Артур О Шонесси Песни "Она ушла..." ;"Любовь прошла"

Артур О’Шонесси Песня «Она ушла...»
(С  английского)

Она внезапно странствовать ушла.
Её рассудок помутила мгла.
Ах, если б удержать её - в кудрях,
во всей красе - хотя бы в зеркалах,
такою же, как прежде ! Там лишь блеск стекла.

Не пара мы теперь. В ней свет любви зачах.
Она украла Рай и Бога допекла,
поклявшись, что НАВЕК, - в безумье и в сердцах -
когда вдруг странствовать ушла.

Не помню ничего. Душа изнемогла.
Кто б так, как я, просил не помнить зла ?
Кто б столько тешил с песней на устах !
О Господи ! Позволь сыскать её в бегах -
живой ещё - и память вытравить до тла
о том, как странствовать ушла.


Arthur O’Shaughnessy Song: She has gone wandering…

She has gone wandering, wandering away;
Very sad madness hath taken her to-day.
Would I might hold her hair’s golden mass,
By her two feet, her girdle, her whole self in the glass
Of the years past, that change not, though she change and stray

For twain were we no more, to love and to pass;
For she hath both our heavens, and God heard her say
Fair oaths that but curse both for ever, if, alas !
She hath gone wandering away.

Shall not some memory –nothing I can say –
Soon or late plead with her more than I pray ?
Shall not some song, more than my singing hath ?
Yea, O God ! let me find her, though dying in the grass;
Ere she die let me hold her, and forget how to-day
She hath gone wandering away.

From “Music and Moonlight”, 1874

Артур О’Шонесси Песня «Любовь прошла»
(С  английского)

Она мне молвила: «Любовь прошла !»
Её слова звучали как угроза
Мне жизнь постыла без её тепла,
И, что ни ночь, меня слепили слёзы.
Просил, чтобы себя превозмогла,
позволила ещё побыть при ней -
ловить из глаз живительные дозы.
Была ж любовь, не счесть ночей и дней.

Она сказала, что порвалась нить,
но сжалилась, и я запасся цепью,
чтоб крепче нас двоих соединить
искусственною золотою крепью.
Она позволила, и я, слепец,
связал её от пяток и до кос,
опутал всё её великолепье
и звенья вплёл ей в золото волос.

Но нет ни радости, ни торжества,
хотя она опять со мною рядом,
и тело, руки, ноги, голова –
Всё-всё моё ! – до смерти под доглядом.
Но цепи нет, и сыщется едва,
чтоб сердце тоже взять в тугую власть.
И губ её не запереть, как надо,
чтоб не твердила, что угасла страсть.

Arthur O’Shaughnessy Song

I went to her who loveth me no more,
And prayed her bear with me, if so she might;
For I had found day after day too sore,
And tears that would not cease night after night,
And so I prayed her, weeping, that she bore
To let me be with her a little; yea,
To soothe myself a little with her sight,
Who loved me once, ah! many a night and day.

Then she who loveth me no more, maybe
She pitied somewhat: and I took a chain
To bind myself to her, and her to me;
Yea, so that I might call her mine again.
Lo ! she forbade me not; but I and she
Fettered her fair limbs, and her neck more fair,
Chained the fair wasted white of love’s domain,
And put gold fetters on her golden hair.

Oh ! the vain joy it is to see her lie
Beside me once again; beyond release,
Her hair, her hand, her body, till she die,
All mine, for me to do with as I please !
For, after all, I find no chain whereby
To chain her heart to love me as before,
Nor fetter for her lips, to make their cease
From saying still she loveth me no more.

Владимир Корман, поэтический перевод, 2007

Сертификат Поэзия.ру: серия 921 № 54464 от 27.07.2007

0 | 1 | 8922 | 18.04.2024. 17:24:04

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []