ЕСЕНИН И КЛЕОПАТРА (Продолжение 2)

Дата: 18-04-2006 | 11:23:31

Есенин:
Тогда начнём, как принято при встрече
Поэтов двух после разлуки вечной.
Поднимем тост с бокалами вина
Во славу Музы русской, старина!

Пушкин:
Я принимаю Ваше предложенье,
В надежде, что оно получит продолженье.

Есенин:
Да вот же столик, вот и два бокала,
А вот сосуд с вином, коль будет мало!
И пусть звенит хрусталь проникновенно
Пьянящей музыкой в холодных наших венах.
Тем более, что честно говоря,
Напитки здесь не русского царя!

Пушкин:
Как гости да ещё в волшебном сне
Не будем вкус искать в дарованном вине.

Есенин
А я приемлю сны, как саму жизнь.
В российском омуте иль в смуте алкогольной
Я остаюсь слугою Музы из
Села рязанского с весёлой колокольней.
И потому в моих руках – гармонь,
И в голове проносятся частушки.
А Вы могли бы развести огонь
В сердцах промозглых? Признавайтесь, Пушкин!
У вас в стихах изысканных вино,
И яства поэтического вкуса,
А тем, кому и вкуса не дано,
Вы сказочку, подкинете искусно.
Но жизнь – не умощённая дорога,
Она со дна, из глубины земли
До неба многоопытного Бога,
Крутящего планеты-корабли.
И я со дна морского зачерпну
Своим стихом Вселенной отраженье
И, обнимая Солнце и Луну,
Я напою всех жаждущих броженья!
И вот, когда поэзии вино
Во всех заискрится сосудах человечных,
Бог на планету снизойдёт навечно
С небесно отвлечённого панно!

Пушкин:
И Дьявол в преисподнюю сойдёт.
И что тогда? Поэзия умрёт?
Ваш монолог я искренним сочту,
Но мысль его похожа на мечту
Наивного в сужденьях филосОфа,
Живущего отшельником высоко
В горах иль возмечтавшим после штофа
О мантии великого пророка.
Я не стыжусь гражданского стиха,
Но цель в искоренении греха
Не для поэзии. Она сама, как грех,
Как наваждение, приманка на успех.
Порой ловец его, без таинства внутри,
С Парнаса своего пускает пузыри.
И лишь немногие без шума и тщеты
Кладут слова на вечные щиты.

Есенин:
Мои стихи родятся легче в поле,
Где край на край и дали греют душу,
Где ветер, словно вырвясь из неволи,
Травою дышит или тучи сушит.
Пьянит глоток меня лесного родника,
Мне льются в грудь берёзовые песни
И душу мою любят умыкать
Рязанские заброшенные веси.
Моим стихам в некошенных лугах
Рождаться суждено под песнь цесарок,
Не свойственны им восклицанья “Ах”
И прочие словечки из словарных
Альбомов пансионовых девиц
И фолиантов кожаных страниц.
Но, если я в стихах словарь нарушу,
Напевностью нахлынувшей томим,
То нараспашку раскрываю душу
Пред мыслимым читателем моим .

Пушкин:
Довольно с Вас никчёмнейших забот,
Поэт всего лишь собственный читатель
И вдохновенья своего полёт
Оценит прежде сам, но судия - Создатель
Со временем ему даст строгий приговор,
Не стоит вкруг сего и затевать нам спор.
А что касается открытости поэта,
Я бы советовал не отвергать совета, -
На случай сохраняйте между строк
Хотя бы в мыслях фиговый листок.
Талант всю жизнь, рискуя высшей ставкой.
Обязан быть непознанной загадкой.
К чему, скажите, должен он гоняться
За тем “промозглым”, Вы сказали, сердцем?
Чтеца подобного я не считаю зайцем
От оного готов подальше деться.
И за столом в тиши библиотеки
Подобной цели не имел вовеки.

Есенин:
Я прежде чем ответить Вам, пожалуй,
Отведаю змеи повторно жало.
Здесь,благо, ни калечащей больницы,
Ни отделенья лечащей милиции!

Пушкин:
Не разделяя Ваших опасений,
Я воздержусь без долгих объяснений:
Когда нет пламени, не лью в светильник масло.

Есенин:
Ну вот, я, кажется, и с мыслями собрался.
Моим стихам не свойственно в стенах
Рождаться и в полголоса звучать,
Как с проблеском в дождливых небесах,
Порой они текли ручьём журча,
Но было, что с декабрьскою грустью
Влекли меня рекой к неведомому устью.

Пушкин:
Кого ж, просторы синих волн
Не брали в сказочный полон!
Вот и сейчас вкруг нас гуляют волны
И музыка как будто бы валторны
Сопровождает таинство движений
В единстве откровений и сомнений.
Почти, мой друг, молчаньем нежный танец,
Как отчий кров припомнивший скиталец.

