Из тетради "ВЕРСИИ"

Вид из окна отеля

Заезжий плейбой, практикующий холостяк,
Не очень-то знающий, ради какого блага
Он оказался в Таллине, видит эстонский стяг.
Тресковей и ношеннее не бывает флага.

Окно отеля выходит на зимний дождь,
Туда, где над соснами Кадриорга
И мокнет метафора края. Трехцветна. Но все ж
Портянка с ноги то ли Ричарда, то ли Георга.

Меж синей и белой – холодная черная треть.
Плюс олово бухты. Плюс финского ветра барахты.
Какому геральду такое приснилось? (Смотреть
Историю Ревеля. Лучше – историю Лахты)

Должно быть, оттуда, откуда язык и Норд-Вест,
Пришла и ментальность (поди, занесли корабелы).
Там те же два цвета, но только положенных в крест –
Заветренный синий, застиранный белый.

Но черный? Но черный… И глядя на серую взвесь
Прогноза на завтра и меряя комнату шагом,
Взорвешься: какого же волка ты здесь –
На севере жизни, под этим простуженным флагом!

И эта русалка, холодная, как водолаз…
И подлость рулетки… И счет за ненужную эту
Поездку, которая, в общем, не удалась.
Как, впрочем, и гемблинг.
Короче – карету!

Куда-нибудь к югу! Тем паче (как можно понять
Из северных хроник и песен простого народа),
Что флаг, если поднят, теперь уже не поменять
Без государственного
переворота.

Опыт

Городской кобель, если не гонит суку,
Перейдет по зебре и на зеленый свет.
Цвет от цвета он отличит по звуку,
Ибо запаха в физике спектра нет.

Звук зеленого света известен ему. Но это
В смысле формулы – не людского ума вопрос.
Знал бы ты щелчок амплитуды цвета,
Был бы ты городской беспризорный пес.

Он – без споров. Он мокнет у светофоров,
Точно зная, что там у них внутри.
И переходит. Не так, как альпы Суворов,
А умножая свой возраст на семь, запятая, три.

Выжить в ногах у двуногих – удел немногих.
Можно подсесть на выхлоп, на запах шин.
Сколько четверолапых четвероногих
Ковриков, распластавшихся для машин!

Опыт – скука. Но это такая штука:
Жди зеленый. Переходи, как все…
Если на красный не затанцует сука
Там, на другой стороне шоссе.

Эхо

Эхо у голоса есть. А у зрения нет?
Глаз посылает вопрос – получает ответ.
То, что мы видим, и есть возвращаемый отзвук.
Что долетает назад от грача до зрачка?
От водоема? От прачки, стоящей рачка?
Реверберирует свет от предмета и воздух.

Даже во времени видимость эха тверда:
Если погасшая в космосе мегазвезда
Мне прожигает электромерцанием веко,
Что же тогда долетает оттуда сюда?
Что отражает повторно зрачок и вода?
Что это, если не эхо?

Версия

Нет никаких планет. И нет, конечно, звезд.
А то, что видит глаз смотрителя ночного,
Есть дырки от гвоздей, пробивших небосвод
Туда, откуда – свет и ничего иного.

И если астроном и смотрит сквозь стекло
На вогнутый дуршлаг с мерцающей просечкой,
То чтобы нанести надмирное светло
На карту бытия, закапанную свечкой.

И странно только то, что этих дырок сор
То образует ковш, то крест, то профиль Овна.
Как будто Дырокол так шифровал узор,
Чтоб даже астроном не прочитал дословно.

Дозорцев Владлен, 2009

Сертификат Поэзия.ру: серия 983 № 67724 от 03.02.2009

0 | 4 | 2856 | 19.04.2024. 00:25:47

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []