Витю Гофмана убили
Витю Гофмана нашли
с пулей в собственной квартире
выше неба и земли
великан поэтский Гофман
в Дом Волошина ходил
так велик был Виктор Гофман
даже в дверь не проходил
был улыбчив и беспечен
коктебельский исполин
он любил стихи и женщин
как порядочный мужчин
он птенец гнезда Бориса
он из Слуцкого гнезда
он лежал под кипарисом
провожая поезда
что ему бы в Коктебеле
не остаться до зимы
где лишь волны да метели
шепчут древние псалмы
Витю Гофмана убили
за старинный медный грош
Витю Гофмана убили
где его теперь найдёшь
2 ноября 2015
это осень закружила голову
молодым осинкам невпопад
вот они и вышли нынче голые
танцевать босыми в листопад
молодые девочки румяные
рдеющие пьяно от стихов
кто для них плетёт слова обманные
будто бы на всё для них готов
не честнее ль отхлестать их ливнями
чтобы не дурели от стихов
становились мудрыми и сильными
как наш дуб Порфирий Иванов
21-22 сентября 2015
***
эти теплые дни
мы ещё проживём
как-нибудь проживём
как-нибудь
а потом в околесице
тёплых снегов
ты о жизни моей
не забудь
эта жизнь
как китайский фонарик во тьме
то горит как-нибудь
то молчит
эта жизнь
расточается по мелочам
и поджаренной рыбой
скворчит
в этот сумрачный век
никакого житья
лишь заботы отпущены нам
и текут по бескрайним
усам и губам
то ли музыка
то ли вьетнам
16 октября 2015
она
смотрит на
то как
раз) плывут облака
два) плывут облака
три) плывут облака
во взгляде её
тяжелеет река
и она понимает
что осень
это с неба упавший восторг
вдохновения
ей слышится
а) музыка
б) музыка
в) музыка
пение
на мгновение
раз) замирает в падении лист
два) тормозит паровоз машинист
три) застывает на сцене артист
это
мгновение
откровения
исцеления
испепеления
у неё
десять минут
а потом
облака уплывут
уплывут
навсегда облака
и останется только река
осени
12-13 октября 2015
как сходит свет на землю осени
предметы трогая слегка
так пробегает ветра косинус
покачивая облака
зелено-жёлтый луч проблесковый
переходящий в золотой
бродил по лесу и потрескивал
осенней музыкой простой
лежали листья словно голые
любовники в руках земли
и плавилось под ними олово
и оторваться не могли
пружиня паутиной времени
бежал забытый паучок
и сквозь космические темени
сам Бог глядел в его зрачок
16 октября 2015
у Тарусы река в рукаве
обмелевшего детства
и кричит кукушонок в траве
вот всё наше наследство
что нам делать со смертью земной
или с жизнью небесной
не туда нас привёз этот Ной
мы зависли над бездной
может там в облетевших садах
опустевшего рая
мы очнёмся в преклонных летах
жизнь свою собирая
3, 8 октября 2015
с утра была строка
пока я мылся в душе
потом она ушла
наверное на сушу
и я её ищу
в глазах брюнетки встречной
в метро её свищу
на ветке поперечной
на драйвовых губах
свингующей армянки
на маленьких бобах
знакомой нимфоманки
и в ропоте метро
и в гуле полусвета
строка моя ушла
куда-то неодета
куда она дрожит
кому она хлопочет
со мною не лежит
и знать меня не хочет
ах дерзкая строка
тебя я накажу
я о другой строке
сейчас же напишу
17 сентября 2015
это поезд из Гривно из Гривно
из какого-то Гривно спешит
золотые проносятся гривы
и пейзаж жёлтой ниткою сшит
а в Подольске на мокром вокзале
жизнь кипит словно стайка волчат
нам про новую жизнь не сказали
а из старой салазки торчат
солнце светит как юность в апреле
жизнь чиста как пьянчужки слеза
эх глаза бы мои не глядели
да всё смотрят и смотрят глаза
21 сентября 2015
калининградоведение
хочется вернуться в майский Калининград
и калининградить калининградить
писать янтарем на брусчатке
послания древним эстиям
бестиям и бестийкам
разговаривать на эстийском
посвящать стихи молодым девицам
и замужним матронам
давно позврослевшим и разведённым
хочется колобродить по улицам Кёнигсберга
раскланиваться с Мартами
любезничать с Бертами
сидеть в пивной с томиком Гёте
и говорить: да что ты?
и засыпая под крики чаек
намочив в пиве усы и прочие части тела
на крики законной Марты что будит тебя отчаянно
отвечать: да ты что, совсем обалдела?
29-30 сентября 2015
в Тольминкемисе у Донелайтиса
у старой кирхи в старом парке
лесные ёжики цветут
здесь Донелайтиса подарки
под видом песен раздают
каштаном налитые соты
колодец старый под луной
поэты в сущности сексоты
они стучат на шар земной
и в летних сумерках гуденье
уставших от работы пчёл
звучит торжественно как пенье
литовских хуторов и сёл
май, 23-24 сентября 2015
янтарные контрабандисты
главный янтарный карьер
Вальтер
давно затоплен
но все вокруг
продают янтарь
вырастают особняки и виллы
кажется что весь Пальмникене
вся бывшая Восточная Пруссия
живёт янтарным промыслом
у каждого
своя янтарная жила
каждый знает
тайный ход
к затопленным штольням
где хранится
главное фашистское сокровище
мистический символ солнца
с вмерзшими в него
древними пауками
символами свастики
недаром янтарную комнату
так и не нашли
она наверняка хранится
у последователей
солнечных пауков
подпитывая собою
идеи о всемирном господстве
а одна женщина в магазине
мне по секрету шепнула
что немцы
настаивали на янтаре водку
и пили
перед разведкой и перед боем
символ солнца придавал сил
возможно фашисты
потому и проиграли
что в силу солнца
верили не все
надо было чаще пить
янтарную водку
я купил с рук пакетик
битого янтаря
засыпал в бутыль
попробую как-нибудь выпить
перед боем
если поможет
скажу спасибо
янтарным контрабандистам
май, сентябрь, 2 октября 2015
на берегу Преголи
облака над Калининградом
пролетают со мною рядом
в небе прусские облака
а под ними река река
и куда ни пойдешь повсюду
Кант и кантов императив
хорошо говорю не буду
портить этот корпоратив
сяду на берегу Преголи
с рюмкой виски наперевес
возмутителен и фриволен
словно Пушкин или Дантес
пусть горит Королевский замок
беспробудным своим огнём
мы с коллегой послав пейзанок
в гости к Гофману замахнем
здесь везде протекает Лета
Дом Советов над ней как стяг
всё забыто и всё пропето
или пропито нафик! так!
и прочтя в Катеринен Кирхе
пару-тройку смешных стишков
мы закажем в кафе «ту бирр, херр»
ну а бирр, херр, всегда готов
королевские подземелья
мы обсудим перед ларьком
и уйдем навсегда с похмелья
за стихами и табаком
пусть плывут над Калининградом
прибалтийские облака
и сочувствовать нам не надо
нас уносит река
рееее-каааа
май, 2 октября 2015
15 лет назад, в ночь с 5 на 6 октября 2000 года, под Тулой трагически погибли в пожаре моя первая жена, поэтесса и журналистка Ольга Подъёмщикова, журналистка Ирина Извольская и краевед Николай Шапошников.
Истинная причина их гибели до сих пор не установлена...
Осень в раю
Ни славы, ни денег не надо
Тебе – в забытьи, на краю…
Лишь красная ветвь винограда
Упала на чёлку твою…
И в пламени этого жара
Не смеешь ты шага ступить.
И тонкою струйкой пожара
Ползёт ариаднина нить…
И выбора нет, успокойся –
Пожарных не держат в раю –
Взлетай, если можешь, не бойся –
Я птицу в тебе узнаю…
2004
Лето в Велегоже
По тропинке, к осени уходящей,
Мы бродили летней гулящей чащей –
Где в кустах – грибы и крепки объятья.
Ты тогда почти не снимала платья…
И на окском пляже мы не нудили,
Потому что дети кругом бродили.
Мы ходили чинно в библиотеку
Всем окрестным жителям на потеху.
И, конечно, плавали мы в Тарусу
На речном трамвайчике толстопузом.
Поминали мученицу Марину
Местною настойкою на рябине.
Вот такое тихое было лето.
Даже звёзды падали до рассвета…
А когда проснулись мы, было поздно –
Кончились на небе все наши звёзды.
2005
уходя: обещай вернуться
потому что южное небо ближе
мы могли бы жить с тобой и в Париже
если ты меня безусловно слышишь
с той поры ты стала намного тише
потому что звёзды в раю крупнее
жить под ними проще и солонее
что ты видишь там где тебе виднее
жарче ли там лето или хмельнее
потому что волны ли в небо бьются
или наши лошади не напьются
или ты разбила на кухне блюдце
уходя всегда обещай вернуться
2006
***
что ты такое знала
что унесла с собой
солнцем и небом стала
вербою голубой
в жарких твоих ладонях
ночь была ярче дня
вечность твоя бездонна
так подожди меня
там в тридесятом царстве
есть неземной покой?
я так устал от счастья
ты меня успокой
2006
грибные прогулки 91-го года
Серёже Белозёрову, Оле Подъёмщиковой, Лёше Дрыгасу – в небо
как хорошо они шагали
и самогоном запивали
субботу марочный июль
грибы ныряли к ним в корзины
и чувствовался дух лосиный
и небо в дырочках от пуль
им жить ещё лет десять вроде
они одеты не по моде
и даже моде вопреки
покуривают папироски
и слышится иосифбродский
в тарковском шёпоте реки
они и сами все сусами
им позавидует сусанин
они поэты хоть куда
они идут и вуснедуют
их лишь бессмертие волнует
вчера сегодня навсегда
2007
ноябрь в янтаре
холодное побережье Майори
с ротондой на берегу
пляж утрамбованный
колёсами автомобилей
лихие латыши
гоняют на бешеной скорости
по песчаной трассе
без светофоров и пешеходов
из Майори в Дубулты
и обратно
полиция отдыхает
редкие чудаки
гуляющие по берегу
разбегаются издали
увидав лихачей
стаи голодных чаек
повисают над головой
ловят хлеб как артисты цирка
на лету
что-то кричат
ругаются между собой
из-за каждого куска
можно погладить
сухое Балтийское море
янтарные брызги на берегу
твою грудь под плащом
мы с тобой ещё любим друг друга
держимся за руки
целуемся на людях
Советский Союз распался
как и мы распадёмся
как и ты станешь просто землёй
через девять лет
ноябрь 91-го года
вот такая вот
кода
2010
***
и после смерти
приходила ко мне ругаться
о чём-то недоговорённом
в прошлой жизни
теперь
когда я всё узнал
и она всё узнала
так ли уж важно
почему
важно
что любили
вели себя как идиоты
думали что навсегда
и теперь уже навсегда
стоим с протянутыми руками
друг другу передавая
поминальные записки
или свечу к алтарю
она
далеко в небе
я (пока)
на земле
2010
снебапад
кто был из нас кто не был виноват
теперь не важно небо стало выше
и яблоневый нынче снебапад
чердак скрипит и дождь стучит по крыше
вся жизнь твоя артхаусный обман
богема революция и ссылка
как я мальчишкой был тобою пьян
стучат иди тебе с небес посылка
спасибо за свободу через край
за неуют семейного уюта
за обитаемый а не лубочный рай
за жизнь и за любовь без парашюта
все спорили с тобой о небесах
в статьях стихах и музыке неспетой
речь облетает как листва в лесах
мороз уже не стой в дверях раздетой
2012, 2013
**
накануне сновидцы мои выслали сон
тогдашнюю Ялту на старой открытке
тебя в маске вынырнувшую у причала
нависшего над тобой с фотоаппаратом
бывшего мужа сестры
и снова разбитая лесенка
из пансионата «Шахтер»
тащится вниз по горе
мимо дома с большим засохшим инжиром
мимо запыленной десятилетьями съемочной группы
мимо выгоревшего на солнце белья
и я во сне думаю
что надо бы пойти в церковь
поставить свечку
чтобы тебе там
стало теплее
а нам здесь
и так всегда
холодно
2014
как приезжала
первая скорая
говорила
ничего страшного
это простуда
через полчаса
вторая
это агония
я до сих пор
боюсь
детской больницы
на Мира
куда увезли Анечку
тебе не разрешили
с ней остаться
реанимация
и когда мы пришли
через неделю
я все понял
по глазам врача
ты тихо сползла
по стенке
и зарыдала
раньше
я никогда не видел
чтобы ты плакала
как мы жили
эту неделю
пили
наверное пили
но ты каждое утро
ходила в больницу
просила пустить тебя
к дочке
носила яблоки и апельсины
которые не принимали
тебя
так и не пропустили
дорожку через снег
к могиле
расчищала вся редакция
Лыжа Дрыгас Шмунь
не помню
кажется Лыжа фотографировал
а Шмунь никогда не любил похорон
значит Равчеев и Фил
я держал тебя под руку
чтобы ты не упала
в бесконечный снег
этих похорон
Белозёров
на кладбище не поехал
на могилку
ты принесла
Анечкины игрушки
помню уточку
и пластмассового зайчика
ты заказала
беломраморное надгробие
большой белый крест в изголовье
и стеллу с портретом дочери
в ногах
это была твоя годовая зарплата
в газете
мы жили в тот год на мою
но и это не помогло
ты не умела остановиться в своем горе
прошел год
но Анечка тебя
так и не отпускала
или ты её
и бесконечные горе и алкоголь
мучили твое сердце
ты все время рвалась на кладбище
со временем
я обпилил все деревья в округе
чтобы тебе не страшно было
оставаться на могилке
там бродило много маньяков
и просто бомжей
но даже они
обходили тебя стороной
ты сбегала сбегала сбегала
побег стал твоим смыслом и целью
побег
от всего и всех
ты сбегала от жизни
и возвращалась
сбегала и возвращалась
и вот однажды
возвращаться стало
попросту некуда
потому что
вы наконец
встретились
декабрь 2012, 5 октября 2015
безымянной ночью ночью ночью
безоконно всё тебя вокруг
беззаконной ночью между прочим
день отбился ото всяких рук
облетели рыжие каштаны
мячиками скачут между ног
и кусты стоят как хулиганы
ветками прикрыли кто что смог
будет ветер ветер дождик дождик
будет здравствуй осень асисяй
будет красить улицы худождик
и по лужам шлёпать как босяй
луны патриаршие уснули
клёны патриаршие шумят
и стоишь в почётном карауле
словно тридцать лет тому назад
29 сентября 2015
1. Видение о сбежавшем платье
как будто платье убежало
от той на ком оно лежало
и платье до сих пор бежит
покуда девушка лежит
кругом галдёж и пешеходы
толпятся малые народы
куда-то едут что-то плачут
на всех наречиях судачат
и посреди вот эта попа
среди донецких и укропов
белее мела слаще ваты
за что воюете, солдаты?
но вот очнулась побежала
да без трусов какая жалость
она была почти что голой
среди нашествия монголов
носите летом сарафаны
пусть те летят в другие страны
как молодые донкихоты
во имя мира
и охоты
3 июля 2015
2. Монро отдыхает
шёлковый сарафан
в китайском стиле
как говорится в пол
плывет как колокол
белокожая блондинка в нём
торопливо перебирает ногами
вдруг порыв ветра
вздымает сарафан
до самого пояса
и всем
пяти мужланам
позади неё
является белая
накачанная попа
без трусиков
минуту
она так и идёт
уверенно и спокойно
раздельно с сарафаном
потом
ветер защекотал её
и она
резким движением
прекратила это
видение
какая там Мерилин Монро
наша
рязанская
4 июля 2015
в провинции живут лишь пьяницы да кошки
да дети и птенцы что скачут по дорожке
да ангелов лихих резвится в небе стая
да Бог глядит в глаза с любовью но устало
в провинции покос и козни водяного
и на любой вопрос ответят полвторого
и сколько не мели муку домашней муки
родятся то стихи то бабушкины внуки
в провинции грибы уходят от погони
и суп из требухи и рыбаки в погонах
и если по ночам тут бродит домовой
то он уже давно не дружит с головой
не проверяй строку на веру и на зуб
навстречу всем ветрам открыт осенний сруб
в провинции страна уснула на печи
в провинции темно
потише
не кричи
май, 29 сентября 2015
голос
знакомый и незнакомый
тульский номер
всегда боюсь тульских
незнакомых номеров
вдруг опять кто-то умер
- Ленка! Ленка Салтыкова!
забомжевала!
- Наташа? Таня?
- Ужас, ужас, Андрюха, сделай
что-нибудь!
- Что? Кто ты, звонящая мне в ночи?
- Это я…
короткие гудки
Ленка
Ленка – голая коленка
Ленка – острые сиськи
Ленка – на копчике хвост
Ленка
эротическая звезда города
её эрофото в газете 80-х
я скупил экземпляров 20
не знаю зачем
говорила
как давно нет
этих смешных болезней
сифилиса гонореи
наверно поэтому
не имела детей
имела любовников
имела репутацию
имела роскошный вид
Ленка
где ты теперь?
11 августа 2015
не знаю как едет
не знаю зачем и куда
не знаю как плачет
тягучая эта вода
я знать не хочу
отчего опадает листва
лишь музыка ветер
и скользкие эти
слова
не знаю что будет
что тополь на том берегу
картонные люди
куда-то сквозь воду бегут
и страшное небо
и молнией вбитый вопрос
куда-то сквозь остов
сквозь дым сигаретный
пророс
15 сентября 2015
звёзды
тоже любят купаться
ночью
голыми в небе
смотрят
на спине лёжа
вверх на море
и на людей
думают
как бесконечно
море
какая интересная жизнь
у людей
как ярко
они горят
а самые яркие
хоть и сгорают
продолжают светить
и после смерти
13 сентября 2015
не смотри в глаза животным
которых ты ешь
они будут приходить к тебе по ночам
дышать в ухо
говорить на своих языках
брат наш возлюбленный
как же так получилось
что птица есть жука
зверь ест птицу
а человек ест
и зверя и рыбу и птицу и гадов ползучих
и червяков земляных и жуков и личинок их
все человек съедает что создал Господь
мы же все плоть от плоти земли
все мы дети её
всех нас любит Господь
вот же травы его – в корм нам
вода его – в питьё нам
воздух его – в дыхание нам
зачем убивать друг друга
а я сплю делаю вид что не слышу
а самому стыдно холодный пот покрывает тело
машу руками будто во сне отгоняю дурной сон
помню помню завет ваш братья
да ничего не поделать
белок нужен чтобы расти
жить и рожать и убивать себе подобных
чтобы писать стихи и картины
так говорят врачи диетологи политики и шарлатаны
так говорит великий вождь ТЕЛЕВИЗОР
ничего личного
главное
не смотреть в глаза животным
которых ты ешь
однажды я смотрел в глаза богомола
теперь
я никогда не смогу
его съесть
11, 21 сентября 2015
из наших виноматерьялов
из винодельчества слепого
растёт лоза средь шумных залов
как будто жизнь начнётся снова
зеленоусые улитки
и тонкокожие младенцы
несут развёрнутые свитки
и с петухами полотенца
и всюду слышен лай пастуший
и заводной собачий гомон
и виноградные простушки
на небо смотрят аж до грома
и что откроется в испуге
а что забудется в истоме
что мы в одном небесном круге
по сути дела не знакомы
3 июля 2015
а липы всё тягучие цветут
и их запас любви неиссякаем
как будто бы за нас они живут
той жизнью о которой мы не знаем
в их голосах невыразима грусть
но стоит тронуть ветку – чирк по коже
они тебя ударят ну и пусть
и жизнь ведь бьёт вот так порою тоже
в них всё и мёд надежд и немота
и зуд зелёной комариной сечи
а после подступает темнота
и ветви опускаются на плечи
они тебя закрУжат как луну
они кружАт на блюдце Патриарших
и ты шагнёшь вперёд туда ко дну
где никогда не стать мудрей и старше
привет тебе зелёная луна
привет щурёнок помню тебя младше
цветут в воде слепые письмена
булгаковских ночей на Патриарших
24-25 июня 2015
чей бормот у уха
это муха
жалуется бедная на жизнь
мухе не хватает бормотухи
чтобы взять иные рубежи
это кто шушу
шуршит как шмелик
это кто зузу
да всё оса
не открою никаких америк
жизнь как насекомый полосат
это кто жижи
пчелой зовётся
носит мёду сразу два ведра
на лугах без устали пасётся
полечку танцует от бедра
сколько их
жужжащих и зудящих
полевых бездомных домовых
режущих и колющих и бдящих
в наших палестинах луговых
24 июня 2015
это зацветает луговина
иван-чай осот и резеда
лета золотая пуповина
гордая плакучая вода
в небе пучит небеса Колумба
под землёю колумбарий сна
и сосна раскинулась как румбы
старая засохшая сосна
прокричит кукушка на стремнине
зноя уходящего в бега
и стоишь с луной посередине
и найти не можешь берега
22 июня 2015
водомерка бродит на болоте
водомерке в море не тонуть
водомерка всюду на работе
совершает свой гражданский путь
мерить воду та ещё работа
ни рабочих дней ни выходных
водомерке на Оку охота
повидать знакомых и родных
а её забросила судьбина
в дальние гнилые рукава
под ногами путается тина
как судьба бывает не права
но бывает у реки гулянка
лихо полноводное весной
пусть вода затопит все делянки
и она получит выходной
только вот хватило бы дыхалки
добежать разливом до Оки
пусть хохочут глупые русалки
водомерка сможет
вопреки
21 июня 2015
и вот приближается рыба
с лицом невозможно красивым
с губами нежнее кораллов
с крючком в золотом животе
и смотрит она удивлённо
и смотрит она беспокойно
и смотрит она как ребёнок
на небо манящее ввысь
и воздух еловый глотает
и небо губами хватает
и чувствует что улетает
ведь рыбы умеют летать
и в синее небо взлетает
и в мягкое небо вплывает
и тихое небо взрывает
такими словами
прощайте товарищи рыбы
за всё говорю вам спасибо
я стану вам матерью-рыбой
и стану молиться за вас
любимые братья и сёстры
в небесный взлетаю я остров
позвал меня сам Калиостро
о рыбьем народе радеть
но что это
падает небо
в зелёную сочную траву
под ноги ему Калиостро
и резкая боль в животе
зачем это
он зажигает
в траве беспокойное солнце
и воду черпает из речки
и ставит на солнце котёл
холодное что-то сверкает
в мозолистой крепкой руке
и всё
16 июня 2015
в такую жару раздеваются все даже рыбы до костной мозоли
и яблоко сада бормотствует в душных ветвях
и девушки с кровью застенчивой аэрозоли
себя распыляют и плоть их стоит на бровях
заходишь в бассейн зоосада ли летнего сада
где плавятся рыбы русалки и прочая снедь
и хочется их разглядеть да по счастью не надо
они исчезают текут все исчезли на треть
вот девушка полу и снова как будто раздета
смотри исчезает подмышка и левая грудь
жара объявляет одетым вендетту вендетту
исчезнет любой кто посмеет сегодня вздохнуть
плывут пред глазами немые соски и колени
какие-то брови сгоревших в жаре шахрезад
плывут бегемоты пингвины моржи и олени
плывут по жаре
и никто не вернется назад
14-15 июня 2015
ты уверен что жизнь по тебе
и что где-то на кромке прибоя
при умеренно малой ходьбе
ты увидишь такое
такое
сердолика закатного глаз
янтаря набежавшую пенку
жизнь когда это здесь и сейчас
а не завтра не вместо
не в стенку
всё твоё достаётся тебе
не твоё тебе нет не досталось
так играй на судьбе на трубе
на траве
что под нами слежалась
ты по кромке прибоя идёшь
ты сжимаешь находки в ладони
жизнь полна когда ею живёшь
бесконечно
бессрочно
бездонно
9 июня 2015
там за барханом где лиловеет тьма
старый сидит беседует с самоваром
что говорит не нажил дурак ума
зря я его тебе предлагаю даром
там за окном за зеркалом за строкой
за перевалом тем где меня не будет
каждый получит женщину и покой
головы всех врагов на хрустальном блюде
там тадатам и снова тадам тадам
музыка ветра солнце без перевода
хочется жить иди по моим следам
там где-то там моя и твоя свобода
8 июня 2015
едет едет по России
Мишка-паровоз
едет он под небом синим
едет он всерьёз
у него глаза разуты
и труба чух-чух
нет свободной ни минуты
перевести дух
едет-едет лисапедит
жёлтые глаза
а вокруг снега-медведи-
волки-образа
Мишка наш бывалый малый
едет не впервой
у него в купе ромалэ
по бокам конвой
он и рад бы оступиться
убежать в тайгу
но за яйца проводница
держит-немогу
знает падла что свобода
мужику нужна
но она простого рода
Мишкина жена
ей для жизни проводницкой
нужен паровоз
чтоб в конце концов в столицу
он её привёз
едет едет по России
Мишка-паровоз
5 июня 2015
есть женщины смешные как младенцы
есть женщины сплошные заусенцы
есть женщины безмозглы как пионы
есть женщины шумны как стадионы
есть женщины с луной посередине
есть женщины лежащие в трясине
есть женщины тугие как колготки
есть женщины сплошные сковородки
есть женщины как сексотерапия
есть женщины воздушно-надувные
есть женщины идущие как танки
есть женщины живущие как monkey
есть женщины бурлящие кастрюли
есть женщины несущие пилюли
есть женщины водители трамвая
есть женщины что любят завывая
есть женщины которые мужчины
есть женщины без всяческой причины
да много всяких женщин в мире есть
без литра виски всех не перечесть
2014, 2015
твоих родителей
давно уж дома нет
ты бродишь голая
где лунный свет
ты слышишь соловья
прости меня семья
как будто пьяный я
у твоих ног
ах эта дырочка
смешная дурочка
шальная девочка
свела с ума
тебя целую я
собой рискую я
ах эта родинка
ах между строк
ты отбиваешься
со мною маешься
ах эта дырочка
ах ёшкин кот
в рот лезут волосы
иду на голос и
где эта дырочка
ах между нот
пою мурлыкая
ах кошка дикая
сосками липкими
запаен рот
нет больше удержу
себя я не сдержу
прощай же дырочка
встаю во фронт
23 марта 2015
запах жареного лука
воскресенье
выходной
прочь томление и скука
мама дома
и со мной
мама жарит лук с печёнкой
искры весело летят
написали мне девчонки
что увидеться хотят
я конечно не отвечу
и на встречу не пойду
я ведь гордый человече
ну вас девочки в дуду
я поэт
почти серьёзно
что мне ваши пустяки
зажигает вечер звёздный
в небе новые стихи
23, 31 мая 2015
упала божия коровка
и чувствует себя неловко
она упала на меня
в разгаре трудового дня
она такая растакая
живёт не ведая покоя
но в мирозданье не вникая
в сирени майского покроя
коровка
божия такая
я посажу её на палец
я ей скажу лети свободна
лети на небо мой посланец
лети скажу куда угодно
пускай в божьекоровском небе
откуда на меня ты пала
придумают такую штуку
чтобы не падали коровки
и даже божии коровки
в рабочий полдень
на людей
25-26 мая 2015
вы стоите на лугу
а я к вам ещё бегу
набежаться не могу
над лугом висит коза
два глаза как образа
на лугах под ней роса
вот сейчас я добегу
сквозь туманы и пургу
покажу я вам ургу
но бежать нет больше сил
и козу я попросил
чтобы дождь заморосил
и плыву я по лугу
у козы теперь в долгу
и кричу эгей угууууу
но куда же вы куда
леди дамы господа
по реке плывёт орда
океан разлился
да
апрель 2015
сидят цикады на сикоморе
поют цикады о синем море
о синем море поют цикады
а мимо волны волхвы дриады
у них в зелёном обличье птичьем
поют цикады по безналичке
поют лавстори на древнегрецком
им подпевает турист совецкий
среди платанов и кипарисов
поют цикады напев каприсов
и бьётся солнце и бьётся море
в цикадный город на сикоморе
жара в июле платок в кармане
кому поверить что не обманет
есть лишь цикады на кипарисе
полдневный стрекот
ни капли риска
13 мая 2015
Мисхор малиновый в сбежавшем молоке
лежит как облако в протянутой руке
он пахнет вишнями цветущими впотьмах
сквозь сотни девушек и бабочек и ах
в зелёных сумерках в затерянных следах
веснотворение кипит в его садах
реторты музыки и колбочки стиха
разбившись падают на город ха ха ха
слова как камешки пускаешь по воде
по нотной ряби потерявшихся идей
скрипичных ключиков качаются буйки
как одичавшие весною языки
интимна вишен с морем вылитая связь
в календах майских ветром с музыкою длясь
пусть ноты падают как ласточки в альбом
в Мисхоре розовом в Мисхоре голубом
30 апреля, 8, 12 мая 2015
вчера было лето а завтра зима
никак не догонят друг друга
ко мне же весна прикипела сама
подруга подруга подруга
когда зацветает апрель в головах
и стих его весел и звонок
побег как растенье пускает в словах
ребёнок ребёнок ребёнок
и май что беременен тысячью жён
и всем мириадом соцветий
он ливнями света навек обнажён
как дети как дети как дети
пускай медоточат миндаль и сирень
и пчёлы пируют привольно
и каждый цветок попадает в мишень
не больно не больно не больно
30 апреля, 12 мая 2015
это у кого поёт апрель
как сверчок запечный
тоже мне мобильный хренов лель
свистунок заплечный
свистунишке горе не беда
белый свет халява
двести двадцать вольт – его еда
эсэмэс – малява
распугает стайку соловьёв
телефон-разбойник
и зальёт вестями до краёв
мозга рукомойник
рассвистелся гад на всю весну
в саде-огороде
бросил в омут музыки блесну
прижился в природе
выходи на майские гулять
пить весну из кружки
будут тебе песни подливать
дружки и подружки
и пока критический заряд
нам с тобой не ведом
надымим зелёный палисад
с алкашом-соседом
6-7 мая 2015
пусть расцветает лук гусиный
и медуница и ольха
когда идут в растопку зимы
жизнь притягательней стиха
ломая наши представленья
о том что было до весны
из-под земли ползут растенья
корнями новыми сильны
они обучатся трудиться
дышать и пить
расти и петь
и будут звери или птицы
в глаза их дерзкие смотреть
а человеческий детёныш
нарвёт себе лесной букет
ты лес
и ты от боли стонешь
но для бессмертных
смерти нет
27 апреля 2015
деревья в Ясной стары и больны
висит роса на копчике Луны
не видно утром ёжика в тумане
лишь дождевую бочку полнит дождь
и ты уже давно тепла не ждёшь
тепло как дождь опять тебя обманет
кто ты чтоб жить в покинутом раю
я каждую тропинку узнаю
и слышу шёпот каждого бутона
здесь родина внебрачная моя
здесь я познал основы бытия
которые у смертных вне закона
я помню мельк бомжующих стрекоз
Калинов Луг прорезавших насквозь
и водяную крысу возле мостка
в реке неспешной ирисы цветут
здесь немец деду вслед кричал: капут!
сбежал мой дед
и дядю спас
подростка
27 апреля 2015
в пруду яснополянском караси
тебе расскажут только попроси
историю языческой Руси
историю «Карениной» Толстого
кувшинки поджигают свой запал
и целый пруд на небеса попал
приветствовать великого немого
торчат из пруда стрелы камыша
граф обходил владенья не спеша
куда спешить когда в итоге вечность
и рыбий глаз потерянной луны
сливается с дрожанием волны
и на кустах развешана скворечность
27 апреля 2015
зелёный бомжик
зелёный бомжик едет с хлебом
ему даздравствует весна
он в мире с завтраком и небом
а остальное едет на
небрит немыт товарищ дикий
но как подснежник он цветёт
и морд его брадатоликий
не возмущает наш народ
он бог весны в своём районе
чумазый одичавший царь
его приветствуют вороны
и пень любой – его алтарь
15 апреля 2015
хмурое утро
лохматый
с бородой встревоженной
идёт спохмелья погулять
джин-тоник
на вчера помноженный
заигрывает с ним опять
он встретит
одного товарища
потом другого и втроем
они возьмут
на грудь слегка ещё
в печальном дворике моём
чуть позже
к ним приходит женщина
чей возраст не определить
и между мужиками
трещина
грозит компанию разлить
и мат
пещерной птицей кружится
и улыбается дождём
и сколько мужики не тужатся
уходит женщина
с вождём
16 апреля 2015
она с утра читает Сартра
потерян паспорт и билет
жакет сверкает словно карта
значками пионерских лет
ах! молодая коммунистка
знак солнца на её груди
где ты живёшь в земле российской
постой ещё
не уходи
дай посмотреть в глаза без грима
на губ обкусанную плоть
но нет
она проходит мимо
как жизнь
как смерть
как молодость
30 апреля 2015
она уже и ей не надо
что было замуж то прошло
жизнь продолженье снегопада
где всё уже произошло
сидит усталая пустая
в огнях вечернего метро
жизнь лишь изгнание из рая
в интерпретации кокто
она могла бы быть любима
блистать прощальной красотой
но жизнь увы непоправима
неповторимой правотой
26 марта, 17 апреля 2015
горит трава на склонах марта
не тает в подмосковье снег
и глядя в окна словно в карты
мы ищем позапрошлый век
залипла кошка на балконе
сидит глаза не отвести
опять весна в микрорайоне
скворчит с восьми и до шести
торчат расхристанные ёлки
среди кладбищенских оград
и лёд раскалывая колкий
идёт своей дорогой март
25 марта 2015
как сказать о тебе Тбилиси
чтобы не повториться
столько сказано о тебе слов
что если все они станут водой
Кура выйдет из берегов
Кура в которой только что плавала
поданная к столу форель
(хорошая шутка
для тех кто видел мутный поток Куры)
с чего начинается Тбилиси
Тбилиси начинается с Сухого Моста
портретов Сталина
тысячи мелочей
стекла афиш книг
самоваров шахмат
какие там были графины!
парящих рыб и ангелов
картин тбилисских модильяни
так начинается Тбилиси
как продолжается Тбилиси
Тбилиси продолжается
проспектом Шота Руставели
Женя сказал
пойдем я знаю проспект Шота Руставели
я был здесь однажды
и мы пошли по стекающему жарой по стенам
проспекту Шота Руставели
и я сказал
а как же в Грузии без вина
и мы зашли
в какой-то магазинчик
и вышли в стекающий зной
и Лена сказала
внимание! техническая остановка!
так говорил
ее друг барабанщик
и все остановились
и выпили по глоточку
теплого сухого вина
и пошли дальше
туда куда течет
проспект Шота Руставели
куда течет страсть в наших жилых
куда течет вечер наших жизней
куда течет Кура нашего вечера
и переходит в улицу Шардена
ах какая это улица
генацвале
улица вечно поющих
пьющих гулящих
как здесь не выпить вина
внимание! техническая остановка!
это Лена
делает глоток
и грузинские мужчины
провожают долгими молчаливыми взглядами
белых русских красоток
слухи о сексуальности грузин
сильно преуменьшены
с удовольствием говорит Ганна
а потом в Старый город
мимо свисающих над головами балконов
широких тбилисских балконов
которые хороши как сама жизнь
и широкая шляпа Полины
плывет мимо них как лодка
и в каждом старом дворике
репродукция «Рыбака» Пиросмани
рыбак ловит Полину
но никак не может поймать
и дальше наверх наверх
в крепость Нарикала
самую неприступную крепость
Великого Шелкового Пути
где стены давно не помнят
погонщиков и верблюдов
а только томятся на ветках гранаты
да бегают две маленькие девочки
в белых нарядных платьях
откуда виден весь Тбилиси
Кура подпоясывающая город
и нависающие над ней дома
вот вот упадут
и новый дворец правосудия
весь из сверкающего на солнце пластика
и две такие же трубы непонятного назначения
и мосты летящие через реку
куда нужно пойти в Тбилиси
по проспекту Шота Руставели
в Тбилиси нужно пойти в музей Пиросмани
и обязательно посмотреть на его «Овцу»
какая это овца генацвале
вам такая овца и не снилась
и конечно женщины Пиросмани
так он их видел грузинских красавиц
такими он их любил
и конечно мужчины
всегда с оружием и за столом
если что
из-за стола сразу пойдут воевать
а потом вернутся
выпьют за тех кто не пришел
и снова запоют свои невероятные песни
которые будут повторять горы и ущелья
до самой Чечни до самого Дагестана
до самой Москвы
да в Пантеон на Мтацминда
обязательно нужно пойти
здесь возле церкви Святого Давида
лежат мои любимые
грузинские поэты
Илья Чавчавадзе и Николоз Бараташвили
и конечно Александр Грибоедов
и конечно в тёплые серные бани
«тбили» значит тёплый
здесь Пушкин отмечал свой тридцатник
единственный взрослый юбилей
а вот рядом дом Габриадзе
а это на балконе что сам Резо?
да он всегда выходит со мной поздороваться
говорит наш проводник
и дальше в самом центре города
водопад
над которым
висит ботанический сад
или стоит
в Грузии все стоит
вы все еще на Руставели друзья
тогда не проходите мимо
русского театра Грибоедова
он был весь в лесах в то лето
этот театр
но внутри все было объято Маяковским
и все улыбаются по-русски и по-грузински
и меня знакомят с двумя симпатичными ребятами
парнем и девушкой
это азербайджанские писатели
говорит знакомящий
они здесь скрываются
в Тбилиси
разве можно тут скрыться?
а как разговаривают в Тбилиси!
ара ара ара
кажется что он говорит да брат да
или да да да
а на самом деле «ара» значит «нет»
весь разговор состоит
из энергичного отрицания
как они успевают сказать друг другу что-то еще
я не понимаю
мы чаще говорим да да да
мы соглашаемся
я думал что знаю
как надо здороваться в Грузии
и встречные подтверждали мои знания
говоря гамарджоба
но в памяти было еще полнее
гамарджоба генацвале
хорошо что друзья вовремя предупредили
никогда не говори так
простому знакомому
и тем более незнакомцу
это значит что ты готов разделить с ним
и радость и горе
и это очень серьёзно
ты будешь навек обязан соблюдать
данное тобой обещание
как угощают в Грузии
вначале подают много еды
и ты начинаешь её есть
хачапури зелень рулеты из баклажан
мясные закуски
и кажется что наступает первое насыщение
и хорошо идёт под эту еду
местная холодная чача
и местный холодный коньяк
а почему вы коньяк охлаждаете
изумляюсь я
ааа брат мы здесь все охлаждаем
философски говорит мой друг Шота
горячая страна горячие парни
все нужно немного охлаждать
думаю я
потом подают второй слой еды
именно слой потому что
его кладут прямо на первые блюда
которые мы не успели съесть
и мы насыщаемся снова
чередуя поедание с тостами
и когда кажется
что нет больше пределов совершенству
приносят третий слой еды
и кладут сверху на первые два
которые мы не успели съесть
шашлык говорят грузинские поэты
это шашлык
а он уже никуда совершенно не лезет
этот шашлык
даже под чачу и даже под коньяк
и даже если встать и попрыгать
или потанцевать
все равно нет больше места в твоем животе
и вот тогда
наконец-то приносят четвертый слой
арбузы
они призывно сочатся мякотью и холодом
невозможно на это смотреть
и мы говорим
унесите
унесите пожалуйста весь этот пир
а наш друг грузинский поэт
видя сколько еды осталось
после нашего сытного обеда
незаметно заплакал
у него дома четверо детей
которых он не может так кормить
чем живёшь ты
спросили мы другого поэта
продаю землю Грузии
без тени иронии ответил он
как
в пакетах для цветов
и мне захотелось купить
пакет этой земли
что ты привез с собой
спросят друзья
магнитики сувениры
чурчхелу чачу бастурму
нет гордо отвечу я
землю Грузии!
то что еще можно купить
но невозможно до конца понять
а ещё один грузинский поэт
закружит Лену в своей любви
завлечет ее в свои сети как рыбу
а потом как любой рыбак
уйдет домой
есть приготовленный женой ужин
и сушить сети
а Лена станет рыбой
и через год
вернется к себе в Карелию
плавать в холодных озёрах
пугая суровых финских русалок
своим смехом с колокольцами и бубенцами
назад в гостиницу мы берем такси
когда тбилисские таксисты
слышат русскую речь
они включают русское радио
говорят Саакашвили был дурак
у нас нет врагов в России
приезжайте к нам еще
и мы хотим этому верить
Тбилиси
течет как Кура
мимо вечера наших жизней
мимо прощальных огней самолетов
мимо вспыхнувших и погаших любовей
течет
и не заканчивается
никогда
2013-2014
В Коктебеле мы сойдёмся снова…
пожевав унылых бутербродов
музыка выходит из кафе
выпьем что ли Лёва
Лёва Болдов
за любовь к прирученной строфе
нам в московском небе нет спасенья
нам для веры нужен вечный Крым
пусть сегодня будет воскресенье
смоем наш столичный грустный грим
и пойдём прихлебывая граппу
ялтинских курортников пугать
кончатся финансы бросим шляпу
будем им свои стихи читать
здесь пред Богом под его перстами
мир лежит как в юности нагой
всё что раньше в жизни было с нами
не играет роли никакой
обнимая крепкие платаны
девушкам нашёптывая стих
мы с тобой приморские жиганы
делим Крым по-братски на двоих
в прокопчённом солнцем Коктебеле
мы с тобою встретимся опять
и пускай все рифмы облетели
мы пойдём над звёздами гулять
5,6 марта 2015
Traduceri
Andrei KOROVIN
Federacia Rus
CВND SE SCUTUR LEBEDELE
cвnd se scutur lebedele
_i reоnvie lotu_ii
amfora corpului tu se afund оn ap
pвn la imposibilitatea
de a fi neiubit
lipsit de tandrece goal
dup care din ap apar copii
se arat psri
apoi zboar toate
rmвnвnd doar
puful de lebd
ОNCHIDEREA AMERICII
indienii populaciei maya
_i astzi mai cin degetele cruci_
tot a_teptвnd c odat _i odat se vor trezi
iar оmpnatul _arpe Quetzalcoatl
va pedepsi veneticii cu faca palid
devorвndu-le etniile
arzвndu-le ora_ele
_tergвnd America de pe hrcile geografice
_i dвn_ii nu se vor reоntoarce nicicвnd
uitвnd drumul оndrt
mвr_avii duli palizi
ce au distrus raiul de pe Pmвnt
TEOGONIE RUSEASC
sau litere ce se risipesc
– s fie Rusia, – a spus Esenin
– s fie Esenin, – a spus Rusia
– s fie Pu_kin, – a spus Pu_kin
drept rspuns – tcerea
– hei, ce-i cu porcria asta?! – strig… U_kin
–…ce-i cu porcriaaa
… porcriaaa
… criaaa
– rspunse ecoul
astfel c… ^kin se supr
ducвndu-se s se dueleze cu d’Anthиs
care de fapt nici nu a existat
PLANETA OAMENILOR
hoinrind pe strzile ora_ului
sau prin labirintul metroului
te miri c astea toate le-au creat oamenii
trupul crora nouzeci la sut e ap
obiecte biologice
specimene muritoare
ce se оmperecheaz ca animalele
ucigвndu-_i semenii
devorвnd alte fiince
murind _i putrezind pe pmвnt
anume ei au edificat aceste ora_e subterane
cu vagoane zburtoare
anume ei au supus pmвntul
descoperind cri deprtate
оnvcвnd ma_inile de fier s zboare
anume ei au оnlcat turnuri pвn la cer
chiar dup ce le-au fost amestecate graiurile
ei au populat burta oceanului
cu pe_ti de fier
ei au ucis creaturile Domnului amuzвndu-se
ei au transformat pdurile оn pustiuri
ei au scris poeme uluitoare
au оnvcat s asculte _i s vad
s compun muzic s picteze tablouri
ei sunt cei care au nscocit armele
оn stare s lichideze toate astea
la o simpl apsare de deget
ei se numesc oameni
_i eu am crescut оn mijlocul lor
Doamne de ce ci-ai btut joc de mine оn asemenea hal
CE PRICEPI TU ОN POEZIE
acum
cвnd eu am intrat оn tine
CU TOT VERSUL
s vedem
ce pricepi tu оn poezie
cum оci place
ACEST
poem
AMINTINDU-MI PETERSBURGUL
asta e umbra Ermitajului оn ap sttut
colo cine se ascunde? – o nopticic alb
zorii se insinueaz оn umbra pвrguit
atlancii au оn mвini cвte-o palid salb
invidiem morcii cвt mai suntem оn viac
оns ei au o munc deloc u_oar
s fie caldarвm copac sau pвrвu-fir-de-ac
sau pauz muzical – cocot spre sear
trncne_te o mic _alup parc-n ne_tire
clrecul galopeaz _i-nvolbur spuma
nu-ci urez nici coroan nici nenorocire
eu plec am plecat voi pleca
ОMPLETITORII ^I CITITORII
оn trenul electric cineva tricoteaz altcineva cite_te
viaca nu e decвt moartea care ne rsfoie_te
cei de tricoteaz nimeresc оn rai
unde nu e nevoie de suflet
cititorii ajung оn iad
dat fiind c cel ce gвnde_te gre_e_te
ce-ar fi oare s оmpletesc eu
coroan pentru fiu
sau destin pentru regat
regat-ce-mi-e-stat
pe_ti_or-оn-borcan
doar cel de cite_te
se gвnde_te la Africa _i China
cititorul zore_te
cel ce tricoteaz nu se grbe_te
APARIbIA SPECIILOR: POEMUL
cвnd vine poemul
tu ai urmtoarele alternative
s-i devii stalker
cluz
оn lumea pguboas a
obiectelor literelor oamenilor
asumвndu-ci responsabilitatea
pentru destinul su
dac vreun biecandru
оl duce la leccii de karate
s povesteasc despre Heracle _i Homer
dac vreo fetic оl ia
la leccii de оnot
s citeasc despre Scufica Ro_ie _i Fetica Degecica
tu va trebui s faci multe
оnainte ca el
s prseasc оncperea
biroului pentru computerul tu
_i s purcead pe lungul drum
al con_tiincei umane
sau
s-l trdezi
prefcвndu-te c nu-i auzi
glsciorul subcire: tticu’! tticu’!
s te prefaci bu_tean
pierzвnd blocnotes pix
scpвnd jos notebook-ul
s uici s te ridici din a_ternut
s te оmbeci оn draci cu omulecii verzi
s aduci оn cas cine _tie ce femeie
s te aranjezi la serviciu
s inventezi o nou metod de asasinat
gвndindu-te c despre acest avort
nu va afla nimeni niciodat
cine ai fi tu
creator sau uciga_
iad _i rai
оn tine оnsuci
S AJUNGI PВN-N VAR CUMVA
Оn memoria lui A.K.
soarele-a ars gaur-n dungata saltea
visul ciorchinilor e copt ca vinul la cin
melcii din tufele de coacz populeaz terasa
eu nu mai am nevoie de tine
stelele au devenit lunguiece iar nopcile mai luminoase
cerul sudului tresare trezit din somn
s recitesc din Mбrquez Boccacio pagini voluptoase
se-aude plвns dup geam – vreun prunc pui om?
cine schimb m_tile de carnaval pe m_ti de moarte
e de ne-nceles – vreo btrвn sau Julieta
e bine cвnd ai pereche de vieci оn rezerv – poate
astfel ajungi pвn-n var cumva
Оn romвne_te de Leo BUTNARU
Перевод Лео Бутнару, 2011
http://spatiiculturale.0catch.com/18-2011/AndreiKOROVIN.html
кровь травы пахнет скошенной жалостью
самым терпким на свете вином
накосите мне крови пожалуйста
чтоб забыться безжалостным сном
запах крови ни с чем ты не спутаешь
это острое это бритьё
плачешь иволгой филином ухаешь
проклиная своё нежитьё
кровь реки прорастает осокою
пришивая к реке берега
и чем ярче созвездья высокие
тем их крепче притянет река
у реки наступает излучина
у травы заливные луга
а клинок тёплой кровью озвученный
про другие поет берега
нет в крови у меня утешения
словно мёртвая плещет вода
все что мёртвое
это прощение
никогда милый друг
навсегда
2011, 2013, 2015
видел
как один нищий
подавал другому
нищему
первый
выглядел
печально-молодо
второй
был изрядно потрепан
сидел в луже
прислонившись к стене
перехода
остальные
шли
не останавливаясь
не глядя
на них
опустив глаза
в наушники
15 августа 2014
мне поэты ваши неинтересны
где вы берете таких поэтов
ни читать их ни печку топить
не годятся
в огне не тонут на зуб нейдут
откроешь страницу и вырвешь
и так читаешь
пока не останется одна обложка
обложку унесет к себе кошка
станет играть с именем и фамилией
думать что спецом для неё
выпускают такие книжки
книжки-малышки
без сказочек
только с именем и фамилией
милией
лией
ли
ей
Й!
1 мая 2014
*
однажды
я проснулся в Крыму
и с тех пор
мне суждено просыпаться там
снова и снова
столько раз
сколько хватит на это фантазии
у моих сновидцев
**
накануне сновидцы мои выслали сон
тогдашнюю Ялту на старой открытке
тебя в маске вынырнувшую у причала
нависшего над тобой с фотоаппаратом
бывшего мужа сестры
и снова разбитая лесенка
из пансионата «Шахтер»
тащится вниз по горе
мимо дома с большим засохшим инжиром
мимо запыленной десятилетьями съемочной группы
мимо выгоревшего на солнце белья
и я во сне думаю
что надо бы пойти в церковь
поставить свечку
чтобы тебе там
стало теплее
а нам здесь
и так всегда
холодно
***
и дальше стекала слеза золотая
по небу полуночи ангел летел
и будто бы тень твоя белая стая
все было все будет
того ли хотел
сновидцы мои утомились скитаться
в тенетах моих перепутанных снов
ход времени править не стоит пытаться
Крым в память впадает
в основу основ
Ноябрь 2014
на вечере поэтов
в Театредок
вышел в гримерку
покурить
и вдруг
в абсолютной тишине
услышал
тихий-тихий
голос Петра Лещенко
он пел
как всегда
о потерянном времени
но откуда
я открыл рюкзак
чтобы достать
сигареты и
флягу коньяка
и голос Лещенко
окреп
он звучал
из внутреннего кармана
какого-то
настоящего прошлого
а Театрдок
поэты
гримёрка
были
лишь в моей голове
12 сентября 2014
подвесить музыку негласно
на вечеринке языка
чтоб верили в свою прекрасность
все королевы табака
чтоб от речей твоих бессловных
хотелось петь и танцевать
чтоб всех красоток безусловных
увёз титаник под кровать
куда куда вы удалились
мадмуазель мадам месье
в какую бездну провалились
как банка старых монпасье
какая музыка звучала
каких страстей пылала блажь
но где конец и где начало
начало там где слово ляжь
2014
***
золотится вдали
нательный крестик
кладбищенской церкви
22 мая 2014
***
погода каркнула
во всё воронье горло
и полилось
июнь 2014
***
я думал
у нее на шее
бог
а у нее на шее
рак
июль 2014
за речкой заречье
а дальше поречье
а дальше приречье
и вовсе двуречье
безречье бессловье
река безъязычье
всё грамота божья
всё азбука птичья
май 2014
***
я ел терновник
дикий виноград
и алычу тугую
и шиповник
кизил срывал
и барбарис жевал
и белую оснеженную полночь
искал на вкус
и пробовал любовь
на срез на ночь
на что там это было
я помню грудь живот
а дальше что
напомните что там
по ходу пьесы
и вот конец
печальным временам
теперь лишь вера
серая и злая
что мы уйдем
и кончится кино
7, 10 февраля 2014
***
вот так заляжет снег на ветках
и до скончания зимы
валторны запертые в клетках
до поздних сумерек немы
а дальше вылитый Вивальди
привычно проверяет лёд
какой последней ноты ради
тоска любви произойдёт
пока январь рисует ветки
прорезав белое углём
трещат в печи рассказы предков
о том что счастье за углом
закончить ночь убрать треножник
мольберт засунуть под кровать
и совершив обряд несложный
навеки лечь сегодня спать
6, 10 февраля 2014
хороший день летает в самолёте
прекрасный день летает на ракете
летает на карете день чудесный
волшебный день летает на метле
а почему бы им не полетать
ведь день хороший сменит день не очень
не очень день пыхтит на паровозе
а день прекрасный сменит день ужасный
ужасный день на танке приползёт
чудесный день заменит понедельник
а там и на работу выходить
и лишь волшебный день ничто не сменит
поскольку волшебство оно такое
оно всегда летает на метле
1 мая 2014
тихо
время расставаний
пятница
среда
нет и не было
свиданий
больше никогда
летний день
или осенний
сумрак
поздний час
нет и не было
спасенья
никому из нас
день проходит
жизнь проходит
больше не хочу
нет и не было
наркоза
от шестого
чу
18 декабря 2014
не впускай в себя кота
чёрного учёного
у него дым изо рта
и стихи Кручёныха
пусть он воет в темноте
там на чёрной лестнице
где не шастал Прометей
где пиджак повесился
не ходи к нему гулять
в переулки тёмные
может он слова забрать
все твои укромные
не шепчи ему грехи
строчки из Булгакова
намурлычет чепухи
заморочит всякого
там где чёрный кот прошёл
магам делать нечего
раз кота в себе нашёл
то очеловечь его
декабрь 2014, 13-14 января 2015
в тот день
я возвращался от бабушки
слишком поздно
уже был закрыт магазинчик-сельпо
уже улицы посёлка были пустынны
уже кое-где зажглись редкие фонари
и я свернул на узкую тропинку
между длиннющими заборами
разделявшими два огорода
и вышел к чёрным прудам
где фонари почти никогда не горели
лишь где-то вдали тускло светились
огоньки моей улицы
я думал о том
как поскорее пройти
это опасный участок
где ничего не видно
и из темноты может вынырнуть
любой пьяный дурак
но почему-то
вдруг остановился
поднял глаза в небо
в котором тускло мерцали
холодные мелкие звезды
и подумал
что вот звезды
они существуют всегда
они были миллионы лет до меня
и будут миллионы лет после
а я для них ничто
они меня даже не видят
и им все равно
жив я или умер
и эта мысль
прожгла меня насквозь
так
что я перестал бояться
не только пьяных
а вообще кого бы то ни было
раз я так мал
что неинтересен космосу
какой смысл в моей жизни
зачем я живу
хожу в школу
сочиняю стихи
я стоял и смотрел в небо
ожидая хоть какого-нибудь ответа
от него
от них
от этих огромных всёвидевших звёзд
но они молчали
молчало всё небо
молчал большой пруд
и только на маленьком пруду
как всегда
громко орали лягушки
наверное
только им и открыт
смысл
этой никчемной
жизни
январь 2011, янв. 2015
никто
никто не умирает
лишь отцветает отплывает
во веки вечные плывёт
а если что-то забывает
то всё равно не отдаёт
все вы
в бескрайней Ойкумене
плывущие из рода в род
кричащие нам из забвенья
слова похожие на пенье
бушующих вселенских вод
мы вас
не слышим и не знаем
как бьётся в ваших голосах
любовь повенчанная раем
любовь до края и без края
и ад в распахнутых глазах
20-21 ноября 2014, 15 января 2015
капитан Денискин
стёр свою пиписку
об одну актриску
а Иванпетрович
стёр свой шустерович
об мадам Лейбович
а красотка Ланга
стёрла своё манго
о танцора танго
хрупкие буддистки
стёрли все редиски
об матросов с виски
бравые солдаты
стёрли свои латы
о портрет Ренаты
пьяные поэты
стёрли все рунеты
о свои сонеты
депутат Куканов
стёр свой интриганов
об гимнастку кранов
оборонминистер
стёр свой пианистер
об певицу твистер
а певец Куманов
стёр свой хулиганов
в сауне шайтанов
знойные блондины
стёрли все пипины
у брюнетки Зины
и художник Шульцер
стёр свой нежный штуцер
о шатенку Плуцер
а цыганка Криста
стёрла все мониста
об одного садиста
и рецидивиста
22 декабря 2014
мальчик-попрыгунчик
по метро гулял
мальчик-попрыгунчик
без вести пропал
помогите люди
нам его найти
в лапах крокодайла
может он теперь
бабушка-колдунья
в городе жила
страшные цикуты
бабушка пила
всё бы ей не страшно
всё бы нипочём
но упал случайно
с дерева кирпич
жил однажды в доме
молодой паэт
он писал паэмы
ну и прочий бред
с девушками голым
иногда лежал
но однажды ночью
вышел он в астрал
насовсем
жили у бабуси
два весёлых гу
ели что попало
какали в снегу
пусть бы лучше дальше
какали в снегу
а теперь их жарят
нам на новый год
23 декабря 2014
женщина
с выдрой на голове
едет в пригородной электричке
теперь их две
выдра и голова
женщина отошла куда-то
голова и выдра
ведут беседу
о валютном курсе
любви к соседу
рубль неуклонно падает
евро как снег растет
вот дедмороз
выключит курс валют
и придёт новый год
с его салатами оливье
пьяными поцелуями на морозе
у соседа
жена собака
скучная проза
тут возвращается женщина
в тамбуре покурила
выдра говорит голове
а ты ей поверила
что она бросила
а что я тебе говорила
25 декабря 2014
рыжий рыжий дед мороз
спи твое величество
у тебя курносый нос
злое электричество
спи души не береди
всякими подарками
новый год горит в груди
расписными арками
снег ударит как аккорд
накануне января
встанет деда красноморд
золотом зубов горя
топа-топа по снежку
Снегурка-голубушка
побежала к женишку
румяна беззубушка
всяка тварь к другой спешит
любит дело парное
ну а дед не лыком шит
понимает главное
будет день и будет год
вот и вся история
а хождение в народ
это всё – теория
хор:
рыжих любят не за то
что они опасные
как известный конь в пальто
но ещё и классные
12-23 декабря 2014
дыми последней папироской
бросай поэзию и etc.
жизнь не должна быть слишком бродской
иначе быстро надоест
будь неожидан и опасен
и не обязан никому
мир безнадёжен и прекрасен
как поздней осенью в крыму
пусть будет день необитален
как непоставленный вопрос
и так брутален так летален
как перезрелый абрикос
ноябрь-декабрь 2014
в московском зоозоопарке
есть розовые рыбырыбы фламинго
они плавают между посетителями
хватают их за пятки
что-то рассказывают
размахивая плавниками
но их никтоникто не понимает
розовые рыбырыбы фламинго
были привезены из Африки
Николаем Гумилёвым
в однатысяча девятьсоттринадцатом
но потом
война революция
о них все забыли
а они
жили себе тихо
в кунсткамере
питались чем придется
мышками
революционными матросами
особенно любили
упитанных чекистов
но те попадались редко
недолюбливали кунсткамеру
хотели вообще закрыть
в большую войну
голодали конечно сильно
тогда их и вывезли
вместе с уродцами
в московский зоозоопарк
в принципе
они безобидные
но гладить не рекомендуется
мало ли что
19 декабря 2014
поэту нужно много пить
чтобы талант свой не пропить
ёху ёху
блондинке надо много пить
чтобы всегда блондинкой быть
маху маху
пилоту надо много пить
чтоб самолёт перехитрить
яху яху
актёру надо много пить
чтоб роль случайно не забыть
оху оху
туристу надо много пить
чтоб из похода выходить
духу духу
хирургу надо много пить
чтоб только резать а не рубить
муху муху
шахтёру надо много пить
чтобы всегда в забое быть
уху уху
солдату надо много пить
чтоб прямо в бой уметь ходить
буху буху
министру надо много пить
чтобы страну свою любить
воху воху
премьеру надо много пить
чтоб иногда в народ ходить
доху доху
народу надо много пить
чтобы всегда сплочённым быть
хейо хейо
и цистерну рома!
10-12 декабря 2014
здравствуй дядька черномор
рыжие ботинки
это кто с тобою
хор?
хер!
33 блон...
брюнетки
*
чешуя огнём горит
песня душу ранит
прихватили динамит
вдруг нас продинамят
трудный праздник новый год
надобно здоровие
чтоб вот так ходить в народ
пить текилу с кровью
ну а мы особ-статья
мы тому обучены
жизнь и смерть одна кутья
дедморозу вручены
*эх
мы снегурки балагурки
забиянки лапушки
целый год блюдём фигурки
у такой-то бабушки
эх эх эх эх
прилетели на метле
из села коровино
выпьем рюмочку нестле
за его здоровино
*ох
разгулялася душа
с нею и натура
до последнего гроша
эх прощай фигура
(потому что дура)
P.S.
Пейте для здоровия
молоко слоновье!
9 декабря 2014
здравствуй червь голубоглазый
здравствуй кострома
жизнь житейская зараза
сумерки сурьма
выпал снег скрипит ботинок
вот и переход
напишу-ка для блондинок
я про новый год
новый год дедок снегурка
елочка налей
плачет стройная фигурка
девушка зажгись
не ходи туда где ходит
пьяный дед мороз
он в подземном переходе
красит водкой нос
впереди любимый праздник
взрослых и детей
что ты делаешь проказник
прямо на людей
у тебя большие уши
серые глаза
дед мороза можно слушать
только пить нельзя
а теперь давайте дети
станем дружно в ряд
дедморозы это йети
в книгах говорят
а снегурка что снегурка
девичья душа
есть прическа и фактурка
больше ни шиша
но не будем о хорошем
скоро новый год
заводи свою порошу
бородатый морд
елочка налей
дедушка зажгись
9 декабря 2014
о чём я думаю?
о горошине
размером с перепелиное
яйцо
вот вырастет такая горошина
какое будет у неё
лицо?
вырастет скажет
бери меня замуж
замуж меня возьмёшь?
а какой тут товарищи
нахрен замуж
острый татарский нож
не расти никуда говорю
горошина
лучше под попой принцессы
лежи
будут у тебя законные выходные
и праздники
счастливая будет
жизнь
5 декабря 2014
мы в белом облаке как
в танке
летим над Грецией
погреться
а с нами рядом маньки
ваньки
у всех в кармане
индульгенца
тут совершают про-
менады
кому напра кому на-
лево
тут в каждом дереве
цикады
концертствуют от пере-
грева
тут молодые англи-
чане
гуляют не-
традиционно
и хлещут раки все но-
чами
гоняя сон разго-
рячённо
тут улыбаются ге-
теры
почти что также как ги-
тары
на языках всех стран Ве-
неры
мужчины тоже разной
тары
морские ёжики
в тумане
морские крабики
в стакане
лишь две француженки
в бассейне
друг другу шепчут
о Гусейне
15 августа, 4 декабря 2014
и приснилась мне рыба о трех головах
я ловил ее и не поймал
эта рыба на дальних живёт островах
а внутри неё остров ямал
рыба дышит огнём прожигая свой путь
и на русском молчит языке
в голове её сталь а в очах её грусть
не удержишь такую в садке
я у местных расспрашивал как мол и что
и откуда такая взялась
мне шаман нашептал что Верховный Ничто
с Мамой-Рыбой вступил как-то в связь
и за это прогневался Тот-Кто-Над-Ним
и послал им
ну в общем послал
и на трёх языках и о трёх головах
сгоряча пострадал и ямал
и живёт чудо-юдо с ямалом внутри
в бесконечной вселенной кружит
а вселенная чашкой на кухне брюзжит
у вселенной в карманах ежи
2,4 декабря 2014
пока девушка спит
и не видит травы
у себя в золотых
волосах
пусть плывёт её грудь
в децибелах листвы
пусть пиявки играют
в глазах
её лоно набухло
от рыбьих атак
её руки в речном
неглиже
её губы лягушки
целуют за так
и она не откажет уже
но она не ответит уже
тонкий уж проплывёт
меж раскинутых ног
приподнимет головку
слегка
и глядит на Офелию
Гамлет как Бог
отражают её
облака
в ночь на 5 декабря 2014
билет на пригородный поезд
не то что пригородный поезд
с билетом кто ты
пассажир
ты хер на лавку положил
а если нетути билета
быстрее крутится планета
от контролеров и ментов
ты в добрый путь
бежать готов
а что же пригородный поезд
он едет в мыле весь по пояс
ему с путей не убежать
с красоткою
не возлежать
придут другие пассажиры
прекрасны потны или жирны
и всех приходится везти
ах счастья так
не обрести
пусть стрелочник напьётся нахер
как литератор или хакер
и стрелки нам переведет
в какой-нибудь
другой полёт
2014
золотые мои застёжки
мать-и-мачеха кострома
что горит на твоей обложке
понимаю зима зима
быть зимой хорошо и просто
выпал снегом лежи скрипи
ходят тени большого роста
носят валенки и скребки
и свистят за окном синицы
желтопузые фонари
мне зима эта только снится
я проснусь щас на раз-два-три
а в зиме твоей неуместной
костромской ли ещё какой
сны гуляют с размахом местных
там за волгою за рекой
там за речкою сиротливо
вместо каменного кремля
для разгула и для заплыва
вся рассейская мать-земля
заметают её метели
и бродяги берут в полон
помнишь как мы с тобой балдели
здесь под взглядом её икон
ну так что ж просыпайся здравствуй
и как можешь теперь живи
берендеево это царство
оборотная ткань любви
ноябрь, 2 декабря 2014
пока водители водительствуют
пока родители родительствуют
пока писатели писательствуют
пока читатели читательствуют
ты сидишь
и тупо смотришь в монитор
у тебя сегодня
творческий затор
пока летатели летательствуют
пока предатели предательствуют
пока правители правительствуют
пока любители любительствуют
ты вселенной
посылаешь свой сигнал
что от творческого
ступора устал
пока мужчины полигамствуют
покуда жены многоженствуют
и хулиганы хулиганствуют
и полисмены им потворствуют
от вселенной
получаешь ты ответ
что для вас у нас
контента больше нет
29 ноября 2014
я оставил в блокноте
одну незаполненную страницу
чтобы написать на ней
какое-то особенное стихотворение
но стихотворение
всё не рождалось
и не рождалось
слишком много
было у меня других дел
съездить на работу
написать смету литературного фестиваля
провести чей-то творческий вечер
и стихотворение
обиделось на меня
нельзя отдавать все время пустоте
сказало оно
это же твоя жизнь
зачем ты её убиваешь
и я сел
и записал
это простенькое
самое обычное
нерожденное
стихотворение
29 ноября 2014
заняться делами простыми как груши и сливы
забыть про метро электрички работу бюджет
и стать под финал этой гребаной жизни счастливым
как будто для счастья другого и повода нет
расстаться уехать от каменной жизни московской
от серого неба и лжи отражений в глазах
чтоб музыка в венах как будто подкожный Чайковский
и солнечный ветер в открытых больших небесах
проснуться и жить будто не жил дышать как впервые
здороваться с каждым кузнечиком в сонной траве
и пусть меня встретит Ока полюбовно навылет
когда досниму я всей жизни свой траве-
лог
12 февраля 2014
когда в тебя поселяется человек
он говорит привет
как поживаешь мой старший брат
не видел тебя сто лет
не надо есть землю паниковать
и биться об стену лбом
просто ответь ему я так рад
буду тебе рабом
а если это любовь была
такая любовь была
но если генуя отцвела
то генуя отцвела
всему приходит потом колумб
зеленый как патиссон
но если спать на полу из клумб
то это последний сон
14 февраля 2014
я проснулся в сосновом лесу
с голубою осой на носу
и была та оса весела
и сказала она: как дела?
