АНТИПУШКИН

Дата: 19-10-2005 | 10:35:49

1.
Эта история случилась в самом начале
Золотого века русской поэзии,
Когда богатые люди скучали
В гостях у родственников в Верхней Силезии,
А бедные люди пропитания для
Проводили лучшие годы,
Возделывая чужие поля
И свои огороды.
Русские корабли бороздили моря –
По-хозяйски, а не в роли просителя.
А Европа с опаской смотрела на царя-
Освободителя.
Рынок ломился от масла и кож,
Высоко ценилась галантерея.
А внутри петербургских масонских лож
Не было ни одного еврея.
Высший свет наблюдал, хохоча,
За превращением гения в старого мерина,
А Державин, упустивший в степи Пугача,
Огрызался как-то потерянно.
И уже стоя в гробу левой ногой,
он увидел в лицее Пушкина
И шепнул ему на ухо: «Ты тоже изгой:
У тебя волосы с завитушками».
А все решили: благословил,
Чтобы звезда поэзии засияла ярче…
И никто не услышал, как Пушкин переспросил:
«Ну, чего тебе надобно, старче?»

2.
В общем, это было давным-давно…
В Туле, Рязани или Тамбове
Жил талантливый мальчик, но
Не был он голубым по крови.
Хотя мог часами говорить об отце
Из обедневшего дворянского рода.
Но мама – крестьянка. И в Царскосельский лицей
Ему не было хода.
Однако, талант его обещал
Развиться до высот классицизма.
Но на таких Державин внимания не обращал
По причине катастрофического снобизма.
Мальчик был высок и красив на вид,
Как древнегреческий воин:
Ладно сшит,
Крепко скроен.
Ему бы кивер да аксельбанты на грудь,
А в кошелек – монеты…
Но он выбрал иной жизненный путь –
Путь поэта.
Благо, в именьице без веранды и без крыльца,
Пережившем разные передряги,
От отца
Осталась куча чистой бумаги,
Литровая банка хороших чернил
И перьев гусиных связка.
И мальчик решил,
Что кончается быт и начинается сказка.

3.
Друзья, которые нам отпущены, -
Благословение или кара?
Одному – Кюхельбекеры, Дельвиги, Пущины,
А другому – Антип и Варвара.
Один – птенцом в царскосельский выводок
С перспективою на полет.
Другой – ублюдок и выродок.
И каждый урод
Норовит посмотреть свысока,
Изнемогая от брезгливости…
Да, порой тяжела рука
Божественной «справедливости»…

4.
Мальчик рос нелюдимым и замкнутым,
Пестуя комплекс Эдипов,
И спасался воздушными замками
От Варвар и Антипов.
Глаза закрывал и летел на Запад –
В края Эсхила, Софокла, Лукреция…
Но неистребимый чесночный запах
Настигал его даже в Греции.
Он тянулся к проблескам красоты,
Мечтал об античном чуде,
Но видел кругом лишь щербатые рты
И обвисшие груди.
Это Пушкин, когда был пьян
И бегал за девками в голом виде,
Любил деревню и русских крестьян.
А мальчик их не-на-ви-дел.
Он уходил с котомкою в лес.
И там, в березовой чаще,
Бог спускался к нему с небес.
Но черт появлялся чаще.

5.
Раньше, когда у России еще не появились плеши
И она щеголяла кучерявою головой,
В каждом лесу жил леший,
В каждой избе – домовой.
Люди не слышали про страну Камерун,
Не пели песню про «Эллис»,
Но все еще помнили – кто такой Перун,
И кто такой – Велес…
Бывало, баба в поле от солнышка загородится
Ладонью мозолистой, и тут же вдали
Появляется Богородица –
Защитница Русской земли.
Баба застынет, как штырь,
И истово молится…
А через год здесь уже монастырь
Пресвятой Богородицы.
Вот такой вот духовный бурун
По реке, текущей в Освенцим:
Слева – леший, справа – Перун,
А впереди – Мария с младенцем.

