Блудный сын возвращается в дом словно первый дождь,
Меж стальных челюстей зимы проскользнувший чудом.
Когда город трясет нутряная, сырая дрожь,
Когда люди молчат, даже мысли лежат под спудом.
Блудный сын возвращается в дом, где кочуют сны,
Где сверкнет под кроватью потерянный в детстве ножик.
Просто Бог ближе к людям в те первые дни весны,
Когда запах воды пролетит холодком по коже.
Блудный сын возвращается в дом — постоять у крыльца,
Для себя и для дождика дверь отворить пошире.
И зайти в полумрак, чтоб застать только тень отца,
для которого места нет в этом тесном мире.
Блудный сын возвращается в дом от пустых морок.
Попытаться распутать судьбы своей жгут, сплетенье.
Блудный сын — он уходит, отбыв свой обычный срок,
Дабы вдруг не столкнуться впотьмах со своею тенью.
Он уйдет, уж который раз, и сглотнет туман
Его плоскую тень среди серых дождя прожилок.
И закончится дождик. И снова грядёт зима,
И вокруг ни души. Лишь незрячий полет снежинок.
Когда поднимается ветер и падает навзничь трава,
И отблеск колючих звезд глотает закат потухший,
Тогда тяжело и понуро уходят во тьму дерева,
И сипло свистит им вслед, закрученный кнут пастуший.
Когда поднимается ветер и гонит небесную рвань,
Когда поперхнется дождь ошпаренным, высохшим горлом.
Шарахнется с криком прочь напуганных птиц караван,
И отсверк иного дня мелькнет над пространством голым.
Когда поднимается ветер и пучится серый прах,
Болотный, густой туман порхнет над равниной плоской.
Деревья уходят прочь в горбатый, слоеный мрак,
И смотрит им вслед земля, изрытая черной оспой.
Когда поднимается ветер и содранных листьев вихрь,
Крича, заметает след на ощупь бредущего древа…
Небо мычит от боли, как от судорог предродовых,
Бесстыдно заголено луны неродящее чрево…
Штрихует пространство дождя водянистая ретушь.
Отчетлив лишь ветер да листьев мышиная ветошь.
Встревоженный август в прощальную воет дуду
И плавит в горниле дождя слюдяную руду.
Поутру — туман в потемневших гнездится низинах.
Осколки луны и бесславный полет паутинок.
И ртутное солнце вслепую сползает с высот,
И ясности нет в просветленьи, и нем небосвод.
Мгновение ясности. Туч и растений сплетенье.
Как на фотопленке проступят горбатые тени,
И воздух очнется и косо воспрянет трава,
И нервною дрожью ответят земле дерева.
Но дождь не отступит. Он глянет угрюмо и тускло
И вновь обозначит свое шелестящее русло.
Курсив горизонта, набухшие жилы дорог —
Всё снова разгладит дождинок волнистый каток.