как дела у тебя на носу
я летала в сосновом лесу
и была я дружок весела
вот такие случились дела
я твой нос увидала и вот
настроенье мое незачот
что нам с носом поделать твоим
и тогда мы вдвоем воспарим
говорю я осе
ты оса
полосатая блин колбаса
не хочу я с тобой воспарять
щас засну и проснусь на кровать
хвойный хмель затуманил глаза
я смотрю блин а где же оса
но один я в сосновом лесу
одинокий зеленый барсук
8-9 июля 2014
куда летишь ты самолет
чего тебе не спится
а под тобой лежит народ
не смеет шевелиться
лежат Наташа и болван
прильнув телами туго
они попали в твой капкан
им очень жаль друг друга
а самолет себе летит
в полночном ближнем небе
проснулся страшный аппетит
у Жанны и у Глеба
они внутри себя самих
и сами над собою
и даже самолет затих
следя за ближним боем
Сергей Светлане показал
пять поз из камасутры
посадка аэровокзал
Подольск будильник утро
5, 10 июня, 8 июля 2014
ДЕТСКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
качели
скрипят качели
звук качается
и больше нету никого
а человек не получается
как будто не было его
в столице в центре
в тихом дворике
танцпол и церковь по утрам
и трезвые гуляют дворники
с мамашами напополам
но я как будто бы
вне времени
зашёл услышав тихий звук
а здесь песочницы беременны
от взрослых ног
и детских рук
а здесь
беременны машинами
ползут улитки-гаражи
и окна кажутся витринами
в которых нету ни души
и тихим скрипом
улетающим
беременны движенья рук
и я смотрю на них
пока ещё
не кончился в пространстве
звук
рыбные места
моему крёстному, дяде Вите, спасшему меня в детстве
это дуб наклонился над речкой
или видится мне наяву
что я маленький
я человечек
что я падаю в реку
плыву
где-то там на цветущей поляне
зверобой повилика чабрец
жизнь дрожит словно слово в кармане
с дядей в карты играет отец
вижу рыбу и я вроде рыбы
потерялся в запретной воде
мы летать или плавать могли бы
я в реке я во сне
или где
лето детства и речка Воронка
на моторке летим по реке
и отснятое на киноплёнку
вспоминается прошлое мне
рыба справа и рыбина слева
удивлённо глядят на меня
пасть как кисточку львиного зева
открывая и к тайнам маня
но какая-то тайная сила
обняла меня и вознесла
с тайной рыб навсегда разлучила
и от жизни меня не спасла
происхождение видов: человек
весь человек создан для красоты
но в красоте его вырыли норы кроты
теперь человек состоит из нор
как ему жить с тех пор
человек смотрит в зеркало на утраченную красоту
рассматривает свои норы вон ту и ту и ещё конечно же ту
человек думает если бы не кроты
каким бы красивым был ты
человек размышляет над альтернативой
возможно я создан быть просто счастливым
но норы кровоточат тоскою сибирских рек
человеку для счастья нужен второй человек
человек совершает движение
это очень простое решение
там где был один человек стало двое
(можно вызывать Ноя)
человек размораживается как холодильник
его сердце стучит как часы-будильник
но счастье – это такая штука
которой не нужно стука
и когда второй человек уходит
первый снова кого-то себе находит
а ведь мог бы быть просто красивым
без всяких нор
но это
пустой разговор
снебапад
Ольге Подъёмщиковой
кто был из нас кто не был виноват
теперь не важно небо стало выше
и яблоневый нынче снебапад
чердак скрипит и дождь стучит по крыше
вся жизнь твоя артхаусный обман
богема революция и ссылка
как я мальчишкой был тобою пьян
стучат иди тебе с небес посылка
спасибо за свободу через край
за неуют семейного уюта
за обитаемый а не лубочный рай
за жизнь и за любовь без парашюта
все спорили с тобой о небесах
в статьях стихах и музыке неспетой
речь облетает как листва в лесах
мороз уже не стой в дверях раздетой
***
все ваши книги – мертвая солома
живые травы были ели-пили
на языках нездешних говорили
любили пригибаться перед ветром
шептать в тумане нежиться в росе
и птиц любили прятать и пастушек
и домом быть для тысячи букашек
кротам и змеям дать приют и кров
березы возвещали о рассвете
дубы толпились армией заката
летучих лип к полудню тает стая
орешник мягко стелет облака
в реке прозрачной ирисы цветут
и все это вы срезали и смяли
и сделали бумагой и словами
как вы могли
точнее – не смогли
***
Были мы крупнее пыли.
Ели, думали, любили.
По-английски говорили.
Кончился завод.
Мы лежим в земле раздельной.
И один лишь крест нательный
(оловянный, деревянный)
там, где сердце, –
жжёт.
дожить до лета
памяти А.К.
солнце прожгло дырочку на матрасе
сон винограда спел как вино на ужин
ягодные улитки заселили террасу
ты мне больше не нужен
звёзды стали длиннее а ночи ярче
южное небо вздрагивает спросонок
перечитать Маркеса или Боккаччо
плач за окном. ребёнок?
кто там меняет карнавальные на посмертные маски
не разберёшь – старуха или Джульетта
хорошо когда есть пара жизней в запаске
чтобы дожить до лета
детские преступления
короткими вспышками света
вся жизнь твоя будет с тобой
бездонное окское лето
кузнечик в траве голубой
поймаешь останется лапка
в твоей неумелой руке
цветов кучерявых охапка
и голая рыбка в реке
и дремлет малюсенький ящер
он жрец на пригретом пеньке
протянешь ладонь наудачу
останется хвостик в руке
ежиха ведущая деток
куда-то
не трожь отпусти
и запах соснового света
и вкус родника из горсти
как мир наш подноженный хрупок
и сколько ж ты душ погубил
личинок пиявок скорлупок
покуда
ты маленьким был
из кинохроники жизни
закадровый голос не ярок
но ты пропускающий свет
сентябрьский сквозной полустанок
что шепчешь ты поезду вслед
в котором окне прогоревшем
секунду другую назад
ты пил с удивительным лешим
кричал ему свидимся брат
в какой просыпался постели
с обоями на потолке
кто жил за тебя в твоём теле
кто плыл за тебя по реке
твоя чешуя золотая
не помню которого дня
сквозняк электричек листая
уже не припомнит меня
очнёшься
ты жил или не жил
не вспомнишь ни лиц ни имён
лишь свет удивительный брезжил
лишь снился разгаданный сон
На сайте журнала: http://www.nm1925.ru/Archive/Journal6_2014_10/Content/Publication6_1238/Default.aspx
…но лишних вопросов не задавал.
Я просто давал им ключ от комнаты.
Они просили, а я давал.
Б.Слуцкий
и мы давали ключ от нашей спальни
нахальному блудливому поэту
и в час когда мы сами приезжали
их тени в нашей спальне продолжались
его чуть лысая с виной его стоящей
её залётная с торчащими сосцами
и выгнутым остриженным лобком
с кудрявой попой
и они сходились
в тот миг
когда мы намертво сближались
и тень его вины в неё входила
когда я сам стремглав в тебя входил
что делал с нею он
она стонала
светясь как новогоднее созданье
игристым светом
страсти и сомненья
и я в тебе тебя не находил
ты кажется заваривала кофе
читала книгу
суетилась в ванной
пока они шуршали занавеской
готовясь к неизбежному концу
и он рычал
и вот она забилась
гусыня жаркая
в объятьях твёрдых лиса
и кровь была белее молока
когда ты вышла из чужого тела
и я тебя увидел под собою
и над собой
и даже за собою
ты стала всюду
ты была повсюду
и я был ты
и ты меня была
реальнее
и мы с тобой смеялись
над этими несчастными людьми
1 мая 2014
у меня с утра дебюсси
у тебя с утра далида
пахнет морем твое мерси
пахнут спаржей твои дада
в этом времени где нас нет
можно делать теперь что хошь
поворачивать ход планет
изучать тебя между нож
говорить тебе коктебель
обещать тебе зурбаган
и вести себя как кобель
и нести в себе ураган
потому что пройдет пройдет
этот сон этот спич и блажь
и тогда сделай вид что кот
как царевич на спинку ляжь
а пока у тебя монтан
и пока у неё дали
пусть же бьёт от бедра фонтан
алым парусом вдаль стоит
27 марта 2014
вот цветы по вагонам несут
от кого и кому
непонятно
и ведут мой вечерний маршрут
летних сумерек яркие пятна
вот пионовый облак летит
в нём любовник зелёный и алый
разыгрался его аппетит
жёлтых пестиков тычет кораллы
лилий жёлтые юбки горят
но торчит из-под юбок причинно
ядовитых тычинок отряд
и песты выставляет мужчинно
синих ирисов нежная плоть
завлекает в такую пучину
что и рад бы себя побороть
да навряд ли отыщешь причину
и сияют в вагонной ночи
незабудок вечерние звёзды
а цветы это просто ключи
если только не поздно
не поздно
5-6 июня 2014
гармонист залётный тянет жилы
в электричке летней на Москву
лишь одною музыкою живы
или вопреки ей не пойму
белая дурацкая панама
ветер в парусиновых штанах
как же это вышло мамамама
что мы не снимаемся в кинах
в море проплывают самолёты
в небе пролетают корабли
ну а ты зазноба моя где ты
потерялась в розовом дали
белый пух засыплет все бульвары
тополиный невозможный пух
ну а ты звезда моя гитара
видишь как я от тоски опух
в поле зацветают василёчки
а на дачах чахнет лебеда
посчитал я все мои денёчки
а они сливаются в года
и пошёл он дальше по вагонам
взгляды собирая по пути
как сказал бы лейтенант Прогонов
с этим парнем дура не шути
22 мая – 6 июня 2014
Малевич с Кандинским
проснулись с утра
и чувствуют им
за работу пора
они достают сумасшедшие краски
которые были столетье в завязке
ни с кем из художников накоротке
они не ходили с натурой к реке
Малевич взял кисть
а Кандинский мольберт
но темы
но темы
по-прежнему нет
Малевич плюёт и
идёт в огород
и всякую зелень
оттуда несёт
Малевич с Кандинским
рисуют укроп
у них получается
лошадь и гроб
Малевич с Кандинским
малюют и лепят
и всех восхищает
их творческий трепет
Малевич с Кандинским
в борделе кутят
им носят на закусь
щенков и котят
Малевич с Кандинским
уснули в стогу
довольно
я больше о них
не могу
1-2 мая 2014
мы жили на Родине мира
с песочком из мелких ракушек
с медузами в теплых ладонях
с водою солёной в ушах
мы видели Родину мира
и спелые крымские грозы
мы ночью срывали с балконов
и в море бросали
мы пили на Родине мира
сухие и крепкие тоже
и Пашу кормили арбузом
и Машу
мы бросили Родину мира
да что там на Родине мира
такого
чего у нас нет
цветущее чёрное море
призывно махало нам вслед
и чаек бросало
1 мая 2014
босоножка болит и болит на ноге
у неё босоноги такая работа
собирать золотистые капельки пота
и в объятиях страстных душить фаренгейт
что мы знаем о жизни закрытой ступни
только то что она безнадежно закрыта
от любви от свободы
в кружении быта
у неё перемешаны ночи и дни
целый век взаперти проживает она
в ожиданьи когда босикомое время
когда ветер и дождь и стихи и луна
обнажённая выйдет она перед всеми
и тогда вот тогда засияет она
всем своим совершенством восторг излучая
только б снова не осень зима и война
только мокрый песок и следы одичаев
20-21 мая 2014 г.
книжки
на то и книжки
чтобы
страдать
обливаться кофе
компотом соком
лишать девушек сна
и девственности
сводить с ума
мальчиков
мечтами об Африке
и Аляске
ложиться в кровать
с красивыми женщинами
и уставшими мужчинами
веселить детей
сводить с ума взрослых
обращать в веру грешников
развращать праведников
заставлять думать идиотов
и расслаблять умников
нравиться
бомжам и банкирам
предсказывать судьбу человечества
тонуть на титаниках
гореть на площадях
превращаться в прах
и воскресать из пепла
символом
жестом
взглядом
20 мая 2014
такая в воздухе стоит торжественная тьма
и тьму пройти нам предстоит чтоб не сойти с ума
такая тьма любую тьму зашкаливает тьма
в ней день и ночь и прочь и проч и прочая хурма
идёт гудёт зелёный тьма и красный тоже тьма
и тьма плетется голубой и золотой впотьмах
у тьмы у тьмы десятки рук и сотни острых глаз
она умнее всех наук никто её не спас
большие тьмы чужие тьмы витают над тобой
мигают красный золотой зелёный голубой
и только самый белый тьма не скачет не скулит
сквозь тьмыитьмыитьмыитьмы пройти нам предстоит
20 мая 2014
***
все ваши книги – мертвая солома
живые травы были ели-пили
на языках нездешних говорили
любили пригибаться перед ветром
шептать в тумане нежиться в росе
и птиц любили прятать и пастушек
и домом быть для тысячи букашек
кротам и змеям дать приют и кров
березы возвещали о рассвете
дубы толпились армией заката
летучих лип к полудню тает стая
орешник мягко стелет облака
в реке прозрачной ирисы цветут
и все это вы срезали и смяли
и сделали бумагой и словами
как вы могли
точнее – не смогли
февраль 2014
я чувствую Бога на крышах
я вижу струящийся пар
он снайпер он медленно дышит
я жду его выстрел в упор
по снегу по белому снегу
иду я навстречу ему
меня он готовит к побегу
но я этот приз не возьму
не надо мне мелких поблажек
я тоже умею стрелять
да жизнь моя полная лажа
ну дай же мне заново блять
17 февраля 2014
так ходили мы меж колен твоих в Иордан
каждый был твоей белой горлицей в голос пьян
слово крутится голым камешком в голове
вот и сгинули все мы сгинули в рукаве
говорят волхвы как ты горлицу назовешь
так и дурь свою непутевую проживешь
ох назвали мы тебя ласточкой вжик да вжик
вот и прав выходит был волхов тот
тот мужик
твоей нежности твоей сучности твоей ржи
мы ласкались как в трансе бешеные ужи
ты хотела нас ты кончала в нас ты спала
а потом по крохотке нам себя раздала
а кто первый был тот ушел в туман нарезной
а кто был второй тот упал в степи заказной
что мы делали как мы выжили без тебя
прожигая свет выживая жизнь до рубля
так мы стали пеплом летучим травой речной
так и стали мы зовом ветра в глуши ночной
где была любовь да полынь премудра трава
там теперь лежит твоя белая голова
17 февраля 2014
памяти Игоря Меламеда
Матрёна Игорь и Рамзан
лежат в земле сухой
их мчит заоблачный «сапсан»
в безоблачный покой
Матрёна шепчет «Отчет наш»
в ответ ей Игорь – стих
Апостол точит карандаш
чтоб грозно встретить их
и стих звучит как отченаш
и «Отче наш» как стих
и лишь Рамзан как бумбараш
глядит на них двоих
ему неведом этот звук
неведом этот рай
он был Аллаха верный внук
а тут такой раздрай
но мчит «сапсан» без тормозов
к Апостолу Петру
он сорок дней спешит на зов
и будет там к утру
19, 28 апреля 2014
памяти Андрея Новикова
1
что же ты наделал милый друг
друг ты мой сердешный
сам замкнул проклятый этот круг
не орлом а решкой
помнишь как бродили мы вдвоём
по бульварам синим
думали что всё переживём
смерть любовь и зимы
где скажи с тобой не ждали нас
в Киеве в Тбилиси
вот тебя теперь не ровен час
и не дождались
где ты беспокойная душа
там в подлунном мире
жить любил ты весело греша
дважды два четыре
выдохну в оконное стекло
ты меня услышишь
ночью небо всё заволокло
ты уже не дышишь
28 апреля 2014
2
этот странный поход в никуда
этот ноющий в черепе голод
эта талая злая вода
этот сердце сжимающий холод
переходишь по тонкому льду
чистопрудного тихого ада
и как будто не слышишь что ждут
тебя люди стихи снегопады
ждут порталы журналы авто
ждут в Казани Ташкенте и Минске
ну а ты-то куда без пальто
в магазин по-английски
позвонил бы забросив дела
мол такая отрада
что столица тебя приняла
как любимого брата
29 апреля 2014
она садится не закусывая
имеет план она и вид
на сексуальную дискуссию
с начальником отдела сбыт
она сидит в короткой юбочке
раскрыв футбольные врата
сегодня сорок восемь Любочке
а грудь стоит как налита
она с девчонками хихикает
жевачку просит
закурить
что ей гормон судьбы накликает
да что об этом говорить
она в поднятом настроении
переходящая в кураж
и под ее контральтопение
ей тридцать восемь с лёту дашь
ну что ж что муж ушел к молоденькой
ну что ж что сын в него кобель
зато она с напоперодинкой
поедет летом в Коктебель
25 апреля 2014
на сером пальце обручальное
висит погнутое кольцо
смотрю в лицо её печальное
невыразимое лицо
сжимает алкоголя баночку
да брызжет взгляд по сторонам
ах электричная алканочка
о чём молчать с тобою нам
заёрзаешь в районе Бутово
и двинешь в тамбур посмолить
о Господи как верно муторно
всех нас придурошных любить
взблевнёт на Щербинке сердешная
и станет милому звонить
уж скоро станция конечная
ты выйдешь встретить может быть
1 апреля 2014
Andrei Korovin
Buddha at Belorusskaya
this morning in the Belorusskaya station
I caught sight of the Buddha
he was sitting on a bench
in the lotus position
like his statues in bronze
merging with the dull light of the Metro
I noticed him out of the corner of my eye
from inertia I ran on past
then from surprise I halted
looked round
hurrying to work
I see nothing
I turned round
and met his untroubled gaze
that said
yes this is me
and what kind of a thing have we here
the Buddha–I thought–in the Metro
I need to remember that
and rushed on further
in former times the gods appeared to men more frequently
Перевод Натальи Боде
ОРИГИНАЛ:
АНДРЕЙ КОРОВИН
БУДДА НА “БЕЛОРУССКОЙ”
сегодня утром на “Белорусской”
увидел Будду
он сидел на скамейке
в позе лотоса
похожий на свои бронзовые изваяния
сливаясь с мутным светом метро
я заметил его краем глаза
по инерции пробежал дальше
потом от неожиданности остановился
оглянулся
спеша на работу
я ничего не вижу
я обернулся
и встретил его спокойный взгляд
говоривший
да это я
а что тут такого
Будда — подумал я — в метро
это надо запомнить
и поспешил дальше
раньше боги являлись людям чаще
ANDREY KOROVIN
Lancelot’s last will
I bequeath to you, my love
the tail of the dragon
I defeated in a fair
one-sided fight
remember
how his one head
was taken by the institute of history
another
by the institute for brain research
and the third
was placed in a mausoleum
under a bell glass
his carcass
was cut into two halves
and the victory feast went on for a week
the claws and the bones
were taken to pieces by dogs and children
and the wings
oh, yes
the wings
I gave to the king
as a wedding present
what I got
was only the tail
it was cut off
with my very first strike
one week after the fight
it was still reeking and then
it seemed to become smoked
and would never rot
a weird tail, it was
I settled it in the garden
and the royal weasels
made it their nest
but why I fought at all
I fail to remember
Перевод Натальи Боде
ОРИГИНАЛ:
АНДРЕЙ КОРОВИН
завещание Ланцелота
любимая
я завещаю тебе хвост дракона
которого я победил
в честном неравном бою
помнишь
одну его голову
забрал институт истории
другую
институт мозга
третью
поместили в мавзолей
под стеклянный колпак
тушу его
разделили поровну
неделю пировали победу
когти и кости
растащили собаки и дети
а крылья
да
крылья
я подарил на свадьбу
нашему королю
а мне
достался лишь хвост
который я отрубил
первым же ударом
спустя неделю после боя
он ещё дымился
а потом стал как будто копчёным
и совсем не портился
странный это был хвост
я поселил его в саду
и в нём свили гнездо
королевские ласки
а из-за чего я с ним дрался
уже не помню
гаджеты пишут
на олимпиаду потрачены бешеные деньги
пресса отвечает
потому что так надо
телевизор передает
красивые новости
но Фейсбук телеграфирует
что западные журналисты
на олимпиаде голодают
их поселили в холодных палатках
не дают русских веников
и пускают по трубам
болотный газ
Фейсбук умный
его не обманешь
6 февраля 2014
комиссар полиции
полюбил
другого
комиссара полиции
об этом написали
в ФБ
а оттуда
новость
разошлась
по стране
получается
какая-то пропаганда
комиссарского
образа жизни
но что поделать
если любовь
6 февраля 2014
её звали Ирина
роскошная брюнетка
с вкусными формами
и весёлым носиком
в её глазах гоняли
бесенята на мотоциклах
и от неё так вкусно пахло
что у меня кружилась голова
однажды
после застолья на Новый Год
мы остались у них ночевать
и меня положили
на единственной свободной кровати
в её комнате
она вошла и выключила свет
переоделась в ночную пижаму
нырнула под одело
и я почувствовал её дыхание
возле моего уха
она сама прижалась ко мне
и стала гладить по голове
приговаривая
ты – боишься темноты?
не бойся
я с тобой
возможно так
она разговаривала
со своими игрушками
когда была маленькой
мурашки бегали по спине
а мне хотелось
чтобы она никогда
не прекращала говорить
и гладить
гладить
гладить
ей было четырнадцать лет
а мне уже все восемь
и я почти влюбился
в её молочную грудь
и необычное имя её мамы
Грата
но мы с родителями
никогда больше
не оставались у них
ночевать
июнь 2012, ред. 2013
МАША ПОЧТА РОССИИ
Маша работает на Почте России
она произносит это с придыханием
Пооочта Раассиии
так что может показаться
что это круче чем клуб
«Красная Шапочка»
Маша сама как Красная Шапочка
по-итальянски
с пятым размером бюста
и букетиком полевых цветов
подаренных
она томно вздыхает
товарищам по работе
ты будешь звонить мне?
говорит она с опасением
телефонному духу
знаешь а еще
когда я звонила тебе
будто бы по работе
я просто хотела услышать
твой голос
Маша молчит прислушиваясь
к голосу телефонного духа
пьет пиво
и повторяет как заклинание
Почта России
видишь как я люблю его
письма и посылки
путаются в ее руках
теряются растворяются
в ее огромных глазах
в ее безответной любви
в ее нерастраченной нежности
уносятся поездами РЖД
улетают самолетами Аэрофлота
куда попало
а самые лучшие письма
попадают в почтовый рай
начальником которого и служит
Маша Почта России
ДЕРЕВО, КОШКА, СОБАКА
дерево говорит
кошка
это больно
это
острые когти
глубокие раны
высоко карабкается
и все время собой довольна
иное дело собака
если и ставит лапы
то когти не выпускает
только лает громко
а как ей не лаять
если кошка колючая
когти свои вцепляет
в нежные ветки
оттого что не может
спуститься
дереву больно
собака чувствует
злится
дерево защищает
кошка уйдет приблудная
а собака
ляжет под деревом
доброе слово скажет
КОРОЛЬ РАСТЕНИЙ
Карлу Линнею
земля заросла летом
по самое небалуйся
вылезли из земли все травы
из периодической таблицы Линнея
полудрагоценные раньше
драгоценные позже
газообразные понеслись по ветру
все сосут из земли
все тянутся к солнцу
дорогой ты наш Карл Линней
на хрена же нам
столько лютиков-незабудок
осин да рябин
что ж ты басурман
насочинял столько дури
а нам
коси не перекоси
руби не переруби
это разнотравье
ноги путаются в травах
голова кружится от запахов
как жить
в этом прекрасном мире
Карл
может спросишь у Клары
укравшей твои кораллы
жаль что только кораллы
жаль что не оставила тебя с голой жопой
король растений
без писчей бумаги
чернил и перьев
баобабом больше
баобабом меньше
Подборка в "Журнальном Зале": http://magazines.russ.ru/arion/2013/2/14k.html
столкнулся в метро
с женщиной-слоном
хобот к хоботу
она
всплеснула ушами
заколыхалась всем телом
протрубила что-то
на своем африканском
слоновьем
и полетела дальше
к своему мужчине-слону
унося за собой
стаю летучих мартышек
старого мудрого Каа
весельчака Балу
и конечно же
тень дикой кошки Багиры
и рев Шерхана
из недр метро
напомнил о том
что Маугли
умер
декабрь 2013
когда
холодными зимами
пруд замерзает
лебеди приходят
к барскому дому
гогочут на своем
крепостном языке
что жрать стало нечего
надо бы подкормить
а не то передохнем
перестанем радовать
белоснежными крыльями
лебедиными шеями
ваших тупых гостей
стоят так толпой
топают своими лапами
гадят на белоснежных дорожках
жирные боровы
давеча крестьянин
Ванька Синюхин
попытался поймать одного
с голодухи
так они его в пруд скинули
и сомам скормили
лебеди-людоеды
барин с семьёй
укатил в столицу
от греха
а сторож по ночам
запирается
в своей сторожке
говорит
каждую ночь
кто-то ломится в дверь
зовет его
кто говорит
что жена
а кто-то
что смертушка
декабрь 2013
Слуцкий в Туле
Борис Слуцкий обзавелся семьей уже в зрелые годы. Однако его жена, Татьяна Дашковская, умерла после тяжелой болезни в 1977 году. Для Слуцкого это стало ударом, от которого он не оправился. Поэт впал в тяжелую депрессию, перестал писать стихи и был вынужден переехать в Тулу, в семью брата. Его сердце остановилось 23 февраля 1986 года, на 67-м году жизни.
он просыпался рано
смотрел в окно
там за окном всё тот же двадцатый век
пусто на сердце холодно и темно
никто никому не нужен
как сказал имярек
вот же она единственная ушла
туда куда все уходят
и он уйдёт
боль понемногу стихла
любовь прошла
но тоска не проходит
нет не пройдёт
он лежал на диване
да смотрел в потолок
смотрел через крышу в небо
в её глаза
потом выходил из дома
бывший пророк
который на свете
всё уже предсказал
— здравствуйте, — говорил ему доктор, —
как нас зовут?
— Слуцкий, поэт, — сухо он отвечал.
— знавали и наполеонов, все теперь тут, —
подумал про себя доктор
но промолчал
— есть у вас документы?
— да, — протягивал документ
— Слуцкий Борис Абрамович… вот так так…
что привело на рельсы?
ответа нет
молчит
— я писал стихи
больше не знаю как
когда поэт превращается в человека
ему становится всё равно
какое утро какого века
какое крутят в кине кино
сгорели в танках его читатели
остыл недобрый двадцатый век
нет больше смысла в стихослагателях
он в стылой Туле теперь навек
и он ложится и он спокоен
и двадцать третьего февраля
он понимает что путь свободен
что дальше медлить уже нельзя
ну что же Слуцкий
ну что же гений
ну что же бывший
ну что пророк
три тома изданных сочинений
солдатской жизни его итог
найдутся люди
стихи найдутся
из чрева письменного стола
душа не смеющая прогнуться
из них конечно произросла
Гроза
я люблю это тихое пение
удивлённых людей и стрекоз
а потом тишина онемение
пред слюдой прибывающих гроз
тихо тихо потом начинается
и вступают оркестр и басы
будто боги в любви сочетаются
друг о друга колотят тазы
стрекоза моя милая лётчица
улетай начинается ад
Александровна кличу по отчеству
улетай же кому говорят
смерть летит огнедышащей конницей
ветер волосы рвёт на груди
будь ты Муромцем или бетонщицей
ты не стой на пути отойди
и проносятся мимо потухшие
фонари удивительных глаз
как обманутые пэтэушницы
полюбившие в первый раз
что-то в жизни твоей начинается
ослепительно пахнет озон
и бессмертьем душа начиняется
и ты падаешь на газон
Памяти Валерия Прокошина
засыпали в кузнечиках
руки искали в осоке
камышовою флейтой
сзывали друзей и подруг
в опрокинутой полночи
птицы слились в караоке
и в запруде мерцал нам
луны потерявшийся круг
не о Лете письмо
у реки постороннее имя
не о городе павшем
четыре столетья назад
мы очнулись в случайное время
мы стали родными
и увидели свет
словно небо очистило взгляд
золотая плотва моя
и краснопёрая стая
вы-то помните эхо
уснувшее в дальнем бору
то ли время течёт по губам
ослепительно тая
то ли это кончается жизнь
с расширением ru
Дочери
дочь моя
засыпай у меня на груди
заходи в мои карие ночи
свет проходит сквозь стены как будто Гудини
одиночество ночи непрочно
в темноте ничего невозможного нет
скрипнет дверца и Моцарт контужен
к нам волхвы заходили вчера на обед
пастухи подоспели на ужин
а в зелёную рощу упала звезда
небо светится розовым светом
и взлетая над Крымом кричат поезда
мы поедем туда этим летом
В "Журнальном Зале": http://magazines.russ.ru/druzhba/2013/3/k3.html
мое телефонное дерево
мое телефонное дерево
разговаривает по ночам
с разными дальними странами
скушно ему
телефонному дереву
жарко и одиноко
стоит оно
упираясь спиленной кроной
в ночную птицу
держащую на своих крыльях
аэропорт Домодедово
стоит
впецившись корнями
в мёртвую землю
стоит и думает
как там моя подружка
шелковица в Летках
на Любиче
телефонирует ей
в самолётную тьму
попадает
на командира авиалайнера
летящего в Красноярск
Лизунова Петра Михалыча
ой говорит извините
перебои наверно на линии
номер-то правильный
ничего-ничего
отвечает ей Пётр Михалыч
милая барышня
мне в небе-то
тоже ведь скушно
тогда
говорит польщённое дерево
которое давно уж не барышня
передайте привет
дядюшке моему кедру
и сестрице сосне-маревне
ладно передам
говорит Пётр Михалыч
только ты уж звони иногда
дочка
второй пилот
нервничает
глядя на командира
требует
аварийной посадки
навигатор
и тогда на дорогу
стали выходить кабаны лоси
тьма сомкнулась с небом
и лес стал прорастать прямо в сердце
больно пронзают его острые ели
дубы распирают сердце
корнями ветвями кроной
когти царапнули по стеклу
скалится волчья морда
рёв накатил из чащи
затряслась земля
затрещали ветки
кто продал тебе этот навигатор мама
из-за него мы все здесь погибнем
открой окно
впусти их
дочка
сердца наши стали лесом
а глаза тьмой
не нам их надо бояться
а им нас
мы назначаем правду
в этом лесу
эй
лесовые упыри оборотни
выходи строиться
уговорили
мы остаёмся здесь
скифские древности
она привезла мне
кость древнего человека
какого-то древнего скифа
или сармата
сказала
кость обработана
специальным раствором
в детстве
я хотел быть
мореплавателем
или археологом
или полярником
да много кем
а они ехали
на настоящие раскопки
в Молдавию
я бесился и ревновал
она обняла меня
и горячо прошептала в ухо
я привезу тебе
так
будто обещала
любить меня вечно
а что именно
я не расслышал
я долго хранил эту кость
в письменном столе
вместе с её стихами
и другими драгоценностями
а потом выбросил
зачем мне нога
древнего скифа
без неё
день радио
день радио
кончился
радио больше
нет
скоро радио
окончательно заменят
айпеды айподы нетбуки
радио
больше нет смысла слушать
нам уже всё рассказали
в твиттере и фейсбуке
у меня было три
любимых радиостанции
в пятнадцать
программы Татьяны Визбор
на всероссийском радио
это была эпоха
шестиструнных гитар
дымного чая
пахнущих кострами девушек
лет десять назад
«Наше радио»
тогда я любил
русский рок
водку и умных женщин
в последнее время
слушаю радио «Релакс»
теперь я люблю
джаз сотерн и домашний уют
время всё расставляет
на свои места
в моей юности
шелестящий голос радио
можно было услышать
из любого электроприбора
включаешь утюг подносишь к уху
и из него тихо-тихо льётся музыка
или речь какого-нибудь
генерального секретаря
снимаешь телефонную трубку
а тебе оттуда поёт Пугачева
или Левитан продолжает рассказывать
от советского информбюро
радио напевало мне
из торшера и ночника
из простой розетки
внуки
мне не поверят
Звезда Прииртышья
зайдёшь на сайт
газеты «Звезда Прииртышья»
и задумаешься
что такое прииртышье
сколько его на свете
какие там звёзды горят
«Прииртышье отличается неоднородностью
ландшафтных условий»
говорит Википедия
«лесные массивы здесь сочетаются
с незалесёнными участками и лугами
в поймах Иртыша и его притоков»
вот оно как
вот как бывает
а мы тут думаем Ока Кама
нет
есть ещё Прииртышье
друзья мои
старики говорят
Иртыш
самый длинный приток на свете
он берёт начало
где-то между Монголией и Китаем
чёрная кровь его
течёт в Казахстан
впадает в озеро Зайсан
собирает множество рек и речушек
и дальше течёт
отдавая свою мощь турбинам
питая сады и каналы
а белая его кровь
течёт прямо в Обь
и где-то в Ханты-Мансийске
могучий великан Иртыш
отдаёт своё семя
матушке Оби
сибирской кормилице
чтобы понесла она
рыбных детей их
до самого Карского моря
вот такой он
великий воин Иртыш
вот так
задумаешься задумаешься
и поймёшь
что ничего-то ты в жизни не видел
не был на Лене и на Оби
и звёзды Прииртышья
не освещали твой путь
длиной в тысячу ли
или сколько там в наших
длиннотах
В "Журнальном Зале": http://magazines.russ.ru/bereg/2013/40/11k.html
***
Катя живет в апельсине…
Сельский Гуру
дева выросшая из апельсинового зерна
звенит в темном окне моем как настойчивая зурна
пахнет щедрой цикутой цедрой полынных дней
я живой или мертвый и что я знаю о ней
там где степи младенцам дают молоко и мед
великанша живет в неволе целует кого-то в рот
мы – невыплаканные ночи невыспавшиеся дни
мы одни царевна совсем мы с тобой одни
расцветай скорее камасутрой кумысом и киндзадзой
ты звезда по имени солнце как пел нам цой
молодые скованные одной цепью пойдем с тобой
на костер на смерть на край света
любой любой
В Симфи
Андрею Полякову
реки Салгир затертое седло
в снах о Неве-реке Москве-разлуке
тут Полякова за язык вело
туда где разговаривают звуки
полночный бог балконного огня
спит на пластинке джазового дня
и речь заводит странную: Салгир
солги сожги Неаполь скифской лени
и расскажи как преданный кумир
кромсал дворцы твоих стихотворений
пусть бог падет отыщется другой
но в женщине не обрести покой
омская зима
снег выпал и стоит
на облако похожий
по вкусу – общепит
по сути – лишь прохожий
у ставки Колчака
сугробы выше крыши
валяет дурака
буран на льду иртышском
покатится слеза
и прошлое приближу
смотрю зиме в глаза
и сам себя не вижу
что делать здесь в метель
какой причуды ради
читать зимы постель
и руки греть в тетради
и омскою зимой
переходящей в детство
пытаться Боже мой
в соборе отогреться
Так говорил Квазимодо
и меня со всех сторон окликали
ласковые женщины из прошлого
Сальваторе Квазимодо
не любовь ищу / не страсти огненной вожделею
не воды – напиться / не песка – пересыпать время
не того что все называют смыслом или ответом на все вопросы
знаю что нет ни ответов / ни смысла / ни жажды / ни утоления
знаю что любовь никогда не была потеряна / всегда-то она со мной
вот здесь в узелочке под сердцем – кому развяжу узелок – того полюблю
на день полюблю или на час / на всю жизнь или на негаданную встречу
только все тяжелеет и тяжелеет мой узелок – женщины подкладывают в него
свои любови не дают уйти с пустыми руками помни нас говорят
вспоминай хоть иногда / хоть раз в жизни нас вспомни / и так по разу
томится сердце мое любовями отлюбленными и незалеченными
свободы ищу от любви / от любовей / от любушек моих ненаглядных
все-то они за мной наблюдают / деток от других рожают / а мне забывать себя не велят
что им далась моя память? / взорвется она когда-нибудь от их любвей ненаглядных
разлетятся любови по свету белому / будут хлопать глупыми глазками
не зная где же это их суженый брошенный ряженый контуженный
ан нет меня / весь я взорвался сбежал ушол сдал полномочия стал белым светом
белой дневной луной облачком дождевым платьицем девичьем на прищепке
мокрой травой кувшинкой в озере рыбой в густой дубраве зверем в чаще морской
нет меня нетушки обознатушкиперепрятушки / кукушки расскажут что видели одного лешего да и тот шел мимо палкой
подосиновики сшибал мухоморы в корзину клал
так и проспали тридцать лет и три года а потом повернулась избушка к лесу
и вышло из нее… ни пером описать ни шпагой
чудище обло озорно огромно стозевно и лаяй
***
когда проходит земная блажь
проходит земная блажь
ты жизнь за хлеб и любовь отдашь
за хлеб и любовь отдашь
ты будешь верен своим богам
верен своим богам
пока они отвечают нам
они отвечают нам
и сколько жизней твоих пройдет
сколько жизней пройдет
пока удача к тебе придет
удача тебя найдет
тогда не бойся и не зевай
не бойся и не зевай
пусть все друзья попадают в рай
враги попадают в рай
В "Журнальном Зале": http://magazines.russ.ru/october/2013/10/6k.html
или о пользе женитьбы
я виноват
в том что мой друг
стал геем
нет
он собирался жениться
а я сказал ему
во время очередного застолья
Шура зачем тебе это нужно?
ну как
рассудительно отвечал он
жена будет готовить
носки мыть полы стирать
и ты собрался жениться
только ради этого?
я ещё понимаю – любовь!
возмутился я
нет ну а ты представь
вот я напьюсь
приду домой в хлам
и буду полы стирать?
Шура ты не прав!
убеждённо отрезал я
и мы переключились
на наш любимый разговор
о древнеримских историках
так я потерял друга
через год он только и мог
что жаловаться
на очередного любовника
который его бросил
никогда –
слышите? – ни-ко-гда ! –
не отговаривайте
друзей жениться
17 декабря 2013
пока я спал
и жизнь моя простыла
и смерть моя украдкою ушла
теперь мы вечные
живём когда хотим
поём шампанское
под языком удачи
какую ты ещё не выбирал
затоплена весна моя
любовью
и жизнь
и смерть
и прочее люблю
и вас люблю
прекрасных незнакомых
я почка
я питаюсь и расту
сосной расту
в аквариуме неба
кто мы такие
в этих зеркалах
смешные
неодетые
чужие
и свет сырой звезды
питает нас
26 апреля 2011
мы с другом
нагрянули неожиданно
в их деревню
ранней весной
по полному бездорожью
дом встретил нас тишиной
и только из-под дома
навстречу нам
выполз маленький мышонок
казалось что он танцевал
какой-то древний весенний
мышиный танец
он совсем нас не боялся
пока друг
залезал через форточку
и обследовал дом
я наблюдал за мышом
потом мышь устал
лег на землю
и стал биться
будто бы в другом танце
я видел что-то подобное
в фильмах про Африку
кто бы мог подумать
что у мышей так похоже
а потом он замер
казалось на миг
но и через минуту
и через пять
ничего не произошло
друг посмотрел на него
и сказал
подох
накануне
перед отъездом
муж моей любимой
не пожалел
мышьяка
19 ноября 2013
Витька Чернопятов
земляк мой в тамбовской учебке
оказался знакомым знакомых
писал какую-то прозу
не хотел служить
резал вены
пару месяцев пролежал в психушке
я увидел его неожиданно
в чудовищно мятой форме
которую ему выдали
после больничной робы
чтобы отправить домой
казалось что эту форму
жевала вся рота
на ночь психа от греха
заперли в каптёрке
дневальный разбудил меня
он хочет поговорить с тобой
Андрюха говорил он
видишь у меня получилось
давай тоже как я
иначе здесь погибнешь
но я
не стал резать вены
и не остался в учебке
сержантом
несмотря на уговоры друга
сержанта Затеева
который писал стихи
а спустя несколько лет
я встретил Чернопятова
в подземном переходе
взгляд его был также безумен
как в ту ночь
когда я испугался
даже не его порезанных вен
а этой чудовищно мятой формы
которую кажется жевала вся рота
декабрь 2013
где ты
Великая Армения
раскинувшаяся от моря до моря
где ты
Армения
плывущая в ковчеге Арарата
посреди Вселенского океана
где ты
в глазах девушек
чьи глаза
отливают черным обсидианом
чьи уста
подобны цветку граната
где ты
в улыбках мужчин
чьи сердца подобны
дремлющему вулкану
где ты
в древних хачкарах
рассеянных по земле
в лепестках
древнего алфавита
в вечных стенах
тысячелетних церквей
в божественных женских голосах
под сводами Эчмиадзина
в невозможном пении ангелов
в пустом храме в Сурб-Хаче
в источниках
любви здоровья богатства
текущих из крымских гор
в танце свечей в церкви Сурб Саркиса
у могилы художника Айвазяна
в Феодосии
где ты
я слышал твой зов
в моём любимом Крыму
я плакал над твоими братьями и сёстрами
погибшими в бесчеловечной бойне
15-го года
где ты
я летел к тебе
осенью 2013-го
бродил по улочкам и площадям Еревана
пил воду из уличных фонтанчиков
кушал виноград
которым угощала меня
вдова армянского писателя
в маленьком магазинчике
возле музея Ованеса Туманяна
пил коньяк Арарат
с моими братьями-поэтами
где ты
я так хочу найти тебя
в жёлтой осенней листве
в высоком прозрачном небе
где ты
возьми меня
в свой последний ковчег
25 ноября 2013
каждое детское лето
мы проводили с родителями в Велегоже
я дружил там с двумя деревьями
одно их них
старая липа
огромная как гора
одиноко стоявшая
посреди бескрайнего поля
в пору цветения
благоухавшая на всю округу
в ней жили сотни
майских жуков
они кружились вокруг
садились мне на голову
щекотали за шиворотом
я собирал их а затем отпускал
смешные майские жуки
толстяки и добряки
а липа
была такой огромной
что до нижних ветвищ
невозможно было достать
даже подпрыгнув
я любил прижиматься
к её тёплому шершавому
неохватному стволу
гладить и разговаривать с ней
а однажды на неё сел рой
диких пчёл
они искали себе дом
и нашли его
в густой кроне моей липы
в ней могли бы поселиться
даже летучие мыши
на всех хватило бы места
второе дерево
росток берёзки
маленький и хилый
еле-еле поднимавшийся над землёй
посреди поля
я решил стать её другом
поил её водой
но деревцу всё равно было слишком жарко
на солнцепёке
и тогда
я собрал луговую клубнику
и выжал сок ягод
к основанию деревца
сока было мало
но я верил
что эти полезные капли
помогут моему ростку
вырасти такой же
как старая липа
большой и гостеприимной
через тридцать лет
я приехал на это место
и не нашел старой липы
и майких жуков больше не было
все заросло березняком
клубничный сок
оказался очень питательным
15 июня 2011, октябрь 2013
как хочется тебя
прижав к оконной раме
развёрстывая свет
восшедший ото сна
пока сады цветут
и в этой панораме
бесчинствовать смеясь
любить тебя весна
на жёлтой простыне
бессмертного цветенья
среди зелёных рук
волос и глаз и губ
стать рыбой стать рекой
стать отражённой тенью
того кто слишком юн
того кто слишком груб
мой парусник апрель
заходит в порт приписки
ему дано свистеть
в ночи как соловью
ну что же ты плывешь
куда-то по-английски
по гривам темных вод
ведь я тебя ловлю
2012, 2013
Ольге Подъёмщиковой
кто был из нас кто не был виноват
теперь не важно небо стало выше
и яблоневый нынче снебапад
чердак скрипит и дождь стучит по крыше
вся жизнь твоя артхаусный обман
богема революция и ссылка
как я мальчишкой был тобою пьян
стучат иди тебе с небес посылка
спасибо за свободу через край
за неуют семейного уюта
за обитаемый а не лубочный рай
за жизнь и за любовь без парашюта
все спорили с тобой о небесах
в статьях стихах и музыке неспетой
речь облетает как листва в лесах
мороз уже не стой в дверях раздетой
2012, 2013
разлей мне музыку
в игольное ушко
пусть лето давится
бессмысленным стишком
где кошки котятся
где ежики шуршат
где даже бабочки
пожить ещё
спешат
склонишься ивою
напиться над ручьём
и вспомнишь как ты жил
на свете но на чьём
а эти девушки
и прочие дары
созревши падают
в садовые
миры
и начинаются
объятия травы
посмей дотронуться
лишишься головы
омон комариков
и продотряд цикад
лишат движения
частей твоих
отряд
а голова твоя
как яблоко пуста
краснея падает
малиною с куста
и все кузнечики
шуруют в унисон
сопровождая
в беспокойный
летний сон
2012, лето - 2013
в пруду насыпано
как будто листопад
обрушил Ясную Поляну
я здесь как дома
помню графство наугад
не перестану
всё приходить сюда
и двадцать лет спустя
и даже тридцать
душа бессмертная
до старости дитя
уже не смыться
вот здесь сидели мы
с Серёжей под кустом
чуть дальше с Олей
нас потеряли
в этом воздухе густом
в лугах на воле
в большом пруду
с отцом ловили карасей
костлявых скользких
с кем уезжали мы
отсюда по росе
не помню стольких
а в этом маленьком
рябиновом пруду
в купальне старой
ныряли голыми
у неба на виду
в другие страны
нырнув в грядущее
растаяли среди
листвы опавшей
уже не осень
а полжизни позади
и я за старших
2012, 2013
30 января 2011
двое
в форме железнодорожных рабочих
немолодых
плохо выглядящих пролетария
на станции Царицыно
разговаривали
прихлебывая пиво
скоро скоро придет наше время
мы их всех вырежем
они не будут гулять по бульварам
они не пойдут на митинги
они
сдержат свое
пролетарское слово
2011
чтобы воспитывать кого-то надо самому быть кристально чистым
сказала она и отрезала кусок от моей ноги
что за дискриминация женщины в современном обществе
сказала она и отпилила десертным ножом мой палец
как можно такие слова говорить при детях
сказала она и откусила кусочек моего сердца
2010
снег выпал и стоит
на облако похожий
по вкусу – общепит
по сути – лишь прохожий
у ставки Колчака
сугробы выше крыши
валяет дурака
буран на льду иртышском
покатится слеза
и прошлое приближу
смотрю зиме в глаза
и сам себя не вижу
что делать здесь в метель
какой причуды ради
читать зимы постель
и руки греть в тетради
и омскою зимой
переходящей в детство
пытаться Боже мой
в соборе отогреться
12-15 марта 2013
снег все такой же как в детстве
снежинки
похожи на те что мы вырезали
из салфеток и чертежной бумаги
рисовали пальцами на замерзших стеклах
одевали девочек на детских утренниках
значит там
на небесной фабрике
кружевных снежинок
технология производства
не изменилась
и эта ледяная стабильность
утешает
потому что давно изменились
технологии
в НИИ времён года
весну с осенью отменили
а КБП светоразрешения
в Москве отменило солнце
потому что Чижевский считал
что оно провоцирует революции
Министерство правды
вещает на всех частотах
о наступлении лучших времён
после очередных худших
а Министерство тёмного прошлого
предвещает светлое будущее
и только снежинки
такие же как в детстве
настоящие
март 2013
возле моего дома
живут подземные жители
иду как-то в банк
и вижу
из коллектора теплотрассы
торчит голова
рядом стоит человек
и говорит с ней
сразу видно
что друг
пришел к другу
в гости
и так мирно
они беседовали
что я засмотрелся
и чуть не упал
в соседний колодец
29 декабря 2012
в старых московских квартирах
желтые есть потолки
томные книжные шкапы
обои линялых расцветок
в старых московских квартирах
живут поэты и пассажиры
поэты кому-то пишут
пассажиры куда-то едут
в старых московских квартирах
медленно жизнь угасает
прорываются ржавые трубы
взрываются старые лампочки
в старых московских квартирах
пауки заседают как в думе
не спеша проводят собрания
пленарные и не очень
в старых московских квартирах
чистоту побеждает плесень
с каждым днем ее больше
она расползается
28 августа 2013
1. ОВСТУГ
а этой ночью наступила осень
в барском доме Тютчевых не спали
и свет горел во всех бессонных окнах
хозяина встречали ранним утром
он к празднику обычно приезжал
Успенья Богородицы
прислуга
готовила на кухне ранний завтрак
в пруду ходил тяжелый толстолобик
не зная что гореть ему к обеду
на сковородки адовом огне
и лебеди ленивые дремали
не слыша
как скрипят в ночи ворота
и ширится из псарни лай собак
как чутко лошади прядут ушами
и женщина бросается на шею
как он идет понурый молчаливый
и колокол спросонья глухо бьет
ведь этой ночью
наступила осень
2. ВОДЯНАЯ МЕЛЬНИЦА
на мельнице заброшенной
бомжует водяной
тулуп его заношенный
воняет как больной
он страшен коли вылезет
да хрен его найдешь
тут интернет не вывезет
и сдохнет макинтош
леса глухие брянские
и ни души окрест
сквозь заросли вакханские
сияет белый крест
все сгинуло в забвении
по правде так давно
как будто нет спасения
а есть одно кино
3. ВЩИЖ
сколько ни вейся
миру придет конец
сходишь ли под венец
все равно не жилец
вот же стояла крепость
город
и правил князь
Рюрикович между прочим
казалось
жизнь удалась
ну и что же той жизни
поле да огород
враг подступает
целится в род и род
то ли ушли под землю
то ли стали землей
князь со своим народом
господибожемой
что им доныне снится
Чиж ли река Десна
выцветшие страницы
времени или сна
память как колом в горле
жалко их всех до слез
небо не плачет
небо
льет с небес купорос
27 августа 2013
вот оно Запорожье
клёновская постель
воли казацкой дрожжи
радостная купель
что тебе Влад столицы
Киев да Коктебель
жить бы здесь да плодиться
рыбку ловить да хмель
вона оно какое
взглядом не огрести
запорожское море
всюду в твоей горсти
что там за горизонтом
ищешь
да не найти
Понт переплыл бы с понтом
если бы мог грести
27 августа 2011, 2013
ANDREY KOROVIN
SECRET OF THE FIRE STAR
a coyote tree and a pear-tree man
live in my garden
bushes of gooseberry and black currant
and a garden path
separate them
the coyote tree hunts mice
moles and those occasional wild rabbits
hopping in from the woods
and the pear-tree man keeps on
turning the rainwater barrel over
to slake his thirst
the coyote tree and the pear-tree man
are friends
at full moon
the coyote tree turns
into a dog
and the pear-tree man becomes
a man
they go to the bank of the pond
to see the fish lady
the lady comes out of the water
sits down on the ground nearby
and waggles her tail
so they sit together in silence
watching the big moon
there was a time they lived together
on the bank of this pond
a husband a wife and a dog
who came to them once
of all that I do not know
I just feed the coyote tree
and water the pear-tree man
also
I never hunt for the fish lady in the pond
even though I so much enjoy fishing
once again when the fire star falls in the east
we will switch places with each other
until a new star
Перевод Натальи Боде
ОРИГИНАЛ:
АНДРЕЙ КОРОВИН
ТАЙНА ОГНЕННОЙ ЗВЕЗДЫ
дерево-койот и человек-груша
живут в моём саду
их разделяет садовая дорожка
кусты крыжовника
и чёрной смородины
дерево-койот охотится на мышей
кротов и редких диких кроликов
забегающих ко мне из леса
а человек-груша всё время
переворачивает дождевую бочку
чтобы напиться
дерево-койот и человек-груша
дружат
в полнолуние
дерево-койот превращается
в собаку
а человек-груша становится
человеком
они идут на берег пруда
к деве-рыбе
дева выходит к ним из воды
садится рядом на берегу
помахивая хвостом
так они сидят вместе молча
смотрят на большую луну
когда-то они жили вместе
на берегу этого пруда
муж жена и собака
пришедшая к ним однажды
я не знаю об этом
я просто кормлю дерево-койота
и поливаю человека-грушу
и ещё
я не охочусь за девой-рыбой в пруду
хотя очень люблю рыбачить
когда огненная звезда упадёт на востоке
мы опять поменяемся с ними местами
до новой звезды
для жука
перевернулось небо
лежит небо на жуке
а жук лежит
не жужжит
лапками шебуршит
то ли отталкивает
то ли поддерживает
то ли щекочет
небо
а небо такое
круглое
голубое
тяжёёёлое
дайте кто-нибудь
руку жуку
помогите же
мужику
июнь 2013
я сырь твою туманную люблю
мой Петербург простуженный и пьяный
не зли меня не шарь в моих карманах
во все каналы брошу по рублю
о эта невзаимная любовь! –
горька как поутру бутылка виски
шумит себе коварный Понт Балтийский
мешая слезы кровь любовь морковь
как дальше жить?!
без набережных львов
без сундуков на дне Невы забытых
я ухожу как беглый Гумилёв
туда где пыль летит из-под копыт
ты будешь жить мой бедный Петербург
в своих снегах морозах и туманах
глотая граппу путаясь в романах
а я ушел и нет меня мой друг
май 2013
— Вальс начинается. Дайте ж, сударыня, руку,
и — раз-два-три,
раз-два-три,
раз-два-три,
раз-два-три!..
Юрий Левитанский. Диалог у новогодней ёлки
что такого
зашифровано в этих вальсах
Голубой Дунай
Амурские волны
от которых беременели
наши бабушки
скрип офицерских сапог
запах новенькой формы
предчувствие грядущей войны
все так стремительно катилось к концу
что надо было успеть
родить от своего
пока над тобой
не надругались чужие
с орлами в петлицах
или солнцем в глазах
слышишь
начинается музыка
видишь
того офицерика
он погибнет в первом бою
веди же его
скорей
и тогда
он достал
свой носовой платок
и чихнул
а она – свой
и чихнула
и тогда
он посмотрел на нее
а она на него
со значением
и тогда
он вдохнул полной грудью
побольше воздуха
и снова чихнул
а она
сощурилась от удовольствия
и чихнула несколько раз
звонко ловко и быстро
каждый раз расплываясь
в блаженной улыбке
и тогда
он поднатужился собрался
и чихнул с таким наслаждением
что острое удовольствие
пронзило весь
его мозг
и теплым пятном разлилось в затылке
и тогда
он посмотрел на неё
с благодарностью
а она
выбегая на следующей остановке
послала ему
воздушный поцелуй
2012-2013
а когда человек умирает
он себя самого забывает
даже страсти что жгли и болели
забывает в оставленном теле
эти ахи и вскрики и вздохи
в бедном теле лежат одиноки
прорастают ручьями травою
над уснувшей в земле головою
смс-ки печали и счастья
у сомнамбул пусть ищут участья
и любовные все разговоры
притаились в земле словно воры
все что снилось тебе человеку
погружается в общую реку
общей памяти общего дела
одного бесконечного тела
столько знает вселенское тело
даже то что сказать ты хотела
все что мы не сказали друг другу
пусть цветет теперь клевером в гугле
март-апрель 2013
Марина Цветаева
съедала своих любовников
высасывала из них нектар
обгладывала ручки и ножки
особенно любила мозговую часть
столько прекрасных галлюцинаций
возникало после съедения
стихи лились потоком
Марина не справлялась с этим потоком
вначале записывала
потом
прятала под подушку
складывала в платяной шкап
зарывала в саду
но все равно
находили
и ругали
вначале папа
и мама
потом Ася
потом Ася стала тоже
иногда
съедать любовников
тогда стали ругать
Макс и Серёжа
говорили
девочки
как вам не стыдно
а как же тут будет стыдно
они жить без этого не могли
сладкие любовники
сочные и умные
фантазийные и раболепные
на все готовые
они были рады
что их съедают
две симпатичных сестрицы
не все удалось в жизни
некоторые
остались несъеденными
бродят теперь по свету
детей пугают
26 ноября 2012
однажды на Таганке
увидел девочек
с шариками
много разноцветных шариков
в руках весёлых шумных девочек
неожиданно одна из них
поднялась над землёй
на шарике
и полетела
остальные
даже
не обратили внимания
так
поочередно
все они улетели
на своих шариках
в небо
и никто
не сказал им
останьтесь
23 ноября 2012
Дмитрию Тонконогову
здесь кошки рыжие живут
а больше никого
они друг дружку здесь гребут
а больше никого
и то что видишь ты вокруг
всё вымерло давно
и то что слышишь ты вокруг
немое брат кино
что видим мы? сирени пук
и больше ничего
бутыль берём из тёплых рук
и больше ничего
и киммерийская печаль
вливается в сердца
и киев на её плечах
лежит
качаецца
август 2012
***
реки Салгир затёртое седло
в снах о Неве-реке Москве-разлуке
тут Полякова за язык вело
туда где разговаривают звуки
полночный бог балконного огня
спит на пластинке джазового дня
и речь заводит странную: Салгир
солги сожги Неаполь скифской лени
и расскажи как преданный кумир
кромсал дворцы твоих стихотворений
пусть бог падёт отыщется другой
но в женщине не обрести покой
8 мая 2012
Наташе Мирошниченко и Серёже Ковалю
в январских небесах
святой Екатерины
зелёная звезда
качается в груди
и снег вокруг горит
и светит свет старинный
в рождественских яслях
маячит впереди
мы маленькие мы
осколки синей глины
мычащие во сне
бредущие во тьму
нам время пятки жжёт
нам ветер дует в спину
нам хлещет в лица дождь
и радостно ему
не надо лишних слов
над этою купелью
умыться и уснуть
и видеть как во сне
из каждого куста
горящего капелью
зелёная звезда
рождается во мне
22 февраля 2011
и едешь в забытые дали
и куришь в ночное окно
с бутылкой кажись цинандали
кислятина а не вино
ни друга ни привкуса счастья
в дешёвом дорожном вине
припёрся искать соучастья
мужик
не понравился мне
какое мне дело до бабы
евойной
и прочих б*людей
принёс что ли выпить хотя бы
тогда и вниманьем владей
в чаду сигаретного дыма
мне чудится озеро Чад
в нём прошлое непоправимо
бессмысленно ехать назад
допили вторую бутылку
и стали родней и ясней
и горе в стеклянной горилке
свернулось колечком
на дне
2-3 июня 2011
по Кругобайкалке проехать
в Листвянке купить ерунду
но так ни во что и не въехать
ни в этом ни в прошлом году
что омуль? – селёдка селёдкой
Байкал – ледяной, не войти
плохая иркутская водка
купи что-нибудь
отойди
но слышится гул канонады
Колчак приникает к стене
пал Каппель и красные рядом
ты где Войцеховский? ко м… не
надо
спасённых не ищут
спасённые все подо льдом
лишь нерпы байкальские кычут
о нём
июнь 2011
Коровин. Сена. Жёлтые огни.
Желтеет ночь борделями Монмартра.
И, как лимонно-выжатые дни,
Спешат кокотки под защиту Сартра.
Суровы ночи синие глаза,
Залитые дешёвым жёлтым блеском.
Монмартр плывёт. Блестит его блесна.
Париж – рыбак? Точнее будет – леска!
Все попадались. Сам Хемингуэй
Освобождал парижские притоны.
Есть повод выпить. Угощаю. Пей.
За девственниц божественной Сорбонны.
29 июня 2011
Киев в осаде. И в каждом окне –
пена каштанного бунта.
Рядом с тобою завидует мне
вся соловьиная хунта.
Нам-то какой до бродяг интерес? –
пусть себе свищут, злодеи!
Ты музицируешь Данта топлесс,
музыкой в музыке – где я?
Там, где над Киевом дремлет звезда,
плавают рыбы Декарта –
там мы играем друг друга с листа,
плавится звёздная карта…
май 2007, ред. - 2009
Катя живёт в апельсине…
Сельский Гуру
дева выросшая из апельсинового зерна
звенит в тёмном окне моём как настойчивая зурна
пахнет щедрой цикутой цедрой полынных дней
я живой или мёртвый и что я знаю о ней
там где степи младенцам дают молоко и мёд
великанша живёт в неволе целует кого-то в рот
мы – невыплаканные ночи невыспавшиеся дни
мы одни царевна совсем мы с тобой одни
расцветай скорее камасутрой кумысом и киндзадзой
ты звезда по имени солнце как пел нам цой
молодые скованные одной цепью пойдём с тобой
на костёр на смерть на край света
любой любой
2008, ред. – 2011
с началом зимы
в разных местах города
на льду Москвы-реки
появляются следы автомобильных шин
интересно
кто это так развлекается
я никогда не видел
машин на льду
днём
я представляю это так
под покровом ночи
когда ни один нормальный лихач
не выгонит своего железного друга
из гаража
гонщики-экстремалы
какие-нибудь безбашенные новорусские
на джипах и прочих танкетках
съезжают на лёд реки
где-нибудь в районе Строгино
и по сигналу какой-нибудь телезвезды
типа Макса Галкина или Коли Фоменко
срываются с места
разбрызгивая мелкий лёд
и снежную пыль
Москва-река –
самая спокойная и широкая трасса в городе
эти гонки идут через всю столицу
лихачи пролетают мимо Кремля
мимо памятника Колумбу
мимо Храма Христа Спасителя
мимо Воробьёвых гор
из замёрзшего ночного окна
оттаивая пальчиком дырочку на стекле
на них смотрит президент
думает: что за загадочная русская душа едет?
и возвращается к работе
даже милиция не находится:
что с ними делать?
гонки на льду не запрещены
а они летят на пределе скорости
по Москве-реке
так словно собираются взлететь
и летеееть
расправив железные крылья
над промёрзшей Россией
в далёкие южные края
где много красивых женщин
и всегда тепло
где однажды можно будет устроить
бесконечные гонки по океану
если он когда-нибудь замёрзнет
(над этим кстати уже работают наши учёные
в секретных лабораториях)
что достаётся победителю?
деньги?
красивые женщины?
тайна бессмертия?
победителю всегда что-нибудь достаётся
но мы об этом никогда не узнаем
а прошлой весной
в разгар кризиса
я видел свежие следы автомобиля
на сильно подтаявшем
льду Москвы-реки
это не было похоже на гонки
это было похоже на отчаяние
судя по следам
машина ехала по течению
вдоль берега
и конца этим следам не было видно
я так и не узнал
что с ней стало
и каково это – ехать по тонкому льду
зная что внизу вода
готовая тебя съесть
этой зимой
я снова видел на льду следы
свежие бодрые следы
отличной шипованной резины
у меня даже немного отлегло от сердца
жизнь продолжается
7 апреля 2009, 21 января 2010
мёртвый старик
у входа в метро
сверху ворох газет
с новостями
о снятии Лужкова
о разгоне митинга
на Триумфальной площади
о втором сроке Ходорковского
лужа мочи
тянущаяся от него
жёлтые листья
осыпанные вчерашней бурей
два мента
говорящие по мобильным
*
женщина
остановившаяся со словами
а где им ещё умирать
*
утренняя толпа
спешащая мимо
отворачивающая головы
*
где и когда он родился
какие игрушки ему дарили родители
какие книжки читали
кем он стал в жизни
и почему оказался здесь
*
странствия и судьба
ненаписанная книга
которую он успел рассказать
только самым близким
таким же как он
греющимся в метро
*
мёртвый старик
ворох газет
мы
спешащие прочь
26 октября 2010
сегодня мне приснилась
Изабелла Юрьевна
преподаватель сольфеджио
в музыкальной школе
где я мучил фортепиано
маленькая горбунья
она заставляла нас петь х о р о м
как же за это я её ненавидел
я хотел только одного
научиться играть на гитаре
но в нашей музыкалке
не было класса гитары
и я её конечно же бросил
и пошёл в гитарный кружок
при доме культуры
его вёл гитарист-любитель
целый месяц он заставлял нас
учить мелодию:
в траве сидел кузнечик
а когда начало что-то там получаться
заявил что на концерте в честь 7 ноября
мы сыграем её все вместе:
о д н о в р е м е н н о
какая великолепная ирония
пришлось бросить и этот кружок
теперь я точно знаю:
я не люблю:
ходить строем
петь хором
играть в ансамбле
мой формат называется
сам бля
простите меня
изабелла Юрьевна
вы были
совсем ни при чём
2 апреля 2010
в последнее время
мне всюду мерещатся голоса
подавал старушке
у Белорусского вокзала
иду
а на её месте другая
потянулся за кошельком
слышу голос
не подавай ей она ведьма
убрал кошелек
пошёл дальше не оборачиваясь
услышал по радио
что мэр бразильского городка
готовит жителей к концу света
по календарю майя
говорит
сам-то я не верю
но надо быть начеку
приснился сон
в Антарктиде
учёные добурились
до доисторического озера
и чудовища обитавшие там
вырвались на свободу
один тибетский лама
написал космонавтам письмо
о том
что 21 декабря
мир погрузится во тьму и тишину
чтобы человечество
вновь стало духовным
а сегодня заснул в метро
и слышу
учёные пробурили скважину
и наткнулись на врата ада
а за ними страшные вопли и крики
у вас остался всего один шанс
покаяться
АД СУЩЕСТВУЕТ
и я
просыпаюсь
14 апреля 2010, ред. - 2012
как достали
все эти
вертикальные города
это же настоящее уродство
торчащие вверх
бесконечные
каменные фаллосы
неужели все замешано
только на сексе
даже
архитектура
неужели никому
из тысяч
этих бездельников
архитекторов
не пришло в голову
построить хоть один
горизонтальный город
и назвать например
Даная
12 мая 2010, ред. 2012
она привезла мне
кость древнего человека
какого-то древнего скифа
или сармата
сказала
кость обработана
специальным раствором
в детстве
я хотел быть
мореплавателем
или археологом
или полярником
да много кем
а они ехали
на настоящие раскопки
в Молдавию
я бесился и ревновал
она обняла меня
и горячо прошептала в ухо
я привезу тебе
так
будто обещала
любить меня вечно
а что именно
я не расслышал
я долго хранил эту кость
в письменном столе
вместе с её стихами
и другими драгоценностями
а потом выбросил
зачем мне нога
древнего скифа
без неё
2012, лето
Маша
работает на Почте России
она произносит это с придыханием
Пооочта Раассиии
так что может показаться
что это круче чем клуб
«Красная Шапочка»
Маша сама как Красная Шапочка
по-итальянски
с пятым размером бюста
и букетиком полевых цветов
подаренных
она томно вздыхает
товарищем по работе
ты будешь звонить мне?