6.
Летнее утро. Знакомый лес.
Мальчик спиной прислонился к березе.
А за спиной элегантный бес
В импозантной позе:
«Вам суждено остаться в веках,
вас ожидает признание.
Только не забывайте ставить на черновиках
Время их написания.
Тредиаковский и Кантемир
Скоро забудутся, как хазары,
А ваши песни зазвучат на весь мир
В переложении для шестиструнной гитары.
И школьники в каком-нибудь Череповце
Или в его окрестности
Будут списывать сочинение об отце
Российской словесности.
А великий композитор неопределенной ориентации
По имени Петр Ильич,
Возможно, однажды забацает
На вашу поэму оперу-спич.
Вас будут любить и носить на руках
Из салонов в собрания…
Только не забывайте ставить на черновиках
Время их написания…»

7.
Мальчик был для беса открыт,
Как бутылка «Фетяски»:
Он же думал, что кончился быт
И начинаются сказки…
Он же не знал, что книжная полка
Подруга для нищего – та еще…
А у легендарного тамбовского волка
Так много товарищей…
Мальчик слушал, мальчик кивал,
Впитывал капли духовной отравы
И в голове своей рисовал
Картинки будущей славы.
Вот он идет, а следом летит:
«Гений… Мессия…»
Вот он отлит в благородный гранит
У кинотеатра «Россия»…
Вот статью в журнал о гиганте духа
Пишет его наследник.
А его именьице – не дом-развалюха,
А дом-заповедник…
А бес все шептал и шептал о веках
Славы, успеха, признания:
«Вы только не забывайте на черновиках
ставить время их написания…»

8.
Время, как волна о причал,
Билось и откатывалось с зевотой.
Но мальчик этого не замечал –
Он работал.
Каждое утро вставал чуть свет,
Умывался наскоро, ел урывками…
Но к обеду – элегия или сонет.
А к ужину – листы с драматическими отрывками.
Сутулость. Чахоточный цвет лица.
В глазах – лихорадочный блеск реформатора.
А в результате – будущий праздник для чтеца-
Декламатора.
Старые шлепанцы – как вериги,
Ветхий халат – наследие деда…
А по комнате – книги, книги,
Взятые напрокат у спившегося соседа.
Энциклопедия, дамский роман,
Переписка царицы с Вольтером,
Байрон, Шенье, Дидро, Шеридан
Вперемешку с Херасковым и Гомером.
Чтение – творчество, в голове – мешанина:
Троянский Айвенго штурмует Париж…
А у Расина
На кухне живет говорящий стриж…
Впрочем, все это не отражается на
Стройности стихотворного лада.
И из-под пера выходит страна
Прекрасная, как Эллада,
Вся пропитанная мечтой,
Стремящаяся все выше и выше…
Куда там Пушкину! Тем более что
О Пушкине мальчик тогда еще и не слышал…

9.
Россыпи рифм и лесенки строчек
Не заменяют полового влечения.
И однажды мальчик почувствовал, что хочет,
Но не придал этому никакого значения.
Разве что вспомнил, как у амбара
Видел однажды видеоклип:
Кривую Варвару
Пользовал пьяный Антип.
Зрелище было не из приятных
Для романтических детских глаз:
Оба потные, оба в пятнах
И все непотребное – напоказ.
Мальчик решил, что поставит прочерк
На сексе и ограничится ролью зрителя.
Но снова почувствовал, что хочет,
И принял позу Мыслителя.
Он понял, что по натуре своей – не монах
(Вот она – вакхическая Эллада!),
И если оно шевельнулось в штанах –
Значит ему что-то надо…
Он отложил в сторонку сонет
И разгладил на лбу морщину…
Мальчику было 17 лет.
Он превращался в мужчину.

