился,
ты тоже хрюкнул и затих.
Народ так любит знать «чем кончится»,
каким бы ни был детектив.
Всегда мечтала стать известною,
учила танец и вокал,
но всем была неинтересною,
а тут - смотри-ка! – полный зал.
Ответить: «Нет». И снять решительно
судьбой наброшенный пиджак.
Остаться гордой. К вытрезвителю
не приближаться ни на шаг.
Быть легкомысленной и влюбчивой,
в Париж уехать, в Амстердам…
Но как же мне тащить до Купчино
твои сто двадцать килограмм?
2004 г.