говорит она с опасением
телефонному духу
знаешь а ещё
когда я звонила тебе
будто бы по работе
я просто хотела услышать
твой голос
Маша молчит прислушиваясь
к голосу телефонного духа
пьёт пиво
и повторяет как заклинание
Почта России
видишь как я люблю его
письма и посылки
путаются в её руках
теряются растворяются
в её огромных глазах
в её безответной любви
в её нерастраченной нежности
уносятся поездами РЖД
улетают самолётами Аэрофлота
куда попало
а самые лучшие письма
попадают в почтовый рай
начальником которого и служит
Маша Почта России
24 июля 2012
мое телефонное дерево
разговаривает по ночам
с разными дальними странами
скушно ему
телефонному дереву
жарко и одиноко
стоит оно
упираясь спиленной кроной
в ночную птицу
держащую на своих крыльях
аэропорт Домодедово
стоит
впецившись корнями
в мёртвую землю
стоит и думает
как там моя подружка
шелковица в Летках
на Любиче
телефонирует ей
в самолётную тьму
попадает
на командира авиалайнера
летящего в Красноярск
Лизунова Петра Михалыча
ой говорит извините
перебои наверно на линии
номер-то правильный
ничего-ничего
отвечает ей Пётр Михалыч
милая барышня
мне в небе-то
тоже ведь скушно
тогда
говорит польщённое дерево
которое давно уж не барышня
передайте привет
дядюшке моему кедру
и сестрице сосне-маревне
ладно передам
говорит Пётр Михалыч
только ты уж звони иногда
дочка
второй пилот
нервничает
глядя на командира
требует
аварийной посадки
2012, лето, осень
Карлу Линнею
земля заросла летом
по самое небалуйся
вылезли из земли все травы
из периодической таблицы Линнея
полудрагоценные раньше
драгоценные позже
газообразные понеслись по ветру
все сосут из земли
все тянутся к солнцу
дорогой ты наш Карл Линней
нахрена же нам
столько лютиков-незабудок
осин да рябин
что ж ты басурман
насочинял столько дури
а нам
коси не перекоси
руби не переруби
это разнотравье
ноги путаются в травах
голова кружится от запахов
как жить
в этом прекрасном мире
Карл
может спросишь у Клары
укравшей твои кораллы
жаль что только кораллы
жаль что не оставила тебя с голой жопой
король растений
без писчей бумаги
чернил и перьев
баобабом больше
баобабом меньше
15 июня, октябрь 2012
говоришь молчишь спишь
не вижу не слышу не дышу
жи ши пишется:
жизньшиш: слитно
слышу жил: раздельно
похороните меня посдельно
за Исаакиевским собором
объявление на заборе:
потерялась душа
маленькая такая левша
в приёмном покое
спрятались трое
пока соображали
ещё пятеро набежали
это были не бабы
это просто какие-то колибри
так их стало жалко
что мы их выбррр(али)
живём теперь с колибрями
слова поём верлибрями
свет в окне кто-то выпил
он был как настоящий
такой бодрящий
от него целые сутки стоящий
смотрящий молчащий
уууу говорящий
а белые ночи
юбочек короче
не клади на плечи
мне свои конечи
неча неча неча
а вчера вечер
да вопить нечем
вот и выли аж до ночи
хоронили тамагочи
а у барной стойки
аж четыре сойки
26-27 мая 2010
поезд следует до станции севастопольская
и вот въезжаю я в Севастополь
выхожу из метро и вижу
Лёшу Остудина и Саню Кабанова
и ведут они меня под ручки белые
на пристань Графскую
и говорят
есть многое на свете друг Коровин
и наливают виски двести грамм
и продолжают
выпьем за бессмертных
за Моцарта в его холерной яме
за Мандельштама в лагерных сугробах
за Гумилева в огненном столпе
за тех кто знал
как надо петь и плакать
и жизнь хлебал
большой столовой ложкой
и наливают виски двести грамм
а вот ещё Остудин скажет пробуй
с икрою щуки и кусочком лайма
двенадцать лет томился этот виски
чтоб мы его с тобой в Крыму вот так
я не скажу что я предпочитаю
французские классические вина
а буду говорить о Мандельштаме
и письма Ходасевича из Крыма
читать на память
5 апреля 2010
на древней земле бурят
в Усть-Орде
я познакомился
с художником скал
и лепщиком поз
мы пили тарасун
разбрызгивая его вокруг
в знак уважения к местным духам
и рассуждали о том
почему великие империи
умирают
потому ли что женщины
рожают мало детей
потому ли что жара
выжигает корм для лошадей
оттого ли что духи
теряют свою силу
за уральским хребтом
оттого ли что вино
привлекательнее новых земель
мы уснули обнявшись
чтобы утром продолжить
спор
о радости успешных набегов
о красоте захваченных женщин
о богатстве чужих городов
империи всегда умирают
но остаются великие предания
наскальные летописи
места силы
и позы
в которых
любили
повелевали
сражались
и умирали
герои
ставшие духами
этих мест
июль, 4 августа 2010
дерево говорит
кошка
это больно
это
острые когти
глубокие раны
высоко карабкается
и всё время собой довольна
иное дело собака
если и ставит лапы
то когти не выпускает
только лает громко
а как ей не лаять
если кошка болючая
когти свои вцепляет
в нежные ветки
оттого что не может
спуститься
дереву больно
собака чувствует
злится
дерево защищает
кошка уйдёт приблудная
а собака
ляжет под деревом
доброе слово скажет
17 мая 2012
разметалась зима на постелях
нашей призрачной хромовой эры
вся Россия увязла в метелях
это плачь
по Тонино
Гуэрра
мы лишь путники в старой таверне
что придумал один иностранец
пьём и любим тониногуэррно
он придумал
и женщин
и пьяниц
он придумал и Римини с Римом
и полночные женские крики
и от щедрости неизмеримой
он придумал
для нас
Федерико
слышу голос одной танцовщицы
своим платьем вспоровшей гондолу
что вам дался седой итальянец
жизнь любивший сверх меры и веры
я тому обещаю свой танец
кто прикончит Тонино Гуэрро
ей хохочут в ответ чьи-то лица
словно маски
античных
глаголов
23 марта 2012
вот идёт женщина похожая на овёс
у неё выступают вперёд подбородок и нос
она археологическое ископаемое колышущееся на ветру
она уходит в незнаемое
говорит
я никогда не умру
вот пролетает женщина похожая на дикое облако похожее на кота
она вроде бы белая и пушистая но царапается у неё идёт дым изо рта
она может мурчать и тереться а может плакать как дождь
чтобы втереться в доверие
говорит
ты никогда не умрёшь
вот возникает женщина похожая на огненного дракона
у неё вроде бы одна голова но внутри неё голов как поп-корна
она прожигает взглядом всё что горит огнём
говорит
милый будь со мной рядом
говорит
мы никогда не умрём
29 марта 2012
***
Сергею Кузнечихину
сосновые рыбы в янтарной реке
звенит колокольчик по правой щеке
назойливый гнус отгоняет
а больше он слов и не знает
стоят эти звери в тяжёлой воде
ухмылка в усах и крючки в бороде
один Енисей только знает
какие таймени бывают
стоят эти твари на страже реки
глаза их как воды её глубоки
случайно увидишь такого
и нервное выскочит слово
покуда течёт енисейская речь
ты будешь тайменя в запруде стеречь
держи одичавшую леску
держи до последнего плеска
21 августа 2012 года
Моя милиция меня бережёт…
В.Маяковский
в метро Царицыно живёт
Очень Маленький Милиционер
у него такая маленькая голова
что непонятно как на ней держится
огромная милицейская шапка
наверно он подкладывает в нее вату
чтобы шапка совсем не поглотила
его крохотную голову
обычно он прячется за колонну
так что его и вовсе за ней не видно
а потом гордо выскакивает
когда видит какого-нибудь гастрабайтера
или красивую девушку
у гастрабайтеров он внимательно изучает
поддельные документы
потом уводит к себе в пещерку
и видимо собирает дань
с красивыми девушками
он тоже строг но более справедлив
полистает паспорт своими мелкими пальчиками
где муж дети прописка
если первые двое отсутствуют
может попросить телефончик
если отсутствует третье –
уводит в свое логово
неизвестно зачем
он так похож на гномика
что хочется его пожалеть
погладить по голове
дать морковку
или мороженое
хорошо
что остальные милиционеры там
большие как великаны
если что – они заступятся
за своего гномика
в московском метро
гномы и великаны
живут дружно
18 декабря 2008
по вечерам на Тверской
девушки выгуливают кентавров
они такие забавные
кентавры
стесняются своей кентавричности
типа понаехали тут всякие
из Греции
гадють вишь где попало
ну тут уж ничего не попишешь
круп у них действительно лошадиный
и ведёт себя неприлично
а в общем милые такие люди
здороваются предлагают подвезти до метро
почти бесплатно
да и то потому что корм для кентавров
сильно подорожал
раньше – говорил один мой знакомый –
всё было лучше
кентавры возили людей бесплатно
за нежность и ласку
кентавры пережили ящеров и динозавтров
прижились в нашем мире
полюбились нашим женщинам
девушки выгуливают кентавров
с большими глазами и длинными ресницами
они смотрят как бы в обратное время
когда земля была населена одними кентаврами
и кентавры были двуполы
выжили только кентавры-мужчины
и если бы не эти милые девушки
они давно бы вымерли вовсе
но пока девушки рожают кентавров
мы живём от начала времён
14 марта, 4 апреля 2008
я люблю целующихся в метро влюблённых
воздушные джульетты целуют взасос своих ромео
а стройные ромео крепко обнимают своих джульетт
он: гладит её по попке поверх джинсов
она: точит коготки о его грудь под летней майкой
они: не обращают внимания
на окружающих на милицию
на ворчащих про конец света старушек
пока им не нужно знать что происходит в мире
пока не нужно ждать повестки
на фронт революцию эмиграцию
пока ничто в мире их не волнует так
как их поцелуй здесь и сейчас
который длится целую вечность
будто эскалатор всё время отматывают назад
как киноплёнку
так что он не кончается
а они всё едут и едут куда-то
слившись своими судьбами в этот миг
в одном нескончаемом поцелуе
и пока я смотрю на них
я верю что всё с этим миром
в порядке
4 апреля 2008
в детстве я любил воду из колодца
он был недалеко от бабушкиного дома
на небольшом островке
что плавал как желток в яйце
посреди небольшого пруда
прудик круглый как блюдце
с одной лишь узкой тропинкой
будто бы защищал колодец от посторонних
весной разлив окончательно топил тропинку
и пройти к колодцу можно было
разве что в болотных сапогах
говорят в старые времена на острове стояла беседка
где местный помещик Стрекалов гулял с гостями
ко времени моего детства беседка давно сгнила
пруд зарос камышами и водорослями
и мы с мальчишками ловили в нём
тритонов и головастиков
правда один раз я поймал там ротана
крючок так и остался навсегда где-то возле его сердца
а однажды я увидел в воде золотую рыбку
вроде той что плавает в аквариуме
я прибежал к бабушке с криком
бабушка, бабушка, у нас в пруду живёт золотая рыбка
какой дурак её туда выпустил
она же наверняка погибла
бабушка
пока могла ходить
сама носила воду из колодца
и в прихожей всегда стояло
ведро колодезной воды в капельках мурашек
она была ледяной в любую погоду
и невероятно вкусной
не было ничего приятнее
чем запыхавшись от бега или игры
зачерпнуть кружкой этой ледяной воды
лучше всего поглубже будто из самого колодца
и пить большими глотками
так что если кто-нибудь увидит
обязательно будет ругать
что нельзя пить холодную воду такими глотками
а надо пить маленькими и греть её во рту
и даже когда бабушка делала летом квас
и он тоже стоял в прихожей
прохладный и пахнущий чёрным хлебом
всё равно больше почему-то хотелось
этой сводящей зубы воды
будто она была живая волшебная
будто она
могла продлить мое детство
23 декабря 2008, 27 января 2009
продавщица дешевых книг на Маяковке
дружит со смотрительницей писсуарных кабинок
они работают рядом
вдыхают испарения столицы
перегара мочи больных желудков
у них общие темы для разговора
- представляешь: книги по десять рублей
на все вкусы
как завести дома дикого носорога
как переспать с мужем за деньги
секс после секса
и не берут
я сама прочла с удовольствием
подарила невестке и сыну
сын правда пьёт
а она в массажном салоне
- да – вторит ей другая –
зассали всё
всю страну зассали
третьего дня потекло от меня в метро
чуть до кремля не достало
- да какая сейчас зима – говорит ей книжница
так, ссыкуха
вот замёрзло б всё как в сороковые
мы бы не пустили в Москву кавказцев
сами б они вымерзли как тритоны
- а ты сама кума откудова будешь?
- да из-под Самары мы из поволжских
- ну а ты?
- дворянского буду роду
только всё просрали мы проиграли
в карты в революцию в перестройку
вот теперь сортиры и надзираю
сын – алкаш и дочка – пи*да с ушами
- дааа куда мы катимся -
ей другая
13 февраля 2008 г.
лесные тропинки детства
как далеко завели они твоё сердце
запах травы земли корабельных сосен
прыгающие по песчаным склонам кузнечики
и вдруг лес начинает пахнуть грибами
до сих пор не понимаю
зачем грибы так откровенно пахнут
это же небезопасно
а может быть это запах грибных самок
живородящих без передышки до самых морозов
приманивающих самых чутких странников
чтобы отдаться в их нежные руки
смертельные но такие тёплые и живые
итак ты чувствуешь этот
ни с чем не сравнимый запах
и начинаешь охоту
на белые надо охотиться медленно и осторожно
они издалека чуют охотника и убегают
однажды я сам видел
как один белый убегал от меня по полянке
края его шляпки порхали как крылья бабочки
неженки белые любят погреться на солнышке
прикрыв глаза и подставив теплу и свету
свою умудрённую знаниями всей грибницы голову
ты тихо-тихо подбираешься сзади
и нежно обняв за ножку
лишаешь его силы – связи с грибницей
и он обессилено падает тебе в руки
подосиновики любят всё пёстрое
их нужно искать там где яркие краски леса
их жизнь – это карнавал на котором
они выступают главными персонажами
незаметно растворяешься в пёстрой толпе
и хлопаешь подосиновик по плечу:
ну что, попался, красавчик?
«красавчика» ему вполне хватит
чтобы полезть в корзинку
лисички и опята надо заставать врасплох
в их любимых лощинах или оврагах
желательно целым отрядом с громкими криками
и окружив их территорию
выставлять часовых
и пока они пищат
тонкими мышиными голосами
орудовать коротким ножом
срезающим их ножки у самой земли
или со ствола дерева
они – стайные звери
они не умеют разбегаться в разные стороны
и послушно следуют за уже срезанными собратьями
пока рука охотника не устает
подрезать этих пугливых тварей
моя любовь – маслята
мелкие хищники елового леса
они напоминают мне сочных пираний
опасных но удивительно вкусных
если вы по неосторожности забрели в ельник
смотрите чтобы маслёнок не прокусил вам ногу
их укус почти что смертелен
ибо навсегда ранит вас в самое сердце
укусив они стремительно уносятся прочь
под низкими еловыми ветками
и прячутся
прикрываясь прошлогодними иглами
палыми листьями скелетами насекомых
но если вам удается перехитрить их
и засунуть несмотря на отчаянное сопротивление в корзину
вам гарантировано лучшее в мире жаркое
и вот когда ты идёшь с полными корзинами
ёжащихся копошащихся рычащих
лесных тварей
тебя печально провожают
яркие крупные мухоморы
стражники грибного царства
они могут навредить охотникам
только при близком контакте
они напоминают древние башни
давно погибших народов
безвременно несущие свою службу
смысл которой уже не в защите
а в самом молчаливом служении –
времени
лесу
эху
август 2008, 3 апреля 2009
каждый год осенью в Подмосковье
сезонные работники на обочинах дорог
срезают отжившие стебли травы
и каждую весну снова все эти
бурьяны без имени и числа
тысячелистник пижма
ромашка цикорий
лезут и лезут из-под земли
что они там себе думают
под землёй
кто их здесь ждёт
современному миру не нужны лишние рты
особенно если их нельзя послать на
войну революцию панель джихад
в шахту на завод в офис в жопу
если на них нельзя заработать
наварить бабла нарубить капусты
если ты бесполезен – не высовывайся
держи свою голову при себе
иначе её отрежет какой-нибудь отчаявшийся таджик
безвизово просочившийся в дарагую Маскву
чтобы прокормить свою большую семью
в далёком Такжикистане в пыльном ауле
которого нет на карте
он с радостью отрежет твою голову
чтобы получить свои деньги
и вырастить новых воинов и рабов
для этого жестокого мира
а такие как мы
художники и поэты
тысячелистник пижма
ромашка цикорий
никому не нужны
о чем они думают там
у себя под землёй
24 сентября 2009
памяти 90-х
всё будет хорошо
запело вдруг «русское радио» в 90-х
когда одни наши мальчишки гибли в чечне
а другие палили друг в друга
в каждой деревне и по всему миру
озверевшие от водки и крови
им хотелось быть крутыми
как парни в американских фильмах
всё будет хорошо
заливалось «русское радио»
когда из-за подражания американской порнухе
вчерашние мальчишки сделали проститутками
своих бывших одноклассниц
тех что сами не догадались уехать
подзаработать на новенькую иномарку
«наташами» в Турции
это милашка Кеннеди как-то сказал
что Россию не взять силой
её нужно брать пьянством и развратом
пропаганда и агитация Голливуда
сделали своё дело
*
всё будет хорошо
убеждало «русское радио»
когда Ромка Рюмин
высокий худой красавец
отлично певший Вертинского
решил вдруг заняться бизнесом
потому что это было престижно
уехал однажды по делам в Москву
и никогда больше не вернулся
*
всё будет хорошо
нафталинило нам мозги «русское радио»
когда Сева Новгородцев
музыкант и художник
сын моего старшего друга
вскрыл себе вены в горячей ванной
в питерской съёмной квартире
он поехал туда чтобы петь свои песни
но его не услышали наши рок-мэтры
он был моим ровесником
я даже не был знаком с ним
но до сих пор слушаю его записи
на старой кассете
скажи мне брат мефодий ответь мне брат кирилл
куда мне непутёвому податься
я с милой был любезен слова ей говорил
она ж не пожелала мне отдаться
*
всё будет хорошо
надрывалось «русское радио»
когда муж нашей соседки
уехал в Польшу на заработки
ходили слухи что он там работал бандитом
и однажды он не вернулся
соседка осталась одна
в голодном городе
с маленьким ребёнком на руках
мы иногда давали ей деньги в долг
(без отдачи)
и картошку с наших огородов
*
всё будет хорошо
голосило «русское радио»
когда адвоката Витю Строганова
убили отморозки того же возраста
что и ребята которых Витя учил
в своей детской юридической школе
его зверски пытали чтобы он отдал деньги
которых у него никогда не было
смешной безобидный Витя
ходивший по городу в тренировочных штанах
живший в том же подвале
где располагалась его школа
и иногда звонивший по-гусарски
когда у него вдруг появлялись деньги
ребята приезжайте пить шампанское
хотя все пили только водку
*
всё будет хорошо
бубнило «русское радио»
когда Фил вышел из дома
за пивом в соседний ларёк
и не вернулся
удар сзади чем-то тяжёлым по голове
его искали несколько дней пока
не нашли в коридоре городской больницы
без сознания и документов
без надежды придти в себя
он был главным редактором
молодёжного еженедельника
его брат Валерка вор в законе
целый год искал тех кто поднял руку на Фила
а потом неожиданно умер от туберкулёза
подхваченного в первой ходке на зону
*
всё будет хорошо
плевало нам в лицо «русское радио»
когда труп Сашки Бекетова
тульского Башлачёва
нашли весной под мостом через Тулицу
у него был удивительный голос и сын
который на вопрос о том какую музыку любит
отвечал Deep Purple и папины песни
у меня не осталось записей
только его голос по-прежнему звучит
в моей памяти
дайте мне рубаху чёрную
да чтоб как ночь с широким воротом
*
всё будет хорошо
гипнотизировало «русское радио»
когда Люсе Замане
безбашенной красавице и журналистке
в собственной постели
перерезал горло любовник её сестры
чтобы отнять у неё
трёхкомнатную квартиру в центре Самары
мы часами болтали с ней по телефону
о чём угодно
чокаясь через трубку кальвадосом или пивом
и назначали какие-то встречи
которым не суждено было сбыться
*
всё будет хорошо
истерило «русское радио»
когда мне сообщили что её больше нет
моей бывшей жены
она сгорела на даче за городом
с двумя друзьями
я боялся звонить её отцу
не в силах произнести это слово: умерла
отчаянно надеясь что это ошибка
я не смог поехать в морг на опознание
того что от них осталось
на похоронах я не мог плакать
только молился
что это было
поджог месть расплата
за политику церковь статьи
которыми зачитывалась вся область
врагов у неё было не меньше чем читателей
для меня очевидно
что таких случайностей не бывает
дело закрыли быстро
вероятно кто-то позвонил куда нужно
слишком много громких имён
могло всплыть на поверхность
а ей было всего 39
*
всё будет хорошо
кодировало нас «русское радио»
когда один за другим уходили
в вязкую густую непроглядную тьму вечности
любимые и друзья
когда приходя на кладбище начинал здороваться
с покойниками которых знал
от самого входа
*
я не знаю когда закончатся страшные 90-е
иногда кажется что они по-прежнему с нами
и Голливуд по-прежнему рапортует Кеннеди
о выполнении ответственного задания
остаётся только верить
что у тех кто ушёл от нас
за пределами времени
там где они сейчас
действительно всё хорошо
декабрь 2009, январь-февраль 2010
ЗАПРЕЩЕНО
пить пиво в общественных местах
ЗАПРЕЩЕНО
курить на работе
ЗАПРЕЩЕНО
целоваться на улицах
ЗАПРЕЩЕНО
скоро они запретят думать
и мы все отсюда уедем
туда
где
РАЗРЕШЕНО
пить пиво
курить на работе
любить друг друга
и не нужно думать о том
что за тобой наблюдает
ДРАКОН
живущий внутри нас
а пока
лелей своего дракона
ведь он ещё маленький
а все маленькие так прекрасны
и беззащитны
защити своего дракона
не дай ему погибнуть
возлюби его
как самого себя
декабрь 2009, 13 октября 2010
сегодня утром на “Белорусской”
увидел Будду
он сидел на скамейке
в позе лотоса
похожий на свои бронзовые изваяния
сливаясь с мутным светом метро
я заметил его краем глаза
по инерции пробежал дальше
потом от неожиданности остановился
оглянулся
спеша на работу
я ничего не вижу
я обернулся
и встретил его спокойный взгляд
говоривший
да это я
а что тут такого
Будда — подумал я — в метро
это надо запомнить
и поспешил дальше
раньше
боги являлись людям
чаще
2009
я помню этот лес: грибы, деревья
маслята, ельник, вот отец, а вот я
июль в зените, месяц в рукаве
отец кричит ну что? – опять маслёнок!
маслёнок тоже в сущности ребёнок
а кто там кто там прячется в траве?
но очень скоро выйдем мы из леса
там пруд не понимает ни бельмеса
блестят на солнце рыбы караси
и мы – на этом зеркале пейзажа
где темпера и глушь и тишь и сажа
и деревенька, Господи спаси
и дальше мы идём с отцом куда-то
в руке отцовской удочка зажата
в затонах окских ждёт подкормку лещ
скажи: скажи: ты жив ещё, ворюга?
узнаемся ль, увидевши друг друга
жизнь движется стремительней чем речь
ах лечь бы в речь отдав себя теченью
когда вся даль небес открыта зренью
и ты плывёшь всевидящ как река
в твоих руках уже играют рыбы
и вот за это, Господи, спасибо
что в звёздном небе движется Ока
28 января 2009
ты выйдешь к солнцу сам не зная где ты
какие там живые экспонаты
где луг поющий где осипший берег
где девушка плывущая нагая
где высушены строки на песке
и в зеркале межрёберного вида
где видно только сердце только воздух
ты вдруг увидишь парусные буквы
регаты слов и кругосветки фраз
и дальше где взлетающее небо
встречается в нелётную погоду
смотри её к тебе ведёт за руку
голубоглазый мальчик-самолёт
ведь нет живых и мёртвых не обижу
от смерти слишком дерзкое лекарство
раздавленные ягоды в ладони
и оперное дерево дождя
12 мая 2009
невозможно спутать ни с чем
этот запах крымской степи
терпкий дух раскалённой земли
оседает в лёгких во рту
в шкурках жерделей
растущих по краям
крымской железной дороги
ради этого запаха
я каждый год сажусь
в душный поезд южного направления
обливаюсь потом
пью с соседями по купе
а потом степь опрокидывается
в солончаки Сиваша
высушенное солнцем и людьми море
поделено на квадраты
вбитыми в землю клиньями
вода испаряется
остаётся соляная короста
степь уходит всё дальше в море
звенит полынной зурной
улюлюкает скифской конницей
плачет голосами русских рабынь
столько звуков впитала в себя
нынешняя тишина
что её молчание
страшнее предсмертных криков
тысяч и тысяч людей
разных вер и рас
вросших в эту степь
своей кровью и плотью
а потом ковылиный разбег степи
упирается в горы
и кубарем катится вниз
к зелёному морю
к его затопленным кораблям
к тем кто однажды
хотел здесь напиться
пополнить трюмы водой
увезти с собой красавицу-дикарку
а остался здесь навсегда
25 июня 2010
Несите бремя белых…
Редьярд Киплинг
последнее неизвестное миру племя
было открыто в 60-х годах прошлого века
в лесах Амазонки
они были молоды красивы
и не носили одежды
высокие плечистые мужчины
и невысокие дородные женщины
после знакомства с исследователями
многие индейцы умерли от болезней
в том числе от банальной простуды
молодёжь
выросшая после этого
уехала работать в город
а вождь племени
рослый красавец с голым торсом
на кинохронике 60-х
теперь сгорбился
одет почти как бомж
и болеет туберкулёзом
раньше его племя воевало
с другими племенами
защищало свою территорию
и своих женщин
мир казался простым и понятным
единственное интересное
что он может припомнить
за прошедшие годы
после прихода белых
это как они с братом
однажды переспали
с белыми женщинами
они были солёными на вкус
говорит вождь
неприлично хихикая
и харкая кровью
вот и всё
что дала им
наша цивилизация
27 декабря 2010
звонкий бубен смотрит в Бога
звонкий бубен в душу бьёт
слышу топот носорога
вижу крокодилов рот
в африканских дальних странах
где гориллы небо пьют
живут люди-великаны
и пигмеи там живут
фиолетовою кожей
отличаются они
улыбаются всей рожей
и не знают про штаны
там у них всё время лето
и бананы круглый год
от заката до рассвета
у них местный Новый Год
симпатичные макаки
там живут в ужасном страхе
их поймать мечтает каждый
чтобы скушать их однажды
там огромные слоны
ходят словно паханы
но всего страшнее львы
могут скушать я и вы
есть там змеи и удавы
погодите, эй, куда вы?
ягуары и пантеры
могут укусить к примеру
но не стоит огорчаться
всё когда-нибудь кончаться
солнце в бубен звонко бьёт
бубен это Божий рот
3 июня 2010
кода 1
Были мы крупнее пыли.
Ели, думали, любили.
По-английски говорили.
Кончился завод.
Мы лежим в земле раздельной.
И один лишь крест нательный
(оловянный, деревянный)
там, где сердце, –
жжёт.
2009
кода 2
как в жизни всё быстро кончается
пока на качелях качаешься
и музыку слышишь вдали
очнёшься
и кончится музыка
и ты уже больше не юзер k.
а только песчинка в пыли
и кто над тобою качается
и что и зачем совершается
ты знаешь не больше себя
от этого знания сам бухой
земля пахнет горькой черёмухой
и птицы бегут с корабля
май, 30 июня 2011
вот живёт человек
он растёт на ветке
любит фантики и конфетки
употребляет вино котлетки
думает: деньги детки
а другой человек
растёт в огороде
в самой что ни на есть природе
слушает новости о погоде
так вот и жизнь проходит
а ещё человек
он живёт в сортире
весь в погонах и при мундире
он командует: три четрые
спит только стоя в тире
и такой человек
проживает в будке
любит бабочек и незабудки
белых девушек тусы шутки
ездит к ним на маршрутке
вот какой человек
он течёт из крана
у него в голове открытая рана
он герой лирического романа
и как будто сошёл с экрана
или вот ещё
человек из ЖЭКа
вроде Петрович а как будто и Жека
у него отличная библиотека
и жена и тёща и картотека
ну или ладно
допустим такую фишку
не человек ещё так мальчишка
у него в руках открытая книжка
о жизни каких-то мишек
это только семеро
из миллионов
не говоря о девушках и драконах
а ещё есть какие-то там поэты
эти вообще
с приветом
февраль – 1 апреля 2011
и выходит из леса лось
и пока мы спим говорит
вот живу я здесь – чисто лось
а душа у меня – болит
и выходит из леса ёж
и пока мы спим он идёт
сквозь туман сквозь кусты и дождь
в потайной свой хрустальный грот
и выходит за ним кабан
и пока мы спим тычет нос
то ли голоден то ли пьян
видно туго ему пришлось
и пока мы спим на земле
в семиярусных облаках
просыпается старый лес
вся планета в его руках
и пока мы спим наяву
и пока мы спим день за два
лес меняет как кровь траву
голубая растёт трава
и выходит из леса лес
и пока мы спим он плывёт
он плывёт посреди небес
он плывёт как воздушный флот
мы проснёмся а леса нет
мы проснёмся и горя нет
и стоит кругом белый свет
самый белый на свете свет
11-12 июля 2011
какое чудо
весь этот ветер
в лицо летящий
когда ты молод
когда ты Вертер
ты настоящий
ночная мякоть
сырого неба
тебя объемлет
густая липа
и запах мёда
пчелиный лепет
как пахнет каждый
растущий в небе
в земле сидящий
лишь только ветер
тебе расскажет
вперёдсмотрящий
и ты глотаешь
густую книгу
земного ветра
и рёв вулканов
гул океанов
и километров
и задыхаясь
глядишь шалея
в окно ночное
на этот ветер
на эту нежность
в ночном прибое
24-30 июня 2011
вот и мы загружаемся снова в купе
в это равенство долгой дороги
где поёт машинист на весёлой трубе
проводнице своей недотроге
и бутылками звякает каждый вагон
и копчёными курами пахнет
и подстриженный косами пялится склон
как мамаши над чадами чахнут
вот и водка закончилась надо идти
к проводнице за солнечным пивом
чтоб успеть полировкою душу спасти
до таможни и спать лечь счастливым
и проснуться открывши тугие глаза
на родной как сестра Украине
где тебе улыбается каждый вокзал
предлагая арбузы и дыни
и понять что ты дома на пару недель
и уйти в бесконечное лето
в абиссинство в кабановскую параллель
где подлодки поют до рассвета
где висит как бельё белый Крым на заре
и в тени загорают собаки
где ты сам только старый платан во дворе
подающий какие-то знаки
25 июля, 26 августа 2011
я люблю это тихое пение
удивлённых людей и стрекоз
а потом тишина онемение
пред слюдой прибывающих гроз
тихо тихо потом начинается
и вступают оркестр и басы
будто боги в любви сочетаются
друг о друга колотят тазы
стрекоза моя милая лётчица
улетай начинается ад
Александровна кличу по отчеству
улетай же кому говорят
смерть летит огнедышащей конницей
ветер волосы рвёт на груди
будь ты Муромцем или бетонщицей
ты не стой на пути отойди
и проносятся мимо потухшие
фонари удивительных глаз
как обманутые пэтэушницы
полюбившие в первый раз
что-то в жизни твоей начинается
ослепительно пахнет озон
и бессмертьем душа начиняется
и ты падаешь на газон
25 мая-21 июля 2011
тело рыбы
живёт само по себе
голова рыбы
живёт сама по себе
я не называю это
ни символизмом
ни акмеизмом
я принимаю это
как данность
в супе
и на сковороде
апрель 2011
вначале я увидел на воде много уток
потом
куски хлеба плывущие по реке
утки кружили вокруг них
а один подплыл ко мне совсем близко
это была просфора
и все остальные хлеба были просфорами
утки бесполезно пытались откусить хоть кусочек
просфоры были чёрствыми
я огляделся в удивлении
невдалеке стояла немолодая полная женщина
в тренировочных штанах и чёрных очках
и швыряла просфоры в воду горстями
у неё было много просфор
целый мешок
просфоры дрейфовали вниз по реке
и птицы с ними
им удавалось откусить самую малость
когда хлеб немного размокал в воде
то что не съедят птицы
достанется рыбам
тело Христово
станет плотью птиц
плотью рыб
станет Москва-рекой
Москвой
и рекой
Третий Рим
будет вскормлен
плотью Христовой
кто эта женщина
Боже
5 июня 2011
собака с человечьим лицом
выходит из подворотни
лижет меня своим языком
мокрым шершавым тоскливым
говорит
забери меня отсюда
мой дорогой человек
буду твоей домашней
твоим домашним
буду хорошей ласковой
совершенно не страшной
что мне говорю с тобой делать
розовая собака
обучить тебя сцене речи
технике танца
купить антиблошиный ошейник
о чём будем говорить с тобой
долгими зимними вечерами
я говорит начитанная
даром что и собака
в прошлой жизни была блондинкой
высокой стройной
пила из блюдца
полюбила одного кобеля
волшебника
а он надо мной посмеялся
превратил в собаку
выгнал из дому
нет покоя моей душе
только стихи и спасают
когда голодно и мёрзнут лапы
Мандельштама помню всего
Гумилёва много
Ахматова сестрица моя небесная
ладно говорю раз Гумилева
пойдём со мной что ли
розовая собака
там разберёмся
14 апреля 2011
моему крёстному, дяде Вите, спасшему меня в детстве
это дуб наклонился над речкой
или видится мне наяву
что я маленький
я человечек
что я падаю в реку
плыву
где-то там на цветущей поляне
зверобой повилика чабрец
жизнь дрожит словно слово в кармане
с дядей в карты играет отец
вижу рыбу и я вроде рыбы
потерялся в запретной воде
мы летать или плавать могли бы
я в реке я во сне
или где
лето детства и речка Воронка
на моторке летим по реке
и отснятое на киноплёнку
вспоминается прошлое мне
рыба справа и рыбина слева
удивлённо глядят на меня
пасть как кисточку львиного зева
открывая и к тайнам маня
но какая-то тайная сила
обняла меня и вознесла
с тайной рыб навсегда разлучила
и от жизни меня не спасла
24 мая 2011
весь понедельник из меня выходили красивые рыбы
во вторник я рыбой красивой стал и сам
и дни потекли медленно как река в среднем течении
и плавники моих рук отдались спокойствию серебра
там где небо переходит в Большого Бога
там где звёзды стоят на охране наших границ
я был рыбой в воде я плыл между ними и плыл бы
в среднем течении долгой Млечной реки
и камыши-осоки шуршали мне речи ветра
и вчерашние звёзды отдавали теплом костра
и какие-то люди на берегу пели грустные песни
и юные девушки голые как русалки плыли рядом
тонули в тёмной воде
20 января 2011
короткими вспышками света
вся жизнь твоя будет с тобой
бездонное окское лето
кузнечик в траве голубой
поймаешь останется лапка
в твоей неумелой руке
цветов кучерявых охапка
и голая рыбка в реке
и дремлет малюсенький ящер
(жр)ица на пригретом пеньке
протянешь ладонь наудачу
останется хвостик в руке
ежиха ведущая деток
куда-то
не трожь отпусти
и запах соснового света
и вкус родника из горсти
как мир наш подноженный хрупок
и сколько ж ты душ погубил
личинок пиявок скорлупок
покуда
ты маленьким был
24, 30 июня 2011
когда проходит земная блажь
проходит земная блажь
ты жизнь за хлеб и любовь отдашь
за хлеб и любовь отдашь
ты будешь верен своим богам
верен своим богам
пока они отвечают нам
они отвечают нам
и сколько жизней твоих пройдёт
сколько жизней пройдёт
пока удача к тебе придёт
удача тебя найдёт
тогда не бойся и не зевай
не бойся и не зевай
пусть все друзья попадают в ад
враги попадают в рай
29 апреля 2011
когда приходит стихотворение
у тебя есть два пути
стать его сталкером
проводником
в пагубный мир
вещей букв людей
взять на себя ответственность
за его судьбу
если мальчик
водить его на каратэ
рассказывать о Геракле и о Гомере
если девочка
водить на плавание
читать про Красную Шапочку и Дюймовочку
многое предстоит тебе сделать
прежде чем он/она
покинет жилище
твоего компьютерного стола
и отправится в дальний путь
человеческого сознания
или
предать его
сделать вид что не слышишь
его/её тоненький голос: папа! пааапа!
прикинуться валенком
потерять блокнот ручку
нетбук уронить случайно
забыть встать с постели
напиться с зелёными человечками
привести в дом женщину
устроиться на работу
изобрести другой вид убийства
думая что об этом аборте
никто никогда не узнает
кто ты
творец или убийца
ад и рай
в тебе самом
11, 14 июня 2011
весь человек создан для красоты
но в красоте его вырыли норы кроты
теперь человек состоит из нор
как ему жить с тех пор
человек смотрит в зеркало на утраченную красоту
рассматривает свои норы вон ту и ту и ещё конечно же ту
человек думает если бы не кроты
каким бы красивым был ты
человек размышляет над альтернативой
возможно я создан быть просто счастливым
но норы кровоточат тоскою сибирских рек
человеку для счастья нужен второй человек
человек совершает движение
это очень простое решение
там где был один человек стало двое
(можно вызывать Ноя)
человек размораживается как холодильник
его сердце стучит как часы-будильник
но счастье – это такая штука
которой не нужно стука
и когда второй человек уходит
первый снова кого-то себе находит
а ведь мог бы быть просто красивым
без всяких нор
но это
пустой разговор
14 января 2011
кто в электричке вяжет а кто читает
жизнь это смерть которая нас листает
вяжущие попадают в рай
где не требуется души
читающие попадают в ад
ибо думающий грешит
что бы такого связать
корону для сына
или судьбу для царства
царство-моё-государство
рыбка-в-банке
только читающий
думает об Африке и Китае
читающий поспешает
вяжущий не спешит
6 апреля 2011
засыпали в кузнечиках
руки искали в осоке
камышовою флейтой
сзывали друзей и подруг
в опрокинутой полночи
птицы слились в караоке
и в запруде мерцал нам
луны потерявшийся круг
не о Лете письмо
у реки постороннее имя
не о городе павшем
четыре столетья назад
мы очнулись в случайное время
мы стали родными
и увидели свет
словно небо очистило взгляд
золотая плотва моя
и краснопёрая стая
вы-то помните эхо
уснувшее в дальнем бору
то ли время течёт по губам
ослепительно тая
то ли это кончается жизнь
с расширением ru
21 февраля 2011
Семьёй Борис Слуцкий обзавёлся уже в зрелые годы. Его жена, Татьяна Дашковская, тяжело заболела и в 1977 году умерла. Для Слуцкого это стало настоящим ударом судьбы, от которого он так и не оправился. После смерти жены поэт впал в тяжёлую депрессию, перестал писать стихи и был вынужден переехать в Тулу, к семье брата. Его сердце остановилось 23 февраля 1986 года, на 67-м году жизни.
он просыпался рано
смотрел в окно
там за окном всё тот же двадцатый век
пусто на сердце холодно и темно
никто никому не нужен
как сказал имярек
вот же она единственная ушла
туда куда все уходят
и он уйдёт
боль понемногу стихла
любовь прошла
но тоска не проходит
нет не пройдёт
он лежал на диване
да
смотрел в потолок
смотрел через крышу в небо
в её глаза
потом выходил из дома
бывший пророк
который на свете всё уже предсказал
- здравствуйте, - говорил ему доктор,
- как нас зовут?
- Слуцкий, поэт, - сухо он отвечал
«знавали и наполеонов, все теперь тут», -
подумал про себя доктор
но промолчал
- есть у вас документы?
- да, - протягивал документ
- Слуцкий Борис Абрамович… вот так так…
- что привело на рельсы?
ответа нет
молчит
- я писал стихи
больше не знаю как
когда поэт превращается в человека
ему становится всё равно
какое утро какого века
какое крутят в кине кино
сгорели в танках его читатели
остыл недобрый двадцатый век
нет больше смысла в стихослагателях
он в стылой Туле теперь навек
и он ложится и он спокоен
и двадцать третьего февраля
он понимает что путь свободен
что дальше медлить уже нельзя
ну что же Слуцкий
ну что же гений
ну что же бывший
ну что пророк
три тома изданных сочинений
солдатской жизни его итог
найдутся люди
стихи найдутся
из чрева письменного стола
душа не смеющая прогнуться
из них конечно произросла
2 февраля 2007 г., 13 мая 2011 г.
памяти А.К.
солнце прожгло дырочку на матрасе
сон винограда спел как вино на ужин
ягодные улитки заселили террасу
ты мне больше не нужен
звёзды стали длиннее а ночи ярче
южное небо вздрагивает спросонок
перечитать Маркеса или Боккаччо
плач за окном. ребёнок?
кто там меняет карнавальные на посмертные маски
не разберёшь – старуха или Джульетта
хорошо когда есть пара жизней в запаске
чтобы дожить до лета
5 апреля 2011
Ася Карева
попала под поезд
этого не должно было случиться
под поезд разве можно попасть
ну ладно Анна Каренина
её Толстой выдумал
но ещё мой любимый художник
Константин Васильев
и мой таксист Михалыч в юности
по пьяни
без ноги но остался жив
всё это кажется невозможным
но: нет ничего невозможного
для кого – нет?
говорят
Бог забирает лучших
когда человек умирает рано
эта смерть сотрясает сильнее
чем сотни погибших
в on-line революциях
на Востоке
гибель в прямом эфире
борцов с деспотическими режимами
кажется просто сакральным артхаусом
а гибель одного человека
всегда настоящая
большая
всё ещё только начинается
и тогда в прошлом веке
слушая ариэтки Вертинского
путешествуя по Африке или Индии
крутя любовные романы
присыпанные кокаином
они тоже не думали
что будет война
революция голод ГУЛАГ казни
и газовые камеры и атомные бомбы
и люди ели крыс
а крысы людей
всего каких-то шестьдесят
лет назад
хрупкое равновесие мира
очень легко разрушить
сейчас началось
с этого поезда
с Асиной смерти
и дальше будет страшнее
и снова пройдём по кругам ближнего ада
и будем молить о смерти
о простой смерти
о гибели в честном бою
о скором и лёгком расстреле
ничего этого уже не увидит
красавица Ася Карева
и может быть хорошо
что не увидит
30 марта 2011, ред. 13 мая 2011
скрипят качели
звук качается
а больше нету никого
и человек не получается
как будто не было его
в столице в центре
в тихом дворике
танцпол и церковь по утрам
и трезвые гуляют дворники
с мамашами напополам
но я как будто бы
вне времени
зашёл услышав тихий звук
а здесь песочницы беременны
от взрослых ног
и детских рук
а здесь
беременны машинами
ползут улитки-гаражи
и окна кажутся витринами
в которых нету ни души
и тихим скрипом
улетающим
беременны движенья рук
и я смотрю на них
пока ещё
не кончился в пространстве
звук
14-15 октября 2010
закадровый голос не ярок
но ты пропускающий свет
сентябрьский сквозной полустанок
что шепчешь ты поезду вслед
в котором окне прогоревшем
секунду другую назад
ты пил с удивительным лешим
кричал ему свидимся брат
в какой просыпался постели
с обоями на потолке
кто жил за тебя в твоём теле
кто плыл за тебя по реке
твоя чешуя золотая
не помню которого дня
сквозняк электричек листая
уже не припомнит меня
очнёшься
ты жил или не жил
не вспомнишь ни лиц ни имён
лишь свет удивительный брезжил
лишь снился загадочный сон
10, 30 сентября, 8 октября 2010
в тебя проливается озеро
закат наполняется розовым
и липы застывшие бронзово
следят за вертлявой плотвой
пиявками и водомерками
живёт твоё озеро мелкое
зачитанной летом листвой
запойные песни кричащие
душе твоей словно причастие
где каждое слово мычащее
до крайности доведено
забудешь про зорьки и удочки
летящие дни тут как туточки
всё кончено
станция Дно
Демидова узкоколеечка
на стыках стучащая в темечко
мы жизнь променяли на времечко
«кукушка» везёт грибников
в Козлово в Астапово в Омуты
и все самогоночкой промыты
от Кашина до Соловков
7-8, 11 октября 2010
Москва моя
офисный планктон
не нашедший своего призвания
надеющийся на средней руки карьеру
и отпуск в Турции или Ебипте
знающий о существовании
остальной России
по картам на стенах
финансовым отчётам
и редким гостям
привозящим икру дальневосточных крабов
мёд диких сибирских пчёл
бальзамы настоянные на корнях вымерших растений
и прочие чудеса света
имя которому Россия
где все эти Нижнеудински Южноуральски Шилонамыльски
не задавайте им таких вопросов
они не знают даже соседние с Москвой города
Анталия Кемер Шарм-эль-Шейх Хургада
там офисным жителям
знакома каждая улица каждый бар
каждый пляж каждый секс
хотите поговорить об этом?
они с радостью вас поддержат
на слово Китеж они задают вопрос
это где? в Сибири?
а уж об островах Новой Земли
никто из них никогда не узнает
великая потерянная страна
ты пока ещё есть на карте
но твой Север скоро достанется американцам
Курилы японцам Сибирь китайцам
они-то прекрасно знают где все эти богатства
пока офисный планктон Москвы
пьёт свой утренний кофе
чатится с приятелями по отдыху
в ебипстанах и туреччине
намечая новые маршруты на иноземных картах
вяло отвечая на звонки из своей забытой страны
что этот вопрос на рассмотрении
мы вам перезвоним
главное чтобы тогда на другом конце провода
им ответили на знакомом нам языке
2-3 декабря 2009
маленький Джек Лондон всегда съедал буквари
тщательно пережёвывал каждую букву
представлял как потом придётся мучиться на Аляске
наедался впрок
потом на Аляске когда все умирали от голода
он почти ничего не ел
говорил: в детстве я съел очень много букв
они необычайно питательны
19 июня 2009
дождь на трассе
сумрачный зимний дождь
фары железных людей улыбаются мимо
ритмология жизни стучит в лобовое стекло
когда сегодня ночью
ты встретишься с Богом
расскажи ему
как гершвин на крышах машин
репетирует мокрый джаз
8 декабря 2008
внимание! поезд по первому пути!
а здесь всего два пути
первый – для неудачников
тех кто не удержался
не вцепился зубами
не лёг под кого надо
не подставил того кого требовал случай
не вылизал в нужном месте
не сделал их всех нахрен
для тех кому Богиня Удачи показала
свою отменную попку
в общем – это путь из Москвы
второй – для тех, кто ещё надеется
на то что Богиня Удачи
повернётся к нему лицом
что ему хватит силы их сделать
повесить свою шляпу на единственный гвоздь
в этом городе
гвоздь предназначенный для него
что ей удастся продать себя подороже
встретить хорошего парня
с отдельной квартирой
в крайнем случае щедрого женатого человека
который поможет в жизни
это – путь на Москву
но у второго пути всего одна колея
зато у первого – целых две
поезда из Москвы заполнены до отказа
2 декабря 2008
Саше Соколову и Лёше Дрыгасу
однажды я спал на красном снегу
в киношной квартире рядом со старым американским посольством
мой большой тогдашний друг Лёша
писал стихи и хотел переплюнуть Бродского
а ещё он работал администратором на «Мосфильме»
и хотя в Москве в те годы я бывал редко
(в 90-е эта поездочка стоила ползарплаты)
но однажды моя жена вытащила из тайника своего отца
бутылку отличного испанского портвейна
(а в те времена мы пили исключительно дешёвую водку)
и с этой бутылкой мы гордо поехали в гости к Лёше
он жил в той самой квартире
где и снимали кино
не буду рассказывать как мы её искали
это не так уж и важно
ведь в конце концов мы нашли её
и портвейн был торжественно открыт
и пока мы пили этот портвейн
Лёша читал только что изданную
«Школу для дураков» Саши Соколова
размахивая руками взахлёб почти как стихи
и конечно портвейн был выпит
и Лёша отправился на поиски спиртного
и вернулся с каким-то парнем и с самогоном
и мы догнались этой сивухой
и читали друг другу стихи свои и чужие
и заснули в красном снегу
этот снег Лёша купил по ошибке спьяну
для сцены фильма где должен был идти снег
белого снега на складе не оказалось
и он купил тот что был
мы проснулись оттого
что по квартире ходили какие-то люди
громко разговаривали двигали мебель
я подумал что нас накрыла милиция
а это просто в одной из пяти комнат уже снимали кино
- кто эти люди? – шёпотом спросил я
- актёры, - шёпотом ответил Лёша
я заглянул в ту комнату где шли съёмки
и не увидел там ни Абдулова ни Янковского
которые были в моем понимании актёрами
- кто эти люди? – спросил Лёшу строгий человек
показывая на нас
его выгнали с «Мосфильма»
то ли за то что мы ночевали в киношной квартире
то ли за красный снег
зато он стал главным редактором крупной газеты
и объездил весь мир
а потом он умер
пытаясь сбежать по водосточной трубе от жены
которая ненавидела его стихи
книгу Саши Соколова
которую он читал в тот вечер
он подарил мне
и она до сих пор живёт у меня на полке
а год назад я познакомился с Сашей Соколовым
он также как и Лёша читает свою прозу офигительно
как стихи
29 ноября 2008
памяти моей крёстной
последняя лодка
на которой отправлялись в вечное плавание
по реке времени наши предки
теперь ты никуда не плывешь
тебя ставят на вечную стоянку
в подземные доки
и засыпают землёй
оставляя сверху опознавательные знаки
для кого? Бог и так видит всех
а люди никогда не войдут в эти доки
так зачем им знать где этот вход
молодые и старые лица
кодовые имена и даты
невыносимая последняя близость
чтобы помнить – достаточно вспоминать
о душе покойного поговори со своей душой
согрей её своею молитвой
возрадуйся за неё
она уже там где Бог свет и самые близкие
ждут её
жаль только что лодка
никуда не плывет
ранним туманным утром
оттолкнуть бы её от берега
по течению
мимо наших жизней
мимо скорби тех кто еще не готов уйти
в самое сокровенное плавание
навстречу восходящему солнцу
на самую главную встречу
8 августа 2008
Россию погубят не хачи или наци
не америка или масоны
не чёрный вторник или чистый четверг
а восточные девушки
с лунными глазами
с дынными попками
с вельветовыми губами
от них невозможно спрятаться
они везде они повсюду
смеются показывая зубы жемчужной масти
смотрят, нет – входят прямо в тебя
от них пахнет востоком тысячи и одной ночи
в них живёт дух гаремов
кажется что сейчас они сбросят свои узкие юбки
модные джинсы яркие кофточки
раскинут свои пышные волосы губы груди
закипит посреди метропоезда музыка неведомых стран
и они пустятся танцевать свои обжигающие танцы
животов грудей поп телесные пиршества
сполохи соблазна и страсти
ты устоишь против них?
ты жалкий нищий большого города
у тебя нет ничего кроме семьи и работы
твои сказки пока ещё снятся твоим детям
а ты уже умер здесь в самом центре москвы
неужели ты и такие же парни как ты
устоят против сказок востока?
вы ведь только и мечтаете о том
как поскорее попасть в сказку
не в компьютерный ад или киношный содом
а в настоящую сказку
в роскошную восточную сказку
с гаремом тамтамами благовониями
ночами набухающими мужской мощью и женской негой
сладостью прикосновений дыхания шёпота
взрывами смеха и удовольствий
с пузырьками оргазма под кожей
целую ночь ты будешь хан и король
а на рассвете придут суровые восточные воины
вырежут твою утомившуюся охрану
уведут ещё тёплых от твоих ласк девушек
а тебя силой заставят подписать отречение
от России
сентябрь-октябрь 2008
в тот день дворик Дома Волошина
был атакован виноградными улитками
они были повсюду
на дорожках на кустах роз
на перилах летней веранды
туристы никогда не видевшие
такого количества улиток
без умолку щёлкали фотоаппаратами
оживлённо рассматривали красавиц
их симпатичные рожки
и смешливые физиономии
трогали их хрупкие домики
между детьми и улитками завязалась дружба
дети переносили улиток в кусты роз
чтобы их не раздавили
невнимательные туристы
или вечно спешащие экскурсоводы
так продолжалось до вечера
а когда стемнело
во дворике слышался лёгкий хруст
непрочных улитиных домиков
дети играя забыли о тех
с кем они подружились утром
так была отбита эта атака
к следующему утру панцири неприятеля
высохли и слились с дорожками
так что уже ничто не напоминало
о жестокой битве
18 февраля 2008
вот так однажды уехать
чтобы различать не Оля Алена Маша
а Хельга Ванесса Джейн
иначе знакомиться пахнуть
пить другие напитки
говорить на другие темы
проводить уик-энд
на берегу океана
смотреться в другое небо
где светят другие звёзды
где всё не лучше
нет-нет
другое
языки имена города и дети
где женщины кончают на другом языке
и их соцветья иначе пахнут
у них другой свет в глазах
другие в голове песни
что-нибудь в стиле jazzlight
жизнь в стиле light
это единственное чего добилась
всеми своими войнами и революциями Европа
жизнь налегке
когда все их проблемы
кажутся нам сущими пустяками
по сравнению с тайной русской души
и когда это другое-лайт
поселится возле сердца
вернуться
чтобы любить наших женщин
рожать наших детей
писать наши книги
с лёгкостью монпарнассца
с сердцем русского человека
и молиться
да-да молиться
за тех и да, за других
20 ноября 2007
когда мне говорят
я хочу того и того и того в жизни
я думаю
успей хотя бы одно
жизнь так быстро пролетит
что только-то и успеешь
что загадать желание
1 сентября 2007
***
луна - босая краснопёрка
в моём ореховом саду
и аплодирует галёрка
Шекспиру в дантовом аду
когда без всяких предисловий
любовь приходит и т.п.
всё наше прошлое бесславно
случайно гибнет в ДТП
мы звери каменного века
когда бесчинствует в крови
ночь-улица-фонарь-аптека
любовь-любовью-о любви
ну что за мания маэстро
в конце убить кого-нибудь
чтобы колбасило оркестрик
и слёзы капали на грудь
даёшь лекарство от болезни
аптекарь выдай капли мне!
все наши страсти бесполезны
луна луною о луне
2,5 декабря 2007
***
земля качается случается
в ногах а чаще в головах
и ничего не получается
зима и снег увы и ах
подружка зимняя бессонница
беззвонница бесстыдница
ну что с тобою церемониться
ведь ты всё так же будешь лыбиться
и крепче чаю не заварится
и в чашке ложкою кружа
разлукой со стихами мается
моя бессмертная душа
2,5 декабря 2007
Сене Гончукову
зайцы создали снег из пробирки
дятлы дружно ушли в стройотряд
и под неба вселенской копиркой
солнца белые груди хрустят
корабельные снасти повсюду
недостроенный парусный флот
если встретишь здесь пьяного Будду
отбери у него самолёт
из шампанского белого сыра
приготовим коньячный мороз
мы сегодня уйдём из эфира
в зажигательный психостихоз
будь ты трижды сенсей-истребитель
закуси этот мир огурцом
и за белый берёзовый китель
грянем грамм по пятьсот на лицо
28 ноября 2007
***
ну что тебе снится на свете
когда зацветает зима
порхает пыльца междометий
и сыплется снег в закрома
мороженщик дед-морозила
накормит сосульками с крыш
и средь лилипутов верзила
от счастья по небу скользишь
летишь на дымящихся лыжах
с покатых вулкановых плеч
а девка краса и бесстыжа
затопит к полуночи речь
21 ноября 2007
***
мне нравится шум листопада
в охрипшей осенней реке
мы рыбы библейского сада
на Божьем росли молоке
мы пели пасхальные гимны
и строем ходили в запой
мы знали что ангелы гибнут
и мы говорили: запей
заплачет мальчишка Господень
и выпьет ещё пятьдесят
а день беззаботно субботен
как будто архангелы спят
октябрь, 20-21 ноября 2007
Николай Иваныч ходил в пивбар
это знаете ли кабак
а его жена вся обнажена
говорила ему: дурак!
я тебе чехонь я тебе тарань
и креветочек с угорьком
ну а ты попёрся в такую рань
пить с каким-то там Бугарьком
Николай Иваныч прикрикнул: цыц
отряхнул от земли пинджак
похрустел купюрами двух столиц
положил в карманы табак
в общем был пивбар да пропал пивбар
как сказали бы в новостях
Николай Иваныч же санитарам
говорит: ломота в костях
22 ноября 2007
Николай Иваныч ходил в стриптиз
хоть и против была жена
там выходит баба из-за кулис
и давай раздеваться на
сисиписи чешет во всех местах
у шеста ходуном скользит
и у всех мужчин возле сцены нах
что-нибудь да пардон тильзит
а она выходит ну прямо в зал
распахнув свои чудеса
я б жене такого не показал
как она там гуляет вся
а его жена вся обнажена
звонит в скорую МЧС
мол в стриптизном клубе горит всё на
на корню зарубив процесс
24 января, 6 февраля 2007
***
не больше осени пескарики в реке
не больше матрицы Господь в моей руке
и время тянется как дождь как листопад
к зимовью рыбины небесные летят
и мысли коротки и ночи горячи
от царства Божьего потеряны ключи
мы здесь останемся навеки на земле
смотреть Тарковского в классической золе
октябрь, 16 ноября 2007 г.
сонет куртуазного опыта
любви апельсиновый цвет
какой камасутры и шёпота
под небом испании нет
а впрочем какая испания
зелёная ветка метро
я здесь на секретном заданьи
вот вот и начнётся оно
чайковский мотив междуцарствия
стравинский ночного коня
и я ваш единственный дарственный
я – ваш
берегите меня
19 октября-1 ноября 2007
как Осип приходит на голос
Иосиф приходит на звук
страстная Маринина совесть
лакает у Анны из рук
Бориса ночное гаданье
на бледной как Блок простыне
и Гумми готовит восстанье
и призраки башен во мгле
Серёжину пьяную тройку
Володя поймал на скаку
он нынче поедет на Мойку
а завтра и вовсе в Баку
шаманским речам Велимира
ответствует Максимильян
и плачет небесная лира
и льётся бессмертье в стакан
август 2007
***
ты говоришь утоляя печаль
небо течёт по усам и плечам
лужи вздыхают устало
чьи это белые руки ко мне
что за певунья живёт на луне
что за эпоха настала
радостно жили любови плели
в царство харона ушли корабли
нашего взрослого детства
не умирай только не умирай
пусть этот маленький кухонный рай
теплится в сердце
пусть мы покинуты пусть мы одни
светят нам ангелы в чёрные дни
видишь летающий остров
это туда мы уходим потом
с волчьим билетом и чёрным котом
чтобы жить мудро и просто
17-31 октября 2007
***
голова обтекает небо травой рекой
неподъёмной нежностью маминою рукой
и куда ни посмотришь – везде моя голова
этот взгляд бездонный вечный как синева
и в моей голове живёт твоя голова
мета-коды её и мета-её-слова
дети птицы жрецы и боги твоей главы
в голове моей глаголят свои словы
в голове моей живёт настоящий Бог
он всё больше молчит и – никуда за порог
и когда укрывшись звездой он спокойно спит
мир на волоске моей головы висит
1-2 ноября 2007
Серёже Белозёрову, Оле Подъёмщиковой, Лёше Дрыгасу – в небо
как хорошо они шагали
и самогоном запивали
субботы счастье и июль
грибы ныряли к ним в корзины
и чувствовался дух лосиный
и небо в дырочках от пуль
им жить ещё лет десять вроде
они одеты не по моде
и даже моде вопреки
покуривают папироски
и слышится иосифбродский
в тарковском шёпоте реки
они и сами все сусами
им позавидует сусанин
они поэты хоть куда
они идут и вуснедуют
их лишь бессмертие волнует
вчера сегодня навсегда
29 октября 2007
***
речь моя беспокойный цитатник
в пенелопе моей голове
а когда поутру за тридцатник
то уже пескари в солове
от царя ли сбежали гороха
или впрямь автостопом дошли
в это царство любви и порока
два китайца и мальчик кыштым
борменталь – это борман в ментоле
живанши напиши через «ы»
дух барона полярника толля
говорит ну а ты запиши
ничего мы ещё повоюем
лаоцзы вы мои лаоцзы
полютуем ещё пошинкуем
привезём в петербург образцы
сдулся шарик отважного духа
облака не берите в расчёт
на итаке горюет старуха
и небесная волга течёт
18-19 октября 2007
***
бертолетовой чувствую кожей
у кого в голове бигуди
вот он первый случайный прохожий
за него никуда не ходи
он обнимет точнее обманет
не отыщешь потом паспарту
и в соседнее княжество канет
в шестисотом ротвейлере ту
зажигай дорогая цитатка
золотая моя киргуду
дай же всем кобелям по кроватке
каждой суке по псу в катманду
17 октября 2007
***
попадаешь в словению речи
и уже никакая плотва
не вернёт тебе дух человечий
синема в очесах синева
дух бесплотный сирень золотая
мемуаровых почек змея
терпким трепетом губ залитая
моя тыковка нежность моя
имяречен навуходоносоров
наш березоволистый язык
потому что без всяких пессоа
проникает в тебя напрямик
16 октября 2007
снег на ниточках повис
погляди прохожий
ты живой вуайерист
с обалдевшей рожей
что в безумии своём
вытворяет небо
окопаться бы вдвоём
с милой в койке мне бы
пить глинтвейн смотреть комедь
предаваться ласке
и пускай себе медведь
достаёт салазки
и пускай зима шурша
бродит по планете
засыпайте не спеша
дорогие дети
15 октября 2007
***
дорогой мой зелёный сиреневый
невозможный малиновый цвет
в небе кружится ангел расстрелевый
а площадок посадочных нет
мы бы так бы с тобой покалякали
дорогой ледяной слюдяной
да судьбу свою прокукарекали
васильковой порою льняной
вот и мечемся голуби пленные
затая потаённую весть
что у Бога другие вселенные
и другие писатели есть
август- сентябрь 2007
***
кириллица беглого взгляда
штормящий слегка алфавит
покрашенный под авокадо
осенний подлесок стоит
поймаешь малого опёнка –
шукай по округе с ведром
у бабьего лета – продлёнка
осина играет бедром
уходим уходим уходим
в трясины словесных болот
зато всё что будет в природе
с тобою не произойдёт
28 сентября 2007
***
то век закончится то птица пролетит
обходчик крякает и паровоз пыхтит
узкоколейная тропинка в облака
где истребители валяют дурака
на ковролистьях разлетаются гонцы
и в небо тычутся кленовые сосцы
на всё что падает ньютонов не набрать
сливовых сумерек накатывает гать
мы были голые а стали две звезды
в горящем небе на исходе высоты
и мы сближаемся сливаемся лежим
обнявшись намертво на кончиках пружин
26 сентября 2007
***
усыпана первопечатным
литьём подмосковная жесть
и мальчик с улыбкой печальной
пытается осень прочесть
и жёлтый курсив электрички
как будто из прошлых времён
перроны сжигает как спички
и светится каждый перрон
а ты очарованный остров
затянут в лесной океан
в душистую пёструю простынь
дрожащих от страсти полян
27 сентября 2007
на старом кладбище где музыка окрест
где мне знаком любой кленовый ржавый крест
брести до одури сквозь смерти листопад
навстречу музыке прокладывая взгляд
земную память эти цифры и слова
стирает падая ладонями листва
лишь только музыка звучащая вдали
жива на кладбищах пустующей земли
всё в жизни – музыка и горький листопад
по плитам мячики каштанные стучат
мы только клавиши что издавали звук
Маэстро, музыку! не убирайте рук…
2 октября 2007
на брынзе осени на птичьем языке
солнцевращаемся в лимонном молоке
кленовопленные алхимики любви
мы ищем золото у осени в крови
и всё случается и олово кипит
и со-читается небесный алфавит
покровы падают и вот она смотри
нисходит Истина по счёту раз-два-три
за это знание за золото внутри
обет молчания возьмут с нас снегири
но стоит осени нам посмотреть в глаза
прольются падая на землю небеса
4 октября 2007
* * *
я видел кладбище забытое в лесу
как будто Богом забинтованная память
и эту память я с тех пор в себе несу
ведь только в прошлое всегда так сладко падать
я плыл по воздуху пока хватало сил
и я летал в воде пока воды хватало
я знаю ангела и он девятикрыл
но для земли и этих крыльев слишком мало
мы лишь апострофы на этом островке
мы лишь апостолы распятого вангога
но птичка песенку поёт в моей руке
и слава Богу
31 августа 2007
вот человек играет на пиле
он никогда не слышал о Рабле
и девушка напрасно наклонилась
ему монетку верности подать
вокруг зеваки смотрят в объективы
но ни в одном не видят перспективы
какая перспектива, вашу мать!
дух Ленина невдалеке пасётся
никак не захоронят скотоводца
вот потому играет на пиле
тот человек что мог бы быть Бетховен
когда бы был чуть более духовен
и пил бы как обычный сомелье
в Кремле на ужин подан поросёнок
ползёт столица со своих тусёнок
над головой повесилась звезда
а человек что на пиле играет
он нашу жизнь как Бог перевирает
от ноты NET до самой точной - ДА
29 июня, 4 июля 2007
вот был же
был человек на земле
и стёрся
стёрся
из этого лета как космонавт
специально обученные ангелы
стёрли запись о нём в Книге Судеб
зачем жалеть того кого не было
много ли их ещё
зачем читать эти жуткие книги судеб
на последнем суде – это сколько же звёздных лет
проще всего – стереть и суда не будет
суд – это тоже маленькая но смерть
Бог прибывает не мёртвыми но живыми
теми чьи души – звёздами на песке
скажите зачем Богу мёртвые
они и при жизни были немыми
разве что выли от ужаса
пустоты своей
на земле
Господь не собирает коллекцию
мёртвых бабочек
он берёт в плен лучшие души
тех кто говорит с ним не опуская глаз
небо оно же храм повсюду имеет уши
каждому говорящему в храме
Господь по словам воздаст
29 июня 2007
если когда-нибудь у нас появятся деньги
мы пойдём с тобою на рынок
и купим небесных персиков
с них будет течь сок нектар амброзия
они будут мурлыкать в наших руках
ластиться к нашим пальцам
щекотать нас шершавой шкуркой
подаваться на лёгкие нажимы пальцев
как женщина подаётся навстречу любимому
всем телом обволакивая его собой
впуская в свою жизнь целиком без обмана
растворяя его в себе и растворяясь в нём
становясь одним телом и духом
сгустком нежности
души входят друг в друга
как будто у них есть
такие же инструменты как и у тел
персики это и есть
вечные неразделимые любовники
все ромео-джульетты
все петрарки-лауры
и прочие кавалеры-де-грие
после смерти стали персиками
это такой вот посмертный рай
стоит надкусить персик
и ты увидишь какого-нибудь ромео
в запрещённой форме застывшего над джульеттой
- эй, какого тебе здесь надо, дядя?
скорее всего скажет он
отрываясь от вечных дел
и ты ответишь
- я просто люблю персики, милый ромео
продолжайте, прошу вас, не обращайте внимания
сегодня прекрасный день
видишь, любимая, жизнь побеждает смерть
29 июня 2007
это тень Эрмитажа в стоячей воде
кто там прячется? – белая ночка
заползает рассвет в перезревшую тень
у атлантов в руках – по заточке
мы завидуем мёртвым покуда живём
но у них непростая работка
быть булыжником деревом или ручьём
или паузы музой – кокоткой
катерок дребезжит заметая следы
скачет всадник по пенному следу
не желаю тебе ни венца ни беды
уезжаю уехал уеду
20 июня 2007
коктебель дребезжащей цикады
не придумано имя тебе
ты ползёшь по травинке цитаты
по судьбе что скулит бе-бе-бе
звероящером тень карадага
накрывает тебя по ночам
бьётся в пах перезревшая брага
чтобы заполночь дать стрекоча
и слинявшее из галереи
айвазовское море гулит
и повешены рядом на рее
дон кихот дон жуан айболит
9 июня 2007
Вадиму Месяцу
вот тебя-то и не спросили старая королева
как нам ловить трепангов
сиди себе в своём замке
читай свои чёрные книги
о вызывании духов
об охоте на оборотней
о проверке на вшивость ведьм
только не надо
учить нас ловить трепангов
бить котиков и тюленей
гарпунить китов
наши души пропахли морем и ворванью
наши сердца сварены в белой крови
наши руки разговаривают на языке ружей
мы спим с грубыми женщинами в портах
наши дети просят милостыню
у всех кто не похож на нас
бродя в своих мрачных залах
где всякое проявление жизни
давно кажется тебе колдовством
где пауки-крестоносцы
желаннее пляски света
что ты знаешь
о диких касатках
вспарывающих брюхо китам
что ты знаешь об акулах
переворачивающих наши шлюпки
что ты знаешь о наших женщинах
не дождавшихся нас с охоты
мы смотрим страху в лицо
мы говорим со смертью на одном языке
мы смотрим в небо только затем
чтобы произнести в твой адрес проклятия
старая королева
снящаяся нам в мрачных недолгих снах
попадись нам астролог
мы бы под пыткой выведали у него
значение этого сна
но там где мы обитаем
нет астрологов и звездочётов
есть только высокое звёздное небо
и бездонное чёрное море
и на вопрос: кто здесь?
нам отвечает Бог:
Я.
1-2 июня 2007
в Испании
рыбаков прибивает к берегу после шторма
в крабовых панцирях они выползают на берег
хватают своими большими клешнями
с визгом разбегающихся мальчишек
подносят их к маленьким подслеповатым глазкам
потом надкусывают кусочек
а ты учишь испанский испанский испанский
мечтаешь выйти за рыбака-моряка-капитана
дальнего бесконечного плавания
хочешь жить в его вилле
на берегу океана
есть виноградных улиток
и маленьких девочек-устриц
писать письма маме и папе
по электронной почте
мол чего Колумбу не сиделось
на старом месте
мы здесь Нового Света не видим
и слава Богу
нам пишет письма сам папа Римский
описывает в подробностях что происходит в мире
сколько ещё осталось до конца света
заказывает вино нового урожая
достают разве что рыбаки-крабы
что воруют наших мальчишек
но мы их ловим купируем клешни
а мальчишек тут и так много
развелось в виноградниках прошлым летом
таких крепких поджарых
с хрустящей корочкой
объеденье
она учит испанский
Испания строит новые корабли
когда её сын вырастет
он обязательно откроет
какую-нибудь америку
11 мая 2007
* * *
а утро зелено в окне моём как фокусник
такое утро что проснуться даже хочется
как будто ночью все художники работали
и столько краски извели что закачаешься
страна зелёная окно моё весеннее
и воздух кажется настоянным на серебре
и тени облаков на крыше отжимаются
и тени ангелов без имени и отчества
и ты любимая лежишь моя весенняя
такая солнечная будто настроение
и мать-и-мачеха в постели мать-и-мачеха
и я люблю тебя как листья распускаются
28 апреля 2007
в Тарусе хорошо притворяться мёртвым
как Паустовский или Борисов-Мусатов
дом под заснеженным небом
или могила птичьего языка
на зубах проступает жёлтый анапест
валокордин зимы
утоляет сердцебиение смерти
положи под язык миндалину солнца
почувствуй его печаль
снегири как пасхальные яйца
выпрыгивают из кустов
вечером к службе
приходят верблюды снега
стогорбые пьют минеральный звон
куда бы ты ни пошёл
всюду нить Ариадны
не заблудишься
старуха на пригорке
с глазами космического пришлеца
пишет имя Марина
на всех окрестных камнях
камни со временем
превращаются в книги
их называют книгами Ариадны
из Москвы даже приезжает один прохожий
знающий толк в камнях
говорит что перед концом времён
все книги станут воинами Света и Тьмы
в последней битве титанов
а пока все притворяются мёртвыми
Бог отдыхает
в Тарусе зимует снег
12,17 апреля 2007
я люблю момент когда она просыпается
вначале раздаётся крик
может приветственный клич
а может вопль удивления
миром за пределами сна
потом над кроваткой
появляется её маленькая светлая головка
сонные глазки
настороженно смотрят по сторонам
что с этим миром
не изменился ли он
пока она спала
не случилось ли с ним дурного
потом она видит маму или меня
и улыбается
- доброе утро, Лися, - говорим мы
мы сохранили для тебя мир
таким как он был
и она радостно топает ножкой
стучит ручками по кроватке
и говорит: абуф абуф
что в переводе с детского
означает: спасибо
20 апреля 2007
синички
это такие птички
у которых есть
крылышки и реснички
они носят пёрышки и яички
не всякие птички носят яички
у некоторых птичек от яичек затычки
а некоторые птички носят звёзды и лычки
сумасшедшие птички ездят на электричке
а некоторые лётают по привычке
их недосчитываются при перекличке
это при том что все синички сестрички
и те что худы как спички
и те что толсты как брички
и даже те что живут на куличках
и те что в прошлой жизни носили косички
ох эти птички такие певички
что некоторых знают даже в столичке
впрочем у многих есть дурные привычки
но мы их конечно возьмём в кавычки
зачем нам птички-эпилептички
бывают птички-эпилептички
ну что ж что птички-эпилептички
такие птички
эпилептички
март 2007 г.
если бы не Брижит Бардо
жили бы мы одним гуртом
пили бы мы одно бордо
и целовались ртом
если бы если бы не Брижит
мы бы не знали кто с кем лежит
чей самолёт в голове кружит
и почему жужжит
если б не Агния не Барто
мы бы читали с тобой Арто
делали б в спальне и то и то
и может даже то
если б не бабушка Агния
может быть плавала б Англия
жили б в Ирландии ты и я
и говорили йа
если бы не Ален Делон
мы бы не знали пардон гондон
все одевались как Купидон
и говорили дон
если бы если бы не Ален
мы бы собрали всех наших Лен
взяли бы всех их в прекрасный плен
дали б им много йен
если бы не Брандо Марлон
каждый был просто пигмалион
и наваял галатей вагон
кстати а вот и он
если бы если бы не Брандо
мы бы лечились от айкидо
перелюбили всех наших донн
и отошли на Дон
а
если бы не маркиз де Сад
все бы мы вышли в сад
март-апрель 2007
жердели в Старом Крыму
падают прямо с неба
а в монастыре Сурб-Хач есть дыра
идущая к центру земли
за десять гривен на местном рынке
можно купить ведро небесных жерделей
а в монастыре можно совершенно бесплатно
взять горстку небесной земли
если приложить её к больному месту
можно излечиться от всех болезней
а если приложить к голове
можно прозреть все невидимые миры
только эту горстку
нужно непременно вернуть на место
в дыру идущую к центру земли
иначе чары развеются
идти в Сурб-Хач
нужно только пешком
для каждого эта дорога
имеет свой смысл
для кого-то она невозможно длинна
для кого-то коротка и воздушна
путь – это идущее дерево
которое есть Бог
Сурб-Хач – это дерево
нашедшее свой Дом
поэтому жердели в Старом Крыму
падают прямо с неба
Бог щедро плодоносит
12 апреля 2007
вот ящерица беглая на камне
могильном дремлет голову склоня
а там под камнем прозябают кости
покойника любившего вино
и море – эти страсти нераздельны
придумавшего Лисс и Зурбаган
отдавшего себя страстям и веку
так хорошо лежит себе покойник
как будто во дворе иль в огороде
часы не ходят к службе не зовут
и каждый муравей бессмертьем дышит
и каждый куст кладбищенский пречист
и все они друг к другу ходят в гости
меняются монетками смешными
что оставляют странники на плитах
песок скрипит в зубах и под ногами
и бьётся оземь неба океан
12 апреля 2007
***
утром в метро
красивая девушка читала книжку
улыбалась
и даже тихонько фыркала
чему-то в книжке
подглядел на обложке автора и название
Эргали Гер "Сказки по телефону"
порадовался за девушку
что у неё есть такая книжка
у меня нет
порадовался за Эргали
что красивые девушки
читают его книжки в метро
и смеются
дорогой Эргали
жизнь ни фига не напрасна
если красивые девушки
ездят в метро
и читают книжки
и им есть чему улыбаться
как ты там, Эргали?
сегодня утром
как минимум одна красивая девушка
наверняка думала о тебе
а потом я вышел на Белорусской
и другая красивая девушка
подошла к какому-то парню
как всегда в центре зала
и улыбаясь поцеловала его
и в метро вдруг стало светло
будто солнце вошло в моё сердце
и навсегда в нём осталось
11 апреля 2007
теперь
когда я вошёл в тебя
ВСЕЙ СТРОКОЙ
посмотрим
что ты понимаешь в поэзии
как тебе нравится
ЭТО
стихотворение
25 марта 2007 г.
* * *
когда осыпаются лебеди
и оживают лотосы
кувшин твоего тела погружается в воду
по самую невозможность
быть нелюбимой
неласковой неодетой
потом из воды появляются дети
появляются птицы
потом все улетают
остаётся
лишь лебединый пух
16 марта 2006 г.
на южных склонах уже сошёл снег
и обнажённые женщины
ловят скользкие юркие лучики
весеннего солнца
бесстыдно отдаваясь им у всех на виду
а из всех окрестных кустов
за ними подглядывают в полевые бинокли
возбуждённые жеребцы
но им не светит
на северных склонах ещё лежит снег
и женщины в шкурах убитых животных
катаются на санях в которые
впряжены сильные и смелые
хилые и тщедушные
мужчины
маленькие наполеоны в стране великанш
а я еду в поезде между ними
между югом и севером
между похотью и смирением
еду без остановок
и машинист не объявляет станций
11 марта 2007 г.
недавно прочитал в одной книжке
что Протоколы сионских мудрецов
были найдены в Туле точнее где-то в Тульской области
в конце девятнадцатого века
а история такова
одна молодая тульская помещица живя в Париже
была любовницей одного француза
как потом выяснилось
не то высокопоставленного еврея
не то масона не то и то и другое
потом она решила сбежать
как обычно девушки сбегают от надоевших любовников
захватив с собой какие-то рукописи
которые обнаружила у француза в сейфе
просто так на всякий случай
потому что не нашла драгоценностей
французский язык она знала плохо
я имею ввиду язык
поэтому не поняла что написано в этих бумагах
а просто прихватила их с собой и увезла в Россию
и поселилась в своём поместье
и положила бумаги куда-то за шкаф
и думать забыла об этих бумагах
потому что у неё появились новые любовники
и французский язык точнее опыт ей весьма пригодился
в старости выгребая из-за шкафа пыль
она наткнулась на эти бумаги
и внезапно обрела ясность французского языка
и прочитала что же в них было написано
прочитала и ужаснулась
и тут же побежала к соседу-помещику поделиться находкой
сосед-помещик прочитал рукопись и ужаснулся
и решил напечатать бумаги
он напечатал их тиражом сто экземпляров
и раздал другим соседям и соседям соседей
те прочли рукопись и ужаснулись
и тут же забыли и растопили ею камин
тогда помещик напечатал рукопись ещё раз
тиражом сто экземпляров
и снова раздал соседям и соседям соседей
чтобы те прочитали и ужаснулись
те вновь прочитали рукопись и вновь ужаснулись
и положили её в долгий ящик
а уж из долгого ящика брошюры выбросили их жёны
которые вовсе не умели читать
тем более по-французски
тогда упрямый помещик напечатал рукопись в третий раз
тиражом сто экземпляров
и вновь раздал соседям
и она даже попала в Петербург
в количестве одного экземпляра
тогда её прочли в Петербурге и ужаснулись
и издали тиражом тысяча экземпляров
под фамилией Нилус
и было ему счастье
тульская же помещица к тому времени
уже давно и окончательно забыла французский язык
а может быть даже и умерла
так и не поняв толком что же за рукопись она утащила в Париже
а о ее соседе-помещике так и вовсе никто и не вспомнил
14-15 марта 2007 г.
эта старая ящерица на поводке
гуляющая вдоль берега моря
задумчивая как моё безумие
её зонтик утыкан булавками с именами
бывших любовников и любовниц
чтобы не потерять связь с прошлым
такая странная штука – память
ничего-то она не помнит
пустота пожирает прошедшее
и подбирается к настоящему
эта старая ящерица на поводке
улыбается своим мыслям
морскому бризу
весёлому солнцу
как давно она была молода
как давно это было
мужчины женщины и любовь
казалось что жизнь – это карнавал
на котором ты бесконечно меняешь
маски парнёров роли
пускаешься в новые и новые приключения
и вот – этот берег моря
где нет никого кроме
карнавал жизни окончен
мужчин разобрали в отцы и мужья
женщин – в матери-жёны
любовь прошла
осталась лишь родинка на верхней губе
да забытая кем-то на пляже книга
эта старая ящерица на поводке
доживает своё прошлое
её одинокая фигурка
вызывает у меня приступ нежности
вот так по берегу моря
все мы уходим
Господь дёргает за поводок
и забирает нас к себе
в небо
22 февраля 2007 г.
внимание
поезд следует до станции край света
остановки по всем пунктам кроме скучных
прослушайте наши объявления
не переходите вселенную
перед близкопарящим транспортом
ракеты класса земля-космос – детям не игрушка
продажа КЦ и пепелацев с рук
в поездах дальнего следования
карается лишением скрипки
на три миллиона световых лет
с поражением скрипача в правах
спасибо за внимание
КЦ КЦ КЦ!!!
по ценам производителя!
пепелацы с гарантией
во всех сервисах планет-участниц круглого стола
откроем фирму
за пределами солнечной системы
с бухгалтерским сопровождением...
выйду на следующей станции
заколебали
19-22 февраля 2007 г.
бродя по улицам города
в лабиринтах метро
удивляешься что всё это создали люди
на девяносто процентов состоящие из воды
биологические объекты
смертные особи
совокупляющиеся как животные
убивающие себе подобных
пожирающие других существ
умирающие и разлагающиеся в земле
это они создали эти подземные города
с летающими вагонами
это они оседлали землю
открыли дальние страны
научили летать железные машины
это они построили башни до неба
даже разъединённые языками
это они запустили железных рыб
в океанское чрево
это они уничтожили
сонмы божьих тварей забавы ради
это они превратили леса в пустыни
это они написали великие стихи
научились слышать и видеть
писать музыку и картины
это они создали оружие
способное уничтожить всё это
одним нажатием пальца
имя им люди
я вырос в их племени
Господи зачем ты так надо мной насмеялся?
1-12 февраля 2007 г.
в Ботвиннике много винного куренного вычурного чур меня
через чур меня только болтаника тоника Таля
кистепёрая рыба подумала-подумала стала Каспаровым на себя пеняй
а карпова рыба не думала она и так Карпова знай себе парит-шпарит на Вупперталь
этот эндшпиль придумали русские чтобы у всех выигрывать
этот гамбит придумали турки чтобы у всех проигрывать
и только американцы придумали демократию чтобы с нею заигрывать
чтобы вводить войска куда хочешь и ни о чём не париться
28 января 2007 г.
из цикла «Русские тайны»
Шамбала ваша – в Самборе
великим гуру была Марина Мнишек
а тайна сия известна была лишь названному Димитрию
да открыта немногим избранным
короновали Димитрия с гуру Мариною на русское царство
много славных дел могли они для России соделати-сотворити
да Шуйский пёсий сын сатанинское отродье иоанново
прознал тайну великую
и наущаемый бесами сгубил надёжу русскую
за что и будет гореть в аду Шамбалы-Самбора
веки вечные
29 января 2007 г.
или отваливающиеся буквы
- да будет Космос, – сказал Циолковский
- да будет Циолковский, - сказал Космос
- да будет Русь, - сказал Есенин
- да будет Есенин, - сказала Русь
- да будет Пушкин, - сказал Пушкин
молчание было ему ответом
- эй, что за фигня?! – вскричал …Ушкин
-... что за фигняяя
..фигняяя
…гняяя
…няняяя,
- отвечало эхо
тогда …Шкин обиделся
и пошёл стреляться с Дантесом
которого вообще никогда не было
30 января 2007 г.
Пушкину
белый белый день до сна
и четыре до Китая
наша русская блесна
ловит карликовых таек
дао делаем вдвоём
дзен положим под подушку
ничего что мы живём
дорогой товарищ Пушкин?
были б в теме васильки
в доле – дальняя дорога
мы б на эти выселки
не смотрели бы ей богу
да в Эфиопии – тоска
в Африкании – зараза
да у негры три соска
да не даст она ни разу
25 января 2007 г.
* * *
что ты ищешь? – медный грош
фиолентовый гекзаметр
я умру и ты умрёшь
кошка с карими глазами
а по стилю календарь
отличается не сильно
отливайте господарь
долго ехать скоро Вильно
растаможенная дверь
открывается наружу
сколь попутчику не верь
всё равно убьёт на ужин
почему – не говоришь
а за окнами светает
засыпает как Париж
в Копенгаген улетает
23 января 2007 г.
Николай Иваныч ходил в суши
был один такой ресторан
место говорят для крутых мущщин
и валютных ещё монтан
Николай Иваныч цедил сакэ
та ещё говорит моча
на своём опробовал кулаке
самурайские два меча
а когда ушёл он в своё Перово
как якудза тоской томим
харакири сделал каждый второй
чтоб не встретиться больше с ним
и его жена вся обнажена
принимала японский вид
но как патриот он поддал ей на
до сих пор говорит болит
26 декабря 2006, 16,17 января 2007
бессонница
то йович то бессон
бесстыдница
то кристель то марсо
нам брасс не брат и гринуэй не друг
нам для вивальди не хватает рук
спасибо вам
феллинибенюэль
за моцарта
и за эммануэль
такая казанова на дворе
в растаявшем московском январе
11-12 января 2007 г.
Николай Иваныч не любит сны
в снах всегда ему не везёт
то жена отнимет бутыль «Апсны»
то «Столичную» разобьёт
он от злости даже учил фрейдизм
но не понял в нём ни хрена
и с тех пор признаёт лишь один рыбизм
ловит рыбку с друзьями на
а его жена вся обнажена
говорит ему: шер машер
может ты бы занялся уже на
изученьем моих пещер
Николай Иваныч ей шепчет: тссс
только-только пошёл поклёв
а она отвечает: тогда не ссы
я пойду пошукаю львов
25 декабря 2006, 16 января 2007
Николай Иваныч писал письмо
Президенту CCCР
мол не жизнь у нас а дерьмом дерьмо
принимайте немебля мер
Николай Иваныч как Нестор прям
всё писал и писал в ЦК
а ему звонили: кончай свой трям
и грозили статьёй УК
Николай Иваныч писал в ГБ
Солженицыну и царю
но ему ответил только БГ
песней «Я с тобой говорю»
а его жена вся обнажена
перепиской топила печь
Николай Иванычу-т ни хрена
а ей надо тепло беречь
26 декабря 2006, 15 января 2007
пишу печатными автограф и печать
слова как семечки достаточно зачать
за музой музыка четвёртый элемент
альгамбра тремолы критический кларнет
кровать прозаика – без отчества свеча
какая зайка эта линия плеча
любви ливония плацдармы простыней
оркестр оргазма зоология Линней
метро влечения горячки поезда
ночные танцы под созвездием шеста
шумеры шёпота и криков кострома
- что ты там смотришь?
- это детский мультик, ма
10 января 2007 г.
Николай Иваныч не экстремал
но любитель слабых полов
и хоть во гробе но как съест фестал
и опять как кабан здоров
лишь уйдёт жена вся обнажена
в магазин или там к врачу
Николай Иваныч рюмашку на
и выглядывает хочунь
лишь жена к подружкам чаи гонять
Николай Иваныч скорей
зазывает всяку гулёну нять
из укромных своих гробей
а жена хоть вечно обнажена
но как чует его фестал
и приходит на и заводит на
мол последний твой час настал
12 января 2007 г.
Николай Иваныч под Новый Год
ходит в баню как повелось
и ему там кто-нибудь да нальёт
ибо в бане он видный лось
Николай Иваныч там столько раз
забывал трусы что не счесть
и жена грозилась лишеньем глаз
если он потеряет честь
что порвёт его как советский флаг
к Хакамаде совсем уйдёт
и однажды сзади подкрался враг
но герой наш почуял вход
вспомнил он жену всю обнажену
и спасая поджарый зад
хуком слева сбил с толку вражину
Моисеева говорят
27-28 декабря 2006 г.
Николай Иваныч – наш, патриот
он за родину мать продаст
и бутылки сдаст и стакан нальёт
и жене своей передаст
и его жена вся обнажена
хряпнет влёгкую без понтов
и поставит мужу она кина
про Шварцнегера и ментов
Николай Иваныч ментов видал
как у нас говорят в гробу
ему дай про Штирлица сериал
Штирлиц круче чем Малибу
и обняв от гордости всю жену
скажет он: погляди жена
хоть продули фрицы нам ту войну
но и Штирлиц не промах на
26 декабря 2006 г.
Николай Иваныч – партийный член
был в недавние времена
но уплыл в былое и этот челн
и осталась одна жена
и лежит жена вся обнажена
как когда-то КПСС
то груба бывает а то нежна
баб совсем не тронул прогресс
Николай Иваныч и так и сяк
про духовность ей объяснял
а она как будто не слышит вся
говорит: ты ботинки снял?
Николай Иваныч в этом бою
за духовность стоит упрям
а его жена словно кот-баюн
ходит по цепи йогой прям
25-26 декабря 2006 г.
Николай Иваныч не импотент
просто возраст берёт своё
он над гробом сделал солдатский тент
чтобы дождь не мочил новьё
Николай Иваныч здоров как бык
бык в сравнении с ним – овца
Николай Иваныч имеет nik
и улыбочку в поллица
а его жена вся обнажена
говорит ему: шерами
может ты б возлёг понимаешь на
и немного фантастишь ми
Николай Иваныч ей говорит:
понимаю тебя жена
у меня и так всё в душе горит
да и ты ещё лезешь на
22 декабря 2006 г.
Николай Иваныч ездил на юг
со своей молодой женой
и кидал порою спасенья круг
тем кого прибило волной
а его жена вся обнажена
грела пышные телеса
а вокруг ходили красавцы на
обещая ей чудеса
Николай Иваныч любил шашлык
и водил жену в ресторан
а доев шашлык говорил: пошли-к
и показывал Зурбаган
и всю ночь они уплывали вдаль
и цикады махали вслед
не придумал слов таких даже Даль
как сказал бы другой поэт
22 декабря 2006 г.
Николай Иваныч служил в депо
починял поезда на юг
собирал портреты Эдгара По
добрый муж был и верный друг
иногда ходил он к одной Манон
за поддержкой душевных сил
и Манон ласкала его канон
хотя он её не просил
а его жена вся обнажена
хорошела в своём соку
на бульоне кухни с подливой сна
говорила зеркалу ку
и конечно если б случись война
Николай Иваныч бы пал
но война от нас отдыхает на
и он мне под язык попал
22 декабря 2006 г.
Николай Иваныч пророс в подпол
у него там солений пуд
а его жена поменяла пол
и открыла кафе фаст-фуд
Николай Иваныч сказал: етить!
похудел и вообще обмяк
перестал из гроба на двор ходить
и в гробу завелся хомяк
а оно лишает красоток сна
отрывается как мужик
у него стоит как в лесу сосна
и работает вжик да вжик
Николай Иваныч устал терпеть
буйство плоти и блядство чувств
и сказал: заканчивай эту еть
а потом магом шарж – к врачу!
20-22 декабря 2006 г.
Николай Иваныч увидел сон
c кучей американских баб
он не то швейцар а не то гарсон
а они завалили в паб
догола разделись и сели пить
всё кричали ещё давай
а напившись стали посуду бить
разевая свой каравай
Николай Иваныч – их усмирять
а они его – бряк на пол
и давай в сто рук его раздевать
увлекая в свой рок-н-ролл
и одна уже взобралась верхом
тут откуда невесть жена
да как гаркнет: янки бл*ть гоу хоум
вот такая подлянка на
20 декабря 2006 г.
Николай Иваныч родился гол
а теперь у него свой гроб
и не жжёт его никакой глагол
не тревожить премудрость чтоб
а его жена вся обнажена
она книжку читает бл*дь
и уж ладно б книжка была умна
а то слов-то не разобрать
Николай Иваныч в кругу друзей
произносит бессмертный спич
а наружка тут же спешит в музей
чтоб продать конспект за налич
а его жена требует рожна
Николай Иваныч грустит
ты сходи жена говорит он на
нагуляй себе аппетит
19 декабря 2006 г.
Николай Иваныч крестьянский сын
он растит во рту огород
а его жена видит эро-сны
и секс-бомбой вокруг слывёт
у него и зелень и помидор
и редиска пять раз на дню
а она скликает мужчин на двор
и позирует в стиле ню
Николай Иваныч готовит суп
и в гробу аппетит хорош
а жена всё пилит назвался труп
а всё ржёшь как живой и жрёшь
у него на это один ответ
мол жена и в гробу жена
а она ему говорит привет
и уходит обнажена
15,17 декабря 2006 г.
Николай Иваныч совсем ослаб
тяжело лежать во гробе
ни вина тебе не дают ни баб
есть за что попенять судьбе
Николай Иваныч грызёт свой чай
расправляется с курагой
а что куры дохнут – так лишь начать
и очнёшься с одной ногой
а его жена вся обнажена
говорит ему дорогой
буду я верна буду я нежна
но приди же ко мне нагой
Николай Иваныч одёрнул плащ
затянул тужей поясок
ты жена сказал красоту не прячь
и разделся в один носок
11-15 декабря 2006 г.
Николай Иваныч забыл где щит
и не помнит давно где меч
а сосед стучится многоочит
и косуха спадает с плеч
Николай Иваныч лежит ничком
мол ушли все баранки гну
а сосед стучится своим торчком
вызывает его жену
и встаёт жена вся обнажена
и дрожит под ногой земля
и сосед сажает красотку на
и берёт на гитаре ля
Николай Иваныч встаёт в гробу
озирается по холмам
и трубит оленем в свою трубу
словоблуды эпиталам
12 декабря 2006 г.
Николай Иваныч ложится в гроб
со своей молодой женой
Николай Иваныч конечно сноб
но в душе он немного Ной
он в своём ковчеге разводит плешь
понукает ею жену
мол коль ты меня до зимы не съешь
я совсем уйду, на войну
а его жена вся обнажена
говорит ему дорогой
я тебе наверное не нужна
и пихает его ногой
так лежат они в расписном гробу
и над ними цветут цветы
а коль есть у тебя третий глаз во лбу –
не усердствуй хотя бы ты
8 декабря 2006 г.
живи животное по кличке стрекоза
офсетной памятью не замутняй глаза
пусть всё что движется в сферических мирах
тебе привидится в оптических пирах
питомцы воздуха мы помним эту речь
галдёж пчелиный и осиную картечь
и шум пропеллерный стрекозьих лопастей
ломает строфику термитных крепостей
привычку царствовать в передвижном раю
я сам по абрису движенья узнаю
а та что воздух прорезает между глаз
жива движением. всегда. везде. сейчас.
7-8 декабря 2006 г.
***
салат полуденный и ночи карамель
не всё мохнатое что жалит это шмель
и сердца графика и трафик для стиха
в графине трагика – бунтарская уха
продолжу царствовать и выставлю на суд
такую музыку что музы не спасут
в садах египетских где Эрос правит бал
меня гекзаметром сразили наповал
в речах венериных сестерциев не счесть
упасть бы замертво да Моцарта прочесть
чем больше памяти – тем больше языка
иду по компасу. спаси меня. пока.
7 декабря 2006 г.
* * *
знак качества дракон седьмого дня
купание безглавого коня
серебряное что ли там копытце
куда нас восемь на семь не несло
и руль дрожал и тренькало весло
и тоником пытались мы напиться
и Госстандарт нам пылко возражал
что он стихосложенье не рожал
что это плод побочного эффекта
и джин как джинн вступал в свои права
и в чашу отлетала голова
и бабочка порхала как Электра
и белый день носил кликуху «день»
а всё что не отбрасывало тень
подвержено бывало перекличке
а бабочка садилась на коня
и вздрагивало сердце у меня
как машинист в сбежавшей электричке
18 ноября-6 декабря 2006 г.
* * *
ты пропадаешь звук поглощает звук
не угадаешь что ускользнёт из рук
белая Мекка бронзовый ли Китай
у человека только и есть что рай
так и живёшь ты смотришься в небеса
борешься с плотью слушаешь голоса
смуглого Будды лакового Христа
каждое утро сходишь с Его креста
всё что ты видел – умершие сердца
руку протянешь но не подать лица
Бог над тобою – это и рай и ад
в небе над Троей тает библейский сад
14,21 ноября, 6 декабря 2006 г.
…если бы я был комариком
я бы показал вам апокалипсис сегодня
Боевую Машину Пехоты
с шестью винтами от вертолёта
и гори оно всё огнём
синим пламенем
белым облаком
сонмом ангелов во облацех
где слова отражают звуки
звуки отражают воздух
воздух отражает небо
небо отражает Бога
а Он летит себе в БМП
с шестью винтами от вертолёта
бочонком ирландского виски
и красивой туземкой
и выжигает напалмом
всё человеческое…
1 декабря 2006 г.
***
Европа в музыке Россия в языке
слова на выгуле стихи на молоке
страстная рукопись неглинная печать
а ты сестерция иди себе молчать
терпи терпиция таков уж твой кармен
когда всё кончено - лишь музыка взамен
венозна времени верлибровая тьма
Европа па-де-де Россия от ума
16-20 ноября 2006 г.
Россия рры иссиня ось и я
контактный адрес в Книге Бытия
безалкогольно водится в крови
и мы живём с тобою визави
Россия мрр о семя ороси
как испокон ведётся на Руси
столбняк морозов паника дождей
и верстовые статуи вождей
Россия храм осилишь ли меня
непостижимы вместе ты и я
сосновый рай в зазубринах воды
увидим Бога вместе – я и ты
в России Бога каждый осиян
камо грядеши племя россиян
не пить – так петь, не царствовать – творить
на языке бессмертных говорить
16-18 ноября 2006 г.
***
в последнем вагоне где гунны бунтуют в крови
я слышу – в погоне гортанный погонщик ковыль
качается царствие Божье в орлиных когтях
вагончик-туктукалка мчит на железных локтях
в тартарских снегах - тайна обетованной земли
тартары под радостным игом её погребли
Восток полыхает волхвы собираются в путь
Господь утекает сквозь пальцы оставь мне чуть-чуть
а рельсы уходят под воду и дальше в песок
и голос Архангела влёт пробивает висок
и соль наслаждения смешана с солью беды
Спаситель уходит ты видишь в пустыне следы?
9-16 ноября 2006 г.
заливистая русская зима
на жирном сале Мценского уезда
когда любое горе от ума
тогда любая вечность бесполезна
российский бунт похожий на пургу
в округе бродит с огурцом и водкой
но волки нынче в церкви ни гу-гу
и поводок у пастыря короткий
ну разве что ворона лишний раз
от перепуга выговорит слово
и то её голубушку тотчас
отпишут от общественной столовой
13-14 ноября 2006 г.
***
какая эфиопская тоска!
зима напоминает кашу с маслом
от камы поутру болит треска
как будто ты испортил машу каслом
настурция раскалывает лёд
о чём болит звезда на дне герани?
тебя сегодня от брюнеток прёт
а завтра ты от рыженьких – на грани
никто не отменяет ничего
и чем хрестоматийнее засада
тем больше шансов выжить у него
учителя словесности де Сада
8 ноября 2006 г.
***
на улочке стеклянной – белый день
томится речью сбивчивая стужа
мы умерли и наше дело – тень
а наши души – вымерзшие лужи
в расстрелянных подъездах пауки
зимы рисуют смертные узоры
но сети их не так уж глубоки
чтобы метать в них как в прохожих взоры
звенит в ушах мороз как татарва
и муэдзин в обличье дедмороза
несёт шепча бессвязные слова
лимонные как веточка мимозы
7 ноября 2006 г.
***
кунжут кунжут Кенжеев каждый день
один Бахыт – от мора и от мрака
какую там отбрасывает тень
расписанная музами рубаха
кунжут кунжут Кенжеев повторить
три раза в день размешивать в текиле
не надо есть давайте только пить
мы про питьё в России проходили
кунжут цветёт российская зима
не оставляет выбора иного
и ты к нему опять придёшь сама
и между вами вновь родится слово
октябрь - 1 ноября 2006 г.
***
кто казах а кто записной татарин
не ищи под юбкой эпохи барин
наши жемчуга о другие нети
встретимся уже на другой планете
расцветут китайские кипарисы
и на всех достанет по горстке риса
а слова забывшие запах водки
нас сроднят в одной ледяной колодке
вот тогда друг другу и почитаем
ибо звук из крови не вычитаем
ну а кто казах или там татарин
так про то не спросят на небе барин
20 июля 2006 г.
***
отпустит сепия закончится пастель
у нас во дворике кленовая постель
у нас во вторнике четыре сентября
у нас в Богемии хрустальны янтабря
у нас в Японии что рыба то меню
у нас на пастбищах всегда такое ню
и лист осиновый сжигающий сердца
я подарю тебе на память
без кольца
27 октября 2006 г.
***
ррр говорю на ушко
буду тебя кусать
ты говоришь Андрюшка
лет тебе тридцать цать
а ты ещё как ребёнок
ррр говорю в ответ
я твой дружок тигрёнок
ррр и пощады нет
27 октября 2006 г.
* * *
прокисшая грибная осень
где гриб на гриб как зуб на зуб
где рощи о пощаде просят
и небо подпирает дуб
земную жизнь до середины
пройдя беспечным грибником
выходишь шалым и невинным
лишь с Богом кажется знаком
и к соснам выросшим из неба
как к свету тянешься рукой
и думаешь что смерти нет блин
что смерти нет блин никакой
13 октября 2006 г.
крысиная тень Росинанта
охотится на седока
какого кихотского гранда
прославит сегодня строка
от Дуськи ни денег ни писем
и Санчо в запое давно
и есть ли какой-нибудь смысел
иль всё это полное вно
лишь мельницы шум равномерный
чьи крылья всё кровоточат
и приняты все полумеры
и зайцы родили волчат
и сам благородный идальго
обложку романа жуёт
присыпьте хоть автора тальком
чтоб он не тащил его в рот
12 октября 2006 г.
я выйду из чем дальше тем метро
любой каприз но только гетеро
ложитесь плиз мадам нас только тро
он уже слез закройте ваш бистро
ревнивобиль отключен тормоза
забей свой билль пока не отказал
красотка штиль ты всю её слизал
хороший гриль приятней пармезан
заревамуза зыкачерезрот
сочится луза сара не берёт
не двигай юзом кто там так орёт
нарежь конфуза мне на бутер
брот?
10-11 октября 2006 г.
господи спаси меня
от города касимова
от синих-синих глаз его
от синих-синих глаз его
от синих-синих глаз его
спасименяроссинема
от сыворотки имени
от злого его семени
от злого его семени
от злого его семени
а были бы мы синими
так может не косили бы
а просто голосили бы
а просто голосили бы
а просто голосили бы
да если б не красивые
татарочки в касимове
то будь хоть херосимою
то будь хоть херосимою
то будь хоть херосимою
9 октября 2006 г.
* * *
девочка-фефочка беглый зрачок
жжёное олово чёток сачок
риза харизмы русалочий хвост
рислинга речь пересечь через мост
вылепишь будду а может вуду
встречу назначишь в эдемском аду
падает падуя висла висит
помни о трое она лишь транзит
выскочка вена висконсин вина
выточка века пошла она на
на побережье безбрежной реки
с ловким сачком залегли рыбаки
2-4 октября 2006 г.
* * *
О. на годовщину
Не расскажешь того, что было.
Да и был ли весь этот бред?
Знаю, ты меня не забыла.
Вот и я тебя – тоже нет.
Жизнь пройдёт – чередой историй.
А могла бы быть просто – жизнь.
Понимаю, уже не стоит.
Слишком больно ещё, скажи?
И не важно теперь, откуда
Началось и куда пришло.
Мы могли бы поверить в чудо.
Но оно не произошло.
5 октября 2006 г.
* * *
поздней осенью розы цветут неглиже
а садовники вязнут в блядях и парше
в небе чудится телодвиженье –
в нём чужое живёт отраженье
рыбы тонут в вольерах в посмертном саду
в склепах розовых спален как в юном аду
путь наверх непременно летален
впрочем даже и он виртуален
пусть не каждой дано эту дверь открывать
ибо дверь в небесах означает кровать
всюду вижу открытые двери
и садовникам больше не верю
17 августа 2006 г.
* * *
О. на годовщину
а те глаза что таяли в ночи
где ты шептала: что ж ты так кричишь
где я молчал что и бессмертья мало
чтоб так любить
что знали те глаза
про нас с тобой в отпетых небесах
где голубое замещалось алым
бессмертья было мало ты спала
иное отражали зеркала
двоился мир и мы с тобой двоились
на донышке на краешке земли
мы этот свет с тобой не сберегли
мы даже говорить не научились
4 октября 2006 г.
я помню музыку но помнит ли меня
тень Ланцелотова с мазуркою в руке
что прежде вороном садился на коня
и дрожь стрелы стремглав бежала по строке
как всадник падает как женщина бежит
как у дракона отлетает голова
как Гвиневера разметалась неглиже
так я нижу тебе на ниточку слова
ты сам как музыка ты рос из живота
и всё грядущее провидел в немоте
как Камелот уничтожает пустота
как сам поклонишься предвечной пустоте
29 сентября, 3 октября 2006 г.
* * *
вот так и стоишь на сигнальном посту
забытой границы души
а сочная осень идёт по мосту
и жить бы мне с нею да жить
она наливает в озёра вина
она переводит часы
а я забываю свои имена
и бор превращается в сыр
в лосиную тяжесть осенних стихов
провалишься без головы
и вспомнишь как щедро мешал свою кровь
в реалити парков
а вы?
29 сентября 2006 г.
Звонят заутреню. И рыба бьёт об лёд.
Мы в этом времени – лишь тел круговорот.
Двенадцать месяцев печали и тоски.
Лишь у безвременья накручены соски.
Кто этот колокол отлил в прямую речь?
Начнётся с азъ буки и дальше будет течь.
И дрожь бессмертия ударит нас в живот,
Где рыба-колокол раскалывает лёд.
21 сентября 2006 г.
контекст Чюрлёниса боярышникотекст
болота памперсы и неба палимпсест
неопалимая осиновая грусть
пластинка кончилась и кончилась и пусть
лисички рыжики опята та та та
вся эта мелкая лесная гопота
штурмует тазики кухонок городских
и с шампиньонами разруливает стих
грибы закончатся и небо потечёт
и будет течь оно как память в род и род
сквозь все вселенные навстречу декабрю
где под солёное расстреливают брют
29 сентября 2006 г.
я сотворяю мир
ты замыкающий чаши океанов грядами гор
ты пишущая на песке моё имя
и ты ожидающая меня в своей спальне
и ты заговаривающий вулканы
вы существуете лишь потому
что я хочу этого
я сотворяю мир
по образу и подобию своему
а значит в мире моём
должны быть Бог и возлюбленная
горы и океаны
любовь и поэзия
должны быть в мире моём
а больше мне ничего и не надо
кто здесь?
однажды я съел кофейное зёрнышко
с тех пор я не такой как вы
с миром стали происходить странные вещи
по ночам через распахнутое окно
я слышу крики обезьян
тигры из моих снов
охотятся на мартышек
а в ванной поселились летучие мыши
за моим окном вместо осени
теперь растут пальмы
а вождь соседнего племени
хочет отдать за меня свою красавицу-дочь
потому что считает меня богачом
из-за множества ручек
которые я ношу в карманах
зеркало и вода
деревянные стрелки Времени
и розмарин
сны мои становятся всё абстрактней
я отправил письмо
знакомой гадалке
но мне ответили
что такой гадалки не существует
а по этому адресу проживает Бог
приёмные дни вторник и пятница
с трёх до шести
я шёл к реке
но всегда приходил к морю
я садился в поезд
проехать одну станцию
а проезжал их все
и выходил где-то на краю света
а за углом всегда находил свой дом
мир так устроен
надгробные плиты –
лишь двери в другие комнаты
скажи крекс-пекс-фэкс
и переключи время года
эпоху столетие
всюду жизнь
особенно там внутри
возле центра земли
единственное чего я не понимаю
это при чём тут женщины
зачем они пришли в наш мир
и почему здесь остались
впрочем у меня есть смутная догадка
по ночам тропический ливень
шумит в моих джунглях
и я по всему дому расставляю тазы
потому что у меня протекает крыша
если кто-нибудь слышит меня –
отзовитесь
кто здесь?
* * *
там в запорошенном снегом доме
на берегу океана жизни
куда тебе никогда не вернуться
ты сидишь в шезлонге с бокалом мартини
и трубкой с вишнёвым табаком
и смотришь на воду
чайки выклёвывают глаза рыбам
стаи безглазых рыб бороздят океаны
рыбаки ловят рыб без глаз
и священник в церкви рассказывает о Боге
ослепляющем рыб
что ты знаешь о Боге
о рыбаках и рыбе?
только то что все они – из другого мира
в твоей вселенной нет ничего такого
и откуда ты знаешь об этом –
ты и сам не можешь понять
сто миллионов лет назад
ты бросил в море бутылку
в которой была записка
с просьбой о помощи
с тех пор эту бутылку
прибивало к твоему берегу
тридцать три раза
и все – безуспешно
тебя так никто и не спас
* * *
плавающие птицы
живут в глубине океана
я прикладываю ухо к воде
и слышу их песни
они поют о любимых
оставленных на земле
в садах Семирамиды
и Семирамида подпевает им
мягким грудным контральто
где те сады?
где ты, Семирамида?
а плавающие птицы –
вот они, в глубине океана
каких-то две тысячи метров вглубь
и увидишь их, сидящих на ветках –
птиц, похожих на женщин
с птичьими головами
всё у них как у женщин
даже и голоса похожи
только вот слов у них нет
и живут они в глубине океана
а кто-то
по странному стечению обстоятельств
называет это местечко –
Рай
когда поэты были большими
когда поэты были большими
а земля – маленькой
они ходили по ней пешком
из города в город
из деревни в деревню
читали на площадях стихи
сражались на рыцарских турнирах
женились на самых красивых
девушках и принцессах
а потом снова уходили странствовать
ибо только мельтешение жизни
и смена впечатлений
рождали настоящую поэзию
купцы платили им дань
ибо когда в город приезжал поэт
у них лучше шла торговля
а девушки предлагали разделить с ними ложе
ибо только от поэтов
рождаются самые красивые дети
(так что если вы встретите
красивого юношу или девушку
знайте – у них в роду были поэты)
о, это было золотое времечко!
люди тогда были мельче
поэты средь них казались великанами
никто не знал кто они такие
и откуда пришли
но особенно любопытные
не раз видели
как поэты ночью уходили за город
туда где небо прижимается к земле
и подолгу беседовали с Невидимым
а о чём – это подслушать
никому не удалось
войн в те времена не было
ибо стоило только начаться войне –
как приходил какой-нибудь поэт
грозно топал ногой
и армии в ужасе разбегались
поэты в силу своего роста
легко могли достать для любимой
звезду с неба
это был королевский подарок
он вполне сходил за приданое
если поэт женился на принцессе
с тех пор многие мужчины
обещали своим любимым
достать для них звезду с неба
но это больше никому не удавалось
когда поэты были большими
они могли творить и не такие чудеса
так что люди стали считать их богами
спустившимися с неба на землю
и поэты возгордились
и возомнили себя равными богам
а боги которым перестали молиться
и приносить дары
не на шутку разгневались
гнев их был страшен
три года три месяца и три дня
ураганы землетрясения и извержения вулканов
терзали людей и Землю
потом исстрадавшуюся Землю
омыла Большая Вода
а когда выжившие люди
пришли в себя и огляделись
они не увидели великанов-поэтов
поэты стали такими же как все
и растворились в толпе
только вот говорят они как-то уж очень странно
так что их никто больше уже не может понять
в моей вселенной
в моей вселенной столько жильцов
что я и сам их далеко не всех знаю
да это и неважно
в моей вселенной всем хватит места
каждому бездельнику и шарлатану
каждому пахарю и пекарю
каждому поэту и трубадуру
каждой красавице в моей вселенной
хватит места
каждому
кто с миром постучится в ворота
моей вселенной
впрочем какие ворота
у меня и заборчика-то
никогда не было
женщины весной
весной женщины распускаются как цветы
сбрасывают с себя зимнюю скорлупу почек
наливаются плотью готовой выскочить
из символических укрытий одежд
то тут то там вспыхивают сполохи кожи
витают возмутительные запахи духов
и истомившегося ожиданием тела
как в голове эротомана мелькают кадры –
выпирающая из лифа грудь
маленький треугольник трусиков
с вожделением обхвативший чью-то отменную попку
и – животы животы животы
женщина – это животное от слова живот
мужчина – охотник за животами
расскажите мне отчего в животах появляются дети –
от попыток согреться зимними вечерами?
от Нового Года? Деда Мороза? шоколадных конфет?
от прошёптанного в женское лоно
бойкого мотылька «люблю»?
а может быть от древней привычки
набухать навстречу весне?
только не спрашивайте меня
почему я так смотрю на вас
и я не отвечу
что мы созданы друг для друга
* * *
после ухода снега
на земле остаётся то же
что после ухода любовников
из случайной квартиры –
скомканные простыни
надорванные упаковки от презервативов
бычки в губной помаде
и щемящее чувство сиротства
всех нас на этой земле
по ком звонит колокол
весна будний день утро
два рыбака лежат на берегу реки
на зеленеющих склонах
яркими мазками Ван Гога
желтит мать-и-мачеха
буквы сами собой
меняются местами в словах
города снимаются с насиженных мест
им пора
в небе плывёт колокол
ему уже всё равно
по ком он звонит
имя любовь
хотите знать что такое любовь?
я расскажу вам
видите звезду в небе? –
это любовь
слышите стук колёс ночного поезда? –
и это любовь
слышите как Дима Воденников читает свои стихи? –
и это тоже любовь
любовь – это только имя
вы можете назвать им всё что угодно
от чего перехватывает дыхание
от чего сердце выстукивает степовую аритмию
от чего вы не спите ночами
и ходите по земле
скажите что ненавидите мои стихи
и я скажу вам что это любовь
путь
я загораюсь от спички
как Одиссей
у него шило в заднице
а у меня поэма
я никогда её не закончу
я не люблю
длинные формы жизни
двадцать лет
этот чувак куда-то стремился
не зная что главное
это не цель а путь
ты являешься Богом
пока ты совершаешь движение
неподвижный
ты уподобляешься трупу или Будде
что суть одно и то же
Господи не растворяй меня
в сонме твоих уставших
дай мне Веру Пути и Силу Пути
все мы – в послании
от меня – к тебе
от тебя – к Нему
от Него – к себе
погоня
ты бежавший за мной по следу
столько лет что и сам забыл
зачем ты бежишь
ты научивший меня конспирации
давший уроки путать следы
менять имена и лица
назначать пароли и явки
ты столько раз едва не настигал меня
что я привык к твоему дыханию за спиной
скорее уж я удивлюсь
если однажды не услышу его
я никогда не видел твоего лица
и я не знаю есть ли оно у тебя
лицо
впрочем это неважно
как неважно и то
существуешь ли ты вообще
ведь ты заставляешь меня бежать
торопиться жить
писать эти странные буквы
не моего алфавита
в дурацкий столбик
думая что когда-нибудь
из них прорастут слова
ты никогда не говорил мне
в чём я виновен
моих грехов хватит
на концерт Моцарта
или картину Филонова
но в чём конкретно
ты меня обвиняешь
ты
неизменный раб своего дыхания
за моею спиной
всплываем
каждое твоё слово материально
каждая вещь имеет свою душу
будь осторожен когда ты летаешь во сне
не сбей маленький самолётик Бога
знаешь как разверзаются небеса
в них исчезают страны и континенты
я видел как исчезла Америка
уберите её с контурных карт
в детстве когда я был ласточкой
я вил гнёзда под крышами
мудрость пришла с опозданием
будем как рыбы
нет никакого смысла в деталях
если всё равно ничему
нет ни смерти ни рождения
есть только смена форм
всё есть любовь
она похожа на океан
но я ничего не боюсь
ибо я бессмертен
и ты бессмертна
и вы бессмертны
как тебе удаётся
каждый раз так удачно
менять своё тело
что даже я не узнаю тебя
просто знаю что это ты
сейчас начинается дождь
приготовься
всплываем
мазурка
выходишь из неба заходишь в море насвистываешь мазурку
мазурка выпрыгивает из моря хватает тебя за ноги и прочие части тела
ты говоришь мазурка-мазурка не хватай меня за ноги и прочие части тела
давай с тобой просто поплаваем полежим на спине посмотрим на звезды
мазурка отвечает бог с тобой золотая рыбка
я уже так наплавалась со всякими разными звездами что нету мочи моей
хочется просто хватать за ноги и прочие части тела быть веселой и беззаботной
давай лучше хвататься за ноги и прочие части тела давай будем как дети
чисты и невинны во всех забавах ибо не ведают дети что творят
нет говорю дорогая мазурка я хочу раствориться в море стать солью и пеной морской
хочу распасться на миллионы атомов хочу стать слухом и зрением
хочу видеть всё и всех быть в каждой точке вселенной быть звёздной пылью
хочу быть ветром и эхом хочу быть запахом леса и гладью озера
бессмертным хочу быть как мама и папа и ещё братик мой дункан маклауд
расскажи мне мазурка как стать бессмертным ты же знаешь
все хотят быть бессмертным отвечает мазурка одного только не понимают
вот ты сейчас уже от жизни своей устал хочешь распасться на атомы или что там у вас
а представь себе вечность это же бесконечное множество жизней и бежать тебе некуда
и умереть ты не сможешь даже если захочешь ты думал вообще почему все поэты
кончают жизнь самоубийством да от ужаса бессмертия своего от страха вечности
от холода ее зеркал от льда ее губ оттого что вечность это проклятие а не победа
над временем ты и сейчас ведь можешь ходить куда хочешь во времени и пространстве
так ходи себе милый ходи ножки сотрёшь присядешь ещё что сотрёшь полежишь
отдышишься вот тебе мир весь как на ладони весь он открыт для тебя
столько тебе городов построили и лесов посадили столько родили для тебя женщин
столько зрения дал тебе бог что ж ты жалуешься зараза тать твою так
люби эту жизнь пей эту чашу пока не придёт срок твоей кукушки прокричать тебе
время вышло в небе будешь лежать там растворишься в сонме великих певчих
станешь нотой одной на клавикордах господних а здесь ты сам по себе один
трубадур-затейник приманивай к себе женщин люби их нежно и страстно
пусть они рожают детей пока не прервётся время что ты плачешь как баба
что негде мол развернуться сам себя приковал к трупам городов и вещей
свободен только свободный вот и будь уходи забудь будь кем ты хочешь будь
говорила вдали мазурка а я уже шел по небу
Поющее Дерево
дерево растёт вверх корнями
глупо полагать что рост дерева
зависит от земли и воды
дерево питается небом
ангелы сидят на корнях деревьев
питая их силой и словом Божьим
дерево – самое совершенное Его творение
в нём есть жизнь и смерть
смысл и бессмертие
в нём написана история Творения
вселенной и человечества
муравей проползший по стволу дерева
становится ангелом
рыбы проплывающие внутри ствола дерева
становятся херувимами
ибо им открываются тайны
доступные только Богу и Его ангелам
каждая тварь причастная
тайнам Божиим
исполняется смыслом Его
вселенная – то же дерево
в стволе которого
крутятся все созвездия
орбиты планет – его годовые кольца
люди – всего лишь клетчатка дерева
Божьи роботы-датчики
в виде бабочек
наблюдают за нашим ростом
клетчатка размножается и уничтожает себя
клетчатка мечтает стать муравьём или рыбой
которые могут летать
некоторым даже кажется что им это удаётся
и тогда они начинают петь
в разных концах дерева
каждая сбившаяся с общего ритма деления клетка
вытягивает свою песню
и тогда кажется что дерево поёт
обращённую к Богу песню
кто-то называет её молитвой
кто-то – поэзией
кто-то музыкой
а Бог смотрит на своё творение – Дерево
и улыбается
ибо ничто не противоречит Воле Его
даже Поющее Дерево
2005-2006
про Иванушку-дурачка
…а ты думал, ты в сказку попал???
присказка
то ли я ходил на Медведя
то ли Медведь ходил на меня
то ли вместе ходили в небо к Царю Царей
а очнулись в одной берлоге,
вылизанные Большой Медведицей
а небо, как было, так и осталось – над головой
собирался было в дальние страны
да Царевна-лягушка отговорила
обещала стать красивой и стройной,
когда подрастёт, и выйти за меня замуж
встретил в колодце Золотую рыбку
она рассказала, что в дальних странах
совсем не бывает снега
передумал жениться
ещё разговаривал с травами
спрашивал у них совета
стоит ли писать книгу или лучше сочинить песню
всё-таки сочинил одну песню
мы поём её с Мишей по вечерам
сидя на крутом-крутом берегу
а рыбаки думают: то ли выпь совсем обалдела
то ли у пескарей свадьба
спасал Василису Премудрую от Елены Прекрасной
Прекрасная строила козни
но «Мисс Мира» всё равно выбрали Бабу Ягу
за выслугу лет и вклад в русскую литературу
ссорился с соловьём-разбойником –
заколебал своим свистом!
вызывал его на дуэль на гуслях - гад, отказался!
тогда сыграли с ним в покер –
остался мне должен молчать четыре ближайших года
пока не слышно
пили со Змей-горынычем местную бормотуху
жаловался на Илюшу-поповича – мол, колотит нещадно
водит по будням в цирк, а по выходным – в церковь
уговаривает креститься
ходил в тридесятое царство за живой водой
хотел оживить Снегурочку – не успел…
Кащей заставил разгадывать 333 с половиной кроссворда
разгадывали вдвоём
когда остался последний – снова пришла зима
пошёл с Дед-морозом показывать, где живут
Волк, Лиса и Медведь, а там недолго до Колобка
все приглашали за стол, наливали через края
как пришли к Колобку – не помню
помню – пришла весна
а когда зацвёл аленький цветочек папоротник
прыгали с водяной девой через костёр
ног-то у неё сроду не было – одна чешуя
бабы растащили мужиков по кустам
заголосили там не по-нашему, от души
у костра остались только Иван-царевич, ага, и я
видел однажды в лесу Филина
он сказал по секрету, что это он переводит время
Заяц показал мне, куда идти
а сам в обратную сторону убежал
вот сижу я, сижу и думаю:
где бы достать такую большую лестницу,
чтобы долезть до неба
встретить там Батюшку Бога
и всё ему рассказать
эти безумные лыжники
лыжник, пишущий имя бога
на спине бескрайней зимы
откуда ты взялся, лыжник?
с какой луны ты упал?
в нашей зиме не принято
называть бога его именами
нашего бога зовут Масленица
и он ест блины с икрой
танцует с ярмарочными медведями
и пьёт водку с локтя вёдрами
вот он какой, весёлый бог Масленица
он купается в проруби с похмелья
парится в баньке с толстозадыми сисястыми девками
он гуляет напропалую
вот такой он, весёлый бог Масленица
а потом мы сжигаем его как чучело
на весёлом весеннем костре
но каждый год из леса выходит Медведь
принимающий облик бога Масленицы
а ты, как дурак, со своими лыжами, лыжник
да кто ты такой, будь ты неладен?!
не хочешь нашего рая –
ступай себе в церковь
там-то тебе покажут самый что ни на есть
ад Господень
только лыжи снять не забудь
в ад, как и в церковь,
с лыжами не пускают
оставь их следующему лыжнику
он снова придёт через сто и один год
во второй месяц Праздника Ёлки
как и ты пришёл
и многие до тебя
болтающие, что бог бессмертен
и имя его – Карацупа
и есть у него пёс – Верный Руслан
хранящий ключи от Тридевятого Царства
где живут все, кто уверовал в Карацупу
живут себе под замком и не могут выйти
ибо их охраняет Верный Руслан
но всего у них там навалом
и пир горой
и девки там безотказны
а уверовавшие в бога Масленицу
будто бы попадают в Тридесятое Царство
и там их сжигают
как они сжигали своего бога
ибо вволю попировали
и хватит уже и хватит
что ты болтаешь, лыжник?
сам-то подумал?
один мужчина напротив
несчастный сумасшедший в вагоне метро
напротив меня
читает газету «Дуэль»
у него наивные глаза ребёнка
у него начинается лысина
ему что-то около сорока с хвостиком
куртка-аляска
утеплённые джинсы
и серый пиджак
у него нежные бледные руки
и он не женат
он читает внимательно
он наверняка верит всей этой ***не
о которой там пишут
в его пакете на полу – ещё пачка газет
которые он, вероятно, тоже читает
его мир состоит из газетных полос
из типографской краски
из мыслей разных ублюдков
пишущих сраные статьи
ради куска хлеба
ради ежедневной выпивки и ебли
его мозг под завязку забит
этим дерьмом
он боится обычной правды
о том, что есть Бог
и о том, что смерть неизбежна
и он никогда не сможет с этим смириться
он будет думать, что если верить
в какие-то сраные идеалы
с кем-то бороться
чего-то требовать
жизнь его станет лучше
и он никогда не умрёт
а между тем есть только Бог и Смерть
и они сидят с ним рядом
Бог – справа
а Смерть – слева
они заглядывают в его газету
качают головами и беззвучно смеются
тому, что там пишут
вот он надел старую
нелепую молодёжную шапочку
и вышел на метро Каширской
большой ребёнок сорока с чем-то лет
который до сих пор верит
в Советский Союз
в то, что Сталин был отцом всех народов
в то, что в газетах всегда пишут только правду
а Бог и Смерть вышли следом за ним
всё well
она была сомелье, москвичкой
а он – официантом в коктебельской кафешке
любовь застала их врасплох
возле барной стойки
и закружила в волнах
развратного ночного моря
на пустынном неоновом пляже
в её гостиничном номере
неделя показалась им вечностью
упакованной в одно мгновение
короткий курортный роман
показался клубникой
со взбитыми сливками секса
он был хорош собой
а она – свободна
на обратный поезд вместо одного
она зачем-то купила два билета
(вот такое странное выдалось лето)
а потом – понеслось:
работа-карьера-деньги
это всё, как вы поняли, у неё, конечно
а он сидел один дома
пил вначале крымские вина
потом – молдавские
потом перешёл на водку
по вечерам от него пахло
спиртным и женскими духами
потом она стала находить в доме
части женского туалета
через год она купила один билет
в одну сторону
неделю выгребала хлам
и пустые бутылки из всех углов
но и год спустя
она обнаружила
случайно не найденную
пустую тару
всё это она мне рассказывала
в душном керченском поезде
в прокуренном тамбуре
последнего вагона
из окошка которого
было видно убегающие рельсы
рельсы убегали в Крым
куда она всё-таки возвращалась
это возвращение было
таким же бесконечным
как и воспоминание
в двадцать лет после свадьбы
они поехали с мужем в Крым
летать на бипланах
это был их медовый месяц
дух захватывало от счастья
от молодой весёлой любви
и птичьего чувства риска полёта
когда перед тобой – жизнь
а под тобой – небо
и все кузнечики счастья
играют блаженный джаз
но одна свинговая нота
своим острым краем
задела парусину ветра
и поток освобождённой стихии
швырнул их на землю
её муж так и остался навсегда
в коктебельском небе
слушать мелодии свадебного джаза
а она вернулась на землю
сломанным позвоночником их любви
она выкарабкалась
встала на ноги
и по-прежнему ездит летать на бипланах
в коктебельском убийственном небе
но теперь она всё время говорит себе:
«всё well, дорогая, всё well
только никогда больше не привози домой
официантов из Коктебеля»
если вы когда-нибудь встретите её –
передайте ей от меня привет
великие старики
кот Фиделя дель Кастро
сидит в его кресле
курит сигару
и обсуждает с кабинетом министров
всемирную революцию
все бросили Фиделя –
дети бросили Фиделя
Россия бросила Фиделя
даже Америка махнула на него рукой
только кубинские женщины
по-прежнему честно отдаются первому встречному
чтобы прокормить детей
мужа-пропойцу
и дать немного денег Фиделю
на всемирную революцию
великий команданте
болеет всеми разновидностями маразма –
не отличает охранника от премьер-министра
здоровается с обоими
падает с трибуны
забывает слова
но народ продолжает верить
своему команданте
тоже когда-то верившему
во всемирную революцию
секретарь команданте
по заведённому распорядку
продолжает слать чёрные метки
старику Пиночету
тот читает очередное послание
от давнего неприятеля
и нет-нет да смахнёт
навернувшуюся слезу –
они всё-таки вместе
творили Историю
пусть и по разные
стороны баррикад
Пиночет тайно посылает цветы
на могилу Сальвадора Альенде
насвистывает в ванной интернационал
и грезит всемирной революцией
притворяясь безумцем
особенно когда зовут в суд
великие старики так похожи
видение Артюра Рембо
о всемирный Артюр Рембо
со своей вечной трубкой
Полем Верленом в заднице
и верхом на слоне
мне придётся записать тебя в конно-спортивную секцию
всадников Ада
и твои тридцать три любовницы
говорившие на всех языках Северной Африки
не спасут тебя от Апокалипсиса
ты оставил нам письмена
на языке которого никто не знает
оттого тебя и признали мессией
до сих пор лучшие шифровальщики Голливуда
пытаются их разгадать
ключ к твоему наречию искали везде
кроме Шарлевиля
в тот день когда ты родился
в большой валун на отшибе деревни
ударила молния
и камень заговорил
на неведомом языке
пастухи в ужасе обходили его стороной
а ты в детстве
подолгу беседовал с камнем
а потом потекли слова
мать с сёстрами решили что ты умираешь
а ты в этот день только-то и родился
всемирный Артюр Рембо
человек-речь
всадник Апокалипсиса
на чёрном своём слоне
Артур Конан Дойл был духом
сэр Артур Конан Дойл
на самом деле был духом
он только притворялся писателем
это очень удобно
писателей так легко перепутать с духами
а духов – с писателями
что даже Эйнштейна звать не надо
(он, кстати, тоже был духом
но весьма редкой породы –
уж очень любил прикидываться учёным
и показывать всем язык)
конечно же далеко не все писатели – духи
некоторые просто – потенциальные пациенты
дядюшки Фрейда
(он, кстати, тоже был духом
но весьма редкой породы –
уж очень любил прикидываться врачом
и везде-то ему мерещился секс)
сэр Артур Конан Дойл
однажды на досуге придумал Сталина
этакого могущественного повелителя
одной большой северной страны
выходца из маленького, но очень гордого народа
в детстве повелитель, конечно, писал стихи
и писался по ночам в постель
потом он вырос и однажды
глухой тёмной ночью
несостоявшийся писатель умер
и родился Великий Кормчий и прочая прочая
эта идея очень понравилась сэру Артуру
и он позвал к себе в гости настоящего Сталина
(он, кстати, тоже был духом
но весьма редкой породы –
уж очень любил прикидываться тираном и деспотом
и танцевать джигу)
они вместе повеселились над этой идеей
выпили немереное количество виски
и разошлись
сэр Артур – писать новый роман о Шерлоке Холмсе
(вот он, кстати, был настоящим сыщиком)
а Сталин – пугать тёмными мексиканскими ночами старика Троцкого
(а он, кстати, тоже был духом
но это уже совсем другая история)
а Гитлера сэр Артур не придумывал
(хотя он тоже был духом)
это Гитлер сам его придумал
а потом страшно боялся
и каждую ночь сжигал в газовой печи его чучело
в общем – тот ещё был отморозок
ещё сэр Артур очень любил мадемуазель Блаватскую
(она, кстати, тоже была духом
но весьма редкой породы –
уж очень любила прикидываться медиумом
и шпионить на все разведки сразу)
вместе они придумали «Кама-сутру»
(это такая сутра для духов)
«Агни-Йогу»
(это такая йога для духов)
и супругов Рерихов
(они, кстати, тоже были духами
но весьма редкой породы –
уж очень любили прикидываться гуру
и дедушку Ленина)
сэр Артур и мадемуазель Блаватская
любили шутки ради махнуть в Шамбалу
принять облик великих махатм
и нашёптывать разные песенки на ухо Борису Гребенщикову
(он кстати тоже был духом
но просто не знал об этом)
который после просветления их записывал
и исполнял в больших залах
и даже сам Президент (кстати, кто это?)
однажды дал ему за это орден
просто так потому что лишний оказался
ещё сэр Артур и мадемуазель Блаватская
любили поменяться телами
и исследовать сексуальную практику тантры
тогда Гималаи сотрясались от стонов и воплей
сэра Артура, принявшего облик мадемуазель Блаватской
а мадемуазель Блаватская
принявшая облик сэра Артура
любила помахивать членом сэра Артура
и приговаривать:
«ужо я тебя, негодная девчонка,
доведу до полного просветления!!!»