10.
Сосед-алкоголик зашелся от счастья,
Выслушав бессвязное лепетание,
И тут же решил проявить участье
В половом воспитании.
Он сказал: «У меня племянница – душка,
Вся в завитушках и блестках…
Впрочем, редкая поблядушка…
Ой, пардон, вертихвостка…
Вы с ней поладите, как Орфей с Эвридикой…
Не все ж тебе спать с бумагами…
Вот тебе фрак с засохшей гвоздикой
И сапоги с крагами.
Прими от старого друга совет:
Пора выбираться в люди.
Это, конечно, не высший свет,
Но и не хрен на блюде!»
Мальчик слушал, мальчик кивал
Грустно и сдержанно, как на тризне,
Но в голове уже рисовал
Картинки новой сияющей жизни.
Бал. Кивера. Золоченые шпоры.
Свет канделябров комкает тьму.
И тут появляется он. И взоры
Устремляются только к нему.
Барышни ахают и краснеют,
Но он глядит на них с высоты:
Он пришел лишь за тем, чтобы встретиться с нею –
Девушкой своей юношеской мечты.
Греческий профиль, белые плечи,
Тонкие пальцы, чувственный рот.
Только посмотришь, а дышать уже нечем:
Куда-то делся весь кислород…
И вот уже в разгаре фиеста!
Все расступаются. Оркестр в ударе.
Место
Божественной паре!

11.
Нарушив идиллию собачьей свадьбы
И спугнув ворон с насиженной елки,
Мальчик с соседом выехали из усадьбы
На старой двуколке.
Хорошее это дело – мчаться вперед,
Позади оставив проклятое прошлое,
И знать, что еще немного – и произойдет
В твоей жизни что-то хорошее.
И уже соловьями поют петухи
Что-то красивое и протяжное…
А может, и вправду стихи
В жизни – не самое важное?

12.
Жизнь парадоксальна, как последние могикане
Для случайно попавшего в Канаду татарина…
Она звалась не как-нибудь, а Татьяна
Ларина.
Тонкие пальцы, чувственный рот,
Мучимый вечной жаждою…
В Тамбове о ней говорили: «Дает,
Но далеко не каждому».
Впрочем, отец в долгах, как в шелках,
И не позволяет не то чтобы… Но даже целоваться.
Поэтому в определенных кругах
Она слыла недотрогой и цацей.
Ее берегли, как зеницу ока,
Чтобы выдать за богатую старую задницу,
Которой станет настолько одиноко,
Чтобы взять бесприданницу.
Но старая задница ломберный столик
Предпочитала девичьим чарам.
А тут вдруг дядюшка-алкоголик
С молодым янычаром.
(Ох уж этот девятнадцатый век,
Особенно первая половина:
Для провинциальных девушек что турок, что грек –
Все едино…
А уж если волосы, как повилика,
И выглядит, как придурок –
Во фраке высохшая гвоздика –
Ну, точно: турок!).

13.
Мальчик взглянул и лишился речи –
С крыльца сходила сама мечта:
Греческий профиль, белые плечи,
Да и все другие места…
У барского дома – не на подножке в трамвае.
Все романтичней: батист, каблучок…
Мальчик выдохнул: «Так не бывает…»
А эхо откликнулось: «Эх, дурачок…»
Сосед-алкоголик вздохнул сердито
И подтолкнул: «Ну же, сукин ты сын!»
А мальчик восторженно: «Афродита…»
А Ларина раздраженно: «Полный кретин…»