Есенин:
Вот к слову и - наш непонятный плен,
О нас в котором бог чужой радел.
Не знаю смысла-замысла всего
Но я отдельно выпью за него.
Танцорки воробьями в конопле
Спорхнули и умчались в свой бордель.
И снова стражников с доспехами я вижу,
Царица, видимо, направилась сюда.
Придётся подойти к стене нам ближе
А то, не дай Бог, свалится беда.
У стражи так наточены секиры,
Что лучше обойти их стороной,
Я пальцем тронул, думая, что игры
И в сон уже не верил неземной.
Добро, что чернокожая Сибила
В одну минуту кровь заговорила.
Мне показалось после исцеленья
За танцами под музыку с хорами,
Что окруженье тайной панацеи
Меня не стережёт, а охраняет.
Мне также видятся черты знакомых лиц
По улицам российских двух столиц.
Признаюсь Вам, меня не удивляет
Здесь в роли полновластного визиря
Кого-то мне напомнивший верзила.

Пушкин:
Блондин?

Есенин:
Блондин пред Вами, а других тут нет.
Скорей всего прилизанный брюнет,
Который над соколихой царицей
Подобно кочету не в меру суетится.
А на меня, что очень удивительно,
Он смотрит свысока, но снисходительно.

Пушкин:
Я слышал, Вы, ничтожнейше сумняшеся,
С царицею, как с Господом, на “ты”,
И сопоставив с церковкой, закравшейся
Мне в душу, как виденье пустоты,
Хочу спросить, в России царь и Бог
По-прежнему в чести дворянства и народа?
Кому служил рифмованный Ваш слог
Иль ведома ему беспечная свобода?

Есенин:
Произошло, как предрекали Вы
В поэме о дворянстве и собранье,
В бесплатном окончательном изданье
Девятой с продолжением главы.
А мой, как Вы сказали, в рифму слог
Тому, надеюсь, менее помог.
Вам, полагаю, нечего трудиться
Дописывать по-новому страницы.
Вы перед совестью поэта не в долгу.
А за "Онегина" я через не могу
Готов поднять ещё один бокал.

Пушкин:
Поэму ту я долгом не считал,
Бежал от ней, как с бала сам Онегин.
Виной себя другою упрекал:
“Египетских ночей” невзысканный финал
Мой труд оставил альфой без омеги.

Есенин:
И тот финал другой поэт закончил,
И кажется мне, что вполне успешно,
Казнил всех трёх, царица безутешной
Над самым юным плакала три ночи,
Надеюсь, коль ошибся, так не очень.

Пушкин:
Но кто посмел так извратить сюжет
В поспешную и злую мелодраму?
Немного изучив известную нам даму,
Считаю гнусным на неё навет.

Есенин:
Казалось бы, пора царице снизойти
И до меня с тем, чтобы прояснить
Причины пребыванья взаперти
И сроки заточенья…

Пушкин:
Та же нить,
Что мне и Вам невидимою послужила цепью.

Есенин:
К чему тогда окружены мы крепью
Из галерей гранитных этих стен?
Не слишком ли они массивны для гостей,
Которым в них не ждать ни новостей
И ни спасенья, окунаясь в плен
Чарующих мелодий, танцев, песен
И, наконец, беседы интересной.

(Продолжение 3 следует)




Виктор Калитин, 2006

Сертификат Поэзия.ру: серия 669 № 43981 от 18.04.2006

0 | 6 | 2340 | 28.03.2024. 11:37:58

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


Вот так! Потрясающе. "Нельзя чтоб страх повелевал уму, иначе мы отходим от свершений" Данте Алигьери, как Вы помните, уважаемый Виктор.
Спасибо. Буду ожидать продолжение III.
С глубоким уважением Петр Боровиков

Виктор! Продолжаю пребывать в восхищении от Вашего мастерства. Такие строчки можно растаскивать на цитаты:

И вот, когда поэзии вино
Во всех заискрится сосудах человечных,
Бог на планету снизойдёт навечно
С небесно отвлечённого панно!

Я не стыжусь гражданского стиха,
Но цель в искоренении греха
Не для поэзии. Она сама, как грех...

Поэт всего лишь собственный читатель

Талант обязан в жизни своей краткой
Быть самому себе непознанной загадкой.

И можно продолжать. А вот небольшое замечание по порядку слов в строке:

Пьянит глоток меня лесного родника

Думаю. здесь надо поменять. :)

Жду продолжения! Успехов!

А что касается открытости поэта,
Я бы советовал не отвергать совета, -
На случай сохраняйте между строк
Хотя бы в мыслях фиговый листок.
Витя, спасибо!!! Замечательно! Жду 3.
Самые сердечные пожелания тебе и Розочке:-)))

Поэтов двух после разлуки вечной.
А я приемлю сны, как саму жизнь.
Во всех заискрится сосудах человечных,
Я бы советовал не отвергать совета, - посмотрите эти строчки.

Виктор, в целом, мне сцена не совсем понятна. То есть тема разговора есть, но что в это время происходит? На словесную дуэль не похоже, на пиршество и братание тоже. То есть я не смогла определить событие. Есть отдельные хорошие места в диалоге, но хотелось бы впечатления в целом.

Желаю успехов!

Ирина

Виктор, эта часть - блестящий и интереснейший монолог поэтов о поэзии вообще и о своей в частности.
Ваша работа просто потрясает...

С уважением,
Ольга