потом они принимали облик супругов Рерихов
и шли вприпрыжку придумывать «Агни-Йогу»
и слать её Ленину
(он, кстати, тоже был духом
но весьма редкой породы –
уж очень любил какую-то Инессу Арманд)
в качестве основных тезисов
теории научного дзен-буддизма
а однажды сэр Артур придумал Чарли Чаплина
(тот, кстати, тоже был духом)
но он ему быстро надоел
(уж очень любил прикидываться комиком)
ведь сэр Артур по-настоящему любил только сыщиков
а однажды в порыве страсти
сэр Артур даже придумал Мэрилин Монро
(она, кстати, тоже была духом,
правда, мало чем отличалась от обыкновенной бляди)
которая связалась с этим ужасным Кеннеди
(который тоже, кстати, был духом)
и сэр Артур её уконтропопил
как вы, наверно, уже поняли
жизнь настоящего писателя
(особенно если он дух)
полна опасностей и приключений
правда, если вы сейчас всё это читаете
значит, вы – не дух
потому что духи не умеют читать
повседневная жизнь Баскервиль-холла
шарканье старого Бэрримора
пугает привидения Баскервиль-холла
вот уже третий век
призраки сэра Генри и сэра Чарльза
режутся в карты
уничтожают запасы виски
и пугают призрак Собаки Баскервилей на болотах
призрак Собаки Баскервилей
после смерти хозяина
стал добрым и ласковым
берёт пищу из рук
ластится к ногам
норовит поиграть
особенно с призраком Беглого Каторжника
прячущегося на болотах
призрак Шерлока Холмса
продолжает следить из своего укрытия
за обитателями болот
«в каждой разгадке кроется следующая загадка,» -
любит поговаривать он
играя на скрипке на луну
долгими зимними вечерами
отчего даже призрак Собаки Баскервилей
забивается в самые непроходимые топи
где иногда появляется только Всадник Без Головы
«цып-цып-цып» - говорит тогда Всадник
приманивая невидимую добычу
и Собака Баскервилей
бешено хлопая крыльями
улетает
про Швецию
Рите Миллер
Швеция – это такая страна где живут бородатые пингвины
они селятся мелкими кучками на прибрежных скалах
и с удовольствием пьют зимние вина из Атлантиды
которые контрабандно ввозит пронырливый синий кит
Швеция нанесена на сто тысяч географических карт
но ещё ни один корабль не доплывал до её берегов
сказка рассказанная на ночь становится продолжением сна
и пока ты спишь пингвины плывут на твой зов
давай переедем в Швецию где весна
похожа на кубик льда в бокале текилы
язык немного пощипывает от пряности аромата
а сердце колотится тихо-тихо вот так: тук-тук
станем с тобой пингвинами
борода… мешает только первые трое суток
потом привыкаешь
…а все эти умники утверждающие что пингвины – не люди
просто не понимают что это другой поворот сознания
…вот там где развилочка - помнишь? –
так вот оттуда – строго на северо-запад
а там каждый покажет где Швеция
некоторые гринго даже видели её в солнечную погоду…
ну вот и ты не поняла как мы туда доберёмся
отложи чемодан и дай руку
просто дай руку
чувствуешь движение ветра?
это Андерсен с Амундсеном ищут разбившийся дирижабль Карлсона
и не находят
только не бойся не бойся! не кричи «кто здесь?»
здесь миры параллельны как завтрак обед и ужин
начинаешь разговаривать с цветочницей по одной линии
и внезапно переключаешься на молочника по другой
а позавчера в Швецию улетела Дюймовочка
нет вначале она конечно же вышла замуж за нормального такого принца
с каретой воздушным шаром и на белом коне
но принц оказался дальним родственником Калиостро
по материнской линии
и оказалось что всё это ей приснилось
даже свадьба
Дюймовочка вначале хотела стать русалкой
а потом подумала-подумала и улетела в Швецию
какая умная девочка! такая маленькая а уже умная
да забыл предупредить: не задавай лишних вопросов!
любопытных высылают из Швеции ближайшим же судном
поэтому там так много ближайших суден
(это самый выгодный бизнес в Швеции)
только никто не хочет уплывать оттуда…
…знаешь а в соседней Голландии живут лысые кактусы
но об этом как-нибудь в другой раз…
2004-2006
осиная осень прозренья
помеченный росчерком лес
и позднее дальнее зренье
сочится с притихших небес
лишь память трещит под ногами
а больше ни звука ни кря
и меряешь ты сапогами
забытый покой сентября
и каждый невстреченный красный
твой гриб в просиявшем лесу
от верной любви безотказной
листок прицепил на носу
20-21 сентября 2006 г.
кто ты был пескарик под языком
когда рот ещё назывался ртом
и слова проплывали мимо
я-то помню жаберный твой испуг
когда череп дня обращался в слух
и рыдал ты во сне совином
плавники твои расцвели в груди
далеко за крыльями не ходи
был пескариком стал синицей
а что речь горька да горда печаль
так уж лучше б ты по сей день молчал
трудно быть говорящей птицей
19-20 сентября 2006 г.
***
записано что ты сказала да
а время – лишь фальшивая вода
в степи между Сивашем и Джанкоем
джинн выбил пробочку да тронулся умом
жизнь стоит вымысла да замысел не в том
и тень Вертинского витает над прибоем
скажи шампанского откликнется шолом
и то забудется что ты считала сном
и то забудется что буква прописная
а вот поди ж ты – моря чайкоряд
и корабли под парусом чудят
и море спит
да разве против сна я
сентябрь 2006 г.
* * *
в тёмное небо столицы гляжу
тёмное пиво отчизны глушу
тёмное прошлое снится
Господи, как тут не спиться!
в этой пустой суете городской
помнишь ли что-то из веры морской
звёздные видишь ли знаки
что сторожат зодиаки?
в небе откроешь иные врата
видишь: вселенная эта – не та
встретимся, Господи, в чайной
как бы случайно. случайно
26 августа 2006 г.
когда тебе шестнадцать лет
любовь чиста и непорочна
и никакого секса нет
лишь поцелуй и – многоточье
и тела нет и Бога нет
есть только жажда и томленье
и хочется найти ответ
на жизни светопреставленье
и то что девочка рукой
проводит по гусиной коже
не секс конечно никакой
а лишь познание
и всё же...
18 августа 2006 г.
Будешь рассказывать мне про устройство матки.
Лежать на песке. Потягивать пиво.
С нашей истории взятки гладки.
Коротко. И потому – красиво.
Будешь плескаться песчаной рыбкой.
Пробовать юг, раздвигая ноги.
Будешь позировать с голой пипкой.
И не давать мне тебя потрогать.
Будешь бежать, пока хватит силы.
Я поцелуй запущу в погоню.
Он прощекочет тебя навылет.
И чуть пониже пупка догонит.
Рухнем в истому, сорвавшись с бега,
Втиснувшись в паузу флажолета.
Тремолой бьётся твоя омега.
Кончил. Ось лета.
Кончилось лето.
16 августа 2006 г.
и восходит солнце и день не похож на день
наползает жена на мужа тень на плетень
тащишь сеть языка по времени как по дну
а мужчины всегда уходят и всегда на войну
неизвестный противник похищает людей сажает в подпол
изучает взаимодействие эм и жо меняет им пол
потом опять изучает относит к разряду крыс
эм и жо размножаются мутанцы живут без лиц
на командном пункте закончен неравный бой
победила дружба все пошли на убой
ни живых ни мёртвых лишь прочие – тут как тут
натяните им всем гондоны если невмоготу
команданте умер но кнопка его живёт
молодые яппи берут это дело в рот
жёны их живут как урки – от измен до измен
спи спокойно товарищ на западном фронте без перемен
5, 15 августа 2006 г.
* * *
как окурок бросается в ноги моей электричке
так ты падаешь в Чёрное море где люди как спички
кто потонет а кто доплывёт до турецкого ига
и наступит свобода точнее раскрытая книга
не балуй соглядатай с тобой мы ещё не потели
ты то райская птичка то полая женщина в теле
по казацкой привычке писать то султану то Богу
мы любую войну сочиняем себе эпилогом
а потом наступает на пятки ослепшее время
и мы всё понимаем что были не с теми не с теми
с кем дано нам идти с кем положено нам не прощаться
с кем любая секунда была обналиченным счастьем
3 августа 2006 г.
барабанщик не должен терять свои палочки
ни при какой погоде
он может потерять что угодно
ум-честь-совесть
и даже девственность
гонорар группы
любимую девушку
ключи от мерса
или мобильник за штуку баксов
но он не должен терять свои палочки
он должен жить с ними
спать с ними
заниматься любовью – с ними
его руки созданы лишь для того
чтобы держать палочки
палочки – продолжение его рук
его пальцы
его органы чувств
барабанщик без палочек мёртв
как солдат без командира
как бордель без секса
как музыканты без музыки
будь начеку, барабанщик!
береги свои палочки
не давай за них подержаться подруге
ей есть за что подержаться
не меняй их на водку
водка приходит и уходит
а палочки остаются
палочки лучше жены и друга
они накормят тебя в самый голодный год
они всегда найдут тебе девушку и кров
держись же за них, засранец
если ты конечно не умеешь играть на бонгах
19 июля 2006 г.
плотный зелёный свет
стоит над караимским кладбищем на Мангупе
кроны деревьев создают подобие крыши
и кажется что ты находишься
внутри огромного склепа
с мёртвыми людьми
и живыми растениями
земля под ногами
почему-то устремляется вверх
и маленькие саркофажики караимов
как жуки карабкаются по склону
каждый из них испещрён надписями
на неведомом языке
что они хотели сказать друг другу
покойники неизвестной расы
зачем спрятались в землю
почему надели панцири саркофагов
кто хранит их покой
в этом зелёном лесу
где даже тишина
кажется сгущенной и вязкой
почему они выбрали
этот мутно-зелёный аквариум безвременья
а не улетели куда-нибудь
на планету Ка Пекс
или откуда они пришли
вечные странники
строившие пещерные города
прятавшиеся от людей
под крымскими небесами
а может все эти саркофажики
здесь только для вида
может это то самое место
откуда они возвращаются к своим
с данными полученными во время
земных мытарств
даже озеро у подножия этого кладбища
тоже зелёное
говорят на дне его – затонувший храм
а может быть город
а может летучий корабль
а может озеро лишь прикрывает
огромную лабораторию
в которой они собирают сведения
о земле
у меня нет пока никаких доказательств
но что-то здесь не так
чувствую я
что-то не так
19 июля 2006 г.
* * *
вот облака тебе/ а больше не проси
а ветер выгнется в дугу/ и будь здоров
а то что где-то западает нота си/
так у тебя ещё достаточно ладов
планета круглая/ везде недалеко
любовь как камешек/ и катится кругла
а то что Аннушка трамвай и молоко/
так что ты думаешь Елена б не смогла
не на углу а под углом шерше ля фам
стреляешь в яблочко/ а кончится кутьёй
и если крутится земля/ увы не нам
и если станция/ пойдём уже/ отбой
21-24 июля 2006 г.
занеси меня в свой донжуанский список
пусть я буду сотым десятым первым
брошу всех поэток и всех актрисок
лишь тебе одной буду я неверным
не по нашей вере а по удаче
раздают нам женщин в кулёчках смеха
а хотелось жить на тарусской даче
повторяя долгое твоё эхо
называя разными именами
облака и утро в твоей постели
чтобы только это случилось с нами
чтобы мы опомниться не успели
21 июля 2006 г.
Ольге Подъёмщиковой
потому что южное небо ближе
мы могли бы жить с тобой и в Париже
если ты меня безусловно слышишь
с той поры ты стала намного тише
потому что звёзды в раю крупнее
жить под ними проще и солонее
что ты видишь там где тебе виднее
жарче ли там лето или хмельнее
потому что волны ли в небо бьются
или наши лошади не напьются
или ты разбила на кухне блюдце
уходя всегда обещай вернуться
20 июля 2006 г.
***
Алексею Цветкову
а то что времечко ребристо как вода
так что ты хочешь ты же вышел посмотреть
а что сказал что в жизни больше никогда
так жизнь короче получается чем смерть
мурашки воздуха судьбе наискосок
а что накурено о том и говорю
увидишь в дереве пронзительный глазок
три раза кашлянул уже на рю да рю
черти корабликом по грифельной воде
спокойно царствовать покуда не пасут
и слово ветрено и губы в лебеде
глядишь подъедут на галере и спасут
20 июля 2006 г.
потому что – гора
потому что иду иду
на ветру стоишь
на ветру живёшь
на ветру
у неё во рту
розовое тату
что брат снова поймал не ту
потому что – море
потому что плывёшь плывёшь
не за грош живёшь
не за грош цветёшь
не за грош
а она вольна
посылать всех на
вот такая её цена
потому что – воздух
потому что летишь летишь
говоришь малыш
говоришь шалишь
говоришь
а она лежит
а она блажит
да и рот у неё зашит
10 июля 2006 г.
как персики твоих минувших дней
воспоминанье летом обогрей
пусть будет юг июльская жара
и крымский грех с цикадой до утра
пусть будет всё что виделось в очах
твоей зимы расплавленной в ночах
пусть будет сад холодное вино
и женщина забытая давно
и детский смех и знойный завиток
и поцелуй бегущий словно ток
по скальпелю судьбы по волоску
по мокрому бессмертному песку
12-14 июля 2006 г.
барбекю говоришь
и чайки кружат над холодным морем
маяк внутри маяка напоминает зиндан
нафига мы жжём электричество
где эти чёртовы корабли
вчера подводная лодка
села на какую-то мель
посылали SOS во все стороны
потом плюнули сели пить
прислали за нами шлюпку
приезжал проверяющий
спрашивал есть ли спирт
а мы уж думали
что нас никто не найдёт
тупо смотрел на море
спрашивал где край земли
утром мы его не нашли
самое время подумать что ты нигде
полоса прибоя и полоса горизонта
сливаются с тишиной
закат наполняет звук криком устриц
где же наш рулевой
что у него с головой
ещё пару стаканов спирта
и кончится век
мы не просили поблажек
не щадили наши тела
мы получили в награду
маяк на краю земли
любимая если ты слышишь меня
приезжай
мы тут совсем одни
я и тот другой ты помнишь его
Дали
передайте моей любимой по радио
что у нас по ночам
мыши ходят в библиотеку
я читаю им лекции о конце времён
а Дали делает зарисовки с натуры
наконец-то он понял
что мы живём в эру мышей
и ещё самое главное что я хотел сказать
если долго смотреть в горизонт
он становится постижим
12 июля 2006 г.
после каждого шторма
на берегу собираются греки
и заводят песнь а капелла
да сколько же – голосят они – можно?!
только построишь корабль
выйдешь в открытое море
ляжешь на курс
прибивая звёзды к небу
чтобы не заблудиться
и вроде бы всё в порядке
и плыть-то тут недалёко
и вроде уж берег виден
но тут Посейдон устраивает помойку
и корабль – в щепки
и кто потонет
а кого – слава богам! - выбросит хоть на берег
да ещё хрен знает где
дальше чем было плыть – в три раза
и не дай бог ещё какие-нибудь сирены-мурены-циклопы
я уж молчу про всяких калипсо и её лесбиянок
от коих не сразу и вырвешься
пока всю сперму из тебя не выпьют
бляцкие девки
и всё – сначала
и если бы хоть без сциллы с харибдой
без аида если бы хоть
так нет
и сцилла с харибдой
и аид тебе будут по полной
и пока доплывёшь –
забудешь куда стремился
и чего тебе надо
и грек ты или татарин
и нахрена тебе это море
живи себе на берегу
паси своих коз
пей свою брагу
пусть Посейдон играет на нервах
у кого помоложе
поголосят так поголосят
и опять возьмутся за топоры
и начнут валить лес
и стоить корабль
и выходить в открытое море
и прочее прочее прочее
снова и снова
вот так и с любовью
7 июля 2006 г.
что вспоминается? –
рука, протянутая с верхней полки
игривые пальчики
призывающие подержать её
подержаться
тёплая рука её
нежная её кожа
вспоминается Ковалевский
играющий «Маленький цветок» и «Странников в ночи»
его гитара в крымской ночи звучит так волшебно
как она никогда не будет звучать в Питере или Москве
это сочетание мелодии-юга-ночи-любви
никогда и нигде больше не повторится
и мне кажется что маленький цветок – это ты
что это мы с тобой странники в ночи
шагаем по крупным и низким южным звёздам
и жизнь кажется вечной
и молодость кажется вечной
и любовь кажется не закончится никогда
и мы будем жить в Крыму
обнимать это небо
целовать это море
и заниматься безумным сексом
запивая поцелуи
лучшим магарачским бастардо
и ты будешь танцевать голой на берегу
и мы будем совершать жертвоприношения богине Венере
и Левичев будет заливаться смехом и краской смущения
и мы потеряемся в вязкой южной ночи
пьяные и счастливые
от вина и любви
от юга и моря
это безумство свободы и безнаказанности
возможно только когда вы молоды и счастливы
это уже не повторяется никогда
а Ернев будет рассказывать про козу
а потом поведёт пешком из Феодосии в Коктебель
дорогой Волошина
он будет идти босиком
даже не идти а почти скакать по колючей сухой
выжженной солнцем земле
он бродит тут босиком целое лето
он настоящий местный житель
туземец с которым мы случайно знакомы
и который знает по-нашему
непонятно откуда
вечные странники
мы потерялись в нашей ночи
мы перепутали наши тела и лица
мы забыли куда мы шли
и напрочь забыли зачем
и только море колотит нам в спину
белыми от ярости кулаками
море которое видело столько странников
что все они растворились
в его глазах
16 декабря 2005 г.,
16 июня 2006 г.,
4 июля 2006 г.
революция отменяется
слышите меня бандерлоги
времени больше нет
революция отменяется
Эдуард Лимонов
стал порномагнатом
и договорился с Казахстаном
о сотрудничестве в области киноискусства
его нацболы теперь с той же яростью
снимаются в порнофильмах
говорят даже немцы
скорбно курят в углу
Геннадий Зюганов
нашёл деньги партии
и съел их
его взорвали за городом
и согласно завещанию
похоронили все его речи
в Красной стене
компартия тут же самораспустилась
да так что пришлось создавать
конную дивизию имени Шарикова
чтобы отловить мародёров
Михаил Ходорковский
досрочно выпущен на свободу
за примерное поведение
и занялся птицеводством
теперь их часто видят с Сергеем Лисовским
в клубе «Китайский лётчик»
обсуждающих проблемы
производительности кур
Роман Абрамович
купил Аляску
и занимается постройкой туннеля
под Беринговым проливом
наконец-то ему перестанут
возить губернаторскую почту с Чукотки
на вертолёте
теперь он собирается
основать империю Абрамовичей
и двинуть в поход на Казань
Борис Березовский
устав от бессмысленной борьбы
удачно женился
на королеве английской
по сходной цене
на оставшиеся активы
удалось прикупить Мальдивы
и старенький снегоход
жизнь неожиданно стала длинной
захотелось чаще встречаться
любить друг друга
гадать на кофейной гуще
пить чай с малиной
заходите
у меня есть ещё одна банка
с прошлой зимы
1 июня 2006 г.
но, как и прежде, верит в нас Господь,
и любит нас, и в руки не дается.
А.Кабанов
и бабочка и даже стрекоза
в наручниках идущая по трапу
вся перед Богом чистая слеза
которую пустили по этапу
а то что не распахнуто окно
и лампочка как снег под сердцем жжётся
всего лишь оправдание одно
что Бог распят и в руки не даётся
словарь души как день перечеркну
и буквы разбегутся как японцы
а ангелы уходят на войну
горячую как пролитое солнце
25 марта, 20 апреля 2006 г.
ты замыкающий чаши океанов грядами гор
ты пишущая на песке моё имя
и ты ожидающая меня в своей спальне
и ты заговаривающий вулканы
вы существуете лишь потому
что я хочу этого
я сотворяю мир
по образу и подобию своему
а значит в мире моём
должны быть Бог и возлюбленная
горы и океаны
любовь и поэзия
должны быть в мире моём
а больше мне ничего и не надо
13 апреля 2006 г.
сегодня мне снился котёнок
с которого содрали кожу
шкурка была содрана с половины тельца
она волочилась за ним как тряпочка
а кровь у него почему-то не текла
он шёл медленно-медленно
почти полз
так что я без труда догнал его
я думал что это какой-то мусор
зацепился за его коготок
и волочится за ним по земле
и хотел помочь ему освободиться
и только нагнувшись я понял
что это такое
кровь действительно не текла
я смотрел на содранную шкурку и думал
можно ли её пришить приживить вернуть на место
и понимал что вряд ли это возможно
что скорее всего он умрёт
этот маленький тёплый котёнок
кто его так? за что? думал я
и не мог понять неужели люди на такое способны
может собака? но она не смогла бы
так содрать кожу
она бы просто загрызла придушила
но не стала бы издеваться
а котёнок всё отползал и отползал
как раненый с поля боя
туда где он встретит смерть
я почувствовал себя этим котёнком
с содранной кожей
прошлой осенью
когда от меня ушла жена
я не умею менять кожу безболезненно
да я и вообще-то не могу менять кожу
а у женщин это обычное дело
почти привычка –
сдирать кожу с мужчин
8 июня 2006 г.
я измеряю женщин
китайскими колокольчиками
сколько их прозвенит
пока она идёт рядом
китайские колокольчики –
самая точная штука
они звенят не от скуки
а только когда есть о чём рассказать
самое главное в женщине –
это история её души
не глаза или попка
не губы и грудь
а сколько тысяч ли
прошагала её душа
для встречи с тобой
твой колокольчик я слышу
не перестаёт звенеть
2 июня 2006 г.
хотите знать что такое любовь?
я расскажу вам
видите звезду в небе? –
это любовь
слышите стук колёс ночного поезда? –
и это любовь
слышите как Дима Воденников читает свои стихи? –
и это тоже любовь
любовь – это только имя
вы можете назвать им всё что угодно
от чего перехватывает дыхание
от чего сердце выстукивает степовую аритмию
от чего вы не спите ночами
и ходите по земле
скажите что ненавидите мои стихи
и я скажу вам что это любовь
4-5 мая 2006 г.
я вошёл в этот вагон потому что увидел её
она была магнетична
большие бирюзовые глаза
как у женщин на картинах Константина Васильева
мягкие правильные черты лица
длинные светлые волосы по грудь
видимо это и называют иконописным ликом
она почему-то была в спортивном костюме
чёрном свободном костюме
на котором было написано «army»
она казалась широкой в бёдрах
между курткой и брюками
виднелась аппетитная полоска живота
я сел прямо напротив неё
и как дурак уставился в её глаза
она сделала вид что этого не замечает
пожилая женщина сидевшая рядом с ней
что-то шепнула ей на ухо проследив мой взгляд
они улыбнулись
мамаша – у них было что-то общее в чертах лица –
была видимо очень недурна собой в молодости
будь она помоложе
быть может что-нибудь у нас с ней и получилось
а дочка проигнорировала моё внимание
видимо я был не в её вкусе
или у неё есть парень которого она пока любит
или она не читает стихов
впрочем в том вагоне
были ещё несколько девушек
достойных внимания
4 мая 2006 г.
я загораюсь от спички
как Одиссей
у него шило в заднице
а у меня поэма
я никогда её не закончу
я не люблю
длинные формы жизни
двадцать лет
этот чувак куда-то стремился
не зная что главное
это не цель а путь
ты являешься Богом
пока ты совершаешь движение
неподвижный
ты уподобляешься трупу или Будде
что суть одно и то же
Господи не растворяй меня
в сонме твоих уставших
дай мне Веру Пути и Силу Пути
все мы – в послании
от меня – к тебе
от тебя – к Нему
от Него – к себе
май 2006 г.
ты бежавший за мной по следу
столько лет что и сам забыл
зачем ты бежишь
ты научивший меня конспирации
давший уроки путать следы
менять имена и лица
назначать пароли и явки
ты столько раз едва не настигал меня
что я привык к твоему дыханию за спиной
скорее уж я удивлюсь
если однажды не услышу его
я никогда не видел твоего лица
и я не знаю есть ли оно у тебя
лицо
впрочем это неважно
как неважно и то
существуешь ли ты вообще
ведь ты заставляешь меня бежать
торопиться жить
писать эти странные буквы
не моего алфавита
в дурацкий столбик
думая что когда-нибудь
из них прорастут слова
ты никогда не говорил мне
в чём я виновен
моих грехов хватит
на концерт Моцарта
или картину Филонова
но в чём конкретно
ты меня обвиняешь
ты
неизменный раб своего дыхания
за моею спиной
май 2006 г.
однажды я съел кофейное зёрнышко
с тех пор я не такой как вы
с миром стали происходить странные вещи
по ночам через распахнутое окно
я слышу крики обезьян
тигры моих снов
охотятся на мартышек
а в ванной поселились летучие мыши
за моим окном вместо осени
теперь растут пальмы
а вождь соседнего племени
хочет отдать за меня свою красавицу-дочь
потому что считает меня богачом
из-за множества ручек
которые я ношу в карманах
зеркало и вода
деревянные стрелки Времени
и розмарин
сны мои становятся всё абстрактней
я отправил письмо
знакомой гадалке
но мне ответили
что такой гадалки не существует
а по этому адресу проживает Бог
приёмные дни вторник и пятница
с трёх до шести
я шёл к реке
но всегда приходил к морю
я садился в поезд
проехать одну станцию
а проезжал их все
и выходил где-то на краю света
а за углом всегда находил свой дом
мир так устроен
надгробные плиты –
лишь двери в другие комнаты
скажи крекс-пекс-фэкс
и переключи время года
эпоху столетие
всюду жизнь
особенно там внутри
возле центра земли
единственное чего я не понимаю
это при чём тут женщины
зачем они пришли в наш мир
и почему здесь остались
впрочем у меня есть смутная догадка
по ночам тропический ливень
шумит в моих джунглях
и я по всему дому расставляю тазы
потому что у меня протекает крыша
если кто-нибудь слышит меня –
отзовитесь
кто здесь?
6 мая 2006 г.
одинокий причал в Крымском Приморье
чайки заглядывающие в глаза
я сижу в кафешке на самом берегу
смотрю на море и потягиваю вино
рядом со мной женщина
которая меня предаст
они все предают нас
просто иногда мы об этом не знаем
у кромки моря гуляет семейство
папаша, маман и маленькая девочка
женщины в старомодных шляпках
они кормят чаек
подбрасывают в воздух кусочки хлеба
и чайки ловят их на лету
хлопают крыльями
ругаются друг с другом
белые жирные чайки
лениво исполняющие
кинематографический ритуал
семейство с чайками напоминает мне
идиллию из 19 века
которую я видел в старом
чёрно-белом немом кино
или мне кажется что видел
я хочу их сфотографировать
но моя женщина говорит:
- нет, я
я говорю: - надо подойти ближе
отсюда не выйдет
но ей лень
она щёлкает несколько
бессмысленных кадров
и успокаивается
я злюсь на неё
на себя
так убивают идиллию
я ещё не знаю
что гадкое чудовище Время
сжирает всё
и нашу любовь
и этих чаек
и это воспоминание
его у меня больше нет
пусть оно теперь будет вашим
5 мая 2006 г.
весной женщины распускаются как цветы
сбрасывают с себя зимнюю скорлупу почек
наливаются плотью готовой выскочить
из символических укрытий одежд
то тут то там вспыхивают сполохи кожи
витают возмутительные запахи духов
и истомившегося ожиданием тела
как в голове эротомана мелькают кадры –
выпирающая из лифа грудь
маленький треугольник трусиков
с вожделением обхвативший чью-то отменную попку
и – животы животы животы
женщина – это животное от слова живот
мужчина – охотник за животами
расскажите мне отчего в животах появляются дети –
от попыток согреться зимними вечерами?
от Нового Года? Деда Мороза? шоколадных конфет?
от прошёптанного в женское лоно
бойкого мотылька «люблю»?
а может быть от древней привычки
набухать навстречу весне?
только не спрашивайте меня
почему я так смотрю на вас
и я тогда не отвечу
что мы созданы друг для друга
3 мая 2006 г.
весна будний день утро
два рыбака лежат на берегу реки
на зеленеющих склонах
яркими мазками Ван Гога
желтит мать-и-мачеха
буквы сами собой
меняются местами в словах
города cнимаются с насиженных мест
им пора
в небе плывёт колокол
ему уже всё равно
по ком он звонит
3 мая 2006 г.
император в небе
сам говорит с собой
это наш последний
это наш решительный бой
Господи Боже мой
Твой многоцветный рай
так похож на картинки
в японском стиле хентай
мы опять проиграли войну японцам
наша эскадра пошла на дно
в небе щурится узкоглазое солнце
небо стало похоже на кимоно
император - как сказано выше - в небе
мёртвые ангелы - на земле
поезд Ленина – на запасном пути
Россия Уэллса – во мгле
на добычу слетаются
трупные птицы
Германия, Англия и Китай
Господи, посмотри в эти лица
разве же это – рай?
император в небе
с дыркою в сердце
в военном френче и при усах
отрекается от престола
в пользу Архангела Михаила
и грезит о чудесах
дочери нянчат
неродившихся ангелов
царевич поднялся и улетел
Колчак обнимается с Врангелем
а ты бы чего хотел?
31 января, 21 апреля 2006 г.
* * *
спросите фамилию Бога
у нас – Гюльчатай, резеда
и жизнь наша как-то убога
и слово забытое, да
налейте вина в подстаканник –
он пятую вечность не пьёт
но неба не трогайте краник –
на небе от слов гололёд
не ты ли грозился цитатой
торчащего в небо конца?
а стал черноморской цикадой
с молитвою вместо лица
теперь говори, человечек
ты вечен болтать чепуху
а Вечность, обычная Вечность
всегда у людей на слуху
18 апреля 2006 г.
кот Фиделя дель Кастро
сидит в его кресле
курит сигару
и обсуждает с кабинетом министров
всемирную революцию
все бросили Фиделя –
дети бросили Фиделя
Россия бросила Фиделя
даже Америка махнула на него рукой
только кубинские женщины
по-прежнему честно отдаются первому встречному
чтобы прокормить детей
мужа-пропойцу
и дать немного денег Фиделю
на всемирную революцию
великий команданте
болеет всеми разновидностями маразма –
не отличает охранника от премьер-министра
здоровается с обоими
падает с трибуны
забывает слова
но народ продолжает верить
своему команданте
тоже когда-то верившему
во всемирную революцию
секретарь команданте
по заведённому распорядку
продолжает слать чёрные метки
старику Пиночету
тот читает очередное послание
от давнего неприятеля
и нет-нет да смахнёт
навернувшуюся слезу –
они всё-таки вместе
творили Историю
пусть и по разные
стороны баррикад
Пиночет тайно посылает цветы
на могилу Сальвадора Альенде
насвистывает в ванной интернационал
и грезит всемирной революцией
притворяясь безумцем
особенно когда зовут в суд
великие старики так похожи
2 марта, 10 апреля 2006 г.
Твои золотые матросы
живут в небесах корабля.
И тянут канаты и тросы,
чтоб вечно крутилась земля.
У них – виноградные губы
и штормом исполненный взгляд.
И в солнцем отлитые трубы
они беспокойно трубят.
И радостный северный ветер
колотится в их паруса.
И самые кроткие дети
с тоскою глядят в небеса.
10 февраля 2006 г.
просто удивительно
насколько вещи долговечнее отношений
…эти пожелтевшие фотографии
пережившие своих хозяев
больше чем на столетие
эта посуда из которой ели
короли и красотки
пылящаяся в музеях
эти кровати на которых было пролито
столько крови и спермы
(на них посетители
поглядывают с особенным интересом)
эти шкафы в которых прятали
любовников и любовниц
эти картины поражающие невозможностью
тех кто на них изображены
эти вещи хранящие тепло тех
чьи тела давно уже поглотила земля
а души поступили в распоряжение
небесной администрации
вещи несшие когда-то любовь
и вещи приносившие смерть
…и ещё эта банка из-под оливок
жёлтая консервная банка в коридоре
в которой я тушил сигареты
когда мы ещё жили вместе
она всё ещё так и стоит там
хотя я давно уже курю в кухне
это она не переносила табачного дыма
поэтому я и курил в подъезде
сколько миров пало с тех пор
сколько родилось вселенных
сколько явилось на свет детей
и сколько жён изменили своим мужьям
а эта банка по-прежнему стоит там
в одиноком коридоре
нашего невозможного счастья
декабрь 2005 г.
* * *
после ухода снега
на земле остаётся то же
что после ухода любовников
из случайной квартиры –
скомканные простыни
надорванные упаковки от презервативов
бычки в губной помаде
и щемящее чувство сиротства
всех нас на этой земле
12 апреля 2006 г.
дерево растёт вверх корнями
наивно полагать что рост дерева
зависит от земли и воды
дерево питается небом
ангелы сидят на корнях деревьев
питая их силой и словом Божьим
дерево – самое совершенное Его творение
в нём есть жизнь и смерть
смысл и бессмертие
в нём написана история Творения
вселенной и человечества
муравей проползший по стволу дерева
становится ангелом
рыбы проплывающие внутри ствола дерева
становятся херувимами
ибо им открываются тайны
доступные только Богу и Его ангелам
каждая тварь причастная
тайнам Божиим
исполняется смыслом Его
вселенная – то же дерево
в стволе которого
крутятся все созвездия
орбиты планет – его годовые кольца
люди – всего лишь клетчатка дерева
Божьи роботы-датчики
в виде бабочек
наблюдают за нашим ростом
клетчатка размножается и уничтожает себя
клетчатка мечтает стать муравьём или рыбой
которые могут летать
некоторым даже кажется что им это удаётся
и тогда они начинают петь
в разных концах дерева
каждая сбившаяся с общего ритма деления клетка
вытягивает свою песню
и тогда кажется что дерево поёт
обращённую к Богу песню
кто-то называет её молитвой
кто-то – поэзией
кто-то музыкой
а Бог смотрит на своё творение – Дерево
и улыбается
ибо ничто не противоречит Воле Его
даже Поющее Дерево
14 марта, 7 апреля 2006 г.
когда поэты были большими
а земля – маленькой
они ходили по ней пешком
из города в город
из деревни в деревню
читали на площадях стихи
сражались на рыцарских турнирах
женились на самых красивых
девушках и принцессах
а потом снова уходили странствовать
ибо только мельтешение жизни
и смена впечатлений
рождали настоящую поэзию
купцы платили им дань
ибо когда в город приезжал поэт
у них лучше шла торговля
а девушки предлагали разделить с ними ложе
ибо только от поэтов
рождаются самые красивые дети
(так что если вы встретите
красивого юношу или девушку
знайте – у них в роду были поэты)
о, это было золотое времечко!
люди тогда были мельче
поэты средь них казались великанами
никто не знал кто они такие
и откуда пришли
но особенно любопытные
не раз видели
как поэты ночью уходили за город
туда где небо прижимается к земле
и подолгу беседовали с Невидимым
а о чём – это подслушать
никому не удалось
войн в те времена не было
ибо стоило только начаться войне –
как приходил какой-нибудь поэт
грозно топал ногой
и армии в ужасе разбегались
поэты в силу своего роста
легко могли достать для любимой
звезду с неба
это был королевский подарок
он вполне сходил за приданое
если поэт женился на принцессе
с тех пор многие мужчины
обещали своим любимым
достать для них звезду с неба
но это больше никому не удавалось
когда поэты были большими
они могли творить и не такие чудеса
так что люди стали считать их богами
спустившимися с неба на землю
и поэты возгордились
и возомнили себя равными богам
а боги которым перестали молиться
и приносить дары
не на шутку разгневались
гнев их был страшен
три года три месяца и три дня
ураганы землетрясения и извержения вулканов
терзали людей и Землю
потом исстрадавшуюся Землю
омыла Большая Вода
а когда выжившие люди
пришли в себя и огляделись
они не увидели великанов-поэтов
поэты стали такими же как все
и растворились в толпе
только вот говорят они как-то уж очень странно
так что их никто больше уже не может понять
10-13 марта 2006 г.
пока говорил с этой – пришла та
обе говорят, что меня любят
на самом деле – играют
я не знаю, что с ними делать
они сводят меня с ума
я умираю
я закажу этой – виски, а той – вина
с этой буду говорить о бабочках Африки
а с той – о глубине моря
мне это неинтересно
а официантка, кажется, от меня без ума
- ещё одну пинту виски, amore
эта скажет:
- довольно поздно,
ты не успеешь на самолёт
а та мне скажет:
- во сколько отходит твой лайнер
я заболею речью
столом пропорю живот
официантка к меню принесёт мне
таймер
я им отвечу, что посол и мой большой друг
страны, забывающей собственное названье
ждёт меня за углом
это замкнутый круг
всё повторяется
в этом моё призванье
эта встаёт на колени
жалуется на сон
та ложится с ней рядом
жалуется на секс с дантистом
официантка начинает целовать обеих
потом ложится и им в унисон
раздвигает ноги
со свистом
эти пьяны от выпитого
официантка – сама от себя
я не понимаю, откуда взялась официантка
а она уже подо мною
виски и секс кончаются
официантка уходит
та и эта обнимают меня
ну а третья-то третья
третья всегда за спиною
2 марта 2006 г.
Из цикла «Новые русские сказки»
лыжник, пишущий имя бога
на спине бескрайней зимы
откуда ты взялся, лыжник?
с какой луны ты упал?
в нашей зиме не принято
называть бога его именами
нашего бога зовут Масленица
и он ест блины с икрой
танцует с ярмарочными медведями
и пьёт водку с локтя вёдрами
вот он какой, весёлый бог Масленица
он купается в проруби с похмелья
парится в баньке с толстозадыми сисястыми девками
он гуляет напропалую
вот такой он, весёлый бог Масленица
а потом мы сжигаем его как чучело
на весёлом весеннем костре
но каждый год из леса выходит Медведь
принимающий облик бога Масленицы
а ты, как дурак, со своими лыжами, лыжник
да кто ты такой, будь ты неладен?!
не хочешь нашего рая –
ступай себе в церковь
там-то тебе покажут самый что ни на есть
ад Господень
только лыжи снять не забудь
в ад, как и в церковь,
с лыжами не пускают
оставь их следующему лыжнику
он снова придёт через сто и один год
во второй месяц Праздника Ёлки
как и ты пришёл
и многие до тебя
болтающие, что бог бессмертен
и имя его – Карацупа
и есть у него пёс – Верный Руслан
хранящий ключи от Тридевятого Царства
где живут все, кто уверовал в Карацупу
живут себе под замком и не могут выйти
ибо их охраняет Верный Руслан
но всего у них там навалом
и пир горой
и девки там безотказны
а уверовавшие в бога Масленицу
будто бы попадают в Тридесятое Царство
и там их сжигают
как они сжигали своего бога
ибо вволю попировали
и хватит уже и хватит
что ты болтаешь, лыжник?
сам-то подумал?
1 марта 2006 г.
Все зайцы, что успели не спастись,
Живут в раю у сонного Мазая.
Им круглый год приходится пастись
На кухне с недоеденной лазаньей.
В Лозанне отмечают Рождество.
В Париже – март и выброшены ёлки.
А зайцы разлетаются как пчёлки –
И Дед Мазай не видит никого.
В который раз квартиру обходя
И паводок пуская в мелколесье
Он то звезду упавшую подвесит,
То матюгнёт, зверья не находя.
Хоть кто-нибудь сказал бы: «дед, спаси!»
И он бы спас, руля весёлой лодкой.
Пока же скуку запивает водкой
Наш Дед Мороз Всея его Руси.
Ну, не сезон…
10 февраля 2006 г.
о всемирный Артюр Рембо
со своей вечной трубкой
Полем Верленом в заднице
и верхом на слоне
мне придётся записать тебя в конно-спортивную секцию
всадников Ада
и твои тридцать три любовницы
говорившие на всех языках Северной Африки
не спасут тебя от Апокалипсиса
ты оставил нам письмена
на языке которого никто не знает
оттого тебя и признали мессией
до сих пор лучшие шифровальщики Голливуда
пытаются их разгадать
ключ к твоему наречию искали везде
кроме Шарлевиля
в тот день когда ты родился
в большой валун на отшибе деревни
ударила молния
и камень заговорил
на неведомом языке
пастухи в ужасе обходили его стороной
а ты в детстве
подолгу беседовал с камнем
а потом потекли слова
мать с сёстрами решили что ты умираешь
а ты в этот день только-то и родился
всемирный Артюр Рембо
человек-речь
всадник Апокалипсиса
на чёрном своём слоне
14 февраля 2006 г.
если не хочешь потерять друга –
никогда не оставляй его
наедине со своей женой
подумал Сократ
и выпил яду
если не хочешь потерять жену –
никогда не оставляй её
наедине с мужчиной
подумал Платон
пошёл в кабак и напился
раздвинутые ноги женщины
никогда не сойдутся вместе
подумал Аристотель
но забыл записать
правда, жён-то у них
никогда и не было
потому что они всё время
думали
думали
думали
17 февраля 2006 г.
потерял жену
потерял сестру
потерял друга
потерял несколько знакомых
заговорил на другом языке
спросил:
- Господи, что это было?
ответил:
- время потерь
14 февраля 2006 г.
сэр Артур Конан Дойл
на самом деле был духом
он только притворялся писателем
это очень удобно
писателей так легко перепутать с духами
а духов – с писателями
что даже Эйнштейна звать не надо
(он, кстати, тоже был духом
но весьма редкой породы –
уж очень любил прикидываться учёным
и показывать всем язык)
конечно же далеко не все писатели – духи
некоторые просто – потенциальные пациенты
дядюшки Фрейда
(он, кстати, тоже был духом
но весьма редкой породы –
уж очень любил прикидываться врачом
и везде-то ему мерещился секс)
сэр Артур Конан Дойл
однажды на досуге придумал Сталина
этакого могущественного повелителя
одной большой северной страны
выходца из маленького, но очень гордого народа
в детстве повелитель, конечно, писал стихи
и писался по ночам в постель
потом он вырос и однажды
глухой тёмной ночью
несостоявшийся писатель умер
и родился Великий Кормчий и прочая прочая
эта идея очень понравилась сэру Артуру
и он позвал к себе в гости настоящего Сталина
(он, кстати, тоже был духом
но весьма редкой породы –
уж очень любил прикидываться тираном и деспотом
и танцевать джигу)
они вместе повеселились над этой идеей
выпили немереное количество виски
и разошлись
сэр Артур – писать новый роман о Шерлоке Холмсе
(вот он, кстати, был настоящим сыщиком)
а Сталин – пугать тёмными мексиканскими ночами старика Троцкого
(а он, кстати, тоже был духом
но это уже совсем другая история)
а Гитлера сэр Артур не придумывал
(хотя он тоже был духом)
это Гитлер сам его придумал
а потом страшно боялся
и каждую ночь сжигал в газовой печи его чучело
в общем – тот ещё был отморозок
ещё сэр Артур очень любил мадемуазель Блаватскую
(она, кстати, тоже была духом
но весьма редкой породы –
уж очень любила прикидываться медиумом
и шпионить на все разведки сразу)
вместе они придумали «Кама-сутру»
(это такая сутра для духов)
«Агни-Йогу»
(это такая йога для духов)
и супругов Рерихов
(они, кстати, тоже были духами
но весьма редкой породы –
уж очень любили прикидываться гуру
и дедушку Ленина)
сэр Артур и мадемуазель Блаватская
любили шутки ради махнуть в Шамбалу
принять облик великих махатм
и нашёптывать разные песенки на ухо Борису Гребенщикову
(он кстати тоже был духом
но просто не знал об этом)
который после просветления их записывал
и исполнял в больших залах
и даже сам Президент (кстати, кто это?)
однажды дал ему за это орден
просто так потому что лишний оказался
ещё сэр Артур и мадемуазель Блаватская
любили поменяться телами
и исследовать сексуальную практику тантры
тогда Гималаи сотрясались от стонов и воплей
сэра Артура, принявшего облик мадемуазель Блаватской
а мадемуазель Блаватская
принявшая облик сэра Артура
любила помахивать членом сэра Артура
и приговаривать:
«ужо я тебя, негодная девчонка,
доведу до полного просветления!!!»
потом они принимали облик супругов Рерихов
и шли вприпрыжку придумывать «Агни-Йогу»
и слать её Ленину
(он, кстати, тоже был духом
но весьма редкой породы –
уж очень любил какую-то Инессу Арманд)
в качестве основных тезисов
теории научного дзен-буддизма
а однажды сэр Артур придумал Чарли Чаплина
(тот, кстати, тоже был духом)
но он ему быстро надоел
(уж очень любил прикидываться комиком)
ведь сэр Артур по-настоящему любил только сыщиков
а однажды в порыве страсти
сэр Артур даже придумал Мэрилин Монро
(она, кстати, тоже была духом,
правда, мало чем отличалась от обыкновенной бляди)
которая связалась с этим ужасным Кеннеди
(который тоже, кстати, был духом)
и сэр Артур её уконтропопил
как вы, наверно, уже поняли
жизнь настоящего писателя
(особенно если он дух)
полна опасностей и приключений
правда, если вы сейчас всё это читаете
значит, вы – не дух
потому что духи не умеют читать
15-17 февраля 2006 г.
ко дню св. Валентина
она была сомелье, москвичкой
а он – официантом в коктебельской кафешке
любовь застала их врасплох
возле барной стойки
и закружила в волнах
развратного ночного моря
на пустынном неоновом пляже
в её гостиничном номере
неделя показалась им вечностью
упакованной в одно мгновение
короткий курортный роман
показался клубникой
со взбитыми сливками секса
он был хорош собой
а она – свободна
на обратный поезд вместо одного
она зачем-то купила два билета
(вот такое странное выдалось лето)
а потом – понеслось:
работа-карьера-деньги
это всё, как вы поняли, у неё, конечно
а он сидел один дома
пил вначале крымские вина
потом – молдавские
потом перешёл на водку
по вечерам от него пахло
спиртным и женскими духами
потом она стала находить в доме
части женского туалета
через год она купила билет
один
в одну сторону
неделю выгребала хлам
и пустые бутылки из всех углов
но и год спустя
она обнаружила
случайно не найденную
пустую тару
всё это она мне рассказывала
в душном керченском поезде
в прокуренном тамбуре
последнего вагона
из окошка которого
было видно убегающие рельсы
рельсы убегали в Крым
куда она всё-таки возвращалась
это возвращение было
таким же бесконечным
как и воспоминание
в двадцать лет после свадьбы
они поехали с мужем в Крым
летать на бипланах
это был их медовый месяц
дух захватывало от счастья
от молодой весёлой любви
и птичьего чувства риска полёта
когда перед тобой – жизнь
а под тобой – небо
и все кузнечики счастья
играют блаженный джаз
но одна свинговая нота
своим острым краем
задела парусину ветра
и поток освобождённой стихии
швырнул их на землю
её муж так и остался навсегда
в коктебельском небе
слушать мелодии свадебного джаза
а она вернулась на землю
сломанным позвоночником их любви
она выкарабкалась
встала на ноги
и по-прежнему ездит летать на бипланах
в коктебельском убийственном небе
но теперь она всё время говорит себе:
«всё well, дорогая, всё well
только никогда больше не привози домой
официантов из Коктебеля»
если вы когда-нибудь встретите её –
передайте ей от меня привет
14 февраля 2006 г.
Питер Брейгель. Охотники на снегу
По Брейгелю, в горах уже зима.
Охотники гуляют от ума.
Сочатся небом вздувшиеся реки.
И на холсте, распятом в облаках,
Рисует Некто с дудочкой в руках
Последнюю мечту о человеке.
Как тонок наст нетронутой любви!
Дыханьем дня его не продави.
Такая тяжесть в воздухе повисла,
Что кажется – вот-вот ударит лёд.
И всё у нас тогда произойдёт.
И ничему уже не будет смысла.
Слово
Скажи: изюм. Скажи: меня спаси.
Какой Господь покажется вблизи
За перекрёстком вымысла и смысла?
Как назовёшь – так будешь и роптать.
Лишь имена дано нам выбирать.
…и пауза на небесах повисла.
Ты всемогущ. Ты – Бога называл.
Любое слово – что девятый вал –
Способно и родить, и уничтожить.
…а Бог с улыбкой смотрит на тебя,
дитя своё безумное любя
и знает, что иначе быть не может.
Между нами
Между нами, мёртвыми, говоря,
Что там каркают вороны января
И кому в небесах не спится?
Нам на кладбище старенький Дед Мороз,
Позабыв про выслугу и склероз,
Тащит водку – опохмелиться…
Тени, тени прошлого – по кустам.
Небеса прилипли к моим устам.
И уже не сказать ни слова.
…Уходящий Будда глядит наверх,
Где, раскинув руки, как птица стерх,
Продолжается тень Христова.
На дне звезды
Остывший город жжётся как стекло.
Слова – как лёд в сожжённом Ватерлоо.
Что говорить? Тут говорить не надо…
Когда печаль штурмует города,
Гремит, как жесть, казённая беда,
И со-лютует приступ снегопада…
На дне звезды, в ненайденном раю
Я, умирая от тебя, пою
Такие песни, что – помилуй Боже…
И голосят, как дети, сквозняки.
И никому не протянуть руки.
А я шепчу: и всё же, всё же, всё же…
После смерти
…а я – живу. И я – люблю.
Любовь и смерть – неразделимы.
Я жизнь на кубики делю,
Где в каждом мы – ещё любимы…
Я жизнь на кубики делю.
И в каждом – светит свет в окне,
Где ждут тебя, не предавая.
Я выжил бы на самом дне
Такого крохотного рая…
Я выжил бы на самом дне…
Но боль останется с тобой,
А свет в окне опять погаснет…
И что кричит тебе конвой
Бескрылых ангелов – не ясно…
И что кричит тебе конвой?
* * *
Зализываю раны сентября.
Смертельные, по правде говоря.
По правде говоря, и сам я умер.
Я умер. И пишу вам из Сети,
Где бродят души мёртвые. Прости
Нас, Господи, за этот вечный зуммер.
Я помню всё. Я всё давно забыл.
Я помню, как в наш дом он приходил –
Один, второй, и третий, и четвёртый…
Она ждала. Поила их собой,
Пока Земля крутилась вразнобой
Фальшивою пластинкою затёртой.
Я девочкой – колдунью называл.
Я душу ей, бездушной, отдавал.
Она брала. И не было мне сладу
Ни с пустотою, воющей внутри,
Ни с песенкой, продутой на пари.
Я сам себя подталкивал к распаду.
Теперь неважно, как и почему
Не стало Бога – солнцу моему.
Его не стало. И её не стало.
А я живу, врастая, как прибой,
В подкладку неба, голубой подбой…
И крутится Земля, как калевала.
Твоя зима
Если санным снегом прорезан дом
И олени бегут поверх –
Значит, смысла нет бередить о том
И кидаться, как пёс, на снег.
Новый Год приходит не потому,
Что ты холоден и горяч.
Просто дед мороз завелся в дому –
И не выгнать его, хоть плачь!
У твоей зимы даже смерти нет –
Смерть над нищими не вольна.
И плывёт под звёздами её свет,
Раздавая нам имена.
На войне как на войне
…Ботинки мазать пулемётным жиром,
И пить глинтвейн, и рифмы называть.
И женщину, рождённую инжиром,
В вельветовые губы целовать.
Вот так бы воевать, пока живётся.
Покуда ни один окоп не сдан.
Пока любим. Пока под сердцем жжётся.
Пока болит лишь от любовных ран.
…Мы так устали от трофейной каши
Чужих любовей, торжища души,
Как будто ночью отступили наши,
А ты ещё пока что и не жил…
Уж лучше – смерть, штрафные батальоны,
Пехотные погиблые войска,
Чем знать, что – предан. Список поимённый
Сжимает твою голову в тисках.
Спасибо вам, предавшие! Спасибо.
За честь быть правым на любой войне.
За право честных – умирать красиво.
За пулю в сердце, преданную мне.
Зимние сумерки
Разбиты сумерки зимы параличом.
А солнце плавает у Бога за плечом.
Лишь электричества небесные жучки
Висят на ниточках как будто лампочки.
Мы в зимних сумерках, как бабочки впотьмах –
Тельца залётные на ангельских правах –
Всё машем крыльями, всё требуем любви.
Хоть Бог сказал уже заветное: «живи!»
Покуда вечная не воцарится тьма,
Пусть светит всякая и охра, и сурьма,
И каждый звук пусть источает божий свет.
Покуда сумерки. Покуда смерти нет.
* * *
а у сосен солнце грызёт стволы
дни за днями тянутся как волы
страх живёт в воловьей утробе –
для чего живём мы воловий век?
наг и чист рождается человек
а уходит в тоске и злобе
говорят, что есть, мол, ещё душа
что её сам Бог научил дышать
и внимать небесам и аду
а в моей душе – только ветра свист
Бог души моей, видимо, – органист
он играет все ночи кряду
Не по календарю
Вот он я, вот он! – иди ко мне, ты,
Снег, налетающий из темноты,
Словно собака в прихожей.
Слышишь ли, нет ли, опять повторю –
Это зима не по календарю,
Это в душе моей, Боже.
Выпита боль, словно чаша вина,
Я просыпаюсь от тяжкого сна,
Хочется водки и снега.
Гордый и голый – стою на ветру.
Я не умру – говорю – не умру!
Чувствую радость побега.
В вольной зиме моей волки поют.
В доме под снегом шампанское пьют.
Светится ангел на ёлке.
Стёрта до белого чёрная ложь.
Ты никогда эту жизнь не поймёшь.
Выпьем, товарищи волки!
2005
* * *
облака плывут над Москвой
над людской любовью и ненавистью
над изменами и предательством
над отчаянием и болью
прямо над моим сердцем
плывут облака
сердце моё огромно
оно вмещает в себя столько любви
что ненависть не находит в нём места
каждая клетка моего сердца – это любовь
и только облака знают
как ему иногда бывает больно
как оно кровоточит от предательства
как оно умирает от отчаяния
облака… они всегда плывут
в страну моего сердца
где море колотит в скалы
где по ночам ловят рыбу
голыми руками
при свете факелов
а потом отпускают
эти гладкие скользкие рыбы
эта совершенная форма духа
кто создал вас
вестники печали и радости
они молчат
и молча выпрыгивают из воды
они расправляют крылья
они парят над водой над землёй
они сбиваются в стаи
и становятся облаками
рыбные облака пересекают Атлантику и Европу
но они не падают вместе с дождём на землю
как какие-нибудь пошлые лягушки
они плывут высоко в небе
над Крымом и Украиной
над Тулой и над Рязанью
над Красной площадью и Арбатом
я не устаю любоваться ими
и никогда не устану
даже смерть думаю вряд ли разлучит нас
30 января 2006 г.
* * *
Ане
по утрам всходит солнце в твоих глазах
миндальное солнце
в миндале твоих глаз
я люблю вкус твоих глаз
миндальный вкус твоих глаз
я люблю, когда ты продолжаешь вести беседу
не прерывая сна
не прерывая дыхания спящего Бога
что Ему до того, что ты проснулась
что Ему до того, что ты будишь меня
и идёшь готовить мне кофе и бутерброды
Бог любит понежиться
прикрывшись подушками облаков
Ему-то не вставать на работу
и не готовить мне кофе и бутерброды
и хотя ты молчишь
миндальное солнце в твоих глазах
светит так ярко
что Бог просыпается
и нехотя останавливает для меня маршрутку
или ловит машину
или при необходимости задерживает электричку
на минуту-другую
желает мне хорошего дня
и я отвечаю Ему:
и Тебя разбудило Солнце Моё?
ну так здравствуй, Господи,
здравствуй!!!
25-31 января 2006 г.
* * *
плавающие птицы
живут в глубине океана
я прикладываю ухо к воде
и слышу их песни
они поют о любимых
оставленных на земле
в садах Семирамиды
и Семирамида подпевает им
мягким грудным контральто
где те сады?
где ты, Семирамида?
а плавающие птицы –
вот они, в глубине океана
каких-то две тысячи метров вглубь
и увидишь их, сидящих на ветках –
птиц, похожих на женщин
с птичьими головами
всё у них как у женщин
даже и голоса похожи
только вот слов у них нет
и живут они в глубине океана
а кто-то
по странному стечению обстоятельств
называет это местечко –
Рай
31 января 2006 г.
* * *
там в запорошенном снегом доме
на берегу океана жизни
куда тебе никогда не вернуться
ты сидишь в шезлонге с бокалом мартини
и трубкой с вишнёвым табаком
и смотришь на воду
чайки выклёвывают глаза рыбам
стаи безглазых рыб бороздят океаны
рыбаки ловят рыб без глаз
и священник в церкви рассказывает о Боге
ослепляющем рыб
что ты знаешь о Боге
о рыбаках и рыбе?
только то что все они – из другого мира
в твоей вселенной нет ничего такого
и откуда ты знаешь об этом –
ты и сам не можешь понять
сто миллионов лет назад
ты бросил в море бутылку
в которой была записка
с просьбой о помощи
с тех пор эту бутылку
прибивало к твоему берегу
тридцать три раза
и все – безуспешно
тебя так никто и не спас
24 января 2006 г.
…белый Ангел, открытая дверь –
В сне моём. Новогодняя ёлка.
Пахнет воском сожжённых потерь.
И звезда в небесах – как иголка.
Ты взойдёшь на московском ветру,
От любви – совершенно нагая.
А я памяти стёкла протру,
Чтобы в них не смотрелась другая.
Васильковый распарится лёд
В двух бокалах шампанского чая.
Гололёд моих глаз, гололёд
На ресницах тебя укачает.
И всамделишный Ангел слетит
Белой птицей – с рождественской ёлки.
И осколки луны - конфетти
Лягут снегом на книжные полки…
То – не явь. То – модель Рождества.
…Дева спит, ей сегодня приснится
Ангел, шепчущий в ухо слова,
Что она теперь – в небе Царица.
Вифлеем запорошит снежком,
Непонятно откуда сошедшим.
И пройдётся по небу стежком
Путь волхвов, за звездою пришедших.
И Младенец откроет глаза.
И звезда остановит движенье.
И откроются вдруг небеса
С сонмом ангелов, ждавших Рожденья…
…А в московской бессонной ночи
Будет царствовать белая вьюга.
И в огне негасимой свечи
Мы с тобою увидим друг друга.
23 ноября 2005 г. – 12 января 2006 г.
…Ботинки мазать пулемётным жиром,
И пить глинтвейн, и рифмы называть.
И женщину, рождённую инжиром,
В вельветовые губы целовать.
Вот так бы воевать, пока живётся.
Покуда ни один окоп не сдан.
Пока любим. Пока под сердцем жжётся.
Пока болит лишь от любовных ран.
…Мы так устали от трофейной каши
Чужих любовей, торжища души,
Как будто ночью отступили наши,
А ты ещё пока что и не жил…
Уж лучше – смерть, штрафные батальоны,
Пехотные погиблые войска,
Чем знать, что – предан. Список поимённый
Сжимает твою голову в тисках.
Спасибо вам, предавшие! Спасибо.
За честь быть правым на любой войне.
За право честных – умирать красиво.
За пулю в сердце, преданную мне.
2-21 декабря 2005 г.
(старинная шотландская песенка)
Луна застигнута врасплох,
Бледнеет как жена.
К чему такой переполох?
Ну что ж, что неверна?
Жена всегда нам неверна.
Глупец – кто верит ей!
Любовь – для счастья нам дана.
Жена – к беде, ей-ей!
Кто хочет быть обманут – тот
Найдёт себе жену.
Но я, друзья, не идиот.
Уж лучше – на войну!
Уж лучше пить душистый эль
И звёздами бряцать,
Чем снова на жене своей
Жениться мне опять!
9 января 2006 г.
Нелюбовь с постами её измен –
Яд забывших блаженство душ,
Что любви приходят, как счёт, взамен,
Как вернувшийся рано муж.
Пауки разврата цепки как ад –
Даже с мясом не оторвать.
Если раз шагнул в этот гнойный сад –
Будешь вечно в огне плясать.
Не части, душа, от греха к греху,
Потеряешься – не спасти.
Дай зажечься в сердце твоём стиху –
Может, Бог тебя и простит.
8 января 2006 г.
однажды я видел Бога
я смотрел из окна вагона
поезда, едущего из Коктебеля – в небо
а он смотрел на меня – оттуда
…в Коктебеле я узнал, что моя жена от меня уходит
что у неё есть любовник
и ещё – что она не любит меня
и никогда не любила
что её великие любови были до и после меня
а за меня она вышла замуж по расчёту…
я говорил тогда с Богом
я говорил: Господи, конечно, я грешен
но не настолько же
чтобы так наказывать меня
я говорил долго
это была наполовину исповедь
наполовину молитва
это была история моей любви длиною в целую жизнь
или история жизни длиною в любовь
а Он смотрел на меня и слушал
иногда выражение его лица менялось
Его лицо
я навсегда запомнил это лицо
седого мудрого старца
с большими внимательными глазами
я просил Его:
сделай так, как будет лучше для всех
Он молча слушал меня
глядя из своих облаков
когда я закончил говорить
Его лик растворился в небе
и осталось одно только небо
с большими белыми облаками
плывущими в никуда
19 декабря 2005 г., 11 января 2006 г.
Бог умеет смеяться.
Ооо, как он умеет смеяться!
Твои посты – помнишь? – не спасли тебя
от греха и безумия.
Кому они были нужны, твои посты?
Ими не вылечишь душу, источенную червями греха.
Смешно думать, что пустой желудок спасает душу.
Что невкушение мяса и масла возносит её ко Господу.
Только слабоумный может надеяться на такую «духовность».
Ты следила за желудком и фигурой,
тогда как надо было следить за помыслами.
Там плодились черви, вошедшие в твою душу.
Ты можешь гордиться своей фигурой.
Это всё, что тебе удалось.
…и смех Господень –
неужели же он недоступен
твоему музыкальному слуху???
8-9 января 2006 г.
…как ты наверно знаешь –
Бог сохраняет всё
Он сохранит и твои измены
чёрной ленточкой на твоём запястье
которая пребудет с тобою
во все времена
декабрь 2005 г.
Остывший город жжётся как стекло.
Слова – как лёд в сожжённом Ватерлоо.
Что говорить? Тут говорить не надо…
Когда печаль штурмует города,
Гремит, как жесть, казённая беда,
И со-лютует приступ снегопада…
На дне звезды, в ненайденном раю
Я, умирая от тебя, пою
Такие песни, что – помилуй Боже…
И голосят, как дети, сквозняки.
И никому не протянуть руки.
А я шепчу: и всё же, всё же, всё же…
30 ноября-18 декабря 2005 г.
я буду петь на сквозящем ветру эпохи
свои самые тихие песни
это песни о моей любви к тебе
песни о любви не бывают громкими
громкие песни фальшивы
а песни о Вечной Любви надо петь шепотом
чтобы никто не услышал
люди не верят в любовь
тем более вечную
и высмеивают любого, кто говорит о ней
если же оказывается, что кто-то и правда
умеет так любить –
их немедленно убивают
отправляют в психушку
отравляют презрением –
чтоб неповадно было
мир давно уже принял за правило
что любовь – это болезнь
а здоровье – это семья
регулярный секс
дети пелёнки кастрюли
уплата налогов и по выходным в церковь
любовь может взорвать этот мир
этот чертов мир бюргерского благополучия
в котором всем так удобно
быть собственными тенями
на стенах своих домов
быть порядковыми номерами
в списках избирателей
стукачей палачей приговорённых к казни
зачем им любовь
когда у них есть бордели офисы распродажи
социальные пособия вэлфер СПИД
презервативы аборты фаллоимитаторы
гей-клубы свингеры радио «свобода»
борьба за демократию посредством уничтожения инакомыслящих
ООН кофи анан НАТО и 11 сентября
зачем им любовь
этим политкорректным моральным уродам
которые зависят от цен на нефть
от колебания курсов валют
от выгодных контрактов и безработицы
сегодня любовь для этого мира – это революция
все прежние революционеры боролись хрен знает за что
за свободу заводы землю соль спички
за идеи секс равноправие мужчин и женщин
за право быть лучшей расой или лучшим пид*расом
за отмену талонов на водку и введение талонов на женщин
за право не иметь детей и право их убивать
за мир во всём мире и звёздные войны
какая всё это мерзость, господа!
любовь – вот единственная ценность
ради которой стоит устраивать революции
любовь – это и есть революция
объявите всему миру, что вы любите
и посмотрите, что из этого выйдет
сотни уродов разорвут вас на части
испепелят вашу душу и пустят по ветру
а всё потому, что они сами не умеют любить
они даже не знают, что это за блюдо и как его готовить
в своём бюргерском упоении сытым пузом
жильём женщинами для утех
и карьерой-карьерой-карьерой грёбаной карьерой
которая сведёт всех в могилу такими же слизняками
какими они пришли в этот мир
любовь – вот единственная подлинная ценность в этом мире, господа!
и можете засунуть себе в задницу все ваши карьеры дачи машины
жён любовниц телохранителей и подчинённых
бизнес-планы и рейтинги
и новости эти ужасные новости о том кто где когда кого и куда
в особо извращенной или пока не очень
о ваших грёбаных пробках на грёбаных автотрассах
о ваших грёбаных президентах которые вечно чем-то недовольны
хотя бы тем, что ими недовольны другие –
эти бедные нищие люди моей земли
которые живут в чёрных дырах, куда никогда не ступала нога шойгу
или любого другого медведя
которые знать не знают о бизнес-планах
которые в гробу видели ваши рейтинги
но которым нужна только любовь
чтобы выжить в своих медвежьих углах
любовь – вечный двигатель на неизвестной миру энергии
которая сотни тысяч лет верно служит самым достойным
эта энергия не запустит турбины
не взорвёт атомную бомбу
её нельзя использовать иначе как по назначению
ибо любовь – это единственный шанс на спасение
тех, кто к нему готов
только любящие войдут в Царствие Небесное глаголю вам
изыдите те, кто стяжал и искал удовольствий
ваше место в геенне с чудным видом на постоянно действующий вулкан
Гнева Господня
только моря там нет уж извиняйте с белым песочком
и услужливыми арабами
и коктейль вам не попадут прелестные шахидки
ну разве что коктейль молотова
революция уже идёт –
в ваших сердцах
незавидна участь того, кто её не примет
все ваши небоскрёбы будут сметены
вместе с подземными городами бен ладена
все войска ООН вместе с войсками ислама будут стёрты с лица земли
Революция Любви не оставит вам шанса купить себе жизнь
за ваши грязные деньги омытые кровью чечни и ирака
все вы властители мира падёте и имена ваши будут преданы забвению
ибо Любовь будет нарекать имена
Любовь будет создавать царства и назначать правителей
Вечная Любовь да святится имя её
а я буду петь на сквозящем ветру эпохи
свои самые тихие песни
это песни о моей любви к тебе, моя радость
12-13 декабря 2005 г.
Разбиты сумерки зимы параличом.
А солнце плавает у Бога за плечом.
Лишь электричества небесные жучки
Висят на ниточках как будто лампочки.