14.
Пока соседа приветствовал брат,
Радостно намекая, что он здесь лишний,
Татьяна мальчика пригласила в сад –
Посмотреть на цветущие вишни.
Хотя Япония была далеко,
Было в ней что-то от гейши
(В том смысле, что в себе она как-то легко
Сочетала разные вещи).
И по дорожкам прокладывая маршруты,
И говоря слова, которые вряд ли запомнятся,
Ларина думала: «Чем черт не шутит,
Может, сегодня обломится».
Но мальчик парил высоко в небесах
И пел про себя романсы,
Пока Татьяна на сексуальных весах
Взвешивала свои шансы.
К концу прогулки они подошли к нулю,
И исход романа стал ясен.
Ларина выдохнула: «Аля-улю,
Вы здесь, а я – в Гондурасе.
Простите, но ваш затрапезный вид
Говорит о бедной внутренней оболочке.
И мне кажется, что у вас не стоит
Не только воротничок у сорочки.
А эта гвоздика в поношенном фраке…
А краги а-ля маркиз Карабас…
Когда в Тамбове воют собаки,
Они вспоминают случайно не вас?
Мальчик потупился: «Да, я не Крез
И не граф Монте-Кристо,
И на душе у меня мороз
С температурою минус триста.
Зато когда я пишу стихи –
Они гениальны. И Спаситель безропотно
Тут же прощает мои грехи
В розницу и оптом».
И он прочел ей четыре стиха,
Написанных на лесной опушке.
Татьяна выслушала и сказала: «Ха!
Тоже мне… Пушкин…»

15.
Собственно, об этом можно было и не писать, но
Глупость нуждается в наказании.
К тому же имя было произнесено,
И оно засело у мальчика в подсознании.
Он не сиживал за фрейдистским столом,
Не грыз психологические сушки,
Но с того времени сексуальный облом
Для него был связан с фамилией Пушкин.
И поневоле, чуть не пойдя ко дну
В районе жизненного экватора,
мальчик прислушивался: «…Чуть не увел жену
У генерал-губернатора…
…Сослан… Михайловское – это у Пскова…
…У Бенкендорфа богатый улов…
…Керн… Голицина… Воронцова…
… «Арзамас»… Кишенев…
…Гончарова сошла с ума…
…За арапа – хуже, чем за китайца…
…Эпиграммы… Плачет тюрьма…
…Поэма, высосанная из пальца…
…Батюшков лучше… Русский Гольдони…
…Причины дуэли пока не ясны…»
Мальчик вскидывал к ушам ладони
И хотел тишины.
К черту любовь! Творчество – лучик
В царстве теней. И, читая журналы,
Мальчик чувствовал, что его стихи лучше.
Но чтобы печататься – таланта мало…

16.
Солнце всходит, и солнце заходит,
А в полдень всегда висит над ольхою…
Как это страшно, когда ничего не происходит:
Ни хорошее, ни плохое…
Постоянство – как Божья кара,
На плечах – тяжесть гранитных глыб…
День за днем – все та же Варвара,
День за днем – все тот же Антип…
Сосед-алкоголик обижен на неудавшийся эксперимент:
Книг не дает и смотрит волком:
«Ин-тел-ли-гент!
А фиг ли толку!»
Стихи – это все, что остается
От прошлой жизни в жизни этой.
Единственный страх – что вдохновение не вернется,
Уйдя к другому поэту…
С деньгами по-прежнему крайне сложно:
Одежда в дырах, еда убогая…
Хотя – жить можно,
Если не претендовать на многое.
А попробуй на многое попретендуй
Без денег в Российской империи
В каком-нибудь тысяча восемьсот …надцатом году
Суровых событий в преддверии…

17.
Сосед-алкоголик умер внезапно,
И несколько дней в деревенском храме
Винный запах
Витал над хорами.
Свалила соседа все та же хвороба,
Что и прочих людей выпивающих…
И мальчик долго стоял у гроба,
Скорбя о единственном своем товарище.
О чем он думал в этот момент –
История не сохранила.
Возможно, вспоминал неудавшийся эксперимент,
А может быть, на него как раз накатило
И он лихорадочно рифмовал:
«смерти»-«не верьте», «тяжко»-«бедняжка»…
Впрочем, на поминках все больше молчал
И налегал на бражку.
И вдруг закашлялся, на паркет
Выплеснув кровь из натужной глотки.
Ничего не поделаешь: привет
От чахотки…

18.
А через неделю после прощания
В один из погожих июльских дней
Присяжный поверенный огласил завещание.
И у мальчика пробежал холодок по спине.
Видимо, вспомнив про дедов халат и тапки-вериги,
Сосед, задержавшись у смертных дверей,
Оставил мальчику все свои книги
И несколько сот рублей.
И мальчик, решив, что теперь богат,
Принес к крыльцу хворост в охапке
И торжественно сжег халат
И верижные тапки.

