Impression en Venezia

Оглянувшись назад, есть ли смысл еще повторять:
масло, скрипки, дворцы, площадь, мокрая прядь
твоих светлых волос? Хоть залей сургучом или воском
этот тонущий хлам, пожираемый мартом и мозгом -
все равно неподкупен извне, в безупречности плоти,
в кудрях бронзовых дев, купидонов, карнизов в помете...

Хлопнуть дверью нельзя под водой. На крыльце олеандры.
Только всплески гондол, на которых стоят "ихтиандры"
с лентой, с красным вином, в пустоте, с золотыми зубами,
врозь с охапками роз брачных пар, с дорогими гробами.
Медных лавров венки с кобылицею с черным подпалом
не напотчуют взгляд, уплывающий узким каналом
первозданной любви. На протертых зеленых диванах

из весенней травы, в азиатских до пят сарафанах,
стайки бабочек вверх производят свои менуэты,
на свету превращаясь в стекло, в золотые монеты.
Их стареющий дож, в окружении смуглых наложниц
слышит шорох парчи, звон браслетов и щелканье ножниц.
Так ему мастерят облачение юные лгуньи,
поднося кружева зеркалов праздноликой лагуны,
где строенья скользят в своем танце нелепо роскошном,
погружаясь на дно, настоящее путая с прошлым.

Боровиков Пётр Владимирович, 2005

Сертификат Поэзия.ру: серия 913 № 39822 от 01.12.2005

0 | 2 | 2320 | 16.04.2024. 21:40:33

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []