В. А. МОЦАРТ СИМФОНИЯ № 42 С dur

Дата: 12-10-2005 | 10:43:35

Ах, Моцарт! Пара: шпага и смычок
Ввысь об руку весь век и след их вечен,
Как светоч менуэта: горячо
Плечо из декольте и смех беспечен

Столетьями вечнозелёных нот!
Увечно, что с собою не созвучно.
Кровь Зальцаха и Зальцбурга течёт
Рожденьем вдохновения, что штучно,

А наслажденье тоньше рейнских вин
И чутче птичьих перьев клавесина,
Ведущего семьи летящий клин,
Озвученный судьбой отца и сына,

И Духа! Пьём бессмертия питьё:
Вода живая Моцарта-оркестра –
Причастие! За ложь и забытьё
Душа простая здесь не сыщет места

Под солнцем скрипок... Прихотлив родник
Волшебной флейты и порхает соло
В тени фагота тенор-ученик,
Цветёт терцет и арфа бьёт у мола...

Так далеки дар Божий и живот!
Легки на слухи, глухи к чуду духа
Живущие. Когда ж наоборот?
Какая повернёт их повитуха?

На имя “Моцарт” отзовутся птиц
С утра в листве шныряющие ноты,
Захватит дух падение ресниц
И свет кометы душной южной ночи

Вдруг спросит: – Видишь? Эта бездна – Бог.
А слышишь – Моцарт? Эта бездна – тоже!
Как сердце перепутанных дорог.
Как близнецы, что могут быть похожи.

Се Человек: переплетенье жил,
Землёй произведённое однажды,
Игра умом не постижимых сил –
Что жил мгновеньем выбора и жажды!

А Вечность ближе, звонче и родней:
Суть – в бытии, отнюдь не во владенье.
Сальери, Моцарт – символы идей,
А музыка лишь символ вдохновенья...

Учиться Быть отныне: сон и день
Равны, а человечье – нечто третье,
Что не покрыть привычным “свет да тень”.
Добром и злом изменчивы столетья,

Но миг всё длится и ликует звук
Сквозь плащаницу оркестровой ткани!
Случаются же роды без потуг
И чудо строк вне мук с черновиками,
И вечное движение!..

Вдали
Грядущего мелькнули на пороге
Напудренный парик, худые ноги...

“Соль Зальцбурга”? Нет. Моцарт! – Соль Земли.
XVI.13




Дмитрий Ильин , 2005

Сертификат Поэзия.ру: серия 809 № 38277 от 12.10.2005

0 | 1 | 3462 | 29.03.2024. 14:01:34

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


Дмитрий! Прочитал, и не хочется даже читать повторно. Впечатление очень большое, как будто посмотрел на талантливое полотно со стороны, а не вблизи, царапая нос о высохшие краски. Геннадий.