19.
Когда в могиле одна нога
Утрамбовывает землицу,
Другой ноге пора на юга,
А уж никак не северную столицу.
Чахотка – это солнце и Ялта,
Песок и мадера-«катанка»,
А Балтика хороша для прибалта,
Ну а для русского – каторга.
Но поэзия ценит терновый венец
И пропитана суицидом…
Мальчик решил положить конец
Комплексам и обидам.
В Питере – общество, в Питере – знать,
А в Тамбове поэзия – вместо фистала.
Но справедливость должна восторжествовать
Во что бы то ни стало!
К черту Ялту, песок, вино
(Не в кружке счастье, пусть счастье – кружками)!
Решено:
В Петербург! К Пушкину!
Я – лучше, но и он – не идиот.
Прикоснувшись к моим стихотворениям,
Он поймут, непременно поймет,
Что имеет дело с гением…

20.
У беса от смеха развязался шнурок
На прикопытном ботинке:
«Визит полководца рифмованных строк
в редакцию журнала «Веселые картинки»!
Пушкин – не Овен, Пушкин – Близнец:
К нему со стихами – как в море на вело…
Вот бутылка мадеры и огурец –
Другое дело!
Или милая барышня в неглиже:
«Иди ко мне, мой Ганибал!»
А от провинциальных талантов и стихотворных клише
Он еще в лицее устал…
Впрочем, прощайте, мой певчий птах!
Я даже не говорю «до свидания»…
И по-прежнему не забывайте на черновиках
Ставить время их написания!»

21.
Солнце всходит и солнце заходит,
Если судить по солнечным пятнам
На пыльной стене. И Пушкин находит
Это занятным…
Если пятно от бюро к Амуру
С мелкой рябью фарфоровых прядок,
Значит, еще не время свою шевелюру
Отрывать от подушки и приводить в порядок.
А если пятно начинает светлить
На старых портретах лица,
Значит, время перекусить
Или опохмелиться…
Но это редко. Чаще – сквозь тернии
К звездам, назло всем цензурным стражам!
И вдруг дворецкий: «Из Тамбовской губернии
К вам господин с саквояжем».
И можно, конечно, сказать: «Проси!»,
Но как же борьба со стражами?
О, Господи, сколько их на Руси –
Господ с саквояжами!
В своих поступках, в своих делах
Волен я или не волен?
Короче, этому, из Орла,
Скажите, что барин болен.
«Да он из Тамбова». Ах, все равно…
Пусть хоть из ставки варяжей!
Пока в работе «Борис Годунов» -
Никаких саквояжей!

22.
«Барин болен… У барина страшный жар…
Ждут лекаря… Извините-с…»
У дворецкого прирожденный актерский дар –
Хоть сразу без экзамена в ГИТИС.
«Что передать-с?» «Я зайду потом,
Когда барин пойдет на поправку…»
Мальчик нахлобучивает пальто
На теплую безрукавку
(Это Варвара, роняя слезы,
Сунула напоследок в баул вещицу:
«Говорят, в Петербурге зимой морозы –
Пригодится…»).
Вечер. Нева. Средоточие льдин.
В кармане крохи от соседского стольника.
Мальчик один. Абсолютно один
В без пяти минут городе Родиона Раскольникова…

23.
Отсутствие беса
Сказывается на присутствии духа:
То бишь полнейшее отсутствие интереса
К античной лирике и «борматуха».
А что еще делать, если «барин болен»
И на хорошее пойло не хватает бабла?
Поневоле
Ночи начнешь проводить у стола…
А за стеною все вьюжит и вьюжит
(«Вы в Петербурге, мон шер…»),
И никакая безрукавка не спасает от стужи,
Поскольку холод – в душе.
Незваный гость хуже татарина…
И цинизм по жилам гоняет хмель:
«Как-то я облажался с Лариной,
Надо было ее сразу в постель…».
А барин болен, болен – и баста!
Четвертый месяц все жар да жар…
«Высший свет – это каста,
А я – клошар…».
Для них поэзия – это игра,
А для меня – кровавые пятна
На грязной сорочке… Все. Пора
Обратно…

24.
Если жизнь поставил на кон –
Привыкай к перебору, поэт…
Рубикон пройден. Да здравствует Рубикон!
Обратной дороги нет…
С точки зрения мудреца
Ученье – тьма, неученье – свет.
А раз вышел, то нужно идти до конца:
Обратной дороги нет.
Высокий путь средь античных звезд
С поэзией тет-а-тет
Обычно приводит на русский погост:
Обратной дороги нет.
Однажды сказка вгрызается в быль
И гибнет в свой сказочный срок…
А за спиной оседает пыль
Всех обратных дорог…

25.
Солнце всходит и солнце заходит,
Ну а утром всходит опять…
Когда жизнь на исходе –
Так не хочется умирать.
В подворотнях темнеют сугробы,
На Неве ледоход.
Какая там к лешему крышка гроба –
Подождет!
Домой! На Тамбовщину! К милой Варваре!
К Антипу, ждущему у плетня!
Прозябание в петербургском кошмаре –
Не для меня…
К солнцу, что в полдень всегда у ольхи!
К Лариной! Ленскому! Плюшкину!
Богу – богово, а стихи –
Пушкину…

26.
Чахоточный бред обрывается вдруг.
Надежды тают, как свечи…
Впервые от мальчика отступает испуг,
Поскольку пугаться нечем.
Какой там Тамбов… Какой там Антип…
Вся простынь в его кровянке
Уже ничего не нужно – дойти б
До Фонтанки...
Знакомый маршрут: два моста, тротуар…
Медленно, как сквозь Лету.
«Я знаю: у барина снова жар…
Передайте ему вот это…
Не к спеху… Не срочно… Ну, в общем, как
Только окрепнет телом…
Тут много бумаг,
Но может, прочтет между делом…
Простите, что был так навязчив тогда
И нынче навязчив тоже…
Прощайте… Я больше вас никогда
Не потревожу…»

27.
Мальчик умер, когда Дантес
Заканчивал последние приготовления к балу.
И непонятно откуда взявшийся бес
Шептал занудливо и устало:
«Вы будете там, где парят в облаках
Надежды и упования
За то, что не забывали ставить на черновиках
Время их написания…
Вас встретят Гомер, Катулл и Эсхил
Со своими поэтическими внучатами.
Ведь Пушкин однажды прочтет стихи
И их напечатает…
И школьники в каком-нибудь Череповце
Или в его окрестности
Будут списывать сочинения об отце
Российской словесности…
И вся филологическая рать
Взовьется в восторженном шуме…»
Но мальчик уже перестал дышать.
Мальчик умер.

28.
У Пушкина море своих проблем:
Нелегко быть гением, балагуром и мужем…
Александр Сергеевич нужен всем.
Всем нужен!
Сплетни, слухи, жена, долги,
Насморк и осенняя слякоть.
Но раз ты великий, то жаловаться не моги.
Не моги плакать.
«Евгений Онегин». Не то и не так!
Концовка про лишнего человечка
Горою скомканных в злобе бумаг…
В печку!
Все крепче и крепче путы земли,
Веселье тает, как свечка…
А это что? Посвящение Натали?
В печку!
Чужие занозы, чужие грехи
Тянут на Черную речку…
Что там в саквояже? Чужие стихи?
В печку!

