Птичьи чётки

Когда то предоставлено судьбой?
на выбор мне, - кем быть, хотела б птицей
летать и ни-ку-да не торопиться
в морях лазури бледно-голубой;

Где облаком мерещится любой
прохожий парусник. В тени укрыться,
и не искать ни нищего, ни принцип,
но пищу лишь и кров, что есть любовь…

Хотела б я по осени скитаться
среди дождливых туч – импровизаций,
и схватывая ноты на лету,

питаться тем источником и только…
дарить перо ночной дороге, долго
лететь, не отрываясь, на звезду.
*
Лететь, не отрываясь, на звезду…
Не это ли по жизни все мы ищем?
И будет ночь прозрачнее и чище,
когда туманы в чащу заведут.

Озёр лесных, чудесных череду
откроешь, - странников небесных ниши,
ввысь канешь, возносясь всё ниже…
И камыши тебе шалаш сплетут.

Вновь яблоко зари откроет эру
полёта, разгорится в сердце вера;
в обетованный край - твою среду.

И если, может быть, однажды, где-то,
безумные, но сбудутся надежды,
что больше самого пути найду?
*
Что больше самого пути найду,
куда бы ни вела меня дорога?
Здесь каждый шаг окажется уроком.
Не всё же птице в райском петь саду.

Но не блаженство ль, - видеть красоту
в рожденья – муках, увяданье кротком?
Из слёз росы на паутине соткан
рассветный луч, - зажёгся и потух…

Во мгле таятся капельки мелодий.
И ты – свою, - увидишь на восходе, -
лови её, проговори, пропой!

Настанет день, и ярче станут тени,
мы растворимся в облаках видений.
Что проще и сложней, чем быть собой.
*
Что проще и сложней, чем быть собой?
Не по теченью плыть, но и не против, -
на берег – лишь тебе открытый остров,
где обретёшь пристанище. Тропой…

Пройдёшь ли ты, некошеной травой,
здесь, обжигаясь в кровь осокой острой,
стремлением срезая повороты,
мгновенья осязая, - ты живой…

И, как на крыльях, будто сбросил тонну,
взлетаешь и… Париж, и все лондОны
кружками проплывают под тобой.

Да что Багамы? С нами Бог! и пусть их…
когда так ждёт тебя родное устье,
новорождённый так кричит прибой.
*
Новорождённый, так кричит прибой!
Луну уснувшую на глади – будит.
И льётся молоко, - не держат груди,
котёнок лижет, тычется, слепой.

Любовью напоённые с лихвой,
растём; ветра и бури жизни крутят,
и, странники, - бредём, да ищем сути…
Лишь небо нас ласкает синевой.

Мы – больше всё по плоти, да по платью.
Земного притяжения объятья
излечат ли сердечный твой недуг?

Сиротства – исцелимые ли, раны?
Но отдаёт вода тепло туманом!
Так тянет в небеса смятенный дух.
*
Так тянет в небеса смятенный дух,
когда гроза привычная нагрянет
и наведёт на травы, листья – глянец,
откроет горних облаков гряду.

В сиянии не различишь черту,
Любви причудливо размыты грани.
Вскружатся чувства ароматом пряным
и, моментально падаешь в мечту.

А лето исполняет все желанья.
Мгновения, стремительны, как лани,
скользят в потоке времени… по льду…

Но сердце неуёмно просит музык,
и снежный рок сбивает с ног и кружит
в осеннем джазе, ветреном ладу.
*
В осеннем джазе, ветреном ладу, -
день будний заиграет нервной скрипкой,
Джокондо-Леонардовой улыбкой, -
в невероятно солнечном бреду.

Когда тебя, Любовь, я обрету,
как больно будут журавли курлыкать.
В небесной глубине святые блики
я в память незабудками вплету.

И пусть зальётся саксофон дождями.
Мелодии шальные пей горстями.
И пусть взлетают листья вразнобой.

Впусти в себя природы мудрой звуки,
и, в тишине и снежности разлуки
сердечною согреемся мольбой
*
Сердечною согреемся мольбой
когда бывает, вьюга воет, стужа
льдом сковывает души… Уже, уже…
и жгучий холод колется молвой.

Но глубоко основы моего
град-Китежа – святого храма. Тушит,
пусть, день короткий свечи. Только кружит
во мгле звезда лампадой, маяком.

