Дитя-горе (Из Песен опыта)

[20.] Дитя-горе

Стонала мать, отец рыдал,
В опасный мир я вдруг попал,
Нагой, беспомощный, кричащий,
Как демон в облаке сидящий,

В руках отца я извивался,
Из тьмы пелёнок вырывался,
И думал: было бы верней
Приникнуть к матери моей.

16 апреля 2009, Сент-Олбанс

[20.] INFANT SORROW

My mother groand! my father wept.
Into the dangerous world I leapt:
Helpless, naked, piping loud;
Like a fiend hid in a cloud.

Struggling in my fathers hands:
Striving against my swadling bands:
Bound and weary I thought best
To sulk upon my mothers breast.

Self-publ. 1794, London

Примечание

Двадцатое стихотворение из «Песен Опыта»
«Дитя-горе» представляет собой первые две строфы
другого стихотворения с таким же названием из черновой
рукописи ок. 1793, где в восьми строфах повествуется о
ребёнке, рождённом в муках и горе, который затем
познаёт дружбу и любовь (гроздья винограда и миртовое
дерево), чему препятствует священник (в образе отца),
порицающий то, чем тайно наслаждается сам. Повествование
заканчивается тем, что рассказчик убивает лицемера-отца
(по мнению С. Фостера Дэймона это символизирует отказ от
религии), но не успевает получить какой-либо выгоды от
отцеубийства, поскольку сам становится стариком.
Вероятно, Блейк не решился поместить стихотворение с
таким кардинальным решением проблемы в книгу песен
предназначенную как бы для детей, решив ограничиться
восемью первыми строками, содержащими лишь завязку
этой драматической истории, где ребёнок, явившийся в этот
опасный мир, пытается бороться против ограничений на него
накладываемых (руки отца, тесные пелёнки), сравнивая себя
с «чёртом спрятанном в облаке» но, связанный и усталый,
может только хмуро тыкаться в материнскую грудь.

Д. С.