Мы в зимних сумерках, как бабочки впотьмах –
Тельца залётные на ангельских правах –
Всё машем крыльями, всё требуем любви.
Хоть Бог сказал уже заветное: «живи!»
Покуда вечная не воцарится тьма,
Пусть светит всякая и охра, и сурьма,
И каждый звук пусть источает божий свет.
Покуда сумерки. Покуда смерти нет.
12-13 декабря 2005 г.
…а я – живу. И я – люблю.
Любовь и смерть – неразделимы.
Я жизнь на кубики делю,
Где в каждом мы – ещё любимы…
Я жизнь на кубики делю.
И в каждом – светит свет в окне,
Где ждут тебя, не предавая.
Я выжил бы на самом дне
Такого крохотного рая…
Я выжил бы на самом дне…
Но боль останется с тобой,
А свет в окне опять погаснет…
И что кричит тебе конвой
Бескрылых ангелов – не ясно…
И что кричит тебе конвой?
9 декабря 2005 г.
Там, где воздух разлит над зёмлей голубою спермой,
Я хочу, чтоб ты была для меня в этой жизни первой,
Чтобы тени рук наших чайками всем казались,
Чтобы мы, взлетев, никогда земли не касались.
Наш полёт потом измерят аэропланы.
У тебя какие на это столетье планы?
Если хочешь – будем считать города и страны.
Пусть считают люди, что мы с тобой слишком странны.
А какое дело птицам до тех, кто ниже?
Я тебя через океан небесный услышу –
Прилечу к тебе, прикоснусь к тебе осторожно…
И не будет смерти, а будет один лишь свет.
Можно?
2005
I
Расцветали пагоды на Днепре.
Нарождались птахи во облацех.
Бог устал соделывать мир, взопре
И Адаму с Евой отдал сей цех.
И теперь работы – початый край.
Что не начинай – всё придёт к концу.
Только лишь один виртуальный рай
Как влюблённых гладит нас по лицу.
Мы с тобою создали тет-а-тет.
Это будет круче, чем визави.
И пьянее близости в мире нет.
И иной любви теперь не зови.
Мы с тобою – чайки. Одним крылом
Сопрягаем вечность и небеса.
А другим – не ведаем о былом,
Ибо наше счастье – глаза в глаза.
Ибо наша сила – рука в руке.
Ибо через сотни остывших лет
Отпечатки наших тел на песке
Будут источать неизбывный свет.
II
Расцветали лотосы на Днепре.
Помнишь, в этот день был такой закат,
Будто жгли дубровицы в октябре,
А они и ныне ещё горят.
Белая кустурица под окном
Плачет о несбывшемся сен-тропе.
Ты, моя печаль, не жалей о нём,
Он ведь сам не ведает… и т.п.
Ты, моя печальница, лей-не лей
Воду черноморскую через край.
Век – не волкодав наш, а – водолей.
Ты его, как водится, - выбирай.
Мы с тобой о сумерках помолчим.
Звёзды будем ловко бросать в огонь –
Есть на это сто двадцать пять причин.
Лишь одна - чтоб гладить твою ладонь.
2005
Кохаю тебе до нестями!
Учу украинскую речь.
Чтоб сыпать и сыпать горстями
Любимой словесную течь.
Мы – птицы, нашедшие небо.
Нам все чудеса суждены.
И даже какой-то Тотлебен
Вошёл в наши крымские сны.
А сердце разорвано страстью
И в землю пролито стихом.
Ну что за поэзия – здрасьте! –
Пока ты живёшь ни по ком.
«Кохана» катаю в гортани.
Шепчу тебе: птица, всегда
Пусть будет дрожать между нами
Украинской мовы звезда!
2005
Ольге к ДР
…в этих сумерках, в этой стране,
В этих паузах, низко летящих,
Иногда вспоминай обо мне.
Раз в столетие. Лучше – не чаще.
Иногда выходи на балкон.
И сквозь ветер, тоскующий глухо,
Мой стишок хрипотцою ворон
Пусть коснётся бездомного слуха.
И ещё вспоминай иногда
О пустующем доме у моря,
Где гуляют сквозняк и беда,
Твоему удивлению вторя…
6 декабря 2005 г.
Между нами, мёртвыми, говоря,
Что там каркают вороны января
И кому в небесах не спится?
Нам на кладбище старенький Дед Мороз,
Позабыв про выслугу и склероз,
Тащит водку – опохмелиться…
Тени, тени прошлого – по кустам.
Небеса прилипли к моим устам.
И уже не сказать ни слова.
…Уходящий Будда глядит наверх,
Где, раскинув руки, как птица стерх,
Продолжается тень Христова.
1 декабря 2005 г.
* * *
Зализываю раны сентября.
Смертельные, по правде говоря.
По правде говоря, и сам я умер.
Я умер. И пишу вам из Сети,
Где бродят души мёртвые. Прости
Нас, Господи, за этот вечный зуммер.
Я помню всё. Я всё давно забыл.
Я помню, как в наш дом он приходил –
Один, второй, и третий, и четвёртый…
Она ждала. Поила их собой,
Пока Земля крутилась вразнобой
Фальшивою пластинкою затёртой.
Я девочкой – колдунью называл.
Я душу ей, бездушной, отдавал.
Она брала. И не было мне сладу
Ни с пустотою, воющей внутри,
Ни с песенкой, продутой на пари.
Я сам себя подталкивал к распаду.
Теперь неважно, как и почему
Не стало Бога – солнцу моему.
Его не стало. И её не стало.
А я живу, врастая, как прибой,
В подкладку неба, голубой подбой…
И крутится Земля, как калевала.
23-30 ноября 2005 г.
Время твоё настало, Анна моей души.
Сброшено покрывало. Беспрецедентна жизнь.
Выправлено пространство. Цепи расплетены.
И населяют Царство наши с тобою сны.
Ты стоишь на пороге, Анна моих ночей,
В смутной ещё тревоге: кто я? точнее – чей?
Но задавать вопросы нынче – не наш черёд.
Мы с тобой – альбатросы. И корабль плывёт.
Не прерывай движенья, Анна моей любви!
Мы с тобой – отраженья. Бог наши души свил.
Мы теперь не узнаем – можно ль по одному?
Мы в небесах летаем, радуя глаз Ему.
2005
я хочу подарить тебе остров
маленький необитаемый остров где-нибудь в океане
где мы построим дом
и будем жить втроём или вчетвером с нашими малышами
будем выходить на пустынный берег
и долго-долго смотреть на воду
пока взгляд не растворится в этой воде
не станет частью её стихии
в наших глазах будут плавать большие красивые рыбы
кораллы и водоросли будут расти в наших глазах
мы купим маленькую яхту
чтобы выходить в океан
мы будем нырять с палубы
гладить спины дельфинов
и китов, которые изредка будут заплывать к нам,
чтобы поговорить о вечности
вечерами мы будем сидеть на веранде при свечах
смотреть на невиданный в наших родных краях закат
и молчать
ты будешь пить белое испанское вино
гладить рыжего вертлявого сеттера
и поить чаем нашего малыша и малышку
а я буду пить чёрный гавайский ром
курить черешневую трубку с вишнёвым табаком
и говорить тебе стихи о том, как я люблю тебя
а чаще молчать, ибо молчание – это больше, чем слово
молчанием можно завоевать мир
понимающие друг друга люди больше молчат
слова нужны только птицам и рыбам
они не умеют молчать
ибо молчание – это привилегия посвящённых
у нашего острова не будет адреса и места на карте
чтобы нас случайно не нашли идиотские спасательные экспедиции
может быть, раз в год мы будем приглашать на наш остров
самых близких людей
зажигать во всём доме свечи и включать музыку
наши близкие будут шумными и весёлыми
они будут рассказывать о том,
что произошло за год на материке –
кто наконец-то умер, а кто вдруг стал знаменитым,
что говорят старые президенты и за что борются молодые революционеры,
какие страны воюют, а какие дружат,
где упал самолёт, и где погасла звезда
мы будем так далеки от всего этого
мы будем молча слушать их, кивать,
вежливо предлагать шампанское и тарталетки,
улыбаться и немного грустить
об их суетливой жизни, где главные новости –
это – войны и революции,
главные ценности – власть и деньги,
где всю жизнь надо за что-то бороться, чтобы чего-то достигнуть,
а потом умереть и стать частью земли, равнодушной
к деньгам и славе
они будут восхищаться нашим островом,
предлагать нам открыть здесь элитный отель для туристов,
рассказывать, как много денег мы могли бы заработать,
если бы сюда приставали большие белые яхты
с миллионерами на борту
мы не сказали бы им о том, как они смешны и нелепы
в своём убеждении, что всякую красоту
надо непременно пустить на продажу
мы просто ещё целый год не будем приглашать их на наш остров
мы вывезем их отсюда с завязанными глазами,
чтобы они никому не смогли рассказать о нём
мы будем ещё целый месяц отходить от визита этих таких близких
и таких чужих нам людей
а потом ты скажешь мне: милый, я так устала
и мы пойдём гулять вдвоём по берегу нашего океана
который неспокойно ворочается в глубинах,
как ребёнок, который никак не может заснуть,
отбрасывает одеяло, разбрасывает на кроватке руки
и мы будем гладить океан, как ребёнка, по голове,
нашёптывать ему в ухо тихие добрые сказки,
поправлять одеяло
и океан успокоится и уснёт крепким спокойным сном
счастливого умиротворённого ребёнка
27-28 ноября 2005 г.
Все украинские поезда страдают от нетерпенья.
Столько любимых летит сюда, что слышен шум оперенья.
Только твой – самый скорый. Он движется твоей кровью.
И поёт песни всех времён на украинской мове.
И сияет его звезда всем, кто живёт на свете.
И удивляются города, и веселятся дети.
Сердце, сердце, стучи-стучи! Ты – мотор мирозданья.
Ты влюблённым даёшь ключи. В этом твоё призванье.
Самый скорый поезд земли – он же и самый долгий.
Он летит над Днепром в ночи, он пролетает Волгу.
Он сбивает весь ход времён, путает все планеты.
Я всё жду тебя здесь, а он, поезд твой, где же? Где ты?
2005
Лепестками снега спикируем на Москву.
С белизны зимы начнём сочинять главу
В Вечной книге тайн – о сиянии наших глаз.
Жизнь и смерть – лишь повод друг друга любить – для нас.
Мы укроем город периной своих ночей.
Мы зажжём на небе зимы миллион свечей.
Мишурой новогодней засыплем тела домов.
Вот такой он будет, праздничный наш альков.
Мы прольём шампанское страсти на простыню снегов.
Птицам нашей масти как воздух нужна любовь,
Как последняя правда, как истина – «С нами Бог!».
С нами Бог. И ангел трубит в новогодний рог.
13-15 ноября 2005 г.
О.К.
Если санным снегом прорезан дом
И олени бегут поверх –
Значит, смысла нет бередить о том
И кидаться, как пёс, на снег.
Новый Год приходит не потому,
Что ты холоден и горяч.
Просто дед мороз завелся в дому –
И не выгнать его, хоть плачь!
У твоей зимы даже смерти нет –
Смерть над нищими не вольна.
И плывёт под звёздами её свет,
Раздавая нам имена.
22 ноября 2005 г.
Скажи: изюм. Скажи: меня спаси.
Какой Господь покажется вблизи
За перекрёстком вымысла и смысла?
Как назовёшь – так будешь и роптать.
Лишь имена дано нам выбирать.
…и пауза на небесах повисла.
Ты всемогущ. Ты – Бога называл.
Любое слово – что девятый вал –
Способно и родить, и уничтожить.
…а Бог с улыбкой смотрит на тебя,
дитя своё безумное любя
и знает, что иначе быть не может.
22 ноября 2005 г.
По Брейгелю, в горах уже зима.
Охотники гуляют от ума.
Сочатся небом вздувшиеся реки.
И на холсте, распятом в облаках,
Рисует Некто с дудочкой в руках
Последнюю мечту о человеке.
Как тонок наст нетронутой любви!
Дыханьем дня его не продави.
Такая тяжесть в воздухе повисла,
Что кажется – вот-вот ударит лёд.
И всё у нас тогда произойдёт.
И ничему уже не будет смысла.
22 ноября 2005 г.
Южное небо светится как вода.
Будто бы там, на дне, стоят города.
Ты и родился, чтобы мечтать о нём –
Небе парящем, где мы теперь живём.
Южное небо вплавлено в океан
Нашего сердца, стонущего от ран
Встреч и разлук, смс-ок, звонков, ночей,
Жарко горевших за нашу любовь свечей.
Южное небо плавится как стекло.
Видишь, навстречу поезду потекло
То ли оно, то ли дождь, то ли что из глаз…
Поезд уносит в южное небо нас.
30 октября – 21 ноября 2005 г.
Киев-Москва
Я – человек-парус.
Меня подгоняет ветер.
Меня подгоняет женщина.
Меня подгоняет век.
А если никого из них нету –
я сам себя подгоняю.
Я ведь не только – парус.
Я ещё – человек.
22 октября 2005 г.
твои глаза такие разные
в разное время суток
утром я вижу в них
сосновую рощу, прорезанную косыми лучами
восходящего солнца
кажется, что вдалеке, за соснами, видно море
даже не море, а какое-то марево
которое обычно указывает на то, что там может быть море
что-то неуловимо нежное, розово-голубое, туманное
а сосны – высокие корабельные сосны
под ними - густая трава
пушистая как восточный ковёр
и лучи утреннего солнца такие острые,
что, кажется, щекочут ноздри
остро пахнет сосновой хвоей
и ни одна веточка не треснет под чьей-то ногой
днём я вижу в них
бескрайнее синее море
и полоску пустынного пляжа с золотистым песком
море такое спокойное, что кажется плоским
абсолютно нетронутый ничьим присутствием пляж
кажется на него никогда не ступала нога человека
а над пляжем – высокий отвесный берег
там, наверху, стою я
и всматриваюсь в даль твоих глаз
не покажется ли на горизонте корабль
не привидится ли где-нибудь шторм
но корабли не знают этой земли – она не нанесена на карты
а море так сокрушительно спокойно
что я ложусь на спину и смотрю в твоё небо
высокое голубое небо
без облаков
и тишина прорезает воздух звенящим свистом
вечером я вижу в них
открытую веранду деревянного дома
на веранде стоит круглый стол
вверху над столом подвешен плетёный фонарь
на столе стоит чайник с чашками и пиала с вареньем
круг от фонаря выхватывает только центр стола
по окраинам бродят смутные тени
вокруг фонаря вьётся ослеплённый любовью мотылёк
он машет крыльями, создавая всполохи светотеней
в своих отражениях он кажется большой африканской бабочкой
а за перилами веранды начинаются заросли
из разных несадовых деревьев и кустарников
пахнет сыростью то ли вечерней росы
то ли близости реки/озера/моря
что-то потрескивает в темноте
будто кто-то пробирается по саду
а потом наступает такая тишина
что закладывает уши и хочется нарушить ее
резким движением руки
освобождающим мотылька от неминуемой смерти
только за столом никого нет
12, 16 ноября 2005 г.
...а над Киевом бродит медведица
с конопатым ребёнком своим
да гуляет в ногах гололедица
словно девочка, пьяная в дым
полетим переулками сонными
где никто нас с тобой не найдёт
в этом мире живут лишь влюблённые
да качающий их небосвод
дай мне руку! ...скользит отражение
наших душ на монмартре луны
и в небесное это движение
мы с тобою погружены
28 октября - 10 ноября 2005 г.
* * *
а у сосен солнце грызёт стволы
дни за днями тянутся как волы
страх живёт в воловьей утробе –
для чего живём мы воловий век?
наг и чист рождается человек
а уходит в тоске и злобе
говорят, что есть, мол, ещё душа
что её сам Бог научил дышать
и внимать небесам и аду
а в моей душе – только ветра свист
Бог души моей, видимо, – органист
он играет все ночи кряду
4,10 ноября 2005 г.
...И в Комарове властвует весна,
а в стороне, прекрасна и надменна,
стоит она – Ахматова, сосна.
С.Белозёров
В Комарово твоё, в Комарово,
Где с утра поселилась весна –
Я хочу туда снова-здорово,
Там Ахматова плачет, сосна.
И в пернатые ваши Пенаты,
Где глаза по-щенячьи слезят,
Собираюсь – смотреть на закаты,
Словно Репин столетье назад.
И в Кронштадскую бурную пену,
В этот город дождей и ветров –
Как Парис в предвкушенье Елены,
Я войду, как вошёл Гумилёв.
И в загадочный призрачный Выборг,
Что синонимом выбора был,
Я давно уже в принципе выбыл,
Но доехать случайно забыл.
Я брожу недоверчивым Невским,
Развожу в нетерпенье мосты,
Будто это Кабанов с Каневским
Виноваты, что бесишься ты.
Петербургские белые ночи
Взять бы за руку, песенку спеть.
И понять, что чем больше ты хочешь –
Тем ты менее можешь иметь.
И очнуться на Финском заливе
В девяносто-лохматом году…
Ты бы мог стать случайно счастливым.
Но не в этом прекрасном аду.
Плачьте сфинксы, рыдайте красотки! –
Нам не жить в купаже неглиже.
Ведь смертельную порцию водки
Я для храбрости принял уже.
14-18 мая, 28 октября 2005 г.
Вот он я, вот он! – иди ко мне, ты,
Снег, налетающий из темноты,
Словно собака в прихожей.
Слышишь ли, нет ли, опять повторю –
Это зима не по календарю,
Это в душе моей, Боже.
Выпита боль, словно чаша вина,
Я просыпаюсь от тяжкого сна,
Хочется водки и снега.
Гордый и голый – стою на ветру.
Я не умру – говорю – не умру!
Чувствую радость побега.
В вольной зиме моей волки поют.
В доме под снегом шампанское пьют.
Светится ангел на ёлке.
Стёрта до белого чёрная ложь.
Ты никогда эту жизнь не поймёшь.
Выпьем, товарищи волки!
26-27 октября 2005 г.
в огромном мегаполисе твоём
где небо это форточный проем
где можно жить вдвоём и вшестером
где каждый снятый угол это дом
где день неотличим от трудодня
где сны твои увы не про меня
где ты мне Азнавура в письмах шлёшь
где ты стихами промокаешь дождь
где хочется бежать куда глаза
глядят но вот загадывать нельзя
поскольку не себе принадлежишь
поэтому бежишь бежишь бежишь
как девочка в полношный интернет
хотя и в интернете счастья нет
поэтому влюбляешься опять
и практика заучена на пять
на практике всегда одно и тож
коварный смайлик сладостная дрожь
и ICQ сходящая с ума
и жизнь и смерть и прочая чума
как твой ЖЖ – вся подзамочна жизнь
и пусть – пи*дец потоп а ты держись
поскольку есть надежда что у нас
когда-нибудь всё будет
и не раз
2004
День постоялого снега.
Выпито небо со льдом.
Чувствуем радость побега
И из постели встаём.
Долго блуждаем по дому,
Нежно светя наготой...
Если бы знать ещё – кто мы
В этой вселенной пустой?
2005
Дудочка моя, дуда,
Песенка моя - жизнь.
Радость твоя – повсюду.
Слушай её. Держись.
Слушай земное сердце.
Это оно в ночи
Тихо скребётся в дверцы,
В окна твои стучит.
Гулкой октябрьской ночью,
Где гремят поезда,
Счастье тебе пророчит
В небе моя звезда.
Я от тебя не дальше,
Чем её тихий свет.
Пусть бы родился мальчик!
А почему и нет?
23 октября 2005 г.
Я вышиваю жинку белому октябрю.
И, потирая спинку, ангел лопочет: брют…
И пузырьком шампанским солнце в глазах плывёт,
Красною мушкой шпанской взбадривая восход.
Тельное твоё тело, вычурница-зима,
Вносят в октябрь умело полымя да сума.
Музыка неземная траурно замерла –
Это вода живая в кубиках умерла.
В поле туман раскинул иней моих стихов.
Всем, кто меня покинул, я отпускаю кровь.
Плавайте, водолазы, глупые вы тела…
Я вам простил по разу. Ла-лалалала-ла!:))
20-21 октября 2005 г.
Кружатся над землёю белые холода.
В кружице тёти Лёли ломко звенит вода.
Мёртвая зябь пространства слушает фонари.
Ты говоришь о пьянстве? Слушаю. Говори!
Что остаётся делать в зябкие времена?
Есть и душа, и тело. Счастья нет ни хрена!
Пить бы так под сурдинку. Можно ещё сардин.
Я поменял пластинку. И остался один.
В мёрзлое время года трудно жить одному.
Столько кругом народа, а зачем – не пойму!
Сердце устало биться в пицце моей души.
Ты говоришь: синица.
Я в ответ: не смеши!
21-22 октября 2005 г.
Здравствуй, друг – Орлеанская Дева,
Золотая игрушка богов!
Небо – это гигантская плева,
Сквозь неё не проходит любовь.
Как же ты на земле оказалась,
Невозможного неба дитя?
Ты – была? Или только казалась
Белым всадником в струях дождя?
Ангел шёл за тобою по следу,
Но тебя отыскать не умел.
Кто ж тогда приносил вам победу?
Кто победу в итоге имел?
Не ответишь, в огне засыпая…
Что ж, лети – остальное не в счёт!
Победитель горит, не сгорая.
Победитель и мёртвый – живёт.
Так лети, Орлеанская Дева!
Смерти нет. Меч карающий лжёт.
На пороге Господнего гнева
Ветер флаги победные жжёт.
21-22 октября 2005 г.
Прекрасный летний дождь на голубом глазу,
Пролей меня до дна, пусти в меня слезу!
Пусть, счастлив и ничей, как летняя гроза,
Я выйду из ночей – за крышу неба, за…
Туда, где свет в окне единственном горит,
Где только лишь душа с душою говорит,
Где бесконечен день творения – восьмой.
И машет мне крылом печальный ангел мой.
Прекрасный летний дождь, стучи, мой друг, стучи.
Кого ты там найдёшь в доверчивой ночи?
В развалинах её смеющихся перин,
Как маленький пьеро, рыдает Арлекин…
9 августа - 20 октября 2005 г.
Забудешь, что землю любовь вышивала,
Откроется замысел Божий во тьме.
И вспомню я ту, что себя отдавала,
Меня не любя, но влюблённому – мне.
Вращенье планет просчитаю и вижу –
Иных вариантов судьбе не дано.
За что эту женщину я ненавижу?
Она – лишь актриса. И это – кино.
Бездонное небо заплачет закатом.
Ты выйдешь в наполненный ужасом свет.
И вдруг осознаешь, что это расплата
За то, что ты сам изменил ход планет.
17 октября 2005 г.
Забудешься и скажешь мне: прости
И душу мою с миром отпусти –
Прощу тебя и всё тебе забуду.
Нет ничего страшнее нелюбви.
Поэтому, конечно же, люби.
Мешать тебе не вправе и не буду.
Пусть каждый выбирает для себя,
С кем умереть и с кем прожить, любя.
И с кем прервать трепещущие нити.
Мы брошены на проклятой земле.
Мы – мушки, запечённые в смоле.
Мы одержимы. Вы уж извините.
30 сентября 2005 г.
Выйдешь в сердцах из дома и не узнаешь - где.
Уточка из дурдома плавает по воде.
Следом идёт старуха - жжёт отпечатки ног.
Где Твоё Божье Ухо, мой милосердный Бог?
Мы с Тобой говорили о всепрощенье, да.
Только палач из Лилля ждёт своего суда.
Только промокла память. И не предать беды.
Медленно заметает осень Твои пруды.
Я с Тобой не прощаюсь, Боже. Не торопи.
Знаю, что, не раскаясь, не отыскать тропы.
Знаю, что жив, покуда честен ещё с Тобой.
Жду я уже не чуда. Благовести любой.
29 сентября 2005 г.
Будешь чай себе горький заваривать,
Согреваться холодным вином…
Потому что не надо загадывать.
Потому что живёшь не о том.
Сигарету вприкусочку дымную
Пожуешь – и не надо уже
Ни любви с её розой интимною
И ни музы с её неглиже.
28 сентября 2005 г.
Ненависти – немного…
Счастья лишь – ни шиша.
Бог подарил дорогу.
Жаль, что не малыша.
А грехопад змеится…
Люди. Да что с них взять?!
Думал: впорхнула птица.
Пробовала летать.
Нет чистоты на свете.
В каждом заложен грех.
Были бы Божьи дети –
радовали бы всех.
…помнишь, как на пороге
верили, не дыша,
в счастье своё и Бога?
Там и была душа.
22-28 сентября 2005 г.
…и тени будут тихи и резки,
и холодом повеет от строки,
и катерок потянется к причалу…
мы начинаем медленный отсчёт
судьбы, что против времени течёт,
и мы приходим к самому началу
потерянные Богом и собой,
мы верим только в сгусток голубой
души своей, томящейся по небу.
а кем мы были, и по ком текла
печали нашей мутная река –
не вспоминать бы ни тебе, ни мне бы
25 сентября 2005 г.
...эти дачи на том берегу.
Струйки дыма над крышами вьются.
Я, наверное, тоже могу
Никогда в эту жизнь не вернуться.
Никогда. Опечатана дверь.
А любовь и семья продаются.
Никому в этом мире не верь.
И без веры они обойдутся.
Только этот дымок из трубы,
Эта осень – и стоят доверья.
Мы – предатели нашей судьбы.
Я тебе уже больше не верю.
25 сентября 2005 г.
Лечите меня, лечите:
Любовь, мол, не помнит зла…
Талантливый был учитель.
Убить бы его, козла!
Я в осень вхожу как в бездну,
Не чувствуя глубины.
Слова теперь бесполезны.
Эпитеты не нужны.
Осколочные гранаты,
Бросаемые тобой,
Летят в эпицентр расплаты
За то, что зовёшь судьбой.
Не выдержав креатива
Фрилансеров небеси,
Ты должен уйти красиво
В небес опалённых синь.
Возьми автомат-калашник
И выйди в далёкий путь.
Ты встретишь его однажды.
Не здесь, ну так где-нибудь.
22 сентября 2005 г.
* * *
…а загар так въелся в глаза, в сердца
что мы стали жёстче, чем чёрствый хлеб
и теперь бессмысленно отрицать,
что мы нашу жизнь превратили в хлев –
заходи, кто хочешь, зови друзей,
пей и спи со всем, что имеет плоть
жизнь, конечно, - проклятый Колизей,
но зачем-то создал её Господь
на каком ветру мы теперь стоим?
на каком веку мы поймем, что нас
разорвал мороз подмосковных зим
и польются слёзы из тёплых глаз…
22 сентября 2005 г.
Что же ты наделала, милая душа?
Разрубила дерево. Как теперь дышать?
Не сиделось пташеньке на моём суку.
Улетела за море. Вот и всё ку-ку.
Жили мы за пазухой у кого не знам.
Звёзды были ласковы, как собаки, к нам.
…Щебетала ласково, выключала свет.
Были бы мы счастливы. Только счастья нет.
20-22 сентября 2005 г.
…и пойдём по бульварам сонным,
затерявшись в моей Москве –
диалогом лиц обертонным,
утопающим в синеве
нынче было такое лето,
что второго не пережить
жить бы в небе, смотреться в Лету
да с архангелами дружить
но пока листопад клубится,
есть надежда, что смерти нет
на дорожку садится птица
я её узнаю. привет!
14-21 сентября 2005 г.
где это – сердце? что это там болит?
впрочем, поди разбери-ка его санскрит
на языке египетском плачет речь
Трою твою московскую не сберечь
не утолить тот голод, что душу жжёт
мантра измены речь превращает в лёд
заговор Пенелопы и дурака
но Одиссей вернётся. наверняка
выжжены степи преданных простыней
птица моей души, не ревнуй о ней
ибо ничто не вечно. и грех пройдёт
вот тебе, казанова, и новый год
21 сентября 2005 г.
Пускай Вы не верите в Бога,
А я говорю, что я прав.
…Змеится на небе дорога
Среди ослепительных трав.
И Всадник Бессмертный проснулся
И точит безжалостный меч.
И Конь Вороной улыбнулся,
Предчувствуя славную сечь.
Не названо ангелам время.
Но точное время – не в счёт,
Когда поднебесное племя
На землю огнём потечёт.
Тогда трепещите, планеты,
Вселенский предчувствуя ад.
И только лишь Божьи поэты
Бессмертных людей воскресят.
20 сентября 2005 г.
Осень скрутила спину.
Ночь моя холодна.
Я тебя не покину
Даже в ночи без дна.
В слезоточенье ночи
Тикает ход времён.
Каждый из нас порочен
Суммой чужих имён.
Что ж нам делить на свете?
В небе - ни огонька.
Мы - только Божьи дети.
Вот же - моя рука...
20 сентября 2005 г.
Догнать уходящего тролля
И тихо шепнуть: - Погоди!
Живёт в мире девочка Оля,
У ней чёрный камень в груди.
Тот камень у ней вместо сердца.
И сила его такова,
Что девочка с самого детства
Волшебные пишет слова
И голосом чёрного камня
Волшебные песни поёт.
Их спела однажды она мне,
И я уже больше не тот.
Я сон потерял и усталость,
Я девочку эту люблю.
Но ей меня мало казалось.
Ей хочется петь – королю!
- Послушай, чего же ты хочешь? –
мне маленький тролль говорит. –
Она предала твои ночи,
но жизнь-то ещё предстоит!
Ответил: - Я знаю, что тролли
Умеют вымарывать грех.
Так вытащи камень из Оли,
Чтоб стала она лучше всех.
Ответил мне тролль: - А без камня –
Не девочка Оля она.
Хорошенькою и бездарной –
Такой тебе Оля нужна?
…и долго я плакал, покуда
Мне тролль не сказал: - Уходи!
Покуда ты веруешь в чудо –
Горит чёрный камень в груди.
20 сентября 2005 г.
такая красивая осень
такая щемящая грусть
что хочется женщину бросить
в её раскалённую густь
пора переездов отлётов
уходов и прочих измен
грядёт листопад самолётов
и вскрытых от нежности вен
грядущее неотвратимо
и хочется не отвратить
густого осеннего дыма
и жажды до боли любить
и верить что где-то под ветром
сдувающим пену с ветвей
есть с морем играющий сеттер
и только лишь твой человей
13 сентября 2005 г.
Почему же так грустно, как будто бы осень в любви?
Коктебель умирает и близится зимняя стража…
Это сказка прошла, и теперь она больше не наша.
Эту белую чайку любимой теперь не зови.
А как пела она, как тебя укрывала крылами,
Как был труден и радостен ваш удивлённый полёт…
Но срывает афиши, и счастье прощается с нами.
И любовный «Титаник» по Чёрному морю плывёт.
Ты был диким и смелым, она – неземной и домашней.
Ты взлетел высоко – там, откуда так больно упасть.
А она потянулась назад, за уютом вчерашним.
И гиена измены оскалила чёрную пасть.
Это осень в любви. Это мёртвый сезон мирозданья.
Вы расставили сети и сами собрали улов.
Даже бедные ангелы самого низшего званья
Не приходят на твой полный горького бешенства зов.
12 сентября 2005 г.
Не надо писать об аде.
Я видел ворота в ад.
Мильоны, как на параде,
Там в очереди стоят.
Лжецы и прелюбодеи
Да воры и палачи.
Стоят они, не надеясь
И на огонёк свечи.
И всем им стоять, покуда
Их жертвы им не простят.
А после случится чудо –
Их впустят в заветный ад.
31 августа – 13 сентября 2005 г.
Коктебель-Москва
Нынче в полночь по Гринвичу кончилось время твоё,
Динозавр всемогущий, драконово древнее семя.
И солдаты Гринписа торжественно точат копьё,
Чтоб добить тебя им и покинуть пещерное племя.
Ты был добрым и мудрым порою. Порою жесток.
Ты учил нас законам и вере твоей бесконечной.
Что ж, спасибо, конечно. Но каждому в мире – свой срок.
Вот и твой – на исходе. И пахнет карболкой аптечной.
Мы не больно убьём тебя. Вспышка – и кончится век.
Мы сожжём твою тушу и прах предадим погребенью.
И какой-то из нас, но не зверь, а уже – человек
Нас научит терпенью, страданью, любви и прощенью.
19 августа 2005 г.
В самой тихой из бухт, где вместо луны зажигают свет –
То звезды, то костра, то осколочных сигарет,
Мы пристанем к берегу, выйдя в твоё окно,
И наловим мидий под сухое вино.
На костре моллюски поблагодарят за смерть –
Хорошо, что так, а не в геенне гореть,
Пропищат «аллилуйя» тоненьким голоском…
И подступит к горлу Чёрного моря ком.
Ведь и мы для кого-то – только лишь палачи.
И за нас наши жертвы уже не зажгут свечи.
Только души их собираются по ночам
В самой тихой бухте и, глядя на нас, молчат.
17 августа 2005 г.
Весенний Крым. И каждый день – в цвету.
И у весны расцвёл язык во рту.
И Божья влага в небесах пролита.
Ко мне приходит сон, и в нём – они:
Бессонные бенгальские огни –
Сугдея, Феодосия, Джалита.
Владычица морская – говори.
Пускай шуршат по стёклам тропари
На день седьмой и на двунадесятый.
Пусть любит нас Господь в своём Крыму,
И я у смерти времени займу,
И мы проснёмся – вместе, как когда-то.
3-10 августа 2005 г.
Если Бог не найден, но труп опознан –
Значит, мы с тобой опоздали в Познань….
У жандармов – ласточки на погонах.
Нас из рая, видимо, всех прогонят…
Погоняй, земной паганель Шарапов
Всех стрекоз и бабочек прямо в Краков.
Там в капелле мы на басах, как духи,
Будем пухнуть от местной бормотухи.
Бормочи мотивчик свой риоритный.
В небесах уже ничего не видно.
Не видать, как бедные наши души
Превратились в лёгких стрижей воздушных.
11-15 июля 2005 г.
Если ангелы бесов сбивают с ног –
Значит, близится, что сказал.
Я прочёл вчера в небесах итог –
Мне открылся этот канал.
Небеса набухли слезами слов,
Но никто не услышит их.
По воде идёт Человеколов,
Неприметен, грозен и тих.
И, пока не кончилась эта love
И не стала водой земля,
Из подручных мыслей, как Крысолов,
Строю дудочку корабля.
17 июня – 12 июля 2005 г.
О.П.
Я хотела бы жить с Вами
в замке, в Голландии, летом…
…Но Голландии нет.
Это вымысел тех, кто любил.
О.Подъёмщикова
Голландии брошенный остров,
Фонарь неотступной печали…
Всё было так ясно и просто –
Мы были с тобой изначально.
На небе не надо печатей.
На небе не надо печали.
Лишь Бога молить о зачатье
Да плакать на звёзды ночами…
Пусть все корабли утонули,
Пусть все командоры угасли.
Но в вечном стоит карауле
Фонарик один, не погаснет.
Он светит нам в этой пустыне,
Спасая заклятием круга,
Чтоб вечно, и присно, и ныне
Сердца находили друг друга.
28 апреля - 6 мая 2005 г.
Крым. Забываешь буквы. Спиши слова.
Тело ночами пухнет как пахлава.
Выпукло небо так, что отводишь взгляд.
Всё, что стоит, реагирует на закат.
Перекопали Крым. Перекоп закрыт.
Найдены скифы, греки, Кащей, друид…
Всё начиналось здесь и пришло к концу.
Ветер с размаху бьёт тебя по лицу.
Скомкано море. Вегетативна речь.
В каждой моторке время пробило течь.
Крымский корабль неизбежно идёт ко дну.
Я не злорадствую. Я вместе с ним тону.
Таврия, Крым, Тьмутаракань… тоска!
- Девушка, вы не дадите мне адреска?
…впрочем, какие могут быть адрески,
если нам всем суждено умереть с тоски?!
3-4 июля 2005 г.
выходишь из неба заходишь в море насвистываешь мазурку
мазурка выпрыгивает из моря хватает тебя за ноги и прочие части тела
ты говоришь мазурка-мазурка не хватай меня за ноги и прочие части тела
давай с тобой просто поплаваем полежим на спине посмотрим на звезды
мазурка отвечает бог с тобой золотая рыбка
я уже так наплавалась со всякими разными звездами что нету мочи моей
хочется просто хватать за ноги и прочие части тела быть веселой и беззаботной
давай лучше хвататься за ноги и прочие части тела давай будем как дети
чисты и невинны во всех забавах ибо не ведают дети что творят
нет говорю дорогая мазурка я хочу раствориться в море стать солью и пеной морской
хочу распасться на миллионы атомов хочу стать слухом и зрением
хочу видеть всё и всех быть в каждой точке вселенной быть звёздной пылью
хочу быть ветром и эхом хочу быть запахом леса и гладью озера
бессмертным хочу быть как мама и папа и ещё братик мой дункан маклауд
расскажи мне мазурка как стать бессмертным ты же знаешь
все хотят быть бессмертным отвечает мазурка одного только не понимают
вот ты сейчас уже от жизни своей устал хочешь распасться на атомы или что там у вас
а представь себе вечность это же бесконечное множество жизней и бежать тебе некуда
и умереть ты не сможешь даже если захочешь ты думал вообще почему все поэты
кончают жизнь самоубийством да от ужаса бессмертия своего от страха вечности
от холода ее зеркал от льда ее губ оттого что вечность это проклятие а не победа
над временем ты и сейчас ведь можешь ходить куда хочешь во времени и пространстве
так ходи себе милый ходи ножки сотрёшь присядешь ещё что сотрёшь полежишь
отдышишься вот тебе мир весь как на ладони весь он открыт для тебя
столько тебе городов построили и лесов посадили столько родили для тебя женщин
столько зрения дал тебе бог что ж ты жалуешься зараза тать твою так
люби эту жизнь пей эту чашу пока не придёт срок твоей кукушки прокричать тебе
время вышло в небе будешь лежать там растворишься в сонме великих певчих
станешь нотой одной на клавикордах господних а здесь ты сам по себе один
трубадур-затейник приманивай к себе женщин люби их нежно и страстно
пусть они рожают детей пока не прервётся время что ты плачешь как баба
что негде мол развернуться сам себя приковал к трупам городов и вещей
свободен только свободный вот и будь уходи забудь будь кем ты хочешь будь
говорила вдали мазурка а я уже шел по небу
30 июня 2005 г.
расплетала ноги – как расплетают руки
говорила голосом моря, голосом лона
выпускала птиц из кроны своей – как выпускают песни
пряла ветер и звёзды – открывался небесный свод
если смеялась – цвели в садах орхидеи
если плакала – собирались на праздник гости
если входила в море – реки выходили из берегов
если пела – приходили послушать горы
если шла по траве – трава становилась свитком
если шла по воде – рыбы взлетали в небо
если смотрела в глаза – рождались дети
если любила – была несчастна
27-28 июня 2005 г.
…уходя в иное сознание,
не забудь закрыть за собою дверь,
ибо потянутся, потянутся вслед серые будни,
замурлыкают знакомые песни,
утянут в дверную щель,
в замочную скважину,
в черте-что
захочешь сменить имя, время и место –
повяжут, обвинят в измене,
приговорят пожизненно оставаться самим собой
есть ли кара страшнее?
захочешь стать свободным – заплачут жёны и дети
родные заголосят: останься!
вот тебе, скажут, пряники, много пряников,
столько, что и не съешь их
только останься с нами
свобода себе дороже
что с ней делать-то будешь? – на бутерброд намазывать?
да хрен с ним, - говорю, - с бутербродом!
нужен мне ваш бутерброд как Папе Карле – полено
свободным я хочу быть, свободным
от пряников и бутербродов
чтобы раскинуть руки и полететь как птица
птица моя синица
ласточка соловей
надо же что приснится!
яду, сестра, налей…
27-28 июня 2005 г.
«ласточкой моей» называла меня
мне было 14, ей – 22
я был русский, она – словачка
она любила меня, а я стеснялся
она часами играла со мной в бадминтон
водила к своему костру, чтобы я пел свои песни,
а также в баню:)
она дарила мне свои рисунки
отпаивала отварами, когда я болел
водила высоко в горы на поляну, полную черники,
откуда открывался потрясающий водопад
она говорила: вырастешь – станешь известным певцом
известным станешь – забудешь меня
она во всём ошибалась
она была полненькой, а я – худым и нелепым
впрочем, то, что она была полненькой,
я понял только потом,
когда друзья прислали мне наш снимок на пляже
она была в закрытом купальнике
и как всегда улыбалась
тогда она только что вернулась из России,
где училась на художника
она очень классно шутила по-русски
и сама заливисто смеялась
от её смеха становилось светлее
она собиралась поехать в Африку
учить детей рисовать
в моём блокноте рядом со своим адресом
она нарисовала улыбающегося льва
а когда я уезжал, она подарила мне
огромного надувного жирафа
сама разрисовала его и написала: «моей ласточке»
давно уже нет тех стран, которыми мы дружили
нет ни СССР, ни Чехословакии
нет, наверно, и того лагеря, где мы познакомились
и слишком многое кануло в расщелину лет
я не знаю, уехала ли она в Африку
учила ли рисовать маленьких негритят
вышла ли замуж за здоровенного негра,
который всегда улыбается,
потому что у него такая классная жена
и много детей
а может она не поехала в Африку и вышла замуж
за благовоспитанного словака
ну в крайнем случае – чеха
а может быть – за художника или музыканта
а может она и не вышла замуж
может её вообще не было
ведь я никогда не писал ей
знаю только, что её звали Иветта
а меня – не помню
17-29 июня 2005 г.
Здесь начинается ханский вой,
Поле ты Куликово!
Русское небо – над головой.
Остро, как сеча, - слово.
Князю не подадут коня –
Сам он оборотится
В сокола, волка или меня –
Страшные будут лица!
Травы и черви все оживут,
Встанет войной дубрава…
Хочешь остаться навеки тут –
Плёвое дело, право.
Хочешь сразиться с тенями снов
Русского богомолья? –
Боги пошлют нам своих сынов,
Тайное слово молвя.
Темник ли, хан ли – один конец!
Видишь – земля дымится?
Боги открыли чумной ларец –
Выпустили Жар-птицу.
Хочешь спастись – закопайся в ил,
Рыбою стань в Непрядве…
Здесь – средоточье небесных сил.
В этом – русская правда!
31 мая 2005 г.
Из цикла «Новые русские сказки»
…а ты думал, ты в сказку попал???
присказка
то ли я ходил на Медведя
то ли Медведь ходил на меня
то ли вместе ходили в небо к Царю Царей
а очнулись в одной берлоге,
вылизанные Большой Медведицей
а небо, как было, так и осталось – над головой
собирался было в дальние страны
да Царевна-лягушка отговорила
обещала стать красивой и стройной,
когда подрастёт, и выйти за меня замуж
встретил в колодце Золотую рыбку
она рассказала, что в дальних странах
совсем не бывает снега
передумал жениться
ещё разговаривал с травами
спрашивал у них совета
стоит ли писать книгу или лучше сочинить песню
всё-таки сочинил одну песню
мы поём её с Мишей по вечерам
сидя на крутом-крутом берегу
а рыбаки думают: то ли выпь совсем обалдела
то ли у пескарей свадьба
спасал Василису Премудрую от Елены Прекрасной
Прекрасная строила козни
но «Мисс Мира» всё равно выбрали Бабу Ягу
за выслугу лет и вклад в русскую литературу
ссорился с соловьём-разбойником –
заколебал своим свистом!
вызывал его на дуэль на гуслях - гад, отказался!
тогда сыграли с ним в покер –
остался мне должен молчать четыре ближайших года
пока не слышно
пили со Змей-горынычем местную бормотуху
жаловался на Илюшу-поповича – мол, колотит нещадно
водит по будням в цирк, а по выходным – в церковь
уговаривает креститься
ходил в тридесятое царство за живой водой
хотел оживить Снегурочку – не успел…
Кащей заставил разгадывать 333 с половиной кроссворда
разгадывали вдвоём
когда остался последний – снова пришла зима
пошёл с Дед-морозом показывать, где живут
Волк, Лиса и Медведь, а там недолго до Колобка
все приглашали за стол, наливали через края
как пришли к Колобку – не помню
помню – пришла весна
а когда зацвёл аленький цветочек папоротник
прыгали с водяной девой через костёр
ног-то у неё сроду не было – одна чешуя
бабы растащили мужиков по кустам
заголосили там не по-нашему, от души
у костра остались только Иван-царевич, ага, и я
видел однажды в лесу Филина
он сказал по секрету, что это он переводит время
Заяц показал мне, куда идти
а сам в обратную сторону убежал
вот сижу я, сижу и думаю:
где бы достать такую большую лестницу,
чтобы долезть до неба
встретить там Батюшку Бога
и всё ему рассказать
27 мая – 10 июня 2005 г.
вот в коробочке зелёной
кофе ходит молодой
вот в коробке деревянной –
чай в обнимку с бергамотом
вот в коробочке стеклянной –
жизнерадостный матэ
вот в коробочке старинной
проживает человек
он не то, чтобы отшельник
или попросту забыт
он старается как может
не сойти совсем с ума
он мешает день и вечер
ночь и утро – круглый год
чайной ложкою в стакане,
где заварен этот мир
а в коробочке с секретом
проживает умный Бог
он тут, кстати, самый главный,
если кто не разгадал
9-10 мая 2005 г.
(Грей – Ассоль. 40 лет спустя)
Берег твоей лагуны –
Весь в отпечатках тел…
Здесь проскакали гунны?
Карлсон пролетел?
Ты отворяла двери
Странникам всех мастей –
И воздалось по вере
Каждому из гостей:
Кто-то ушёл в монахи.
Кто-то ушёл в Содом –
В царстве постельной плахи
Рыбу ловить удом.
У твоего причала
Канули навсегда
Вестники всех печалей –
Скорые поезда,
А корабли разлуки
Вышли из берегов…
Ты налагала руки
На каждого из врагов…
Берег покрыло солью
Горькой твоей любви.
А я тебя звал Ассолью
И – Ассолью – любил.
Что ж, не сошлись мечтами.
Сколько минуло лет…
Гуннам твоим – ассалям и
Карлсону – привет!
7-10 мая 2005 г.
В.Ш.
Ты будешь первым, я буду вторым.
Мы перед бездной отверстой стоим.
Там, в этой бездне планеты Земля,
Есть уже ты и я.
- Ты не боишься? Ну что ж, вперёд!
Знаю я лаз в замурованный ход.
Если из стен вдруг полезут глаза –
Значит, нельзя назад!
Сколько народцев на этой земле,
Тайно живущих в затерянной мгле!
- Если ты твёрдо уверен в пути –
Значит, веди. Веди!
Значит веди – под горами, под
Чашами океанических вод,
Через смещенье эпох и пространств –
К стенам подземных царств!
Пусть я уже не вернусь назад,
Только бы видеть эти глаза,
Что мне подарят тот ключ от врат,
Где буду я распят.
Мёртвый – спасётся. Живой – умрёт.
Кто там качает небесный свод?!
Чьи в темноте мне звучат шаги?
Слышу лишь: помоги!
Но не могу я сойти с креста.
Истина – это лишь нагота.
А во спасенье своей души –
Просто дыши, дыши.
2-3 мая 2005 г.
Я изучаю лица и не смотрю новостей.
Хочешь со мной напиться – не приводи гостей.
Я живу рядом с бездной. В душе моей – тарарам.
И очень громко звонит будильник, особенно – по утрам.
Я живу между прочим – это не мой конёк.
Только ангелы кружат всё время в небе, и где-то над ними – Бог.
Я читаю земные книги, но больше всё-таки жду,
Когда кто-то укажет мне время и место, и я, наконец, уйду.
У меня есть фонарщик – он всегда оставляет свет.
Если вам будет темно в лесу – позовите его на обед.
Он – любитель женщин, лошадей и разных собак.
И если есть что-то, что он забывает включить – это лишь свой маяк.
Запишитесь на кастинг – он проводится раз в году.
И я выйду из дома голым и мимо вас не пройду.
И вы будете счастливы – ведь выбрали именно вас.
Счастье – это когда тебя выбирают, причём именно здесь и сейчас.
27-28 апреля 2005 г.
никуданеспешащие люди
раздражают своим словоблудьем,
мельтешеньем, запойным покоем –
те, что движутся сомкнутым строем
а кудатоспешащие люди
раздражают дыханием буден,
суеты, суматохи, мороки...
Боже, как они все одиноки!
я люблю незабвенновлюблённых,
за грехи ли в метро поселённых
или на поучение ближним –
очень нежным влюблённым бесстыжьем
вы, плывущие в мареве жарком, -
пусть вам будет бессмертным подарком
бесконечное счастье влюблённых –
страсть и трепет в глазах воспалённых!
18-21 апреля 2005 г.
О.П.
По тропинке, к осени уходящей,
Мы бродили летней гулящей чащей –
Где в кустах – грибы и крепки объятья.
Ты тогда почти не снимала платья…
И на окском пляже мы не нудили,
Потому что дети кругом бродили.
Мы ходили чинно в библиотеку
Всем окрестным жителям на потеху.
И, конечно, плавали мы в Тарусу
На речном трамвайчике толстопузом.
Поминали мученицу Марину
Местною настойкою на рябине.
Вот такое тихое было лето.
Даже звёзды падали до рассвета…
А когда проснулись мы, было поздно –
Кончились на небе все наши звёзды.
3 мая 2005 г.
О.П.
Накинувши насмерть накидку,
В бессмертные воды вступив –
Ты видишь, как ангелы зыбки?
Ты слышишь еврейский мотив?
У стражников Вечного Града,
Со скрипом пройдя фейс-контроль,
Попросишь вернуть тебе чадо,
Терзая растущую боль.
И, скорбная, словно Мария,
Ты вступишь в завещанный ад.
И видишь – Серёжа, Марина,
Володя поодаль стоят.*
Какие знакомые лица,
В которые мы влюблены…
За них – не на них бы! – молиться.
А прочего – мы не вольны.
В аду, как в последней печали, -
Не видно несчастью конца.
Вы были с Отцом изначально,
Но Вы не признали Отца…
Их как бы простили, простили!
Им можно уже по домам…
Но внутренняя Бастилия
Страшнее, чем Божий храм.
Ты каждому скажешь по слову –
И каждый кивнёт головой:
Мы виделись все, безусловно.
Но где? – На планете другой.
Теперь говори, дорогая!
Теперь уж сама выбирай –
Достойна ль ты Божьего рая?
И где он, обещанный рай?
___________________________________________________
* Сергей Есенин, Марина Цветаева, Владимир Маяковский
9-21 апреля 2005 г.
* * *
- Запрягай, поехали!
…через час
На другом краю и в другой эпохе
Запрягают старенький тарантас
От людей сбежавшие в небо боги.
Говоришь, а эхо себе летит,
Отзываясь в прошлом и настоящем…
Время, как щенок под диваном, спит,
А разбудишь – прыгнет в свой чёрный ящик.
Ты-то знаешь прошлое – наперёд,
Ты-то знаешь будущее – обратно,
Так открой мне этот секретный код,
Чтобы мы дружили с тобой приватно.
Нас объединяют сто тысяч миль,
Десять тысяч слов и мерцанье света.
Мы с тобой глотали иную пыль,
Пыль далёких звёзд на других планетах.
Всадник мой, мой Ангел, мой Судия,
Дай мне ключ от Главной твоей дороги!
…едут в неизведанные края
от людей сбежавшие в гневе боги…
22-26 апреля 2005 г.
* * *
Знаешь, вода всегда отличается от земли.
Смотришь – земля, земля и вдруг – смотрите! – вода.
На земле можно царствовать, строиться, собирать корабли.
А в воде – только плыть и плыть, причем, не зная – куда.
Одинокая бабочка может перелететь океан.
Одинокое сердце может перенести разлуку.
Но стоит воде проснуться – и чувствуешь, что ты – пьян…
Дай мне руку – слышишь, любовь моя? – дай мне руку!
Я плыву по своей воде, но – зачем? куда?
А к земле – не хочу, потому что на ней мне – тесно!
Даже если – царствовать, строиться, провожать поезда…
Я ныряю, Господи! Что ж так пресно…
26 апреля 2005 г.
Поднимешься на горочку,
А там – и монастырь.
Стучат шаги, легонечки,
О каменный настил.
Армянская история,
Четырнадцатый век.
А ныне – территория
Для всяких человек.
Ходи – слова загадывай,
Желанья назначай.
Но только не заглядывай
За неба звёздный край.
Ведь там монахи строгие,
Склонившись над землёй,
Волнуются, тушуются,
Любуются – тобой.
14-22 апреля 2005 г.
Идёт за Сусанной Иванин Сусан,
Иванит Иванну Сусанин.
Бодрит их морозец да месяц нисан,
Летят оголтелые сани.
- Куда ты завёз нас, Сусанин Иван? –
Иванна его вопрошает.
- Какого сусана, Иванина-сан? –
Сусанна к Сусану роптает.
- Послушайте, девки, в морозном краю
Нет лучшего способа греться,
Как, всякую гордость отставив свою,
Без устали еться и еться!
Иванна с Сусанной на эти слова
Схватили большие оглобли…
И кругом Сусана пошла голова,
А плечи втянулись в утробли.
Сусанин Иван безоглядно бежал,
Забывши дорогу обратно…
Откуда вот только полячек он взял –
Учёным и щас непонятно!
22 апреля 2005 г.
История под Кромами как баба истерит.
А Дмитрий ходит ромбами и что-то мастерит.
Гнётет его Борисова зловещая душа.
А дочка кипарисная – уж больно хороша!
«Когда ж конец? – не видится. Кому ложиться в грязь?» -
Гадает очевидица, замешивая вязь.
«Ходили слухи разные о том, что – неказист.
Однако ж как на празднике скакал, кавалерист!
И поляки холёные гарцуют не спеша –
Когда бы не учёные, то впору согрешать…»
Под Кромами, под Кромами раскинулись войска.
И молятся челомами – не пало б волоска!
По-нашему, по-вашему, по-всякому поют –
О суженой, о родине, о том, что терпят тут…
Хотели поворачивать, да слухи донеслись,
Что во престольном городе де помер царь Борис.
Довольны люди ратные, довольные – войска:
Не пало с их головушек хмельного волоска.
Прямой теперь дороженькой – да царствовать на трон!
А Дмитрий запечалился – уж больно странен сон:
Убили ль его в Угличе иль сам упал на нож? –
Теперь уже не уличат, теперь не разберёшь.
Какая теперь разница, коль начата война?
Коль начал жить – не жадничай,
коль пьёшь – так пей до дна!
Под Кромами, под Кромами удача началась.
А путь прочерчен громами, в клубок судьба свилась.
Потянется верёвочка – и кончится судьба…
Ведёт Господь телёночка. Гуляет голытьба.
18-21 апреля 2005 г.
…А в Осташкове девушки, те – осташки:
Ольки, Светки всякие да Наташки.
Не найдёшь таких хоть на целом свете! –
Волос их – фисташков, а взор их – светел.
Мужики в Осташкове – осташами
Чешут море-озеро гребешами.
Мужики угрям не дают покоя –
То и дело ловят. Да что ж такое!
А туристы всякие – вот засранцы! –
Головами вертят, как иностранцы,
Будто раньше нашего не видали!
Скидовай камзол, да проверь: вода ли?
И вообще, коль ехать решил в Осташков,
Ты оставь столичные, блин, замашки!
Может, мы тебя и полюбим даже,
Но, скорей, не в этом уже пейзаже.
…А в городе Сарапуле
Живут одни сарапульки –
И Сары, и Мариты –
Такие вот кульбиты!
16-17 апреля 2005 г.
Чёрным по белому – там, где судьба –
Хочется вычеркнуть каждое слово…
Это – весна? Или чуждая мова?
Красная точка у самого лба…
Не оставляйте меня по весне! –
Выболит сердце, закроются раны…
Что же вы, доктор, далёкие страны
Не прописали – в бессилии – мне?
Непозволительна роскошь столиц –
Мёртвые люди и мёртвые звуки…
Где, мои светлые, где ваши руки?
Слышу лишь клик благовещенских птиц…
13 апреля 2005 г.
…а на ту церквушку на Карантине
я готов смотреть миллионы лет
в паутине времени палантинной
для меня горит в ней предвечный свет
землю взрывом времени разметало
горы стали морем, а море – дном
но пока есть Крым и его мне – мало! –
эта церковь будет стоять на нём
генуэзский пепел развеет ветер
отшлифует кладбище кораблей
до монет, окатышей, до бессмертья –
жажду всех царевен и королей
но в строю умерших на плац-параде
в наводненье вёсен и облаков
эта церковь в избранном Богом граде*
будет пахнуть горечью всех веков
3-13 апреля 2005 г.
__________________________________
*Феодосия (греч.) - Богом данная.
Есть незабвенной памяти города –
Проще уйти оттуда, чем снова придти туда.
Так – забываешь имя, время, число,
Но остаётся место, в коем произросло.
Суздаль и Тула, Питер и Кострома –
Пёстрая лента, памяти хохлома.
Можешь вернуться в точку отсчёта, но –
Сменены декорации, следующее кино…
Можешь бродить по брошенным городам –
Словно безумец, не узнавая лиц.
Память дырява – что вычурный «мааздам».
Жизнь пролетает – что стая пугливых птиц.
Выйдешь на берег – там, где течёт река –
Напрочь сухим – как птица из-под воды…
Воспоминаний жвачка, увы, горька.
А тот, кого видишь в зеркале – это ты…
7-18 февраля 2005 г.
Гобеленовых зайцев шукали в соседском лесу.
На охоту ходили три дня в синтепоновый лес.
Ну а сколько – неважно! – в погоне загнали мы сук,
Ведь – понятно – не в этом был собственно наш интерес.
На пастельном снегу вихрем вздыбленных сдобных перин
Целовались с добычею выстрелом точным – в упор.
На горчащем ветру заключали на верность – пари.
И стрелялись – на вечность. Что было уже – перебор.
Пластилиновым словом навзрыд продырявили рты,
Расписались на стенах эпохи – огнём и мечом.
…а охота ушла, и заделали выход менты…
И мы поняли вдруг, что кругом виноваты. Но – в чём?
16-17 февраля 2005 г.
в облачном небе – белые рыбари
знаю живут и порою бросают сеть
речь промокает так что – не говори
выловят – повезёт ли? – как посмотреть
белые жёны скажут: смотри какой!
может пустить обратно? – пускай живёт!
выпустят в реку рыбарь подтолкнёт рукой
вот и живу тут с вами который год
только душа тоскует по облакам
по рыбарям и женам их во цвету
может быть повезёт – приберут к рукам
и я на небе сказочно зацвету
10 февраля 2005 г.
* * *
дважды смотреть на воду - с утра и ночью
(ибо оттуда вышли, туда и канем)
лучше - подолгу, взглядом со многоточьем
(и состоим из воды, и водою станем)
речь пролетит как птица над вертоградом
прожитой жизни неумолимо вторя
взгляд сохраняет вечное от распада
долго смотреть на воду
и жить у моря
2004-2005
I
лети, упрямый лётчик
товарищ Антуан
сквозь грозовые ночи
холодный океан
тебя планета слышит
тебе эфир стучит
и лишь Рене не пишет
твоя Рене молчит
что ей далёкий лётчик
летящий выше туч?
её задачи чётче:
дворец и принц – под ключ
а кто там разрывает
ночные облака
кого грозой сбивает
Господняя рука –
её ли это дело
в парижском далеке?
летит военный лётчик
и смерть стучит в виске
II
когда самолёт твой не вышел на связь, радисты сказали: бля!
опять Антуан завернул в кабак выпить стакан вина…
это всегда он очень любил – посидеть на краю земли
свесив ножки
в каком-нибудь городке
которого нет на карте
командир эскадрильи сказал: ну что ж, вернётся – уволю нах!
хотя все, конечно, его любили, потому что – как не любить?
ведь он умел очень складно рассказывать
о том, как упал в пустыне
и встретил там какого-то принца
ужаленного змеёй
когда самолёт твой не вышел на связь через второй и четвёртый час
командир накатил кальвадоса и понял: всё
и он сел в самолёт и взлетел орлом
помахав земле свысока крылом
он летал, пока врач не сказал ему:
отдохни
а какой-то немец сказал: вот плять! на хуа Антуана было сбивать?!
шуганули бы из берданки - и все дела…
у него была особая масть
без него мы все тут можем пропасть!
получилось, как с той княжной у русских…
ага?
III
когда ты понял, что ты подбит, что ты сделал, мой милый граф?
катапультировался? закурил сигарету? или хлебнул из фляги?
думаю, что последнее, ведь ты был романтиком,
а что может быть романтичнее, чем бесстрастно хлебать ром
в горящем самолёте над Атлантическим океаном?
когда самолёт твой вонзился в море, как штопор – в бутылку божоле, и стал батискафом
вспоминал ли ты южный почтовый, Леона Верта и планету людей?
видел ли парящих как орлы скатов, великолепных точёных акул
думал ли о судьбе твоей Франции?
что ты вспоминал тогда?
знакомую с детства молитву? глаза Рене де Сосин?
или как ты упал в Сахаре и увидел Маленького Принца?
конечно, это было всего лишь видение…
ведь ты был в бреду, мой дорогой Антуан!
IV
через шестьдесят лет у побережья Франции
твой самолёт обнаружили рыбаки
дети тех, кто служил с тобой в эскадрильи
такие подросшие дети
они так и не дождались от тебя продолжения
истории о Маленьком Принце
хотя какое у неё может быть продолжение?
ведь это история – без конца
тебя-то в том самолёте – не было…
2004-2005
по Африке туда-сюда мы едем
а в Арктике – дебелые медведи
воруют у тюленей рыбий мёд
и люди ходят задом наперёд
поэт – тому положено скитаться
в Антарктике пингвины нерестятся
рычат на айсберг синие киты
без дела прозябаешь только ты
скитальчество – особая порода
возьмёшь поллитра для самоотвода
и встретишь Ниагарский водопад
напой мне «Травиату» невпопад
в поэзии должно быть много места
чтоб бабы не остались без насеста
и каждый слон имел бы свой шесток
куда ни плюнь – кругом сплошной Вудсток
забьём же трубку мира словесами
мол крокодилы с карими глазами
питаются стручками колбасы
и станем в круг и дружно скажем: «сыыыр!!!»
23-24 января 2005 г.
…Провалиться в её зарницы
И забыть, для чего живёшь!
И летать, как летают птицы,
Вылезая из птичьих кож…
Стать ей недругом или другом
(одинакова эта страсть)
И назвать это всё недугом,
Чтобы заживо не пропасть…
И, взлетев над отверстой бездной,
Потерять этот сон вдали –
Поезд с барышнею уездной
На другой стороне земли.
19 января 2005 г.
под лазоревым небом сэй-сенагон
у нефритовых тропиков катманду
я найду тебя милая бибигон
я найду тебя маугли я найду
сводный брат четырёх боевых слонов
дай мне силу рук твоих и ветвей
я услышу твой древнеримский зов
я спасу тебя милая эдельвейс
и пока потоп не залил зарю
мы с тобой случайно спастись должны
слышишь милая я тебе говорю
африканские песни моей страны
31 декабря 2004 г., 3 января 2005 г.
Ипатьевской крови не надо
Поэтам обеих столиц.
На красный оскал Петрограда
Империя падает ниц.
Но живы ещё, слава Богу,
И Блок с Гумилёвым, и Бог.
А страшную эту эпоху
Какой нам пророк приберёг?
Рассыпалось Русское Царство,
И бесы шуршат по углам…
Витийство, безумство, коварство
От роду завещаны нам.
Быть слабым – ещё не оплошка,
Безвольным – за это ли казнь?
Ипатьевской крови морошка –
Лишь бесова богобоязнь.
Откуда ж ты взялся, лохматый,
Григорий? Какого рожна
Витает твой дух бесноватый
В царёвых покоях без сна?
А бесы помельче, потише
Плетут свою хитрую сеть.
Не в русском бездомном Париже
Царю предстоит умереть.
Колчак не успеет на встречу.
О прочих – и думать забудь!
Сгорают в подсвечниках свечи –
И чётче означенный путь.
Сегодня разбудят. Спокойно.
Они-то не знают ещё,
Что с Богом встречаться – не больно,
А только в груди – горячо…
Декабрь 2004 г.
Середина зимы наполняет сердца янтарём.
И в оттаявшей амфоре плавает зимнее солнце.
В батискафе зимы мы сквозь вьюгу и замять плывём,
А в январский настой, будто в чай, кто-то бросил лимонца.
В самоваре зимы кипятится янтаревый лёд.
Топят шишками Шишкина неба дырявую печку.
Патриоты зимы ищут в Арктику брошенный брод.
Льётся холод рекой, остужая дела человечьи.
Середина снегов. На часах – половина пути.
В мандариновом снеге торчат поседевшие ёлки.
Уходящих волхвов нам с тобою уже не спасти.
Осыпаются с неба игрушечных ёлок иголки.
18, 22 декабря 2004 г.
...и видишь под корочкой тонкой
змеиное тело реки
и ловко орудуя донкой
гарцуют на ней рыбаки
змея извивается грозно
но тонкая корочка льда
спасает от жизни-стервозы
от жён от детей от труда
а если змея извернётся
и дырку во льду прогрызёт
судьба рыбакам улыбнётся
и пустит страдальцев под лёд
конечно они для порядка
поборются с чёрной водой
а после змее будет сладко
беседовать с умной едой
9 декабря 2004 г.
* * *
Я не то, что сошёл с ума…
И.Бродский
Я не то, что сошёл с ума, но живу в России.
Помню, ангелы в церкви мне голосили,
Что в России поэт отродясь бессилен,
Как поющий чужим языком Мессия.
Я не то, что… а просто – зима… и всё же
Мы с тобой на земных бедолаг похожи.
Обернёшься вокруг: Боже, что за рожи?!
Хорошо, что день – как и не был – прожит.
…или прозит? – Выпьем за это лето!
Доплывали даже до Фиолента.
Море – это наша с тобой плацента.
…а за Москву бы я и не дал ни цента…
Но пора домой. Мне, увы, - из центра…
2004
На краю Ойкумены пылает сухая трава.
Бледный Конь бьёт копытом. Коню Вороному не спится.
Всадник скальпелем острым вскрывает пустые слова.
Те пищат, словно устрицы, но не умеют молиться.
И чем ближе к рассвету – тем ярче небесный распил.
Начинает уже перекличку последнее воинство.
А потом поднебесная стая гуляет в степи,
Собирая всё новых в отряды Его добровольцев.
Это - армия Света. …покуда безумствует Тьма –
Мы живём на краю, мы свистим на своей окарине.
В обалдевшем аду Дьявол крутит своё синема…
Но торопится Всадник. И я его слышу отныне.
7, 14 декабря 2004 г.