И сколько вьюги ниточке не виться,
вернутся, веришь ли, весною птицы,
и стает лёд, оставив берега.

И пусть при свете солнечном потерян,
но не погаснет мой огонь, я верю,
в извечном поиске, земных бегах.
*
В извечном поиске, земных бегах,
зачем – стремимся мы из леса в поле,
но устаём от суши, тянет спорить
с волною в море; дальше, и – в песках…

И вот, от суеты устав слегка,
скрываемся опять в лесах мы вскоре…
чтоб вновь мечтать о ветреном просторе.
И так всю жизнь обречены искать.

Кому-то ближе море – по колено,
Париж другому, открывая Вену,
а кто мгновенье ловит у виска.

Разбрасываем, собираем камни
и только память остаётся с нами…
Теряемся, песчинки – мы, в веках.
*
Теряемся, песчинки – мы, в веках.
И так же время. Время истекает.
Бежит шуршанье жизни, не стихает,
струится вглубь, а может свысока.

Меж нами высекается искра.
И чувства – разгорается лихая
игра. И так всегда, - любя, да каясь…
Полёт любви очерчивает храм.

Молитве молчаливой ты доверься.
Лампадками святится будет сердце
и звёздные увидишь миражи.

Любови наши – то горят нетленно.
Струится время вглубь, на дно Вселенной.
Падение в часах песочных – жизнь.
*
Падение в часах песочных – жизнь,
– парение на синих крыльях, ветра
дыханием подаренных так щедро!
Держись его в заоблачной тиши.

В огонь заката, слышишь, не спеши.
И музыки клубящейся – либретто
прочесть не торопись, когда согреты,
просвеченные солнцем витражи.

Летят осколки ясеня и клёна,
на землю оседая утомлённо.
Погреемся у яркого костра.

Взовьются искры радостно и остро.
Мгновенья длятся, пролетают годы.
Мы вместе на мгновения? года?
*
Мы вместе на мгновения? года?
нас в Лету окунающего лета,
где так легко забыться и не ведать,
что есть на свете снег и города.

Мы в вечность погружаемся, когда
теряемся на полустанках где-то,
иль тянется тоскливая сиеста…
Но вихрем налетает вдруг страда.

Мелькают, тают дни, поля и горы,
разлуки, постиженья, разговоры;
но светится далёкая звезда.

И в ней, единственной, души не чая,
мы ничего вокруг не замечаем, -
скитальцы во Вселенной навсегда.
*
Скитальцы во Вселенной навсегда,
мы вспомним наши древние заветы
и, видимые лишь чутьём приметы
откроют заповедные места.

Здесь, в тихой неприметности гнезда,
в объятиях реки туманной ленты,
из прошлого – сверкнувшие моменты,
смигнув, росу роняя вниз, листать.

И дни, желтея, полетят как листья.
Прошьют закаты клёны – тонкой нитью
дождей – ветров шальные куражи.

Блуждая по пунктирам паутин,
мы обретём превратности пути.
Земные сны подарит ночь, кружись.
*
Земные сны подарит ночь, кружись,
увидишь, заиграет небо в лужах
на тонких звёздных струнах,
самых лучших
и… музыка в душе уже звучит.

И, словно свет негаснущих лучин,
откроет сокровенное, послушай,
придёт заветный час,
укажет случай –
скрипично-родниковые ключи.

И, - раздаются, льются в унисон и
с вершин по кручам, и
с высоких звонниц:
журчанье, щебет, колокольный бой…

Взлетают птицы на исходе ночи
и тают в небе точки
многоточий,
когда то предоставлено судьбой.

ключ:

Когда то предоставлено судьбой -
Лететь, не отрываясь, на звезду,
Что больше самого пути найду,
Что проще и сложней, чем быть собой?

Новорождённый, так кричит прибой,
Так тянет в небеса смятенный дух!
В осеннем джазе, ветреном ладу
Сердечною согреемся мольбой.

В извечном поиске, земных бегах
Теряемся, песчинки, мы в веках.
Падение в часах песочных – жизнь.

Мы вместе на мгновения, года?
Скитальцы во Вселенной навсегда.
Земные сны подарит ночь, кружись…

Алёна Алексеева, 2005

Сертификат Поэзия.ру: серия 338 № 37307 от 09.09.2005

0 | 1 | 2938 | 19.04.2024. 04:20:07

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []