В две тысячи сотом, возможно, мне будет две тысячи сто

Дата: 27-12-2011 | 14:07:00

В две тысячи сотом, возможно, мне будет две тысячи сто,
В конфликте с судьбою, построчно сжимающей боли тиски...
Зайдется слезою над камнем, где слов моих высечен стон,
Нетленный Иосиф с изящной фамилией Нобелевский...

Три четверти - ночь... Я избавлю ваш мир от ненужных хлопот...
Ножом по душе... Вырезаю свое - узнаваем и скуп...
Соленые рифмы - на вкус, словно брошенной женщины пот,
Испитый в любви - нелюбовью брезгливо смываемый с губ...

Застывшее небо - плацентой... Лохмотья, прикрывшие срам...
Пунцовые язвы - горит под чужими руками щека,
В попытках понять, что важнее для времени, строящем храм -
Величие или... красивая задница каменщика...




Алексей Дубровский, 2011

Сертификат Поэзия.ру: серия 1382 № 91090 от 27.12.2011

0 | 1 | 3244 | 19.04.2024. 16:37:20

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


Вот уж для ВРЕМЕНИ конечно, красивая задница важнее. И понимать нечего.

"словно брошенной женщины пот,
Испитый в любви - нелюбовью брезгливо смываемый с губ... "
что-то я здесь подзапутался - таки женщина любима или нет? Если в любви - любима? Брошена - и так и сяк может быть. Но дальше - нелюбовь. (?)

Ну и как-то образ "небо-плацента" как-то уж совсем мимо, наверное.

Далее - к началу. Автор себя отождествляет с Христом? По мне, так чересчур смело, ну ладно, смело, несколько неуместно все-таки здесь. И как Бродский (речь же о нем, правильно?) может зайтись над камнем с Вашими стонами?

Да и "времени, строящЕГО храм", все ж таки правильнее наверно?

В общем, я, наверное, просто не понял логику Вашего стихотворения, буду рад, если поясните.

Простите, если был резок.