…снова пахнет весною в Павловске (где мы лезли через забор
по дурацкой привычке детской [во всё вникать] –
через чёрный ход – где живут домовой и вор
где для них молоко всегда оставляла мать)
на старинном вокзале в Павловске где военный играл оркестр
дамы в пышных нарядах бархатных рассекали туда-сюда
а теперь тишина играет свой задумчивый полонез
и извозчики на вокзале не приветствуют поезда
Аполлону что раньше хаживал здесь среди полногрудых дам
в благодарность за безобразия отпилили ножовкой член
и какая-то из чувствительных посетительниц по словам
местных жителей долго плакала ничего не найдя взамен
говорят император ночью прогуливается у дворца
оживают в старинном парке музы и львы
на любое его движение будто молодцы из ларца
появляются адъютанты без головы
Павел смотрит в глаза собравшимся будто спрашивает: за что?
но молчит граф Пален держит череп в руке
и неважно кто первым начал – ведь живым не уйдет никто
отдаётся в кустах солдату императрица Фике
…это было весенней замятью – по канавам плыла вода
по старинной пластинке памяти не проедешь той же иглой
забываются обстоятельства помешательства города
остаётся печатка времени – бесполезный культурный слой
2004
…поезда всё короче – лишь взгляд успевает скользить
по названиям станций ловя перестук метронома
и уже понимаешь что жизнь твоя тоже – транзит
потрясёшься в дороге чуть-чуть – и окажешься дома
…поднимая метель пассажирский стремглав пролетит
и пока не осядет в бокалах волшебная пена
просишь Нового Года с безумством его конфетти
Голубою Стрелой пролетающего по вселенной
…и летят за окном – полустанки леса города
там за белой рекой вьётся дым и волнуется печка
и уже не увидеть как всходит ночная звезда
и застенчивый месяц садится на чьё-то крылечко
2004
За последним перроном
последняя станция – Крым.
Там мы выйдем с тобою,
покурим вдвоём, помолчим…
На окраине света,
где нечего больше сказать –
бесконечное лето
и лет нам, как водится, - цать.
Звёзды падают в море,
и светится ночью вода.
Отпускают любови, стихи,
города, холода.
Безымянны и наги,
как будто бы вновь рождены,
мы отведаем браги
бессмертья из чаши волны.
И когда Карадаг,
отколовшись, отправится в путь,
путевые листы сновидений
с собой не забудь.
В Сердоликовой бухте
мы встретим безумный рассвет.
И запьём мускателем
И вспомним, что времени нет.
2004
запечатаю бутыль сердца - куплю манок
заделаюсь птицеловом - на редких птах
буду раскладывать письма твои на свой порог
ангелы прилетят – а я тут как тут {сижу в кустах}
можешь смеяться – ангелы любят смех
но ещё больше – наши письма читать
ты возразишь мне что ловля ангелов – грех
а я отвечу что ангелов не поймать
хочешь и ты посвисти в мой чудной манок
может – явится птица а может – Сиринъ и Алконостъ
охота – такое дело: не разевай роток
а то – осыпется небо и нахватаешь звёзд
а в запечатанном сердце – живут поют
приумножают радость и скорбь Его
птицы Любовь и Ревность а извлекут
пробочку – и не останется ничего
2004
Тёмное небо Питера лучше неба Москвы.
Московское небо – серое. Ангелы в нём не летают.
Уедем с тобою в Питер! Станем как все – на «вы».
И будем подкармливать ангелов, которые там обитают.
Будем бродить по крышам, вспугивать голубей,
Гладить блохастых кошек, путающихся под ногами.
И, сидя в кафе на набережной, там, где всегда борей,
Будем мило беседовать о хокку и оригами.
...тёмное небо Питера станет чуть-чуть светлей –
Как светлеют глаза твои, когда ты со мною рядом.
А одного, самого мелкого {ангела}, заберём из яслей
И научим Землю останавливать взглядом.
2004
твоё имя могло бы быть Амфора, Агнешка, Кариатида
ты могла бы быть негритяночкой или мулаткой
танцевать стриптиз или писать статьи для журналов
любил ли я тебе больше? меньше? – не помню
не помню имени твоего и твоего призванья
цвета кожи не помню и запах остался тайной
помню только это твоё: «my darling…» - говорила
будто хотела сына – и открывалась
я чувствовал себя капитаном Немо в твоих глубинах
мой эхолот открывал в тебе столько марианских впадин
что на изучение берега не оставалось времени да и смысла
а ты улыбалась мне… да, ты мне улыбалась
по твоей улыбке плавали яхты морских пиратов –
о, улыбка всегда живёт грабежом и разбоем! –
и, пока океанолог изучает тайны двух океанов,
пираты наверху грабят судно
и сбрасывают за борт капитана
и уже непонятно: счастлив ли океанолог aka капитан Немо
что не пережил этого ужаса твоей улыбки
ведь ему предстоит всплытие без страховки
и унылое зрелище сожжённого корабля
сколько их было! – переживём и этот
друзья пришлют вертолёт с ящиком виски
алкогольная терапия излечивает от всех болезней
- входите, доктор!
- так как её звали: Лесбия, Мнемозина?
15 ноября 2004 г.
Rite_miller
Швеция – это такая страна где живут бородатые пингвины
они селятся мелкими кучками на прибрежных скалах
и с удовольствием пьют зимние вина из Атлантиды
которые контрабандно ввозит пронырливый синий кит
Швеция нанесена на сто тысяч географических карт
но ещё ни один корабль не доплывал до её берегов
сказка рассказанная на ночь становится продолжением сна
и пока ты спишь пингвины плывут на твой зов
давай переедем в Швецию где весна
похожа на кубик льда в бокале текилы
язык немного пощипывает от пряности аромата
а сердце колотится тихо-тихо вот так: тук-тук
станем с тобой пингвинами
борода… мешает только первые трое суток
потом привыкаешь
…а все эти умники утверждающие что пингвины – не люди
просто не понимают что это другой поворот сознания
…вот там где развилочка - помнишь? –
так вот оттуда – строго на северо-запад
а там каждый покажет где Швеция
некоторые гринго даже видели её в солнечную погоду…
ну вот и ты не поняла как мы туда доберёмся
отложи чемодан и дай руку
просто дай руку
чувствуешь движение ветра?
это Андерсен с Амундсеном ищут разбившийся дирижабль Карлсона
и не находят
только не бойся не бойся! не кричи «кто здесь?»
здесь миры параллельны как завтрак обед и ужин
начинаешь разговаривать с цветочницей по одной линии
и внезапно переключаешься на молочника по другой
а позавчера в Швецию улетела Дюймовочка
нет вначале она конечно же вышла замуж за нормального такого принца
с каретой воздушным шаром и на белом коне
но принц оказался дальним родственником Калиостро
по материнской линии
и оказалось что всё это ей приснилось
даже свадьба
Дюймовочка вначале хотела стать русалкой
а потом подумала-подумала и улетела в Швецию
какая умная девочка! такая маленькая а уже умная
да забыл предупредить: не задавай лишних вопросов!
любопытных высылают из Швеции ближайшим же судном
поэтому там так много ближайших суден
(это самый выгодный бизнес в Швеции)
только никто не хочет уплывать оттуда…
…знаешь а в соседней Голландии живут лысые кактусы
но об этом как-нибудь в другой раз…
4-5 ноября 2004 г.
Винторогие козлики марта,
Чем вас кормит упрямица Марта,
Что вам заполночь спать не даёт?
О каких вы мечтали походах
И в каких вы отметились сводах
В свой последний на землю приход?
Винторогие козлики марта,
Что сдалась вам богиня Астарта?
Что там Марта? Стирает бельё?
Вы её не давайте в обиду
Параллельному богу - Евклиду.
В ней – последнее счастье моё.
25 марта 2004 г.
…так Птица Моих Откровений поёт:
да здравствует пение наоборот –
от коды к начальному звуку!
…так Птица Любви раскрывает крыла,
а Змейка Любви из-под ног уплыла,
предчувствуя скорбь и разлуку.
Учитесь осенние письма читать –
бесцветных чернил восковую печать…
подержишь у сердца минутку –
и вспыхнут слова на лесном языке,
и что-то родное в любом завитке,
и радостно станет, и жутко.
14-18 октября 2004 г.
Осень – время пьянства и печали.
Откачали реку мужики –
Сколько бы им бабы не кричали,
Чтоб остановились, дураки!
Велики глаза моей избушки:
Глянь в окошко – всё тебе видать.
Глядь: уходит одичавший Пушкин
В березняк к девчонкам выпивать.
Счастлив он – легко ему на свете:
Весь в себе – однако ж наше всё.
Ведь поэты – пушкинские дети.
Отдыхайте, Байрон и Басё!
Осень – время тихих перелётов:
Из Караганды – на Катманду…
Вату разбросают с самолётов –
Я тогда оденусь и пойду…
Побреду осыпавшимся лесом,
Вдавливая в вату каблуки…
А за самым дальним перелеском
Допивают прудик мужики.
18 октября 2004 г.
* * *
там где камень на камень
и сложены крымские горы
где холмы вулканическим пеплом вросли в берега
мы с тобой пережили народы и глады и моры
мы с тобой пережили любовь
подступают снега
катер мелко дрожит
бороздя карантинное море
как любовник в котором ни страсти ни пыла уже
стали настом эпохи все наши амуры amore
а слова превратились под солнцем
в цветные драже
снег прорвёт эту тишь
загипсует подобье улыбки
на подобье лица и тогда уж меня не тревожь
умолкают сирены цикады и прочие скрипки
на киммерию вновь опускается
вечная ночь
2004
Девушка читает о дворцах
Англии – в подольской электричке.
Изучает светские привычки,
поминая родину в сердцах.
Впрочем, не потеряны ещё
шансы на капризную удачу –
без кольца на пальце. Это значит,
что она поборется. Не в счёт
белая подольская зима,
полуподмосковная прописка…
Англия, должно быть, где-то близко,
Англия откроется сама –
стоит только руку протянуть
и сказать: «ну здравствуй, дорогая…»
Родина лесами убегает,
провожая поезд в дальний путь.
11 октября 2004 г.
Памяти Ольги Подъёмщиковой
Ни славы, ни денег не надо
Тебе – в забытьи, на краю…
Лишь красная ветвь винограда
Упала на чёлку твою…
И в пламени этого жара
Не смеешь ты шага ступить.
И тонкою струйкой пожара
Ползёт ариаднина нить…
И выбора нет, успокойся –
Пожарных не держат в раю –
Взлетай, если можешь, не бойся –
Я птицу в тебе узнаю…
7 октября 2004 г.
* * *
закодировать память на проблески: я и ты
назначать свидания в небе на всех углах
а когда небо выйдет из берегов разводить мосты
под мостами прячутся ангелы в душах птах
зажигать фонари и гасить в небе лунный свет
чтоб ночные бабочки помнили нас с тобой
изучать голоса и запах других планет
и смотреть с высоты на предвечный морской прибой
30 сентября 2004 г.
…а потом выходишь из дома и видишь сны:
облетевшее лето, забытый велосипед…
представляешь сколько лет ещё до весны
понимаешь что вероятно немало лет
что отступит море и птицей падёт зима
на убогий город ставший чуть-чуть твоим
будешь песни петь и тихонько сходить с ума
как в пещерном холоде выживший караим
и чем дальше смотришь на белый-пребелый свет
тем важней следы ангелов утренних на снегу
потому что в лето уже возвращенья нет
потому что лето – лишь лодка на берегу
28 сентября, 1 октября 2004 г.
В Питерском зоопарке живут летающие слоны.
Но их никто не видит, потому что они всегда улетают.
Девочка на воздушном шарике с ними почти на «ты»,
А сторож всё время стреляет вверх, но почему – не знает…
Жирафы, как страусы, прячут головы, потому что летающие слоны,
Пролетая, задевают их – то хоботом, то – ой! – ногами…
Слоны (в большинстве своём) – добрые, потому что они влюблены
В толстых слоних – не летающих, а прыгающих как мишки-гамми.
В Питерском зоопарке директор по кличке Маугли
Сидит в своём кабинете, обнявшись со старым медведем.
Балу, говорят, свихнулся: ловит мартышек и сажает их на угли…
Из Багиры сделали чучело, а Каа как удав - безвреден.
Редкие посетители, называемые директором «бандерлоги»,
Забредают полюбоваться летающим зоопарком
И кормят бананами ручных тигров, называя их Гиви и Гоги,
Предлагают директору водки, требуют женщин и уходят с подарком.
Даже я у одной старухи спрашивал адрес и улицу,
Но она сказала, что звери разбрелись по белому свету.
И только старый жираф по привычке сутулится.
И что где-то есть ещё СПб.
Но зоопарка нету.
2004
Б.А.
как ты, Бэлла?
теперь коктебель
Бэлле больше не стелит постель
не ворчит в «Русском чае» отчаянно
белой чайкой и чайными чаяньями
не шуршит теперь галькою: «bell» -
Бэлле прежде ручной коктебель
а бывало сидели ночами
как у темзы своей англичане
да и что ей теперь коктебель?
и былое по имени эЛь?
разве в книжке давнишней стихи
да забытые в бухтах грехи
23 сентября 2004 г.
* * *
в Net-ландии где горлицы поют
нездешними чужими голосами
где всё в порядке только неуют
душе под неродными небесами
где гомон лиц и всхлипы голосов
пронзают иногда косноязычьем
там тоже наши ангелы живут
ты узнаёшь их по повадкам птичьим
и тянешься - слова зажав в горсти -
лететь за ними до границы рая
и вдруг - взлетаешь и летишь летишь
как будто бы и правда неземная
28 сентября 2004 г.
нарежьте мне море_лимонными_дольками
без чаек отчаянья
море - и только!
чтоб был ободок от восхода по краю
и быстрый дельфин как посланник из рая
и я под язык положу эту дольку
чтоб выжить зимою полынной и горькой
чтоб плавать зимою как рыба в воде
подобно морской путеводной звезде
21, 26 сентября 2004 г.
колокольчик,
чей ты голосочек?
кто так переливчато хохочет?
так многозначительно молчит?
смолкли звуки
день прижался к ночи
только колокольчик спать не хочет
и со мной о ветре говорит
он-то знает что случилось в мире
и в моей полуношной квартире
раздаётся новость: динь-динь-динь…
я не знаю что всё это значит
но меня волнует этот зрячий
колокольный маленький аминь
13-14 мая 2004 г.
Это что за гудок
корабля из далёких морей
под окном в Строгино?
Кто я, где я и где мои вещи?
Оживает пространство от звука
и входит Эней.
«Собирайся, пойдём», - говорит.
И смеётся зловеще.
Мы выходим во двор,
где разлит понемногу сентябрь,
и ступаем на борт
уходящего в прошлое судна.
Говорю: разливай –
и Эней разливает октябрь.
Наша память чиста
и суду ноября неподсудна.
Дальше – больше. Опять
начинается пенье сирен.
Забываешь не только слова,
но и метеосводки.
А Эней привязал себя к мачте
и крутит рефрен:
«Забивай на сирен, - говорит, -
наливай лучше водки!»
Круто пил мой Эней,
но под Сциллой его потерял
я в неравном бою
меж Харибдою и Минотавром.
Он погиб как герой,
он почти что случайно попал
между их наковален…
А дети их кличутся – тавры.
22-26 августа 2004 г.
за окном уже осень
и листья с балконов летят
и никто не вернётся из лета
в россию назад
корабли растекаются тушью
по краю реки
мы с тобою не вправе теряться
откуда же эти звонки?
вот звонок чёрно-белый
как профиль мой в старом ЖЖ
вот звонок красно-жёлтый -
твоё уходящее лето
ты оставил на станции память
свои башмаки
а теперь допеваешь о том
что судьба не пропета
заходи за моим сентябрём
я тебя накормлю
будем пить крепкий чай
и заваривать воду из крана
я тебе напою:
ляляля напою люлюлю
и мы выйдем в рассветную нежность
из белого стана
пусть завидует лето
вращению нашей земли
пусть завидуют птицы
тем песням, что мы промолчали
я тебе расскажу
всё что боги придумать смогли
кроме самой последней их шутки –
вселенской печали
впрочем я не об этом
а листья летят и летят
и ты пишешь на них имена
и забытые даты
в листьях нашего лета
сложней сфокусировать взгляд
чем на них прочитать
нашу жизнь как по старым билетам
ты же знаешь где выход
билет в коктебельскую глушь
где счастливее нас
только сны и летучие мыши
нам сыграют прощанье славянки
помашет рукой чей-то муж
и подарят на счастье ухмылку
две старых цыганки
за окном уже осень
до самой границы страны
переехать её – и наступит
безумное лето
но таможне уже настучали
и мы не вольны
нас подставили
нам подменили цыганки билеты
_______________________________________________________________
there is fall in the window
leaves are falling they burn
and from summer to russia
nobody'll return
ships are painting each other
in the river so cold
we shan't loose ourselves
but whom can we call?
black-and-white single call
like the side-view in my livejournal
red-and-yellow - the summer
which's gone for becoming eternal
you have lost your old shoes
at the memory station
now you're singing that destiny
has no perfection
call on me for september
I will feed you at last
we'll have a cosy tea
and the water from faucet
I will sing just one song
simple song - la la la
and we'll enter the dawn
and it will find us crossing
and the summer will envy
for the world is in our hands
and all birds couldn't sing
songs that we kept in silence
I will tell you this life
'bout oceans mysterious lands
just one thing I'll forget
all world's sorrow and violence
doesn't matter forget
leaves are falling and falling apart
you are writing some names
and the days forever forgotten
leaves of our summer
don't like glance they prefer the heart
but you read them and see
our life from the shroud of the water
but you know the exit
one way ticket to Coctebel back-woods
where we are so happy
and all's like in childhood forgiven
someones husband will wave his hand
and we'll find we are actors
and we will be awarded the smile
by two old Gipsy women
there is fall in the window
throw the country and down to the border
just traverse it
you'll enter the craziest summer
but the customers know us
they will not let us go stupid warders
we are tripped up by Gipsies
we are innocent are we
Перевод Влада Поляковского, 2004 г.
закипает великая степь половодьем строки
и мы видим как мы далеки далеки далеки
между нами и скифы и греки и прочая чудь
через тысячу лет ты меня не забудь не забудь
не забудь как мы плыли по этой широкой степи
как безумная ночь законнектила наши ip
как в семантике ночи рожали мы алый рассвет
как от наших касаний сгорел навсегда Интернет
это даже не солнце а Жёлтое Слово взошло
между нами теперь только ветер полынь и Число
...отстучи для меня айсикьюшный горячечный степ...
догорает сожженная нами великая степь
20 августа 2004 г.
хочешь дожить до старости - наливай
сине-зелёной просени через край
хочешь дожить до странности - заходи
есть у меня старинный друг алладин
хочешь смотреть как чайки в тебе кружат -
тихо открой ту дверцу что наугад
хочешь любить - никогда не шепчи люблю
просто открой глаза и впусти зарю
там за последним домом где стынет сад
я тебя буду ждать сто веков назад
там где твой дом считает века и дни
не обмани его детка не обмани
трах-тибидох-тибидох потерял ключи
хрустнула дверца жар пошёл от печи
света не будет уже не разжечь огня
сколько ещё секунд у тебя – меня
хочешь сгореть рябиною под окном
вот тебе для пожара стихов проём
переходи на sos sms щелчок
- слышу тебя ты где почему молчок
16 августа 2004 г.
за окном уже осень
и листья с балконов летят
и никто не вернётся из лета
в россию назад
корабли растекаются тушью
по краю реки
мы с тобою не вправе теряться
откуда же эти звонки?
вот звонок чёрно-белый
как профиль мой в старом ЖЖ
вот звонок красно-жёлтый -
твоё уходящее лето
ты оставил на станции память
свои башмаки
а теперь допеваешь о том
что судьба не пропета
заходи за моим сентябрём
я тебя накормлю
будем пить крепкий чай
и заваривать воду из крана
я тебе напою:
ляляля напою люлюлю
и мы выйдем в рассветную нежность
из белого стана
пусть завидует лето
вращению нашей земли
пусть завидуют птицы
тем песням, что мы промолчали
я тебе расскажу
всё что боги придумать смогли
кроме самой последней их шутки –
вселенской печали
впрочем я не об этом
а листья летят и летят
и ты пишешь на них имена
и забытые даты
в листьях нашего лета
сложней сфокусировать взгляд
чем на них прочитать
нашу жизнь как по старым билетам
ты же знаешь где выход
билет в коктебельскую глушь
где счастливее нас
только сны и летучие мыши
нам сыграют прощанье славянки
помашет рукой чей-то муж
и подарят на счастье ухмылку
две старых цыганки
за окном уже осень
до самой границы страны
переехать её – и наступит
безумное лето
но таможне уже настучали
и мы не вольны
нас подставили
нам подменили цыганки билеты
12 августа 2004 г.
Весна в Питере (Светлане Бодруновой)
по зелёным каналам Питера – затонувшие катера
непонятное время года – почти что май
льёт холодный весенний ливень et cetera
и в кафе «Лоза» согреваешься Cutty Sark (а при чём здесь чай?)
Невский полон сломанных зонтиков (как в кино)
эти зонтики плавают в лужах (как корабли)
и в ближайшем кафе «Астория» пьёшь вино
то зелёное (из Китая) а то Шабли
Петропавловку лихорадит и засады на островах
ангел (тот что со шпиля) в спешке у подруги забыл трубу
петербургские строфы вязнут как язык с бодуна в словах
маринисты ушли в пираты и в романтике ни бум-бум
на какую из линий Васильевского ни зайди
параллельно пространству время а ты весне
Николай Гумилёв говорит на моём СиDи
что мол было с одной лаурой а прочее – о жене
в речке Карповке по легенде живёт преогромный карп
рядом жил г-н Попов изобретший сломанный телефон
а теперь живёт некто Ернев он-то знает что тут и как
он напишет сказку про карпа кстати а вот и он
будешь долго бродить кругами (вокруг Невы)
и очнёшься в «Бродячей собаке» - среди теней
а по следу идут разной масти и веры львы
и ты вдруг поймёшь львиный рык и язык камней
и тогда мутанты в Кунцкамере оживут
и огромные твари громя Зоологмузей
над землёй устроят свой самый ужасный суд
и с других планет на пир позовут друзей
но ещё есть время в кружки разлить вина
чёрный ром Bacardi уймёт в нашем сердце дрожь
по зелёным каналам Питера – уплывающая страна
оплывает свечами а ты просто лета ждёшь
----
One spring in Piter
down the green Piter channels - all cutters are underwatered
what the season is now - who knows but the nearest is May
it is cold spring rain, etc - like it wants to slaughter you
Catty Sark in the cafe (why - the tea?) - to get warm's the way
embankment of broken umbrellas (like in old-old film)
that umbrellas are floating in every pool like ships
in the nearest cafe "Astoria" you drink wine you're ill
wine is green from China or Shabli - doesn't matter you'll skip
downtown's in a fever and the isles tremble like chords
angel-from-the-spire forgot his trumpet at his girlfriend (you guess?)
Petersburg stanzas are sticking as a hangover tongue in words
painters of sea-scapes became pirates and romance - the mess
and each line is the same doesn't matter where are you
space and time - in the same time and you and spring
Nikolay Gumilev in CD - old is hear with new -
there was one Lauren and all other - for wife I sing
in a Carp-river you can find great unbelievable carp
near lived mr. Popov who invented the damaged phone
and now live someone Yernev who's like a brownie dwarf
knows everything he'll write a tale about carp oh here he's gone
you'll make circle to circle and all near the Neva river
you will wake up in untranslatable Stranger-dog
and lions' language and the language of stones in the ear
will be appreciated and there'll be trees - no logs
and all spawns from "cabinets of curiosities" will wake up too
they will loot their prisons their former houses
it will be judgement day with so different Maker's tunes
it will be just one day for people no time to browse
but there is still time to drink just a lot of wine
black Bacardi with old class and other mates
down the green Piter channels swims your land so fine
and all candles are burning and you - only for summer waits
Перевод Влада Поляковского, 2004 г.
Песни рыб
Ты знаешь, а рыбы умеют петь
На утреннем сквозняке.
Рыбачья лодка бросает сеть
И слушает вдалеке.
А из глубин, поднимаясь вверх,
Песня растёт-растёт.
Даже летяга, охотник стерх,
Свой замедляет лёт.
Рыбы поют удивлённей всех,
Ибо всю жизнь молчат.
В выдохе этом – и боль, и смех.
Рыбы почти кричат.
Крепче за лодку держись, дружок!
Слушай, запоминай:
Сеть переполнена. Ключ. Замок.
Так попадают в рай.
* * *
Fish singing
You know, fishes can sing, my friend,
Sing in the morning wind.
Down the fisherman's boat is flying and
Listening net that's blind.
Up from the depth song is growing up,
What doesn't take it so long.
So, every bird, every fish will stop
Listening to this song.
Fishes are singing more loud than all -
Silence they keep each day,
Fishes are crying, they try to call,
Somebody to get away.
You know, fishes can sing, my friend,
Remember this, don't forget.
The net is full.
Sing up to the end
Is the way to avoid the net.
Перевод Влада Поляковского, 2004 г.
Пирамидальная провинция -
Малороссии захолустье,
Где небеса, от стирки синие,
Впадают в плавни, словно в устье.
Где выйдешь утром за добычею –
И затеряешься в Истории…
Где вёсельное безъязычье
Утонет в складках акватории.
Где непонятно, кто на пристани
Сидит – русалка или дивчина,
А если приглядеться пристальней –
То взгляд становится прилипчивым.
Где, тополиной сетью пойманный,
Куда ты денешься, коханый мой?
Где после первой стопки: «Пой, Мане!» -
Кричишь. И пьёшь её стаканами.
30 июля 2004 г.
2000
ПАМЯТИ ОЛЬГИ ПОДЪЁМЩИКОВОЙ (1961-2000)
I
Только не надо слов!
Только не надо слёз...
Будет тебе любовь.
Будет тебе погост...
Там, где пылал куст,
Там теперь дом пуст...
"Там, где был дом - дым."
Где же теперь ты?
II
…А ты в далёком городе живёшь
и слов моих как будто бы не слышишь.
Ты вечерами призываешь дождь,
а я – тот дождь, что вам стучит по крыше…
Тот город – знак иной твоей судьбы,
иного века – с запахами моря…
Так близко к Богу поселилась ты,
что ветер твоему дыханью вторит…
Здравствуй, любовь моя, красный цвет!
Я за тебя заложил бы душу,
Только такого заклада нет,
Чтобы любовью я не разрушил…
«Песнь Мальдорора» тебе прочту –
Ты же всё знаешь про нас с тобою…
Хочешь, шагнём с тобой за черту –
В адское счастье чужого горя?
Нет? Занавеска на том окне
Корчится в судорогах солёных…
Не говори о разлуке мне!
Здравствуй, печаль моя, цвет зелёный…
10, 22 июня 2004 г.
…а Ты, чей грозен лик,
что делал Ты, когда
свеча в ночи едва
встречалась с тонким ликом
той, что была нага
и счастливо пьяна
художником одним,
парижским прощелыгой?
лишь имя да слова,
глаза и карандаш,
и гибкости её
завидовали руки,
объятая огнём
бикфордова строка
улики все сожжёт,
но сохранятся звуки
чтоб обмануть Его
чьи маски примерять
он заставлял тебя,
художник Модильяни?
но всё ж её черты
сквозь камень проступать
начнут чрез сотню лет
и отразятся в Анне
10 июня 2004 г.
Как же вы жили,
грустные дети –
Коля и Аня?
Анино сердце –
через столетье –
всё модильянит.
Коля воюет –
с немцами, львами,
властью и болью…
Встретятся дети
где-то под сердцем
мудрого Бога.
Боженька старый
скажет: ну что ж вы,
дети, так жили?
Милостью Божьей,
честью и раем
не дорожили?
Аня заплачет,
Коля заплачет,
лишь Амедео
В гордом молчаньи
выйдет из рая –
в пропасть – налево.
9 июня 2004 г.
Ты знаешь, а рыбы умеют петь
На утреннем сквозняке.
Рыбачья лодка бросает сеть
И слушает вдалеке.
А из глубин, поднимаясь вверх,
Песня растёт-растёт.
Даже летяга, охотник стерх,
Свой замедляет лёт.
Рыбы поют удивлённей всех,
Ибо всю жизнь молчат.
В выдохе этом – и боль, и смех.
Рыбы почти кричат.
Крепче за лодку держись, дружок!
Слушай, запоминай:
Сеть переполнена. Ключ. Замок.
Так попадают в рай.
11,14 мая 2004 г.
этой осенью в старой Гатчине знаю снова мне не бывать
не тонуть по вязким болотам с непонятным названьем «гать»
не смотреться в озёра не думать что вот я здесь
может это хотя бы собьёт вместе с пеной спесь
не дано мне родиться в Гатчине – не моё
вот в Кронштадте и Петропавловске – это да
и хотя преследует ё-моё
мне роднее тоска по морю вообще – вода
я холодной столицы насмешливый чую взгляд
мол родился плебеем а грезишь о кораблях
а я в детстве точил кораблики об асфальт
из коры дубовой они получались – в(ах)!
но судьба имеет свои чудеса для всех
корабли из дуба ушли бороздить стихи
отшумел кораблинобельный ХХ век
я живу посреди ветров и среди стихий
в старой Гатчине где промокли мои друзья
под дождём осенним среди бесконечных зим
я очнусь однажды поняв наконец что я
держу путь к Шпицбергену но через гамазин
корабельные сосны мои проскрипят отход
и на плечи сядут СиринЪ и АлконостЪ
и отправлюсь я в бесконечный земной поход
держа путь по звёздам и где-то среди тех звёзд
26 марта – 29 апреля 2004 г.
Напиши из таверны «Желанье» в таверну «Любовь».
Запечатай письмо сургучом, напиши на конверте:
«Через час не вскрывать, а вскрывать только в случае смерти».
То-то будет потеха, коль вскроют немедленно! Слов
Там не будет. Какие слова? – «Загляну на часок
Из таверны «Желанье» проездом в таверну «Разлука»?
Для любви недостаточно слов, но достаточно слуха.
И поэтому будет в конверте – забытый шансон.
А в таверне «Разлука» такие сидят богачи!
Тот, кто всё потерял – он гораздо богаче имущих.
Но завиднее участь всех странников камо грядущих,
Освещающих пламенем сердца дорогу в ночи.
27 апреля 2004 г.
Нас потеряли. Был какой-то день.
Июнь-июль. Цветенье луговое.
Звенели травы по-над головою.
И солнце не отбрасывало тень.
В траве вели обычные дела
созданья Божьи – муравьи, стрекозы.
Мы пребывали в солнечном наркозе,
и ты зачем-то сарафан сняла.
И я зачем-то снял с тебя вообще
всё остальное – трусики и туфли.
И нежные соски твои набухли.
И стал понятен смысл простых вещей.
Кузнечики играли нам прелюд
волшебного пленительного скерцо.
И стало ясно: никуда не деться –
сейчас земные грозы расцветут.
Ты вся была – земная нагота,
круговращенье сердца луговое.
И я проник в тебя – чтоб стать тобою.
И ты мне отвечала: да! да-а… да-а-а!!!...
…нас не нашли. Мы стали там ручьём,
зелёным лугом, облаком мы стали.
Мы так с тобой, любимая, устали,
что до сих пор из чаши смерти пьём.
6 апреля 2004 г.
Из цикла "Петербургские строфы"
по зелёным каналам Питера – затонувшие катера
непонятное время года – почти что май
льёт холодный весенний ливень et cetera
и в кафе «Лоза» согреваешься Cutty Sark (а при чём здесь чай?)
Невский полон сломанных зонтиков (как в кино)
эти зонтики плавают в лужах (как корабли)
и в ближайшем кафе «Астория» пьёшь вино
то зелёное (из Китая) а то Шабли
Петропавловку лихорадит и засады на островах
ангел (тот что со шпиля) в спешке у подруги забыл трубу
петербургские строфы вязнут как язык с бодуна в словах
маринисты ушли в пираты и в романтике ни бум-бум
на какую из линий Васильевского ни зайди
параллельно пространству время а ты весне
Николай Гумилёв говорит на моём СиDи
что мол было с одной лаурой а прочее – о жене
в речке Карповке по легенде живёт преогромный карп
рядом жил г-н Попов изобретший сломанный телефон
а теперь живёт некто Ернев он-то знает что тут и как
он напишет сказку про карпа кстати а вот и он
будешь долго бродить кругами (вокруг Невы)
и очнёшься в «Бродячей собаке» - среди теней
а по следу идут разной масти и веры львы
и ты вдруг поймёшь львиный рык и язык камней
и тогда мутанты в Кунцкамере оживут
и огромные твари громя Зоологмузей
над землёй устроят свой самый ужасный суд
и с других планет на пир позовут друзей
но ещё есть время в кружки разлить вина
чёрный ром Bacardi уймёт в нашем сердце дрожь
по зелёным каналам Питера – уплывающая страна
оплывает свечами а ты просто лета ждёшь
28 марта – 5 апреля 2004 г.
чувствую: оттепель чувствую: реки текут
рыбы идут косяком в направленьи Бермуд
в небе медведица носит под сердцем звезду
чувствую: я нараспашку Неглинкой иду
чувствую: просится каждое слово к земле
ель-наркоманка сидит на смолистой игле
груди берёз набухают от долгого сна
слышишь ли марта как лесом гуляет сосна
милая марта нарциссовый мой ассистент
нет ли безумств в распродаже влюблённостей нет
у Боттичелли небес акварелевый зуд
за руки взявшись заблудим в весеннем лесу
течь монотонная чёрный вороний зрачок
марта моргает чего ж ты хотел дурачок
оттепель сердца текучие реки волос
мартовский вырез прожёг эту землю насквозь
22-29 марта 2004 г.
Бахчисарайская помарка
В тетради странствующих зим…
С.Брель
Бахчисарая колкое крыло –
Смотри, куда с тобой нас занесло!
Татарские встревоженные люди
Здесь свято охраняют свой покой:
Вот здесь – туристы, дальше – ни ногой.
Не то вас поднесут родным на блюде.
Закрыты двери, мертвенна вода.
Напрасно, путник, ты проник сюда.
Для инородцев здесь вода – цикута.
Павлин – что хан – позировать готов,
Но, помня скорбь погубленных родов,
Ужасным криком он грозит кому-то.
Здесь был гарем. По счёту юных дев
Розарий шлёт свой пламенный напев.
И чьи-то тени возлежат как прежде.
Давно пусты тугие сундуки.
Но слышен звук протянутой руки.
И голос хана говорит: «Зарежь их!»
25 марта 2004 г.
сердце ёкнуло в тот переулочек
где его не кормили давно
ах ты милая ты моя дурочка
собирайся поедем в кино
у меня все желания загаданы
и давно уже всем прощены
что ж ты зайка как демон от ладана
убегаешь из нашей весны
а сердечко игривое колется
и не хочет за нею бежать
а любовь что ж любовь не неволица
оттого нам и порознь лежать
24 марта 2004 г.
из разговоров двух нищих на помойке истории
- Помнишь цикуту?
- Вот раньше была цикута!
Хряпнешь полкружки – чувствуешь: молодеешь….
Нынче же разбавляют – поди не спутай,
Коли полкружки тяпнешь – и околеешь…
- А помнишь курару?
- О, раньше была курара!
Что ты! Такой курары им и не снилось!
Это теперь – героин, кокаин и шмара…
А от курары даже башка дымилась!
- А помнишь гетер?
- Да, раньше были гетеры!
Качество стопро(центно) – нас не обманешь!
Видимо, всех отправили на галеры.
А на нынешних, прости, туток, без слёз не взглянешь…
- А помнишь, раньше рыба клевала чаще?
- Э-э, да ты философ, смотрю, бродяга!
Шёл бы ты лесом что ли, а лучше – чащей,
Пока не припомнил гимна, царя и флага!
22-24 марта 2004 г.
чувствую: оттепель чувствую: реки текут
рыбы идут косяком в направленьи Бермуд
в небе медведица носит под сердцем звезду
чувствую: я нараспашку Неглинкой иду
чувствую: просится каждое слово к земле
ель-наркоманка сидит на смолистой игле
груди берёз набухают а значит весна
слышишь ли марта как лесом гуляет сосна
милая марта нарциссовый мой ассистент
белый тюльпан принеси мне из тех кинолент
где мы играли с тобою в любовь-нелюбовь
чувствуешь марта: банальная рифма свекровь
это подумаешь ты а почувствую я
как несказанна небесная блузка твоя
оттепель сердца текучие реки волос
мартовский полдень божественный анабиоз
22-24 марта 2004 г.
Login: мой мальчик
Хочешь играть, мой мальчик, скажи: «играть!»
Помнишь, у нас для этого есть кровать?
Ночь распахну. Ну, танцуй же меж двух дорог! –
Ты, мой хороший. Мой путник. Местами бог.
Хочешь любить, мой мальчик, скажи: «любить!»
Хочешь, могу немножко тебя убить…
Сам выбирай накал, запаляй свечу.
Делай, что хочешь! Чувствуешь: я лечу…
Хочешь сломать, мой мальчик, скажи: «сломать!»
Я же во всём хочу тебе доверять.
Больно не будет, не бойся. Я стёрла боль.
Будет лишь неизвестность… введи пароль!
password: ******
Внимание! Неправильное сочетание «логин-пароль»!
Внимание! Неправильное сочетание «логин-пароль»…
22-24 марта 2004 г.
Белый свитер, спутанные волосы...
Больше и не надо ничего.
А ещё она поёт вполголоса -
Для себя лишь, а не для него.
Записные книжечки Цветаевой,
Хмуря брови, чиркает хитрО.
Ей ещё домой идти оттаивать.
Двадцать первый век. Москва. Метро.
30 января 2004 г.
в голове весна и стихи а не дождь и слякоть
не работа (чур меня!) не зарплата (кстати)
расслабился (сколько можно уже напрягаться!)
скинул лет пять забыл что немолод циничен
захотел любви (как весной бывает) сирени ночных прогулок
вспомнил серпухов было дело одной весною
вспомнил запах жэдэ-дороги которой ездил
каждый день на свиданки свиданки были обманки
и не то чтобы не любила просто не так любила
и была мудрее и старше была практичней
рисовала красками на мольберте рукой на небе
а какие письма она писала! только письма остались
помню запах земли мать-и-мачехи запах неба
стук колёс по мосту над окой (над какой око-ю?)
око-ём окалина прямо в сердце окинешь взором
косогор под которым хотела лежать марина в своей тарусе
а легла ариадна и слышится шум прибоя
говорю ока вспоминается вдруг таруса
и поленово что напротив вспоминается что поделать
а ещё помню суздаль весёлый шумный
скоморошный такой городишко с кремлём-лукошком
помню ночью купались в реке кувшинки хватали за ноги
звёзды были как молодые а мы-то точно
«в голове весна и стихи на дворе природа
у природы нет (говорят) никакой погоды
это всё придумали люди – весну и слякоть
чтоб чуть-чуть любить и от счастья немного плакать»
надрывается сердце дрожит трепещет
мол весна (объясняет мне) понимаю
понимаю весна календарь оторву узелок завяжу на память
буду помнить весна и простудной болеть любовью
если б люди могли выбирать времена и страны
я бы снова выбрал весну в квашнино наверно
лягушачью икру в придорожной грязной канаве
и высокое небо над чёрным широким полем
где душа моя реет веет покоя просит а может счастья
хорошо умирать в россии лучше не скажешь
17 марта 2004 г.
девушка со стаканом морса и тремя пирожками в местной столовке
грустно смотрит на стойку бара
она видит себя в мексиканском пабе
со стаканом мартини и лучшим в округе бой-френдом
ей кажется, что весь паб смотрит только на неё
ловит её дыхание, следит за движениями рук
оценивает её бюст (№ 5), её лифчик (слегка виден)
её попку (не стыдно показать), её темперамент (10 баллов по шкале Рихтера)
её бой-фрэнда (местный Леонардодикаприо с замашками Рэмбо)
свои шансы (равны нулю) и продолжает пить своё виски
своё грёбаное виски (и не менее грёбаную текилу)
за своих детей (которые плодятся как кролики)
за свою жёнушку (старую толстую дуру, умеющую только орать и рожать)
за свою ушедшую юность (сгнившую в этом краю)
за своих весёлых молоденьких сверстниц (ставших старыми толстыми дурами)
которые так легко всем давали (когда им было по 17 лет)
за этот паб (где можно отвести душу)
за бармена (старого толстого нигера Гарри)
за эту девушку (пусть хоть ей повезёт)
и ещё за то, что надо ехать в Россию (в эту грёбаную Россию!)
где коммунисты ходят в шапках-ушанках
пьют с медведями водку на Красной площади
и играют на балалайке (это что-то вроде гитары)
где по Москве текут нефтяные реки
а деньги валяются под ногами (бери – сколько хочешь!)
а девушки там самые красивые и выносливые
надо только собраться, купить билёт на этот грёбаный пароход (самолёт, вертолёт)
сказать жене что поехал на заработки (может быть навсегда)
сказать любовнице что поехал к тещё (в северную аляску)
не забыть сказать детям что их люблю (чтобы не поминали лихом)
и по-а-а-а-а-а-ехать бегом бегом бегом (куда глаза глядят)
в россию в африку в индию в китай (да хоть в японию – пропади она пропадом!)
лишь бы туда где почувствуешь себя снова юным и полным сил и надежд
где девушка со стаканом морса и тремя пирожками в местной столовке
грустно смотрит на стойку бара
и все шансы (как и в 17 лет) у тебя на неё есть
17 марта 2004 г.
причеши артефакты, закрой самотёк на засов
возжелай Невозможного …буде не в суе помянут.
ты – рыбак или нет? артефакт – это тоже улов
да, конечно же, мёртвый. все факты когда-нибудь вянут
мой сиятельный принц, предадимся, как прежде, любви
ибо только любовь – оправдание нашего детства
и когда Она скажет: «иду, - мол, - ребята, на Вы!» -
тут ховайся, кто может – но дальше постели не деться
чем сильнее любовь – тем горчей артефакты разлук
что ни факт – то ожог, что ни арте – петля или пуля
от любви до разлуки – полкруга. замкните же круг!
я вас очень прошу: не нервируйте бабушку, Муля!
25 февраля, 15 марта 2004 г.
«Титанику» положено тонуть.
Скажи ему: «Тони!» - и он утонет.
Молчишь – плетётся рысью как-нибудь.
Пока молчишь – никто его не тронет.
Матросы торжествуют, снег скрипит.
И айсберги шныряют воровато.
Пьёт виски капитан – конечно, Смит.
История должна быть глуповатой.
Танцуют вальсы, в моде некто Брамс.
И не придуман SOS по наши души.
Но кто-то там готов воскликнуть: «Бам-с!»,
Забыв, что шутки хороши на суше.
Конечно, кто-то крутит с Шурой Мурр,
Чтобы потом стремглав войти в анналы.
А дальновидный офицер Амур
Ушёл в запой под видом маргинала.
Радист фигачит польку на трубе.
Радистка Кэt толстеет на диете.
Ах, нет радистки?! Ни фига себе!
Откуда же тогда берутся дети???
А Лёнька с Капри бьётся лбом об стол.
Ведь он – герой, и он читал сценарий.
Сегодня будет славный рок-н-ролл!
(Ведь к ним проник известный карбонарий…)
«Столпотворе-е-нье!.. В море меньше рыб.» -
«Не в море, говорите? В океане?»
«Какой банкет!» - «Возьмите этот гриб…»
«Сейчас нам Брамс сыграет….» – «?» – «На баяне!»
Подводный мир забавнее. Не здесь.
Зачем же здесь топить такое судно?!
Потом – алмазы… В воду не залезть!
Сплошной экстрим. Зато в воде – безлюдно.
Джеймс с камерой потеет на корме.
Заснять такое – «Оскар» обеспечен!!!
Лишь сценарист играет в буриме.
Он всё сказал. И потому беспечен.
…корабль плывёт. И нет ему конца!
Ах, речь не о конце! – коль нет начала,
Уж наняли бы русского гребца,
Чтобы в финале песня прозвучала!
10-12 марта 2004 г.
Черубине де Габриак
Цветущих каперсов изогнутые шеи,
Земного вечера томяще-терпкий вкус.
Развалин крепости старинные камеи,
Цикады песенка твердима наизусть.
В краю воловьих облаков и горных прялок,
Где к небу тянутся усталые стада,
Твой мир сиреневый неповторим и жалок,
Как затонувшие от времени суда.
Полынный дух щекочет ноздри древних храмов,
Лоза спешит к тебе, желанием полна.
И на мотив нездешних варварских там-тамов
Волна стучит в зенит, по грудь обнажена.
27 января 2004 г.
На листьях лавра, друг, тебе пишу –
Папирус дорог в это время года.
И горечь одиночества глушу
Катулловкой судакского завода.
Здесь, в Киммерии, нет иных забав –
Читать Катулла и глотать мадеру.
Зимой здесь у поэта меньше прав,
Чем – можешь ли поверить? – у гетеры!
…Одна зайдёт сегодня вечерком.
Я ей прочту две строчки из Катулла.
Гетеры здесь – кто явно, кто тайком –
В поэзию влюблённые натуры.
Зима, увы, - не время для стихов.
Как спят эпохи – так здесь спит пространство.
Расхристанные души сквозняков
Здесь просят дать от памяти лекарство.
Забудусь же гетерой и вином.
Пылит зима. И ты, мой друг, далече.
Но, отпустив гетеру, перед сном
Черкну тебе, aka: «До скорой встречи!»
11-18 февраля 2004 г.
мысль, что она никогда не станет моей, сводит меня с ума
вот же она – стоит рядом, я чувствую её дыхание, слышу её запах –
лифчик второго размера, трусики, пахнущие юностью…
но стоит остановиться – поезду или мысли – и она убегает
я ускоряю шаг, я её нагоняю
она наверняка думает: «блин, опять какой-то муд*к привязался!»
она взбегает по эскалатору, она исчезает в толпе
но я ловлю её взглядом, набрасываю лассо желания
и она опять оказывается рядом
она нервничает, и её запах от возбуждения становится ярче, гуще
она подкрашивает пряди волос пепельным цветом
её волосы – они поблескивают в мутном метрольном свете
она косится взглядом в мою сторону, думает: «ну, чего ему надо?!
вон же – кольцо на пальце, значит, женат!
вот и пусть идёт себе лесом – к своей жене!»
она тоже выходит на белорусской, странное совпадение
она убегает так быстро, что моё лассо повисает в воздухе –
как в замедленной съёмке, падает в грязь метро…
нет, не поймал! нет же, не вижу! где она?
солнце щиплет глаза, взгляд разбегается и разбивается вдрызг
об её отсутствие
она растаяла, солнце и воздух поглотили её, её больше нет
метрольные девушки не живут в свете дня
но мысль, что она никогда не станет моей, по-прежнему сводит меня с ума…
20 февраля 2004 г.
При слове «пирсинг» вспомню Коктебель,
Двух девочек-нудисточек на Юнге,
Колечками украшенную щель
Одной из них – той, что впервой на юге.
У длинного патлатого хипа,
Свой член окольцевавшего как птичку,
Одна из них – казалось: не глупа –
Пошла стрельнуть. Неужто только спичку?
Какие спички в слове «кок-тебе-ль»?
В нём – дух «Кокто», где всё – «тебе», а «ебель» -
Сродни их среднерусскому «кобель» -
И хорошо ещё, коль не фельдфебель.
Девчонки – чудеса на виражах.
Под попой – хлам и масляные пятна.
Ночами – жаркий пирсинговый жах.
И девочкам, и пирсингу приятно.
Забить на Юнге стрелку через год
И встретиться уже во всеоружье,
Чтоб пирсинговый, дружный, наш народ
Держал хвостом стальные полукружья!
8-9 марта 2004 г.
В мартирологе вин, упиенных за долгую жизнь,
Вряд ли вспомню «бордо», уж скорей – «бастардо магарачский».
Сколько стран не меняй, но любимые вина отчизн
Остаются навеки с тобой, как акцентик кабацкий.
Мы теряем любовь, покидаем детей и друзей,
Оставляем врагам города, затопляем пустые отсеки…
Мартирологи вин – это всё, что сдадим мы в музей
И оставим автографы – красненьким – в их картотеке.
Мартиролог открыт, и ничто в нас уже не болит.
Мы запили нарзаном печёнку, любовь и свободу.
Только кто-то из нас, как из бочки, по капле цедит
Эту жизнь, эту дурь, эту блажь, эту терпкую воду…
24 февраля – 9 марта 2004 г.
Сюрреалистическая жизнь у болта и гайки.
Она его – любит.
А он – распевает ей серенады
Под окном слесарной мастерской
Шарико-подшипникового завода
Имени Кирпича.
Она его – любит.
А он – напивается с горя
И идёт к знакомой певичке в постель.
У неё всё давно прилажено и разношено.
И поёт она сладенько,
Когда он любит её.
Она – любит его.
А он просыпается ровно в пять,
Как по будильнику,
Стряхивает стружку любви с другой
И идёт сочинять новые серенады
Той, что любит его
И живёт в слесарной мастерской
Шарико-подшипникового завода
Имени Кирпича.
Писатели написали бы:
Ах, какая романтика!
Но мы-то с вами – не писатели,
И поэтому нам во всём видится сюр.
Просто сюр.
12 февраля 2004 г.
- Коля, Коля, Николай,
Кого хочешь выбирай.
Только, милый, не меня.
Жить со мной – одна х_ня!
- Ох, не знаю! Лиза, Анна,
Черубина-несмеяна…
Всех немножечко любя,
Выбираю всё ж – тебя!
- Гумми, Гумми, Николя,
Сиди дома, не гуляй.
В Африке есть Бармалей –
Он глотает Николей.
- Что ты, Аннушка, не плачь!
Я отважен и горяч.
Если что страшнее льва –
То лишь мёртвые слова.
- Коля, Коля Гумилёв!
Мне тяжка твоя любовь.
Львов стрелял, но сын наш – Лев.
Будь здоров, мой Гумми-лев!
- Аня, Аннушка, скажи,
Чем нас век приворожил?
Кто – в могиле, кто в петле...
Грустно, Аня, на земле.
4 марта 2004 г.
Мой гламуровый зайчик вечерней сети Интернет,
Что ты ешь без меня? – не цветную же, правда, капусту?
Мой глаМУРРРный, ты – лучший в тенётах сети интроверт.
Без тебя – не могу и с тобой мне – мучительно пусто.
От гламуровых мальчиков – тени бегут по стене.
От гламуровых девочек – ночь наполняется криком.
Будто Джанни_Родари игрушки рассыпал во сне,
И они – оЖИВились, став рурками и анжеликами.
И – такая потеха, что лучше – зовите друзей!
От сети не отрубишь оживших в реале гламуров.
Микки_Рурк с Анжеликой солируют, пасти раззев.
А гламур Челентано с лже-юзеркой крутит амуры.
Тут не детские сказки, а – порно, в натуре, снимать!
Чем поганей офф-лайн, тем гламурней он-лайна причалы.
Я скачаю картинку и буду себе представлять,
Как в объятиях рурка ты громко и долго кончала....
2 марта 2004 г.
От любви до могилы – чем дальше, тем больше стихов.
Повернёшься хоть слово сказать, а уже пронеслась кавалькада.
И выходит, что лучшая песня должна быть без слов –
Только ты и она. А стихи тебе шепчут – из ада.
От стихиры до славы – чем дальше, тем больше – ничто.
Повернёшься ответить, а коммент склевала синица.
Усреднённый поэт исчезает в сезонном пальто.
И – твоя – обретает чужое обличье страница.
А тебе остаётся – мусолить засаленный тыл,
Целовать бандероль – как посредника при переписке.
Чтоб однажды, свихнувшись, ты вены поэзии вскрыл,
Огорошив врагов и порадовав женщин и близких.
26 февраля – 2 марта 2004 г.
Из далёкого детства ни строчки не выжать, увы.
От Несебра и Бойнице – в памяти белые пятна.
Лишь Иветта (Лизетта? Мюзетта?) – загадочный мой визави –
Посылает рисунки углём, но кому – непонятно.
Пели взрослые песни, стояли в каком-то кругу,
Собирали портреты, любовью марали записки…
Имена компаньонок припомнить уже не могу –
Целовались - в бутылочку, втайне мечтав о пиписке.
Наши девочки были, казалось умнее, чем мы.
Говорили: «тарковский-высоцкий-булатокуджава…»
Наши мальчики с горя коверкали рифмой умы,
Доставая ночами бессонницы нежное жало.
Наше прошлое с нами, покуда не начало течь:
Из штанов – вервиё, из мозгов и стихов – всё такое…
Замыкается круг и до боли сжимается речь,
Будто небо – как в мае победы – опять голубое.
25 февраля – 1 марта 2004 г.
покажи мне малиновый лиф, не забудь приколоть
не клубничку к нему, а тельца пары бабочек мёртвых.
мой маэстро давно уже любит не грешную плоть,
а музыку небес в реверансе бродяжьего форте.
я в механике чувств неполадки заплаткой лечу.
расскажи лучше мне, амедеотымой-модильяни,
как из сора стихи прорастают подобно лучу,
и ахматова-аннушка-ню возлежит на диване.
твои трусики цвета запекшейся детской крови
у тулуза-лотрека найду я в пыли под кроватью.
и пойдём мы с тулузом лотрекать абсент визави,
про стихиру парлевуфрансить и поэзию матить!
как у марка шагала любовники – мы полетим.
не над витебском, нет! – а над курским, пожалуй, вокзалом.
я увижу тебя – снова в белом и радостной в дым –
и забуду всё то, что когда-то давно ты сказала…
24 февраля 2004 г.
Аргентинское красное – чтобы почувствовать кровь
Этой древней земли, проглотившей конкистское семя…
Неподвластна любви только злобная эта свекровь –
Европейская дура, открывшая «новое» время.
Аргентинское красное – помнит великих вождей,
Сохранивших секрет златоглавой страны Эльдорадо.
Аргентинское танго поставит латинос-ди-джей,
И ответит в горах барабан, что империя рада.
Аргентинское красное… цвет – что гранатовый сок.
Чем пронзительней взгляд – тем острее осколки бокала.
Ну так что же ты медлишь? – из рук утекает песок…
«Слишком терпкое,» - кажется, так ты сегодня сказала.
23 февраля 2004 г.
ночь твоя – твой многоликий оргазм
где ты берёшь столько лиц для ночи?
кажется, целая сотня дам
каждую ночь меня страстно хочет
каждая любит на свой манер
кто ты, когда ты совсем другая?
тикают ходики новых сфер
жду, что сейчас ты войдёшь – нагая
в пятый, последний ли, сотый раз
нежно прижмёшься и скажешь: тише!
слышишь: играет небесный джаз
водят смычками лунные мыши
в танце закружишься мотыльком –
бабочкой – лёгкой и невесомой
тень твоих крыльев под потолком
будет клубиться интригой сонной
дальше – начнётся твоя игра
всполохи джаза и междометий
слышишь, пора! – говоришь – пора
снова вернуться в твоё столетье
за руку взявши, меня ведёшь
где это: ницца-тунис-египет
кто я - убийца-трактирщик-дож
где твоя схима и где мой скипетр?
кто эти женщины? – мой гарем
ад мой несбывшийся или карма
сон фантастический ли, эдем
где же тогда черноглазая кармэн
тикают ходики. ночь в пути
слышу твоё и светил движенье
всё, отпусти меня, отпусти!
где-то под сердцем чувствую жженье
свинг улетающих мотыльков
режет мой слух сатанее крика
падают ходики под альков
и уползают мышами тихо
джаз опадает в твою постель
нотами лунного серпантина
дай угадаю! полина… нелли…
ольга… анастасия… марина…
12 – 17 февраля 2004 г.
Помнишь дорогу дальнюю, поле и облака?
Зря ты волхвам завидовал - ноша их нелегка.
Долгое небо серое... Тянутся холода.
А путь лежит к Вифлеему - туда, где горит звезда.
Се из колена Давидова будет вам новый царь.
Две горлицы по закону принесены на алтарь.
Золото, ладан и смирна - это дары царю.
"Но все ваши царства тленны," - я себе говорю.
Многая ликованье ныне на небесах.
Но пение ангелов Божиих лишь нагоняет страх.
Здравствуй, царь Иудейский! Богом тебе дано
Исполнить всякую правду, что не помнят давно.
Долгое небо серое кончится где-нибудь.
В Царстве своем Небесном нас ты не позабудь.
Всходят новые звезды и потухают.Но
Лишь звезде Вифлеемской вечно светить дано.
Золото, ладан и смирна на Небесах не нужны.
Но что еще могут смертные дать Тебе? - расскажи...
Тленные наши ценности носим мы в храмы вновь.
Господи, Господи, неужели Тебе нужна лишь любовь?
…И дала мне прекрасная дама
На вторую бутылку «Агдама».
А.Дрыгас
Когда ты встанешь, чтобы вновь идти
За водкою, «Улыбкой» иль «Агдамом»,
Возьми меня с собою, чтоб в пути
Мы встретили прекраснейшую даму.
Нам дама даст немного на «Агдам»
И ейный муж товарищей не бросит.
И мы найдём лужайку в парке – там,
Где нет ментов и – болдинская осень.
Мы сядем пить. Какие времена!
Бессмертье мы тогда найдём друг в друге.
И полетим – соприкасая руки,
В полёте забывая имена...
2003
О. Подъёмщиковой, И. Извольской,
С. Белозёрову, А. Дрыгасу,
И. Филимонову, В. Строганову,
Ю. Демидову и многим другим
прекрасным людям
Нет слова мы – есть остановка сердца…
О. Подъёмщикова
Нет слова «мы» – есть остановка сердца,
Сгоревший дом, покинутый отец.
И в прошлое теперь не наглядеться,
И ни-че-го не сделать, наконец!
Нет слова «мы» - есть ненавистный город,
Пожравший всех, кто был в него влюблён,
И счастье, обернувшееся горем,
И дружба в чёрных рамочках окон.
Нет слова «мы»… Есть кладбище под Тулой,
Где все мои товарищи лежат.
А город, словно пушечное дуло,
Всё также убивает всех подряд.
2003
* * *
Это время высоких августов, ясных дней,
Полнолуний, рыбешки, кузнечиков, сонных огней
Удивительных сел, по ночам приходящих к покосам.
И поэты, как стих выбирают для будущих дней,
Так невесту — по косам.
Мы живем в этом времени. Что нам бессилье вельмож!
Разве скажешь отцу: “Погляди, на кого ты похож!”
Да опустятся руки у матери — впрямь от бессилья —
Это вымахал сын, то есть я,
И о доме забыл я.
В этом времени нет одного — убегающих лет.
И кого ни спроси — не получишь желанный ответ.
Да и сами слова утеряли былое значенье.
Значит, можно любить, не пугаясь любовь потерять,
Значит, как ни крути, ничего не начнется опять
На границе забвенья.
Море Черное. Керкинитида*
Две церквушки, меж них — мечеть...
Здесь еще одна Атлантида,
Атлантид на земле не счесть.
Город греков землей завален,
И над ним корпуса стоят.
Над немой чередой развалин
Черви ищут дорогу в ад,
А любители все копают —
Подавайте им Атлантиду...
Здесь покоится, как полагают,
Геродотова дочь, Амбатия.
...Порт Гезлев и мечеть, в которой
Крымских ханов вводили в сан.
А теперь это русский город,
Город полуодетых дам.
Две открытки от антиквара:
“Анне Вессель я шлю привет!..”
Севастопольский адрес старый.
Год двадцатый. Подписи нет.
А жена говорит: “Повешусь!
Мы всю ночь с тобой говорим
О любви к этой Анне Вессель,
Захлестнувшей весь остров Крым...”
1994
__________________________________________________________________
* На территории нынешнего города Евпатория (Крым) находились некогда древнегреческая колония Керкинитида, а затем мусульманский город-порт Гезлев.
* * *
А ты не знала, как я был в тебя влюблён…
Твоя любовь себя во мне не узнавала.
Когда весь мир был этой страстью опалён –
Тебе казалось, что огня ужасно мало.
О, странность опыта, мой нежный визави,
Со-жития под опостылевшею крышей! –
Где крик моей любви и крик твоей любви
Лишь нам двоим был странным образом не слышен…
…Мне не хватает теплоты твоих колен,
Пьянящих запахом пленительных измен,
И плеска волн у входа в твой манящий грот,
Разъятый негою, как кающийся рот.
О, удержи меня от проседанья почв,
От просветлений, превращающихся в ночь,
От низвержения в соблазн небытия,
Где Бога нет, а есть лишь только ты и я!
1999
Тебя нет ровно тысячу лет...
Города залегли под песками.
Сотни войн выжигали твой след.
Океаны легли между нами.
Я лежу посредине земли.
Я не в силах понять, что случилось:
Я не верю, что умерли мы -
Мы с тобой умирать не учились.
Тебя нет. В мире встали часы.
Время вышло на всех циферблатах.
С неба падают гончие псы
И безумные рыцари в латах...
Нет тебя. Этот мир обречен -
Без тебя никому он не нужен.
Он и так-то был просто смешон,
А теперь он еще и недужен.
Где ты там? на каких небесах?
Кто сегодня ликует и плачет?
Почему ты приходишь во снах,
Будто я для тебя что-то значу?..
Тебя нет ровно тысячу лет...
Нет меня, нет России и Польши.
Даже Бога, по-моему, нет...
Неужели ты хочешь и больше?
1999
Я помню девочку и море,
Шуршанье гальки под ногами,
И непроснувшуюся бухту,
Пустынный, в белой дымке, пляж.
Мы занимались с ней любовью,
Накрывшись пляжным полотенцем.
И все вокруг казалось вечным,
Как много тысяч лет назад.
Мы были молоды и страстны,
И все казалось нам причастным
К любви – и пляж, и это море,
И горы кила* за спиной.
И в этой молодости было
Так много вечности и счастья,
Что мне казалось невозможным
Хоть что-то в мире изменить.
И все осталось неизменным –
И пляж, и девочка, и море,
И облака над Лисьей бухтой,
И первозданный Карадаг.
Вот только девочка с другими
Теперь играет и смеется.
Ей так приятно быть счастливой –
Всегда с другими, без меня.
А для меня она навеки –
Часть этой жизни, этой бухты,
Часть этой вечности и счастья,
Частичка сердца, часть меня...
1999
* Кил – вулканический пепел, из которого состоят горы в окрестностях потухшего вулкана Карадаг.
I
«Ты не любишь!» - говорила она.
«Как ты мог жениться на мне, не любя!» -
говорила она.
Говорила.
А раньше все больше молчала.
Только слушала и смотрела.
Улыбалась, позировала и купалась.
Наливала вино в бокалы
и ела рыбу. Меняла платья.
Занималась со мной любовью.
Так, наверное, жили древние греки.
Чтобы не умереть от счастья,
они молились.
И тогда
приходили тучи и варвары.
Так и со мной случилось.
Меньше надо было молиться –
Чаще ходить бы в церковь! (при чем тут греки?)
Я не мог рядом с нею писать стихов.
Все слова казались ненужными,
кроме «люблю».
Но его-то она и не слышала…
II
Я наблюдаю закон
отторжения чувства, первичности ритуалов.
Красота самоценна.
Каста жрецов творит ей
восхваленье в стихах.
Здесь талант прилагаем
к Божеству,
а чувства важны постольку,
поскольку они способны
проецировать красоту.
Пустота бесконечна,
облаченная красотою.
Чувства оканчиваются у подножья,
не в силах подняться с колен.
Плен
им кажется сладок
в ногах у Бога.
Бог уходит, не замечая.
И ты
начинаешь
писать.
2000
…А наш корабль – плывёт, плывёт, плывёт,
И звуков шторма будто бы не слышит.
А шторм уже ему в затылок дышит,
А шторм уже - на абордаж идёт.
Матросы починяют примуса,
Радист – стучит, стучит, стучит кому-то.
А ветер рвёт тугие небеса
И рвётся в капитанскую каюту.
А капитан – спокоен и красив.
Он выпил рому и прилёг немного.
Играет ветер брамсовский мотив.
Окончен день. Ну что ж – и слава Богу!
2001
* * *
Как мы жили пятнадцать ночей
У горбатой спины Аю-Дага!
Как горели пятнадцать свечей,
И под ручкой скрипела бумага!
Этот Крым, эти странные дни...
Неизвестностью полны они.
Моря Черного синий простор.
Крики чаек. Зеленая пряжа.
Где платан свои руки простёр,
Там всё чувствует, пахнет и мажет.
Над Ливадией — свет. Три звезды.
То приходят ко мне три сестры.
Время — ночь. Удивленью подстать
Первобытное чувство тревоги.
Только здесь мне и хочется стать
Продолжением горной дороги...
Я — песок, пыль и берег морской.
Я — дорога. А небо — прибой.
1992
Я уже вижу таблички в Москве:
«Здесь, мол, бывал Александр ибн Кабанов».
«Вот же, блин, думаю, вроде бы не-
давно бывал, а уже – средь титанов!»
Площадь Кабанова я прохожу,
Где суетятся младые поэты…
Кто-то читает Кабанова с жу-
С жутким акцентом украинской лепты.
Кто-то Кабанову пишет стихи,
Кто-кто собранку Кабанова лепит.
Нобель в гробу рвёт волосья… Хы-хы!
Девочек бьёт поэтический трепет.
Вижу – по небу летит пароход
И – самолёт проплывает по морю.
В каждом из них часть поэта живёт –
Гений поэта всегда на дозоре!
Вот и посольство Зимбабаве стоит –
Кто-то нашёл у Кабанова корни…
Если бы я был здесь так знаменит,
Мне бы нашли лучше корни – в Претории…
Впрочем, не буду завидовать. Я –
Только культур, понимаете, трегер…
Нет, не еврей. Я – другая статья.
Олух небесный. Ракушка на Брэгге…
4 августа 2003 г.
I
Ты говоришь — от любви
Люди теряют рассудок?
Только не женщины! Их
Занят опилками мозг.
Полную чашу монет приноси —
И любая станет твоею.
Сколь же приятней иметь
Полную чашу любви!
II
Что ты хотел доказать,
Силе ее подчиняя?
Сдастся без боя она —
Лишь золотой покажи.
Думаешь, дождь золотой
Протек между складок Данаи? —
Золотом Зевс заплатил
Деве за время любви!
III
Если, хватая за грудь,
Хотел ты испить сладострастья,
Ты просчитался, мой друг.
Скважина — ниже пупка.
IV
Лесбия любит мужчин
В жестком супружеском ложе;
Елена же на облаках
Любит ретивых богов.
Друг друга же любят они
Между землею и небом.
Как же они хороши!
Не будем теперь им мешать.
V
Лесбия! Как хороша!
Помнишь ли первые встречи?
Я-то не помню уже —
Сколько их было потом!
VI
Что ты там мямлишь, осел,
Что супруга тебе изменяет?
К ложу ее приведи
Женщин других легион!
VII
То, что не мылась ты год,
Мог я терпеть еще долго.