29.
Солнце всходит и солнце заходит…
Устав от детсадовской шумной игры,
Маленький мальчик мастерит пароходик
Из ольховой коры.
Скоро ручьи потекут по Тамбову:
Лето – время дождей…
И поплывет пароходик ольховый
По дождевой воде.
А маленький мальчик подумает: «Ах!»
И задохнется от счастья,
Которое, как всегда, не в стихах,
А в соучастье
С этим небом, с этим дождем,
С этой небесной синью.
А за спиной у мальчика дом
У кинотеатра «Россия».
А за спиной у мальчика век
Прозы и неантичности,
Где под ольхою лежит человек,
Раздавленный культом личности,
Где… Впрочем, мальчику наплевать
На эти житейские частности…
Он задохнулся опять и опять
от своей сопричастности
к этому миру вокруг ольхи,
где равные все и славные…

30.
А может быть, правда, что наши стихи
В жизни – не самое главное?…
2003-2005 гг.













Андрей Широглазов, 2005

Сертификат Поэзия.ру: серия 676 № 38484 от 19.10.2005

0 | 9 | 5577 | 28.03.2024. 11:36:47

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


В который раз повторю, только у Вас есть дар удержать внимание читателя при таком объёме текста, хвалить не буду, тут и так сейчас будет похвал целый ворох.
С уважением till

Тема: Re: АНТИПУШКИН Андрей Широглазов

Автор М.Галин

Дата: 19-10-2005 | 17:13:26

Хвалю:
вещь на уровне Вашей "Соседки" (это Высшая похвала!).
:)
М.

"Антипушкин" у меня есть распечатанный. Между прочим, я всегда читала с ударением на втором слоге - АнтИпушкин. Думала, что так и задумано. Помню, что в своё время испытала состояние лёгкого потрясения от этой поэмы. Это же поэма? Новый вариант???

Андрей, у меня на Рифме лежит куча приватных писем, в том числе - Ваше последнее, но прочитать их я не могу. И не могу прочитать почту E-mail. У меня вышел из строя Internet Explorer (компонента операционной системы Windows), при обращении на него компьютер приходит в состояние тяжёлого останова. На сайты захожу напрямую через ярлычок "Мой компьютер", а там, где работает Internet Explorer, сразу всё останавливается - в частности, при чтении приватного письма до того, как появляется содержимое в окне.
Придётся переустанавливать на компьютере полностью Windows, но делать это буду, видимо, в выходные. Если что-то неконфиденциальное и срочное, напишите прямо на сайте. Если нет, ждите ответа на той неделе в привате.

Вера

АНТИ-АНТИПУШКИН

4
"Мальчик рос нелюдимым и замкнутым".
На засов открестясь от прародины света,
Лужи свежего вара огранивал рамками,
да расхристывал, навзничь кидая Джульетту.

24
"Если жизнь поставил на кон"-
привыкай прыгать выше голов,
над бульварной звездой - Рубикон -
переход из засады от снов.

"А раз вышел, то нужно идти до конца:
обратной дороги нет".
Кучерявенький мальчик спрыгнул с Тельца,
говорил тет-а тет.

29
"...Впрочем мальчику наплевать".
История - тот же хлеб,
и по-сорокински кинулась рать
разрывать в антикрик боль судеб.

Лариса Дмитриева.

Андрей, роскошная вещь! И по мысли, и по исполнению. Как во всякой настоящей литературе - удовольствие от самого процесса чтения. Радуешься таланту автора. Спасибо!!!