Но для чего ты несла –
Эту несносную чушь?!
VIII
К юноше страстью горю —
Женщина гасит желанье,
Только разжечь его вновь
Больше не может она.
IX
Что же ты смотришь на них, .
Столь привлекательных, странный?
Раздевайся и рядом ложись —
Это же ложе — твое!
Х
Давно уж прошли эти дни,
Когда знали поэта гетеры.
Все реже и реже стопы
Направляешь ты к их берегам.
XI
То ли понос у тебя,
То ли другая причина,
Только любви больше нет,
Милый мой друг Купидон...
1993
Действующие лица:
Кузнецов Юрий Поликарпович – поэт, член Союза писателей России, заведующий отделом поэзии журнала «Наш современник», ведущий творческих семинаров Литературного института им. А.М. Горького и Высших литературных курсов (ВЛК), Москва.
Лешаков Сергей – поэт, магистр искусств, член Союза писателей России, г. Рудный, Казахстан.
Сындуев Есугей – поэт, член Союза писателей России, Улан-Удэ, Бурятия.
Куралова Светлана – поэт, критик, член Союза писателей России, Кемерово.
Варламов Игорь – поэт, член Союза российских писателей, Магнитогорск.
Гуров Алексей – поэт, член Союза писателей России, Москва.
Дегтярёв Пётр – поэт, член Союза писателей России, Москва.
Кузнецов: Сегодня у нас обсуждение Коровина Андрея. Начинайте…
Коровин: Подборка, которую я представил, можно назвать «Стихи странствий». Поскольку не всем удалось ознакомиться с ней, я прочитаю несколько стихотворений из подборки.
Кузнецов: А почему не все ознакомились?
Коровин: Кто-то кому-то не передал, в общем – как всегда… (читает стихи «Прогулки с ангелом» и «Порт Вино»).
Кузнецов: Ну достаточно, вы себя сами разоблачили. Кто начнет? (небольшая заминка. Выходит Лешаков).
Лешаков: Андрей Коровин – поэт с легким пером, он как бы скользит (листает подборку)… Детали в его стихах как бы нереальны, декоративны…И в то же время образы у него – первичны…
Кузнецов (перебивает): Вы же сами сказали – декоративны, а точнее – вторичны…Это для своей жены он первичен!
Лешаков: Ну, я и говорю: Андрей – поэт с легким пером (листает подборку)…У него прослеживается двойственность смыслов…
Кузнецов: То есть - воображение…
Лешаков: Да, но ему, мне кажется, не хватает саморедактора, ему нужно попробовать посмотреть на свои стихи глазами читателя…
Кузнецов: Вот этого как раз и не надо делать! Исходя из практики, могу сказать, что если человек начинает заниматься саморедактированием, он кончается как поэт. А смотреть на свои стихи глазами читателя еще ни у кого не получалось…
Лешаков: Ну, я и говорю: у Андрея – легкое перо… Его стихи читать интересно, в них присутствует параллельный мир, живые непридуманные вещи…Только вот с ангелами нужно как-то тактичнее… В стихотворении «Прогулки с ангелом» он «то притворится Лидией, То мучает меня Мариной…» То есть под ангелом подразумевается женщина…
Кузнецов: И что это вообще за ангел? – он курит, пьет… Это не ангел, а демон какой-то… вы уж определитесь!
Коровин: В христианской теологии ангелы стоят ниже людей…
Кузнецов: Но ангелов нужно уважать! А вот «свернувшись, спит в моей ладошке» – это хорошо! Это – о воображении. Это еще увидеть надо!
Лешаков: А в стихотворении «Мой ангел» под ангелом подразумевается женщина, это сразу понятно…
Сындуев: И почему там ночь кипятит остывший чай? Как можно кипятить остывший чай?
Кузнецов: Ну да, кипятить можно вчерашний чай…
Лешаков: А вот в «Порт Вино» такая снизка образов… «В нем было море моря и вина…»
Кто-то (Сындуев): Почему «море моря»? Лучше - «много моря».
Кто-то (Гуров, Дегтярев): Если «много», получится банальщина…
Лешаков: «И женщина красивая одна, и много женщин – без определенья…» Как-то нехорошо…
Куралова: А мне наоборот – понравилось: «И много женщин – без определенья…»
Лешаков: «Там тужился вечнозеленый тис…» Игра слов хорошая… Андрей как бы сам себя гипнотизирует…
Кузнецов: Вот тут как раз некоторые издержки воображения…Чувства меры ему не хватает… Ну, хорошо. Но как это тис тужится?
Коровин: Тис – дерево, растущее несколько веков, устремленное вверх, он растет, будто тужится…
Кузнецов: Был я в Крыму раза четыре, видел этот тис…
Лешаков: В «Зиме в Венеции» строчка «Всегдашних лиц с японских островов…» непонятна…
Коровин: Во многих городах мира можно встретить группы японских туристов…
Кузнецов: Но они неодушевленные, эти японцы…Вот, это ваша легковесность…
Лешаков: Ну вот, это в общих чертах…
Кузнецов: Ну хорошо. Лешаков, вы были в Крыму?
Лешаков: Нет.
Кузнецов: А кто был? Создается у вас по стихам Коровина представление о Крыме? Ну, кто?
Витаков: Вон, Игорь Варламов…
Кузнецов: Ну вот давайте, Варламов…
Варламов: Дело тут не в Крыме вообще. Когда обсуждали стихи Максима Мусалипова, Сергей Лешаков произнес термин «поэтическое детство». Вот у Андрея, мне кажется, тоже поэтическое детство, отроческие рефлексии. Недостаток переживаний Андрей компенсирует воображением…
Кузнецов: То есть – книжное воображение…
Варламов: Современная поэзия – не описательство. Мы все, как мне кажется, не принадлежим к натуральной школе. Поэтический язык и мир Андрея слегка, мягко говоря, не дотягивает… Тут говорили про легкость, это скорее легковесность… Это болезнь роста… Я хочу пожелать Андрею расправиться…Ряд образов у него – вторичен, вот, например, образ странника…Чувствуется какая-то неуверенность…Ему нужно вырасти, слезть с деревянной лошадки и пойти своей твердой поэтической походкой…
Кузнецов: Ну а Крым вы чувствуете в его стихах?
Варламов: Да не интересует меня здесь Крым! Вот «Венеция…» - из бумаги вырезана…
(Встает Гуров, его Кузнецов не замечает, он садится).
Кузнецов: Ну, хорошо…Вы хотели что-то сказать (Гурову. Гуров не слышит).
Витаков: Леха, Гуров!
Гуров (встает): Я думал еще кто-то… Есть банальная мысль о делении поэтов на художников и философов. Вот Андрей – художник. Когда читаешь его стихи, не надо каких-то глубоких копаний. Я отдыхаю на его стихах. Можно, конечно, критиковать форму, ритмику, но не чувства, вложенные в стихи. Вот собственно все… (садится).
Кузнецов: Скажите, вы пили вчера?
Гуров: Что вы имеете в виду?
Кузнецов: Ну скажите честно: пили?
Гуров: Ну да…
Кузнецов: Ну я же чувствую родственную душу! А мне сказали, что нельзя пить при полной луне…Я вот тоже вчера напился…Ну ладно…
Дегтярев (нетвердой походкой выходит на авансцену): Вот и третья родственная душа…
(Гуров роняет голову на грудь и засыпает, изредка сладко похрапывая)
Дегтярев (переходя к делу): Стихи Андрея приятно читать… у него хорошо связано слово со словом…большой словарный запас…(следует бессвязная тирада…) Вот из «Зимнего сна о Коктебеле» можно вычеркнуть некоторые строфы и получится хорошее стихотворение. Не нужно писать о том, что слишком известно и ясно… тут нет неузнанности и непредсказуемости…я прочитаю, что получится, если выкинуть лишнее… (читает)
А у нас в Коктебеле - снег.
Карадаг уплывает в море.
И, уставшие больше всех,
Даже рыбы со мною в ссоре.
В Коктебеле моем - зима.
Море кажется белым полем.
И как скалы стоят дома,
Где сидим мы вдвоем с де Голлем.
Шарль нальет мне вина в бокал,
И глоток этот будет вечен.
А разгадывать ваш оскал -
Только портить прекрасный вечер.
В Коктебеле у нас - зима.
Снега выпало - словно летом...
Коктебель - это лишь тюрьма,
Здесь опасно не быть поэтом.
Кузнецов: Ну, кто еще?
Куралова: Можно я? У настоящих поэтов есть одно ценное качество – уверенность в том, что то, что ты делаешь – настоящая поэзия. Конечно, с одной уверенностью сложно достигнуть вершин, одной уверенности мало…Что и как сказать – провалы есть. Сложно создать новый Крым, не коснувшись уже существующего. Крымская почва согрета
литературой…Порывистость, отсутствие чувства меры диктуют ту легкость, о которой говорили…Конечно же, совершенно меня не тронуло «Куликово поле», там нет мощного поэтического ядра. Андрей говорит о том, что он видит в лицо, ему это понятно, но мы-то видим это со спины, и нам уже непонятно…А на «Странника по вселенным» я написала пародию. Пародия называется «Мотивы» (читает).
Стал Казанова ангелом степенным
И ангелом красивым – Гумилёв.
И вот, когда блуждал я по вселенным,
Мне вдруг примстилось, что и я – таков.
Ведь я рождён под знаком Казановы
И с тростью гумилёвскою в руке,
Но психиатры нынче бестолковы
В бездарнейшем райошном городке.
Коль не звенит в кармане луидоров,
Они меня обидеть норовят:
- Зачатый, мол, во дни конкистадоров,
Не мог родиться тридцать лет назад…
Нет, я сражался смело и упорно,
Я из метафор строил корабли,
Но все они пошли на дно топорно,
Едва-едва отчалив от земли.
Да я бы в жизни столько сил не тратил,
Когда б сказали сразу, дураки:
- Ты уж за то, Андрюша, станешь ангел,
Что не срифмуешь больше ни строки.
(Бурный смех).
Кузнецов: Я надеюсь, вы правильно отреагируете на пародию, потому что если неправильно, у вас может случиться роман… это я по опыту знаю. А что касается Крыма…Вы вот такую книжку видели? (копается в пакете) ой! Ну я так и думал! Намокла… я вот купил воды попить и плохо завертел…(показывает бутылку минералки…) Это антология, называется «Крым в русской поэзии». И вы здесь есть (к Коровину) с последними стихами…
Коровин: Там как раз ранние…
Кузнецов: Ну в смысле – вы там в конце…Это уже третья такая антология. Первая была в конце прошлого века, вторая – в начале, в 905 году… Ну это неплохая антология, кроме последней части…(опять Коровину). Надо брать быка за рога. Крым – некий узел противоречий и энергии, проклятье России… У меня там отец погиб… (рассказывает, как искал могилу отца) У вас – книжная декоративность…В подборке что плохо – последняя часть…А вообще впечатление производит…есть фактура Крыма… вы чувствуете Крым, но копать надо глубже… Копайте! (для примера читает стихотворение Бунина из антологии) В общем, подводя итоги, за воображение я вас хвалю, за безвкусицу и потерю чувства меры – ругаю. Ну, теперь ваше слово…
Коровин: Я в общем-то хотел бы написать такую книгу или дневник странствий, где был бы не только Крым, но и другие города и страны, и эта подборка – часть этой будущей книги. Спасибо всем, кто высказал свои замечания. С чем-то я согласен, с чем-то – нет…
Кузнецов: Было бы странно, если бы вы со всем были согласны!
Коровин: Я благодарен всем, кто не остался равнодушен.
Кузнецов: Ну, у нас остается два занятия. На следующем я вам прочту лекцию «Питие в мировой поэзии». Тут один бывший, ну – выпускник, критик написал работу «Пьянство в стихах Юрия Кузнецова». Я действительно много написал о пьянстве…Но я его пригласил на эту лекцию, чтобы он знал, что я думаю о пьянстве, а то напишут там… Пьянство ведь вообще для поэта необходимо. Он потом пишет великолепные вещи… Ну, какие будут предложения?..
Сындуев: Может, по пивку?
Кузнецов: Нет! Сейчас не могу, вот на банкете… А пока со студентами надо держать дистанцию!
ПРЕДСТАВЛЕННАЯ ПОДБОРКА:
1. Странник по вселенным («Родившийся под знаком Казановы…») 2001
2. Мой ангел («Ночь устала кипятить остывший чай…») 2000
3. Прогулки с ангелом («Я странствую с пернатым ангелом…») 2000
4. Порт вино («Я в детстве слышал слово «Протвино»…») 2000
5. Зима в Венеции («Зима – сезон снегов и облаков…») 1999
6. Зимний сон о Коктебеле («А у нас в Коктебеле – снег…») 1999
7. Южный поезд специального назначения («Вокзальная ремиссия сознания…») 2000
8. Сезон охоты в Крыму («На этой станции окраинной…») 2000
9. Сны Генуэзской крепости («Средь тополей и винограда…») 2001
10. Суздаль («Господи, что в этом городе за…») 2001
11. Кострома («Здесь проросла торговыми рядами…») 2001
12. Россия Куликова («Куликовская битва всегда…») 1999-2000.
Ты ветром катишься, как заяц, как метель,
Остаток чувств, избыток чувств зажав в бутылку.
Напейся в стельку, а остаток ссыпь в копилку
И рассыпайся, словно гейзер, как капель...
Забудь, что пил, и вновь по маленькой налей.
Как соловей запой, рассыпай кастаньеты.
Ты пьян, как все мои любимые поэты,
И нет того, кто б был счастливей и пьяней!
1991
Алексею Витакову
…На окраине города Москвы,
Где - леса и серебряные реки,
Жил да был православный монастырь,
И звонарь жил при нём, беда-калека.
По утрам он звонил в колокола,
И к заутрене скромно шёл прохожий…
Тот прохожий – как Боже – по углам
Или просто был на него похож он.
И чудные дела в монастыре –
Кто прохожему даст краюху хлеба,
Вдруг поймает рыбёшку в серебре
Или счастье вдруг упадёт как с неба…
Много дней наблюдал за ним звонарь,
Прежде чем подойти к нему решиться.
Пал он в ноги: «Узнал Тя, государь,
И хочу попросить Тебя о Птице.
Много лет я звоню в колокола,
Много лет я служу тебе исправно…
Дай же, Господи, мне толику тепла!
О другом не прошу уж и подавно…
А была у меня душенька одна,
Да сорвало её ветром – улетела…
Возверни мне её, коль она бедна,
Коль больна, верни мне, Боже, её тело…
А коли счастлива она иль умерла,
Подари мне её душу в виде птицы…
Буду я в Твои звонить колокола,
Дам я каждому прохожему напиться…»
Голубица села на его плечо.
Повернулся прохожий и растаял…
И с тех пор потерял он бедам счёт,
Даже снег у него весной не таял…
На окраине города Москвы,
Где - леса и серебряные реки,
Жил да был православный монастырь,
И звонарь жил при нём, беда-калека…
2001
От Куликова до Парижа
Я слышу зов её трубы…
Как я Россию ненавижу,
И как с ней вечно в связке мы!
Она – великая, нагая –
Лежит средь пашен и лесов.
Лежит, бесстыдно раскрывая
Густое лоно для врагов.
И задыхается от страсти
Монгол упавший – на снегу…
А я, убийца по несчастью,
Лишь добивать его могу!
И я – с волнением убийцы
И омерзеньем палача –
Втыкаю нож под ребра-спицы
Француза, гада-усача…
В крови возросшая стихия,
Самоубийца-каланча,
Как я люблю тебя, Россия,
И как целую сгоряча!
2000
Где России, стремящейся вдаль,
Колокольный возносится голос,
Забывается мой календарь,
И рассказ превращается в повесть.
...А кораблик плывет по реке,
И в одной поднебесной каюте
Мне русалка протянет в руке
Мое сердце и скажет: "Забудьте".
И сломается мой механизм,
И в безумном порыве протеста
Позабытый давно атавизм
Оживет и вернется на место.
И лететь будут в ночь поезда,
Самолеты сворачивать с курса,
Чтобы вновь возвратиться туда,
Но уже безо всяких экскурсий.
Чтоб, под лавочку крылья сложив,
Поселиться в бревенчатом доме,
Где любовь разливают в розлив,
Где русалочье сердце утонет.
И пока нам разлив будет петь
Эту песню, с весною не споря,
Наш кораблик не будет ржаветь,
И романом окажется повесть.
2001
Стало меньше ещё одним членом моей семьи…
Первый муж моей первой жены – разбери с похмелья:
Здесь родство по стихам или всё-таки по крови…
Чем повязаны больше – привязанностью ли, дуэлью?
Точку ставить спешит, как всегда, впопыхах Судьба.
Что Судьбе до судьбы шалопая, дурца, поэта?
А что строчки – в кровь, пока где-то идёт гульба,
Так на то и критик, чтоб нам рассказать про это.
Мало стало поэтов… Пожалуй, один на год
Умирает поэт. Подбирает Господь скитальцев.
А в столице метель, как в Сибири под Новый год –
Выметает стихи и непрошенных постояльцев.
Так уходит эпоха, и гасит в передней свет,
На прощанье сыграв с преемницей злую шутку –
Оставляя гробы и окурки от сигарет…
А в заброшенных комнатах – слишком темно и жутко…
13 ноября 2002 г.
* * *
Двадцать седьмого июля, раскрыв календарь,
Я подивился его составлявшему Богу.
Мне показалось, что умер я, мой государь,
И воплотился я заново в единорога.
Долго я был человеком и страшно устал
Я говорить на чужом - человечьем - наречьи.
Даже Господь бессловесным, устав проповедовать, стал,
Ибо не понял никто человеческой речи.
1994
I
Переделали Переделкино,
Понаехали самоделкины.
А на кладбище – как тогда –
Лишь Тарковский да Пастернак.
В храме свечечка тонко светится.
Переделкино – это лестница…
По ступеням могильных плит
Каждый в рай войти норовит.
14 июля 2002 г.
II
Нет в России места для поэта.
И лежит поэт – умерший Бог –
Под распятьем Нового Завета
Вдалеке от пройденных дорог.
Счастье быть положенным открыто –
Где-то между небом и землёй –
Только Макс Волошин и надыбал –
Выживший у моря домовой.
Мал поэт – мала его Россия.
Он велик – Россия велика.
Потому-то здесь поэт – Мессия,
Что живёт на родине века.
Дух поёт и всюду в мире веет –
Нету у поэзии конца.
А поэт в землице тело греет,
Дожидаясь Божьего венца.
15 июля 2002 г.
I
Эти дни оживают в блокнотах,
Будто правда светились они -
Этот Крым, Лисья бухта и гроты,
Будто были они лишь одни.
И - ни зим с нескончаемой стужей,
Ни разлук, ни измен, ни обид...
И тот мир сумасшедший - не нужен,
Отречен, обречен и забыт.
Забывать научились заране -
У побега грядущего нет.
А потом - нелюбовь в оправданье.
Этих солнечных пенистых лет.
Словно дети, нескромными были,
Но вино превратилось в вину.
И - забыли, навеки забыли
Синей яшмы чужую страну.
Только памяти странный подарок -
Коктебельский глазливый агат.
Да высокого неба огарок -
То ли зеркало, то ли закат...
1997
II
Тот запах в мастерской Волошина
Меня никак не отпускает.
Вот так порою невозможно
Бывает женщину оставить.
Когда иллюзии утрачены
И ничего уже не будет,
Но невозможно однозначно
Сказать прощай и выйти в люди.
Как будто что-то с нею связано,
Вот только что - не понимаешь,
Ведь вы опять такие разные,
А ты ее еще ласкаешь...
Тот запах в мастерской Волошина
И - море прямо под ногами...
А эта женщина мной брошена.
Лишь этот запах между нами.
1998
* * *
Есть тонкий запах призрачного счастья,
Есть мягкий шорох голоса, и вот
Движение не в сторону экрана,
А — в сторону
Тебя теперь спасет.
Есть дни, которых Век Чередованья
Нам не припомнит в здании Суда.
Обязанные им рожденьем сына,
Их не найдем на белизне листа.
И если ты отважишься на верность
(О Господи, за всё меня прости!),
То это не означит неизменносгь,
Но обозначит годы, дни, часы.
1988
Да хранит тебя Бог Охранитель,
Бережет тебя Бог Бережатель,
Да поставит Святую Обитель
На пути Всемогущий Создатель.
Помолюсь перед дальней дорогой твоей:
«Охранитель, храни от разбойных людей!
Сбереги, Бережатель, от хворей!
Исповедуй в несчастье и горе,
Причасти, Всемогущий, в Соборе ее!
Мне воздай за грехи, Воздаватель, ее!
Недодай, Милосердный, ей боли!
Половину отдай ее доли!»
1988
* * *
Мы покидаем море,
Чтоб снова к нему вернуться...
Ты можешь быть верным до гроба
Дереву и собаке.
А в нас говорит стихия,
Срывается голос бури...
И даже когда мы любим,
Любовь — судовая качка.
- Здравствуй, родное море!
Студеное, сильное море.
Здравствуйте, ветры-братья!
Завтра нам снова в путь.
Мы покидаем море,
Чтоб снова к нему вернуться.
Как к первой — самой любимой —
Из тех, кого ты любил.
1989
Любимая! Я только твой мираж!
Как сонный парусник, как полуночный пляж,
Как тот, кто к нам выходит из тумана,
Как призрачная лунная поляна.
И все — не ты. Среди ночных теней,
Снов беспробудных, суматошных дней,
Чужих огней вдали родного дома,
Где то же все, но только все знакомо.
Всё кончено. И мы с тобой не те,
И зеркало — лишь отзвук в темноте,
Где наши тени в виде отраженья
Утратили все признаки движенья.
И нам с тобой не встретиться в тумане,
Протянутом сквозь зрительные грани.
1989
Мы выходили, где хотели -
С тобой - на станции любой.
В округе дачники свистели -
Как соловьи - наперебой.
Мы жадно вслушивались в стоны
Весной томящейся земли.
А на пригорках, как лимоны,
Все мать-и-мачехи цвели.
Через открывшиеся бездны
Мы прозревали глубь времён.
И были речи неуместны
Фальшивой скупостью имён.
И воды плавились и пели.
И из глубин прозревших вод
Всходили храмы, где хотели,
Дробя законченность пород.
И, облаками прорастая,
По небу плыли корабли -
Еще судьбы своей не зная,
Уже далёко от земли.
2000
Вся Мариночка - нАговор,
Вся она - приговОр.
Вся поэзия - зАговор.
Лишь она - заговОр.
4 марта 2002 г.
Тула веками оружье ковала,
Стала похожа сама на ружьё,
Слышится звон боевого металла
В древних названиях улиц её...
Из Гимна Тулы
Я тебя ненавижу, мой город, за то, что ты пьян,
Что спохмелья не можешь налить даже водки в стакан.
Здесь не лица живые, а лица живых мертвецов.
Здесь не дети родятся, а только исчадья отцов.
Я тебя ненавижу, мой город, за то, что люблю,
Что с утра я стреляю у нищих твоих по рублю.
Здесь не жить, здесь не жизнь, здесь не смерть, здесь нельзя умирать,
Только пьяному - падать, и пьяному - снова вставать.
Ты-то знаешь - о чём я. Но ты - бессловеснее рыб.
Здесь следы катастрофы, и сталкер - почтеннейший тип.
В зоопарке не звери, а люди по клеткам сидят.
А шакалы, гиены и псы на них гордо глядят.
Приезжайте в мой город, когда вам наскучит уют.
Здесь вам водки нальют и, конечно же, морду набьют.
Вам покажут все девять кругов, никуда не водя,
А потом - уезжайте, катитесь, глумитесь, приличья блюдя.
Разве дело в эпохе, погоде, природе, стране?
Этот город был проклятым местом всегда и везде.
Это - родина смерти, начало ее ремесла.
Будь ты проклят во веки веков! До скончания сна.
1997
...У синоптиков иные заботы,
У синоптиков иные задачи:
Составлять дурные сводки погоды,
Над причудами природы не плача...
Где-то ветер, где-то шторм, где-то вьюга.
Где-то мой корабль во льдах затерялся.
Все матросы потеряли друг друга,
И радист в своих тире потерялся...
Самолёт застрял в учебном полёте,
И диспетчера трясучка колотит...
Видно, где-то неполадки в природе,
Непогода в небесах хороводит.
На платО ушла последняя группа
И на связь во время оно не вышла,
И до следующей связи, до Утра
Только вьюга завывает и дышит...
Где-то войны, где-то голод и холод,
Где-то бунты, мятежи и метели,
Где-то вьется на ветру серп-и-молот...
Ну а вы-то чего, братцы, хотели?
Чтобы лето, чтобы Крым, чтобы чайки,
Чтобы ласковое море и вина?
Но приходится мириться с печалью,
Как бы не было порою обидно.
А синоптики - они тоже люди:
И болеют, и страдают, и плачут.
А хорошее когда-нибудь будет -
Мы поставим им такую задачу...
1996
* * *
Однажды, когда отзовётся
Тоскою, в дыму сигарет
Тот маленький, призрачный остров,
Которому имени нет,
Любимый твой профиль узнаю,
Очнувшись от вечных забот.
Безумец! О чём я мечтаю?
И кто меня в Вечности ждет?
И брошусь - по Сене, по Нилу,
Из Вены, из Праги - в страну,
Где тихо поешь Даниилу
Ты милую песню свою,
И веки смежает усталость,
И ангел укроет крылом,
И детства немного осталось,
И скоро мы в школу пойдём...
1990, 1994
- Мои ботинки ближе к печке,
Поставьте, милая княжна...
- Сегодня сказочку о Лешке
Я рассказать тебе должна.
- Я шёл, тропинками плутая,
Под белым снегом по полям;
Мне ваша сказочка любая
Дороже всей дороги к вам.
На чердаке играют мыши,
И в печке теплится огонь.
- Ты слышишь?
- Да, конечно, слышу...
И к жару тянется ладонь.
Какое странное соседство! -
Больничный запах и тепло.
Но если это было бегство,
Оно тебе не помогло.
- Ты знаешь, он в округе бродит
И в двери заполночь стучит,
Как будто места не находит -
Такой лохматенький на вид...
Сгорает первая страница -
И с ней последнее тепло.
Согреться или же напиться -
Мне абсолютно всё равно.
Я намотался по метелям,
По сентябрям и январям...
Но если счёт вести потерям,
То я её вам не отдам.
1989-1995
* * *
Тень облака, сбежавшая на крышу.
Оставленный ребенок, звон ключей.
Я - зеркало. Я все на свете слышу.
Я - маленький тигренок. Я - ручей.
Тень облака. Больничная палата.
Оставленный ребенок у окна.
О, Господи, кем были мы когда-то?
И кто мы - люди, птицы, облака?
И что еще тень облака расскажет?
И что еще средь нас произойдет?
И что, восстав от сна, потомок скажет?
И что мне эта женщина споет?
1990
* * *
Ты помнишь херес? – горькое вино.
Мы до сих пор должны четыре гривны.
Хоть продавщицы не были наивны,
Но хересу нам дали всё равно.
А дело было летом, в Судаке,
Плывущем от жары как ножик в масле.
Мы были окружающим опасны
В любовно-роковом своём пике.
Мы ехали, конечно, в Новый Свет,
Но дождь и цены нас остановили.
И горького мы хереса купили,
Чтоб не жалеть о том, чего здесь нет.
Под южным небом мы – рука в руке –
Решили рассказать тогда все тайны.
И с этим откровением летальным
Предстали друг пред другом налегке.
…Не надо знать любимым – про любовь –
К другим. А уж тем более случайных
Любовников. Оставьте – им – печали,
Чтоб не дразнить любимых – ваших – кровь…
А мы хотели сразу – до конца –
Простить грехи, чтоб к ним не возвращаться…
Но сколько ни прощай и ни прощайся –
Не разглядеть любимого лица.
2002
Фил, Лене, Тоше, Лёве и Андрею
Ах, эти давешние ночи, сумасшедшие
признаньями своими,
Ах, это братство молодое, забывающее
собственное имя,
Ах, эти лица неземные, восхищенные
таинственным сближеньем,
Ах, эти пламенные речи так понятны
и не тронуты сомненьем.
Куда ушли вы, улетели, за какие
горизонты-параллели,
А мы, несОмые теченьем, не заметили,
как быстро постарели,
Мы обросли семьёй, детьми, комфортом, бытом,
положеньем и долгами,
И с каждым годом вспоминается всё реже
приключившееся с нами.
А было время, что готовы были на спор
переплыть любое море,
Любые горы нам казались не горами,
а возвышенным предгорьем,
Ни для кого добра и зла, любви и жизни,
и таланта не жалели,
Готовы были отдавать себя другим,
но почему-то не успели.
Теперь же ходим по земле, не замечая
отражения друг друга.
Какие ночи, что за братство, что за лица,
что за речи, что за вьюга?!
Всё поросло, и обросло, и заросло,
и уж, конечно, не воскреснет.
А мы - серьёзные, мы - тёртые, мы - битые,
прожжёные - хоть тресни!
Ну почему всё начинается прекрасно,
а кончается печально?
Ведь мы не врали ни тогда и ни теперь,
и всё, что было, есть и будет - неслучайно.
Мы были лучше, стали - хуже, или всё наоборот -
не в этом дело.
А просто жизнь от нас поступков, а не помыслов
возвышенных хотела.
И все из нас придут к концу по своей собственной
нехоженной дороге.
И душу будут очищать, грехи отмаливать
у собственного Бога.
Вот только дай нам, Боже, сил пройти по краю
и увидеться за сценой.
Я б ни о чем и не просил, вот только ночи,
эти ночи так бесценны...
1997
…А где-то в мире мчатся поезда.
И ты, давно забывшая поэта –
Далекая холодная звезда –
Живешь в плену его былого света.
Там наверху распахнуто окно,
И стук колес витает уходящий.
И море ждет. Но нам не суждено
Хлебнуть его тоски живородящей.
Там пес храпит, как пьяный интендант,
И лапами во сне перебирает.
Там бывший тесть – философ и педант –
На нервах тещи пьяненько играет.
…А за окном бушуют поезда.
И ты, давно забывшая поэта,
Далекая потухшая звезда,
Напрасно ждешь взамен другого света…
2000
Я наплевал на тяжесть лет,
Сдавивших плечи.
Остались блики эполет,
Осколки речи.
Раз в этом мире есть рассвет,
То что-то значат
Следы одержанных побед
И неудачи.
В стихи, как прежде, облеку
Свои молитвы
И силы новые найду
Для новой битвы.
Пока работает душа,
Язык прикушен.
И ты покуда не спеша
Готовишь ужин.
И столько новых бурных дней -
До слёз, до дрожи -
Готовит будущий злодей
И Ты - о Боже! -
Что стыдно, стыдно уповать
На жгут и бритву,
И надо новую писать -
Тебе -
Молитву.
1990
Посвящается группе "Белая гвардия"
Простите за то, что без спроса я в ваши чертоги —
Открытая дверь, запах кофе, табачного дыма...
Мы в наших кофейнях так счастливы и одиноки,
Как будто всё то, что прожИто — прожИто другими.
Играет кассета, по чашкам разлиты напевы.
За столиком курят сударыни и кавалеры.
Их странные платья, повадки, манеры и речи
Меня убеждают в нелепой случайности встречи.
Я - просто прохожий, я просто зашёл к вам погреться.
Мне нужно лишь чашечку кофе, чтоб Ожило сердце.
Я быстро допью этот кофе, я вам не помеха.
...Лишь теплая жидкость по горлу — осколками смеха...
1995
Как лист пикирует на душу сентября,
Так капитан кричит: «Да что ж вы, суки, бля!..»
А я размеренно и чётко говорю:
"Я, капитан, спешу к другому январю...
Там снег ночным прелюдом Моцарта скрипит,
Там скрипка девушкой обманутой хрипит,
Там в полночь бьет в бокал шампанского струя..." -
«Корнет Коровин, ты не понял ничего!..»
Я встану в строй, возьму «к плечу» и — «от плеча».
О Бог ты мой, как эта ноша горяча!
Команда «цельсь!»... и тут закурит капитан.
Я просыпаюсь пятый год от этих ран...
Кругом зима. Зимою музыке вольней.
Мой дом и двор, мой мозг и день пропитан ей.
А в тех снегах с похмелья стонет капитан —
Он подполковник, он назначен в Магадан...
1994
(моноспектакль)
I
ЮНОМУ ПОКОЛЕНИЮ
Всех нас ждут уже вертухаи с овчарками,
Поколение юных гениев!
А что пишут там про Ленина в прениях,
Так ведь это же только в прениях.
Перебралися за стенУ мавзолейную...
Ох, и тешатся, на нас глядя, покойнички!
Их одёжка вся - в тишь музейную;
Верноподданнейше – шлём поклончики!
Ой, как здорово получается –
Изгоняемым поклоняемся,
Изгоняющим – все почте-е-ние;
И читаем-то ради чтения,
Улыбаемся – в счёт здоровьица.
И не дай Бог что... про Учение –
Все припомнится Красной Троицей.
Там для нас уже всё сготовлено –
Подвезён моток новой проволоки;
И посёлочек есть – Сподоблено,
И собаки у вертухаев – волоки.
1990
II
В городе Галиче – звон колокольный.
В городе Галиче – плач миллионный.
То не татары по Волге плывут,
То не французы на русский редут!
Большевики приласкали татар –
Все мы герои, коли пожар!
Жаждет монгольская кровь проявиться,
Русская кровушка жаждет пролиться.
Ах, Александр Аркадьевич Галич,
Жили бы дома, ездили б в Галич!
Только еврейская кровь не даёт –
Всё отправляет, злодейка, в поход!
Где там в норвежских, в парижских загулах
Сердцу знакомый Ваш закоулок?
В городе Галиче колокол – в плач!
Пой, не молчи, ошалелый трубач!
1990
III
Через зеркало «кратких курсов»,
Через алый поток любви –
Не зови меня, не зови меня,
Не зови меня, не зови!
И чем ярче поток и краше,
И страшнее фальшивый бред –
Тем от радости настоящей
Нам всё хуже, а хуже – нет!
Не зови меня, Время, в воду,
Не зови меня в холода.
Поклоняйся, страна, уроду,
Но меня не зови туда!
Возвращается всё на круги своя,
Отправляется Время вспять.
Ох, как весело скоро будет нам
Под винтовками танцевать!
Но молю тебя – не зови меня,
Не зови меня танцевать…
Не люби меня, не люби меня,
Чтобы после не убивать.
Август 1991-го
IV
ПЕСНЯ ЗЕКА – I
Все мы не агнецы Божии,
Но всем нам дорога в Рай.
Позабудем дни тревожныя,
Славный город Укатай.
Будет нам тепло, начальничек,
Как за пазухой Христа…
Отчего ж не греет чайничек,
Церковь Божия пуста?
1989
V
ПЕСНЯ ЗЕКА – II
(песня строителей Беломорканала)
Раньше всех на Беломоре
Подымаются зека
И идут ударным строем
К звуку первого гудка.
Наш тиран – товарищ Сталин –
Самый лучший из людей.
Воронёные – из стали –
Корабли гудят: «злодей!»
Мы идем ударным фронтом,
К водам Балтики идем!
И газеты пишут с пОнтом:
«Отмечается подъём!»
Мы идём – земля трясётся
От лопаты-молотка.
Дальним эхом отзовётся
Эхо первого гудка!
1990
VI
ТОТАЛИТАРНЫЙ ВАЛЬС
Ни друзей, ни любимых,
Только в области лет
Предсказания дыма
Завитком сигарет,
Только маршевым шагом
От витка до витка
Чешут гении рядом
С строевыми зека.
То-то соль, то-то почерк,
То-то Виссарион,
То-то множество точек
Да побитых окон,
То-то спишь с нелюбимым,
Дорогая моя,
А над гением вшивым –
Нары и облака...
1990
И в некий час,
когда за мной
слетит на землю
Ангел Смерти,
я вздрогну от его:
«Поверьте,
Пора домой».
(из цикла "Путеводитель по Руси")
Таруса. Та Русь не вернётся –
Легла Атлантидой на дно.
Но эхом ещё отзовётся
Тарусская Русь всё равно.
Плывёт над уснувшей Окою –
Как бакена дальнего свет.
И больше такого покоя
Под этими звездами нет.
Здесь девочка-птица Марина
Поутру слетает с крыльца,
Чтоб бросится в жизнь, как в пучину,
Оставив здесь дочь – за отца.*
Здесь кисти в живые рассветы
Борисов-Мусатов макал.
Здесь не умирали поэты,
Никто еще не умирал.
Здесь бродит старик Заболоцкий
По улицам русым – как тень.
Да лег отдохнуть Паустовский,
Закинув свой плащ на плетень.
Да Богом забытый священник
Задумчиво в колокол бьёт,
И пьёт эту «русу» бездельник,
Как влагу пьянящую – пьёт.
И только однажды к причалу,
Шумя, подойдёт катерок,
Чтоб снова навеки отчалить
В то лето, где ангел умолк.
2001
* В Тарусе у Цветаевых до революции была дача. Позднее здесь была похоронена дочь М. И. Цветаевой – А. Эфрон.
1
Жили в эмиграции поэты –
Памятью о родине в снегах.
Вспоминали званые обеды,
Ковыляя в морг на костылях.
Верили до смерти, что вернется –
Родина, поэзия… И вот –
Жизнь уходит. Что же остается?
Остается - жизнь наоборот.
2001
2
В кабачках, где забыли поэты
Свои трубки, манжеты, стихи,
Мы сидим, табаком их согреты
И дыханием обожжены.
И ничто не нарушит покоя
Этих формул, преданий и рифм.
В сюртуках неземного покроя
Современники видели их.
1990
Переводчики этих времён
Позабыли, где прячутся книги;
Отгремела пора похорон,
Кто не умер - в Нью-Йорке и Риге.
Переносчики света в горсти,
Перевозчики тени и света,
Вам легко и не страшно нести
Неземное наречье поэта.
…Вашу муку другим не понять -
Слово мечется в замкнутом круге
Языка - чтоб синонимом стать,
Возвратиться на прежние крУги.
А наутро, захлопнув тетрадь,
Наплевав на прошедшие сроки,
По-английски ты будешь читать
В кабаке запрещенные строки.
И тогда, в полупьяном бреду
Кто-то спросит с безрадостным смехом:
- Кем зовешься в бессмертном ряду?
- Только эхом, мой друг, только эхом…
Собиратели древних камней
Вавилонской разрушенной башни,
Вы - причина бессонниц властей,
Кагэбэшных доносов вчерашних.
- Но мое ремесло - перевод.
Так при чем тут политика, братцы?
- Перевод взбаламутит народ,
Так что вам не советуют браться.
Наш народ ни бельмеса на их
Никому не понятном наречьи…
В переводе же вражеский стих
Породит нежеланные речи.
Переводчики прежних времён,
Как подпольщики энного года -
Как язык изучили закон
Конспирации мыслей под "воду".
Новичкам бы успеть перенять
Опыт ваших квартир коммунальных!
Может быть, пригодится опять…
Мы должны быть готовы фатально.
Переводчики прежних времён
Четко знали, где прячутся книги…
Время гимнов не знает имён,
Но читают стихи забулдыги!
Это знали Борис Пастернак,
Михаил Леонидыч Лозинский…
И поэтому в этих стихах
Все понятно для гОли российской.
1991-1993
***
Сергею Белозёрову
В примятой траве нет кузнечиков, только лишь - скрипки,
Гудки “Жигулей”, сумасшедшие руки, улыбки,
Игра в бадминтон (но до Оного дня далеко!),
И та, что припала к тебе, будто пьёт молоко
В безвестной деревне, устав от пути и мороза... -
Открой ей лицо, ибо дней через -цать и её
Сорвет с буферов, ошалевшую от токсикоза.
Прости же-прощай, ибо в ночь уходящий состав
Докажет несчастной, что ты, без сомнения, прав.
Напишешь письмо, ибо всё измеряется словом...
Запомни по буквам название станции, лес,
В безмолвье своём достигающий самых небес,
Втопчи сигарету в перрон и забудь о последней.
И жди её там, где её не дождался Харон —
У последней передней.
1990
Все было — и яростность цели,
И яркий, надменный дебют.
Но вой воркутинской метели
И ссыльный Париж еще ждут.
Не спит машинист паровоза,
Спешащий отправиться вспять.
Не спят полустанки, колеса,
Невесты и жены не спят.
Ты выйдешь на площадь — и что же?
Ты станешь таким же, как я.
Бессилие — Господи Боже! —
Извечная доля твоя.
В одиннадцать на колокольне —
Пока не погасли огни —
Звони, декабрист добровольный,
О горе Отчизны — звони!
1989
1
АЛЕКСАНДРУ ИСАЕВИЧУ СОЛЖЕНИЦЫНУ
Вермонт. Пишу на плахе,
Потому что бумаги под рукой просто не оказалось.
Александр Исаевич, Ваши Архипелаги
Повсеместны, что подтверждает малость
Его владений. Лучше – леса Канады, пустыни, скиты.
Что остается в жизни? – Писать иконы.
Это – от состраданья. Вернемся к Слову
Господа нашего Иисуса Христа.
К слову сказать, и я нахожусь на плахе.
Ах, Александр Исаевич! Мало влаги -
пульс не задерживают заусенцы.
Видно, нынче еще не рубили –
Так, сама от росы намокла…
Господи, вспомни сына своего – Даниила!
Весело отражают летящий топор - стекла.
2
ПРАГА
Чудо советской техники в Праге 68-го.
Только не слышно песенки времени золотого.
Разные флаги, разные – лица и выраженья.
Чудо в кишках у Праги напоминает жженье.
- Я-то хотел свободы…
- Сказано: возрожденья.
Вам уже заказали Ваше предназначенье.
Ах, Александр Дубчек! Ах, Людовиг Свобода!
Могут быть два обличья у одного народа.
Прага 68-го. С козырей взятки гладки.
Сказано беспонтово. Что ж, собирай манатки!
3
РУССКИМ ЭМИГРАНТАМ
Я оставлял друзей на больничных койках.
В Риме, Париже, Лондоне, до - Вермонта.
Их, болевших только жаждой свободы
И умиравших от ностальгии - в их годы!
Что их ждало - неУмерших, ждет - умЕрших?
Все - от стихов до мата - писать умевших.
Где те отличья, что в жизни их отличали?
У их врагов - обелиски, статьи, медали...
Значит, и там они будут биться башкой об стену
Ада, крича туда им, уже в геенну.
Значит, и там они жить покойно не стали...
Что нам не дал Господь, то мы сами взяли.
Прежде всего - беспокойство и с ним - надежду
В собственный разум, в больший, чем настоящий
К слову "любить" мы прибавили слово "нежно",
Не изменяя сути, за ним стоящей.
Так мы и стали людьми на больничных койках
В джинсах, в шинелях, в пижамах в полоску, в тройках...
Что нас всех ждет от Парижа до - Оренбурга?
Освобожденье. И стих какого-нибудь драматурга.
1990
***
Ты - смешная, волшебная, тихая, нежная пеночка,
Озорная, пугливая, вздорная, хитрая девочка,
Ты - то ежик, то зайчик, то лучик, то рыжая
белочка,
Ненаглядная, неприрученная, несочиненная,
непревзойденная...
Я тебя изучаю как карту, но с белыми пятнами.
Ту страну исходил я, но стала ли карта понятнее?
От известной дороги любая тропинка - открытие,
А случайные встречи в дороге теперь все забытее...
Эмиграция - бегство от бедствий и непонимания.
Но испуг исчезает, тоска обостряет внимание.
Эти нежности, детскости, глупости, тонкости памятны.
Вот и строим мы прошлому, прошлому, прошлому
памятник.
1996
***
Бессонница. Вселенская тоска.
Твое тепло ушло с тобою вместе
И стало частью прошлого. Теперь
Я брошен замерзающим в постели,
Где только запах чудится мне твой...
Свет выключали, много говорили.
Я засыпал и снова просыпался.
Ты не спала. “Ну как же это можно,
Когда мы вместе!” - тихо говорила,
Когда я снова открывал глаза.
Я видел свет, и странное свеченье
От твоего отталкивалось тела.
Ты яростно искала темноту.
Потом вставала и включала воду.
Я ждал тебя, волнуемый пространством,
В котором мерно жизнь проистекала:
Часы стучали, фыркала собака,
И двое пьяных под окном орали,
И кто-то шел по лестнице куда-то,
И звезды отрывались от небес.
Ты возвращалась - хрупкая как льдинка,
Холодная - как краешек алмаза,
Как кошка, подбиралась ты ко мне.
Я грел тебя и замерзал от счастья.
Таким холодным и таким счастливым
Я не был в этой жизни никогда.
Нам на двоих и нежности хватало,
И холода, и странного свеченья,
И темноты. Ты странно улыбалась
И пряталась под теплым одеялом
Так, что найти тебя я не умел.
Ты превращалась то в мое подобье,
То в ангела, отринувшего крылья,
То грозною царицею была.
Мне кажется, что ты не замечала
Ни этих стен, ни шепота, ни ночи,
Ты лишь отчасти здесь была со мной...
1997
Дмитрию Савицкому
Зима - сезон снегов и облаков...
Венецианских дожей вереница
В своих ладьях из всех своих веков
Плывет, и ей одна лишь вечность снится.
Зима - сезон безумия котов,
Сезон следов пугающих застолий,
Сезон почти что русских холодов,
Сезон уже не греющих бемолей.
Зима - сезон молчащих площадей,
Застывших кадров, застекленных жестов,
Забытых спичек, умерших людей
И - нелюбви в кровоточащих чреслах.
Зима - сезон хронических глотков,
Ненужных слов, теряющих рассудок,
Всегдашних лиц с японских островов
И бьющейся от древности посуды.
Зима - сезон обшарпанных дворцов,
Каналов, проглотивших приступ рвоты,
Дыханья узколобых сквозняков
И старческой простуженной зевоты...
1999
Здесь, на каменном острове, я
потерявший твои очертанья,
распустив экипаж корабля,
приговора судьбы жду в изгнанье.
Море бредит в безумстве своем,
с каждым годом оно неспокойней...
Как мы странно с тобою живём!
Пусть хоть смерть станет нашею сводней.
У судьбы столько слов, столько лиц,
улыбалась она и грозила.
Только слава не знает границ,
а в позоре и есть ее сила.
Мне-то что, я стерплю, я - мужик.
А тебе-то за что эта кара?
Тень судьбы надо мною кружИт,
и рыдает испанка-гитара.
Никогда ни о чем не жалел,
знал - всё будет, и шёл без оглядки.
Делал всё и с любым, что хотел,
как безумец в душевном припадке...
Был с судьбою и с веком на “ты”
и не ждал от судьбы перемены.
Но любовь заметает следы,
и бесчестье выходит на сцену.
Бьёт судьба то крылом, то кнутом
так, что после подняться не можем.
Если это мы переживём,
то Второе Пришествие - тоже...
Море бесится, скалы круша
и пуская от ярости пену...
Почему же покойна душа
и простила обман и измену?
Просто это уже не земля,
это долгая лестница в небо,
ибо тот, кто стоит у руля,
никогда на земле-то и не был.
Этот каменный странный корабль
всё плывет и плывет в бесконечность.
Этот шторм, и печаль, и сентябрь
суждены мне, наверно, навечно.
Как ты там без меня? Продержись.
Я надеюсь - недолго осталось.
Я вчера повстречал свою Жизнь,
и она мне - в лицо рассмеялась!
1997
Моим Учителям –
историку А. С. Орлову и
поэту Ю.П.Кузнецову
Куликовская битва всегда
начинается в сердце врага.
Сердце старым шаманом
стучится в разбитые ребра.
То ль мне клык обнажить, то ль венец,
то ль сплести золотой бубенец,
Чтобы в крике раскрылось
запретное третее небо…
То не пуля была, а звезда,
что раскрыла немые уста,
Чтоб залить их похмельною сладкою
сабельной кровью.
То не кулик рыдал, а купец,
а ему по-любому – конец:
Злато-серебро сердце звериное
греет любовью.
Налетай сюда, темная рать,
княже будет на гуслях играть,
Будешь черепом княжим черпать
подневольные воды.
Полоняные девки красны –
так чего ж дожидаться весны?
Принимай же, сударушка,
злые татарские роды!
Сердца стук вам любить до утра –
то не кони летят, а ветра.
Позади остается голодное
дикое поле.
Выводи же девиц, лошадей –
ты, придурошный царь Берендей.
Отгулялась твоя самозваная
русская воля!..
По залысинам стынущих рек
стоголовый ползет имярек.
Не видали такого от века
трехглавого змия…
И в Козельском засадном бреду
задыхается вражая дурь.
И встает из-под вод,
да не Китеж встает, а –
Россия!
1999-2000
И небо, точно бирюза
И принц, поднявший еле-еле
Миндалевидные глаза
На взлет девических качелей.
Н. Гумилев
…Я видел одну и ту же картину – девушку, сбрасывающую с себя тигра. Стоило мне задуматься, я непременно видел ее. В ней было что-то очень знакомое и более всего – именно это движение тела, это состояние жертвы, которая лишь притворяется жертвой на какую-то долю секунды, эта игра в сильного и слабого, где сильный – на самом деле слабый, а слабый – сильный.
Мне казалось, что я просто видел эту картину в каких-то книгах о Востоке. Я перерыл всю библиотеку (почему мне чудилось, будто я видел ее в сборнике персидской поэзии?), но мне попадались лишь драконы и воины, князья и гаремы, а девушки с тигром не было. Но я так хорошо помнил это движение, как запоминается только с чего реального, не выдуманного.
Разгадка была одновременно новой загадкой, еще более сложной, еще более утонченной и хитроумной.
Я понял, что это ЕЕ движение я вижу на своей картине. Две части одного мира, сплетенные в сеть, капкан; два тела – человечье и звериное; две сущности – жертва и победитель… Фигуры застыли. У тигра на губах – пена, оскаленные клыки готовы разорвать чужую плоть, но во всем этом – легкий налет трусости: «а вдруг она сильнее меня?». Скорчившаяся, лежащая на земле девушка будто онемела от страха, ее руки будто отталкивают еще летящего на нее зверя, а ноги согнуты в коленях то ли для того, чтобы ударить тигра, то ли защищая живот. Но и в ней нет полного безволия. Ее отчаяние может разрушить Землю.
В этом была она вся. В ней было столько силы и женственности одновременно, что они не уживались в ней и противостояли друг другу. Всегда и во всем она доходила до крайности, но лишь для того, чтобы начать путь к другому краю до тех пор, пока вся оболочка мира с его 360 градусами не будет ею изучена, и она не сможет, как Экклезиаст, заявить, что все испытала сама. Но она будет не она, если вернется, подобно ветру, «на круги своя». Скорее она сама создаст другой мир, чтобы, как червь, выпотрошить его, только бы не возвращаться…
В этом ее подчинении, рабстве было столько непокорности, что казалось, будто не тигр нападает на нее, а она сама нападает на тигра. Вот он уже подлетает к ней, уверенный в ее полном бессилии, неспособности оказать сопротивление, но это лишь ее трюк, охотничья уловка, тигр расслабился и не ожидает подвоха, и тут…
Она откатывается в сторону, выхватывает откуда-то из одежды нож и бросается на тигра. Удар, еще удар, еще… Она колет его до тех пор, пока он не перестает двигаться. Он еще тяжело дышит, кровь течет у него из пасти, из самих легких, но глаза у него уже как у психически ненормального – пустые и безжизненные. Он умирает, не успев как следует испугаться или возненавидеть.
Она могла и не делать этого. Она могла заключить его в свои объятья и полюбить, как любят сильное тело, без намека на чувства, звериной страстью. И она была бы ничуть не менее хороша в этом своем втором обличье – зверином, плотском. И кровь также текла бы, только кровь сладострастия, а не смерти…
И тогда я сел за стол и нарисовал миниатюру в каком-то восточном, может быть, персидском стиле: лежащую на земле девушку и летящего на нее тигра. Мне стало легко.
Родившийся под знаком Казановы
И с тростью гумилёвскою в руке
Со славой в детстве был уже знаком я
В бездарнейшем райошном городке.
Я с детства грезил лирикой и морем
И девушек загадочных любил,
И, голосам наставником не вторя,
Я собственную правду находил.
Как Джакомо – внебрачный сын Фортуны –
Я шел всегда судьбе наперекор.
И женщины, как города и гунны,
Сдаются мне без боя до сих пор.
И легкою походкой Гумилева
Как Африку – я покоряю Крым.
Веселый среднерусский Казанова –
Я властвую и я болею им.
Проспав в утробе час конквистадоров,
Я из метафор строю корабли,
Чтоб добывать лихие луидоры
И покорять моря моей земли.
Не воин я – я странник по вселенным,
По звездам в небе мой намечен путь.
И к ангелам, красивым и степенным,
Причислен буду я когда-нибудь.
2001
Немаленький курортный городок.
Но вот — жара, и нет вблизи фонтана.
И некто говорит мне: “Слушай, док,
Сегодня поздно, завтра будет рано”.
И молча я по улицам бреду,
Инжиры вырывая у прохожих.
И вот на верхней лестнице в бреду
Встречаю пару ножек незнакомых.
Мне кажется: она еще чиста,
Но потом пахнет и ее подмышка.
И весь я — от ботинок до хвоста —
Напоминаю сам себе мартышку.
...Все тот же, но портовый городок.
В столице — смута. Топают солдаты.
Интеллигенты любят пыль дорог,
А в здравницах лежат дегенераты.
Провинцию поставят под ружье —
Как будто ружья смуту остановят!
Слетается к причалу воронье,
Но корабли на якоря — не ловят.
1992
Я умираю, как ракушка,
Изжаренная на костре.
И мои створки - лишь игрушка
Приморской нищей детворе.
Меня зальет холодным пивом
И, отеревши пену с губ,
Мудак судакского разлива
С моей любимой будет груб.
Я не услышу ее крики
В немом беспамятстве костра.
А утром гнусные улики
Размоют волнами ветра.
В голубоглазой тихой бухте,
Куда не ходят рыбаки,
Лишь чайки плачут, словно люди,
Да крабов сходятся полки...
2000
Ты знаешь, как плачет сердце,
Девочка с большими глазами,
Прекрасными, как цветки лотоса,
И яркими, как ночные звезды?
Оно плачет тихо и протяжно,
Уткнувшись в подушку
Или глядя в ночное небо,
Усеянное большими звездами.
Оно думает о тебе, моя девочка,
Собирающей морские камушки
На песчаном берегу моря,
Радующейся солнцу и штилю,
Гладящей медуз и сырую воду.
Да и откуда тебе знать это,
Ведь ты ни разу не была в море,
Не видела настоящих бурь,
Не чувствовала такой благодарности Господу,
Благополучно обогнув Мыс Горн.
Счастье мое! Когда корабль наш вернется из плавания,
Я расскажу тебе об огромных акулах,
Преследовавших наш корабль,
О страшных бурях и подводных течениях,
Носивших нас неделями по безлюдному океану,
О могучих слонах (я посылал тебе свои рисунки).
И, может быть, выпив холодного вина,
Я буду самым любящим из мужчин,
Когда-либо живших на Земле.
1989
* * *
Ищу, сумасшедший, ищу
Диковинных запахов Крыма,
О каждой секунде грущу,
И каждая - неповторима.
Где моря взволнована вязь,
И скалы - звериные лапы,
Мне хочется ухом припасть
и от вдохновенья заплакать.
Потянет ли ранней весной
Иль просто почудится что-то,
И вновь - Коктебель предо мной,
Судак, Новый Свет или гроты.
Но в точности не повторить
Ни терпкости горной полыни,
Ни жажды до боли любить
И верить в удачу отныне.
Одно лишь спасает, когда
Совсем тосковать нестерпимо -
Не друг и святая вода,
А крепкие крымские вина.
1998
Оставленный навсегда мужчина
подобен брошенному кораблю.
Боль, как крысиный комок,
разрывается, киль гниет.
В трюмах поселяются духи,
рация не узнает частот,
И словно пенье сирены,
тянется «не люблю...»
«Это закономерно, » -
ты говоришь в ответ.
Ты так давно изучаешь
науку небытия,
Что закономернее «да»
для тебя лишь нет. Кроя
Как угодно карту,
не переделать свет.
Тише летучей мыши -
умерший кот. Кто
Не бродил по брошенным
кораблям,
Тому незнаком нервный
апокалипсис «блям»
И искривленный в крике
беззвучный рот.
Как пересохшее море,
отступит боль.
Солнце засушит водоросли -
в альбом.
И даже те, кто накоротке
был с тобой знаком,
Проходя мимо, не остановятся
произнести: «Это ты, что ль?»
2000
Моя любимая девушка
любит заплывать далеко в море.
А я стою на берегу
и жду, когда на горизонте
появится маленькая точечка,
означающая, что она возвращается.
Я не умею заплывать так далеко
и ужасно беспокоюсь за нее...
И однажды она так и не появилась на горизонте...
Может быть, она запуталась в морских водорослях.
Может быть - уплыла в Турцию.
А может быть - стала русалкой.
А я все стою на берегу моря,
поднимаюсь на цыпочки,
вытягиваю шею,
машу ей рукой,
чтобы она не сбилась с курса...
В глазах рябит от маленьких точечек,
и я уже не различаю -
она ли это,
дельфины ли
или чайки ловят свою добычу...
Там, по кромке горизонта, проходят яхты,
заходит и восходит солнце,
тысячи людей уплывают туда и возвращаются...
Я у всех спрашиваю:
не видели ли они мою любимую?
А они отвечают:
мы так далеко не заплывали...
И я гадаю: что же особенного там,
где она любит плавать?
И не нахожу ответа. Но я точно знаю -
любимые девушки всегда возвращаются.
И по-прежнему жду ее
на берегу...
1999
Морские звезды в ночь на берегу
Я находил, блуждая после шторма.
И, как мальчишка, целясь на бегу,
Швырял их вновь в бушующие волны.
Я вздрагивал, когда они, припав
К сырой волне, вдруг вспыхивали ярко,
И море, светлый лучик их поймав,
Сгорало, точно свечка — без огарка.
Я, сам себе казавшийся царем
Всех этих волн, и берега, и мрака,
Я путь, сотканный на небе моем,
Указывал плывущим на Итаку.
1988
Я в детстве слышал слово «Протвино».
Но странное красивое названье
Сознаньем искажалось в «Порт Вино»,
Нисколько не теряя обаянья.
Напротив – в нем большие корабли,
Пришедшие из Африки, гудели,
И в кабачках, как в кратерах земли,
Матросы захмелевшие галдели.
В нем было малое море моря и вина,
Бутылки запыленного портвейна,
И женщина красивая одна,
И много женщин – без определенья.
В нем черные от солнца рыбаки
На лодках уходили утром в море.
И чайки, белоснежны и легки,
Кричали о каком-то птичьем горе.
Там старый убеленный капитан
Будил с утра похмельную команду.
И ветер чужеземных дальних стран
Раскачивал рыбацкую шаланду…
Там по плетням струился виноград,
И улочки, как девушки, сбегались
На пристань, принимавшую парад
Разноязыких варваров и галлов.
Там море в стены билось по ночам
И от остервенения рычало,
И на берег швыряло сгоряча
Старинные монеты Ганнибалов.
Там тужился вечнозеленый тис,
И маленькие сосенки кружились.
И если б довелось мне рядом жить,
То я бы спать и вовсе не ложился…
Но мучило сомнение одно:
«Неужто море рядом оказалось?»
А город назывался – Протвино.
Протва – речушка рядом называлась.
2000
Я странствую с пернатым ангелом
По бездорожью Киммерии.
Я угощаю его «Данхиллом»,
А он читает мне Вергилия.
И так мы странствуем без времени
Через эпохи и пространства.
И только полное безвременье
Имеет признак постоянства.
Он то возносит меня к эллинам,
То опускает в Атлантиду.
То сам гомеровской Еленой
Щекочет спящую Изиду.
Он то плывет по небу облаком,
То прорастает кипарисом.
То вдруг в его античном облике
Я вижу гордого Улисса.
Мы жарим с ним морские мидии
И пьем в подвалах чьи-то вина.
А он то притворится Лидией,
То мучает меня - Мариной.
Мой ангел – буйный и красивенький,
Всегда острит и пьян немножко.
И только ночью он, как миленький,
Свернувшись, спит в моей ладошке.
2000
Падает в обморок город – с горы.
Падает в море, пытаясь напиться.
Но, нарушая порядок игры,
Вдруг превращается в серую птицу.
Чайка ли, ласточка машет крылом
Всем кораблям, уплывающим в море…
Кружит и плачет над птичьим гнездом,
Будто бы чуя не птичее горе.
На берегу зажигается свет –
Словно гирляндой украсили берег.
Дальний маяк предвещает рассвет –
Тихий, как женщина после истерик.
И разбегаются в утренний час
Улочки-дурочки по переулкам.
И открывает рассветный баркас
Город – ключом своим, словно шкатулку.
2001
Средь тополей и винограда
Хороший малый, но – чудак
Стекает в море, как рулада,
Уютный солнечный Судак.
Цикада слух его щекочет,
Мускат с инжиром говорит,
Татарин что-то там бормочет,
И на платане - кот сидит.
На неизведанных дорожках
Там бродит вяленый судак,
Шашлык – почти на курьих ножках,
Вконец зажаренный – рыбак.
Там мидии на дне судачат,
И жрет их яростно рапан.
И горы птичьи гнезда прячут
От любопытных могикан.
Но, защищая побережье,
Гора в форпост обращена.
Здесь возвышается, как прежде,
Упрямой Генуи стена.
И, обнимая берег нежно,
Напротив встал, как янычар,
Один и тот же долг прилежно
Неся – обветренный Алчак.
И волны, стражам помогая,
По дну останки кораблей
Врага – болтают, набегая
И отбегая вдаль скорей.
Уж много лет они без дела,
Свидетели иных времен -
Когда здесь гулко сталь гудела
И эхо обращалось в стон.
Лишь ночью – муторной и тёмной –
Им кажется, что где-то там
Враг неизвестный и огромный
Спешит на приступ по волнам.
Тогда вздымается пучина,
Готовясь встать на парапет.
И в башнях крепости старинной
Блуждает ночью тусклый свет.
И хочется им - до печенок
Свой город защитить от бед…
…А утром смуглый татарчонок
На берег вытащит - рассвет.
2001
Вокзальная ремиссия сознания –
Как будто бы основа мироздания,
Начальная причина и – тупик.
Здесь поезда не ходят напрямик.
…Чем ближе Крым, тем далее Рассея.
И, русский дух по всей округе сея,
Как некто Фрунзе, красный командарм,
Мы Перешеек делим – пополам.
И лошади летят как птицы – в море.
А корабли гудят себе на горе.
И матерятся графы и купцы –
Отныне в мире царствуют скопцы.
И Кафа, не признавшая Мамая,
Возносится на бездною, сметая
И генуэзцев стройные ряды,
И малых сих, растя полынь Звезды.
…Выныривая где-то под Джанкоем,
Где степи, пропесоченные зноем,
Бросаются, как скифы, нам в лицо,
Мы гонимся за греком-подлецом,
Продавшим нам фальшивые монеты,
Где будто бы истерты все портреты,
А Януса как не было, так нет,-
Есть только наш коллекционный бред
И падкая на антику натура,
А грека себе шепчет: «дура-дура…»,
Почесывая свой античный нос
(На древности сегодня славный спрос).
…Здесь пахнет мочевиной и Катуллом.
Холмы здесь разрисовывал Лентулов,
Волошин – небо, Айвазовский – море,
Здесь гекзаметр гомеровский в фаворе.
Здесь мы с тобой из чаши Кара-Дага
Вино хлестали, радостны и наги,
Ныряли за ракушками на дно
И верили лишь в счастие одно.
2000
А у нас в Коктебеле - снег.
Карадаг уплывает в море.
И, уставшие больше всех,
Даже рыбы со мною в ссоре.
Уплывает печаль, причал,
Юнге, домик Максимильяна,
Уплывает куда-то вдаль
И герой твоего романа.
Уплывают на юг кафе,
Уплывают осколки речи,
И плывет на своей софе
Коктебелец, расправив плечи.
...Коктебельский тревожный сон
На пороге иного века:
Две жены да стихов мильон -
Что осталось от человека?
В Коктебеле моем - зима.
Море кажется белым полем.
И как скалы стоят дома,
Где сидим мы вдвоем с де Голлем.
Карадага осипший рык
Отрывает нас от раздумий -
Странный дед к роднику приник
И трясет туда пепел мумий.
Пирамиды, которых нет,
Возникают и исчезают,
И вопрос - он и есть ответ,
И напрасно его читают.
Шарль нальет мне вина в бокал,
И глоток этот будет вечен.
А разгадывать ваш оскал -
Только портить прекрасный вечер.
В Коктебеле у нас - зима.
Снега выпало - словно летом...
Коктебель - это лишь тюрьма,
Здесь опасно не быть поэтом.
Строй за строем, чеканя шаг,
Входит в душу людская слякоть,
И не выпотрошить никак
Эту рыбу, не портя мякоть.
Где-то в Турции и в Москве,
На Монмартре и на Арбате
Все мы братья и сестры все,
Все - товарищи по палате.
Коктебельский ХХ век,
Запорошенный белым снегом, -
Словно высохший чебурек,
Тараканьим грозит набегом...
1999
На этой станции окраинной,
Где пахнет морем или Римом,
С тобой мы встретились случайно
И стало вдруг необходимо
Любить купания полношные
И незатейливое ложе,
И эти простыни промокшие,
И скрип за стенкой хлипкой - тоже.
И даже тот, кто там подглядывал
В незатворенное оконце,
Потом, наверное, докладывал,
Что мы хотели приколоться,
Что мы лежали, оба голые,
На вдрызг растерзанной постели,
Что я тебя - как вишню - пробовал,
Когда мы больше не хотели...
На пыльной станции окраинной,
Где Рим уснул в объятьях Крыма,
Мы, по примеру ископаемых,
Такие черпали глубины,
Что сердце прыгало в истерике,
Виски ломило от давления,
И если б не было Америки,
Мы б открывали привидения
Материков, ушедших под воду,
И городов, ушедших в землю.
Подлодки по такому поводу,
Наверное, полезли б в петлю,
И все заставы пограничные
Трубили б полную тревогу,
И генералы их столичные,
Наверное б, молились Богу...
На нашей станции окраинной
Опять все также нелюдимо.
И для вояк осталось тайной
Все то, что там происходило –
Твои объятия запретные
И нежные ожоги кожи,
И наши па кордебалетные
На раскаленном солнцем ложе;
И наши дни уединенные -
На дальних пляжах, в синих гротах,
И словно бы пенорожденные -
Миры - за каждым поворотом.
...А в небе кружатся пропавшие
Со всех радаров самолеты
Да тень над бухтой пролетавшего,
Нас опознавшего пилота.
2000