Андрей, читаю и перечитываю.
для начала проверь пару мест, я не уверен, что это опечатки, но я бы поправил:
- не В северную столицу - с "В" ?
- он поймУт, непременно поймёт - ?
- бормАтуха - вроде надо "О" (бормОчет)

Вернусь непременно!
твой Им

Бедный Александр Сергеевич! Видимо, без него никак не самоутвердиться. Только комплекс Эдипов тут при чем, или Ваше "Вот такой вот духовный бурун"? Или нас уже всех этим то ли бураном, то ли бараном, то ли бироном унесло в потоки речи, слишком человеческой?
А оценку я Вам поставил - "10", написано хорошо, если, конечно, о смысле забывать, и о русском языке. Как у Р. Рождественского.

Тема: Re: АНТИПУШКИН Андрей Широглазов

Автор Татьяна Жмайло

Дата: 31-10-2005 | 00:25:59

Молодца, однако:-)

Тема: Re: АНТИПУШКИН Андрей Широглазов

Автор Олег Горшков

Дата: 05-11-2005 | 18:13:21

Андрюша, дорогой, в какой раз я уже повторюсь, если скажу, что тебе удалась вещь, которая, кроме всего прочего, является увлекательным, по-настоящему захватывающим чтением? Для версификации - большая редкость, не правда ли?
При всей внешней легкости слога, летучести сюжета, какой-то барковской вольности отдельных пассажей, при всей потрясающей ироничности и остроумии - ни на аптекарский гран ведь не расплескивается то больное и всамделишное, что делает эту вещь именно литературой, чем-то, что вне привязки к первой половине 18 века, вне привязки к любому времени. Кстати, ты дивным образом растворяешь здесь эти времена друг в друге, образуя систему сообщающихся сосудов. Это дает потрясающий эффект, просто потрясающий. А все же это конфликт не стихотворца и вполне возможно гения (впрочем, вряд ли гения, потому как дар-то от лукавого, тому разве что на фаустовы причуды силенок хватит). Каким-то термоядерным морозом неизбывного одиночества пробирает, когда начинаешь по-настоящему ощущать то, что ты
написал. От нашей слабости перед искушением обретения отдельного благоустроенного рая здесь и сейчас, от соблазна остаться в вечности и надежды, что для неё, вечности, будет позарез необходима чуть ли не всякая подробность о нас, всякое время появления строки в черновиках. А ведь за этим соблазном скрывается и другой, самый чудовищный - постичь некий высший
смысл, обрести сакральное знание, увидеть небо в алмазах. Не бога в себе искать, а себя в боге. Вот что самое страшное. Разбуженная душа питается химерами сознания, гойевскими химерами, чудит от самопожертвования до бунтарства и тирании, потому что все ищет совершенную гармонию, несущую такое внутреннее умиротворение, которое было бы сродни не прекращаемому оргазму. И какая, в общем, разница о ком идет речь - стихотворце, адвокате,
дворнике… Мы все одинаково не хотим принимать жизнь такой, какой она есть, не хотим видеть той гармонии, что звучит в мельчайших проявлениях жизни, лежит у нас под ногами, звенит в воздухе, лучится над головой, колобродит всеми цветами и запахами…

Этот мальчик в самом конце поэмы, он ведь вневременной мальчик, хотя он и живет в доме у кинотеатра Россия. Как и вся поэма вневременная. Задохнуться от сопричастности к миру окрест ольхи - вот где подлинная гармония, для которой безразлична всякая хронология. Упоение жизнью, способность быть сопричастным - вот спасительная ниточка. Слишком тонкая, слишком прозрачная, чтобы мы ее замечали в убийственной дежурной круговерти, где каждый таскает свой драгоценный саквояж в безумной надежде на чудо. А лукавый всё время нашептывает на ушко…

Замечательная получилась поэма, Андрюш. Читаешь и напрочь забываешь подспудно отслеживать просодию, характер рифм, всякие там технические прибамбасы. Вот по второму прочтению уже обращаешь внимание на неких изысканных фазанов звука, мастерские художественные приемы и прочее, прочее, прочее...

Твой Олег