Сонеты XLIX., L., LI., LII. Роща ив (Данте Габриэль Россетти, 1828-1882)

I.

С Любовью вместе над лесным ручьём
Спокойно мы склонились, как бывало.
Отрешено, лицо её молчало.
Она лишь лютню тронула потом
(С певучей тайной не был я знаком),
И наши взгляды встретились устало
В пустом ручье, и с лютней зазвучало
Прошедшее, и плакал я по нём.

Глаза Любви глазами стали милой,
И крылья наполняли с чудной силой
Моё сухое сердце влагой струй.
Тут водоросли стали волосами,
И губы милой подарили сами
Моим губам журчащий поцелуй.


II.

Любовь запела: в голосе тоска,
Видения, встающие из пыли,
Так души, что родились бы и жили,
Поют, когда их смерть долга, горька.
Я видел толпы дней издалека,
Припавшие к деревьям: не они ли,
Созданья эти, ею, мною были,
Утраченные дни без языка.

Они и были познаны, и знали,
Пока, превозмогая полный мрак,
Наш поцелуй надрывный не иссяк.
И жалуясь, что выживут едва ли,
"Один лишь раз, один лишь раз !" - шептали,
Любовь же пела, тихо пела так:


III.

"О вы, все вы, кто бродит в Роще ив
Белеющим, ничтожным силуэтом,
Придёт забвенье, дух ваш поглотив,
Вам долго, долго быть во мраке этом
И ждать надежд отхлынувший прилив,
Пока во рту, желанием согретом,
Вкус поцелуя снова будет жив,
Пока у вас глаза нальются светом !

Увы! круты уступы в Роще ив,
Там бледный молочай, щавель кровавый.
Увы! их листья, душу полонив,
Хотят её убить своей отравой.
Пусть лучше ею жизнь пренебрежёт,
Чем Роща ив прервёт её полёт !"


IV.

Так пела: словно розы, что одна
Другую треплют на ветру крылатом,
Храня свой цвет, и только пред закатом
Нагая сердцевина их видна,
Нам губы обнажила тишина,
И над лицом любимым, тьмой объятом,
Сомкнулись воды: буду ли я рядом
Опять, Любовь? Скажи… Молчит она.

Я помню только, что, за ней влеком,
И жизнь, и слёзы милой над ручьём
Я пил - мне больше видеть не дано их,
И чувствовал, что светлый лик Любви,
Стеная, мне на шею надавил,
И нимб его окутал нас обоих.


(перевод с английского)



Willowwood

I.

I sat with Love upon a woodside well,
  Leaning across the water, I and he;
  Nor ever did he speak nor looked at me,
But touched his lute wherein was audible
The certain secret thing he had to tell:
  Only our mirrored eyes met silently
  In the low wave; and that sound came to be
The passionate voice I knew; and my tears fell.

And at their fall, his eyes beneath grew hers;
And with his foot and with his wing-feathers
  He swept the spring that watered my heart's drouth.
Then the dark ripples spread to waving hair,
And as I looked, her own lips rising there
  Bubbled with brimming kisses at my mouth.


II.

And now Love sang: but his was such a song,
  So meshed with half-remembrance hard to free,
  As souls disused in death's sterility
May sing when the new birthday tarries long.
And I was made aware of a dumb throng
  That stood aloof, one form by every tree,
  All mournful forms, for each was I or she,
The shades of those our days that had no tongue.

They looked on us, and knew us and were known;
  While fast together, alive from the abyss,
  Clung the soul-strung implacable close kiss;
And pity of self through all made broken moan
Which said, "For once, for once, for once alone !"
  And still Love sang, and what he sang was this: -


III.

"O ye, all ye that walk in Willowwood,
  That walk with hollow faces burning white;
What fathom-depth of soul-struck widowhood,
  What long, what longer hours, one lifelong night,
Ere ye again, who so in vain have wooed
  Your last hope lost, who so in vain invite
Your lips to that their unforgotten food,
  Ere ye, ere ye again shall see the light !

Alas ! the bitter banks in Willowwood,
  With tear-spurge wan, with blood-wort burning red;
Alas ! if ever such a pillow could
  Steep deep the soul in sleep till she were dead, -
Better all life forget her than this thing,
That Willowwood should hold her wandering !"


IV.

So sang he: and as meeting rose and rose
  Together cling through the wind's wellaway
  Nor change at once, yet near the end of day
The leaves drop loosened where the heart-stain glows, -
So when the song died did the kiss unclose;
  And her face fell back drowned, and was as grey
  As its grey eyes; and if it ever may
Meet mine again I know not if Love knows.

Only I know that I leaned low and drank
A long draught from the water where she sank,
  Her breath and all her tears and all her soul:
And as I leaned I know I felt Love's face
Pressed on my neck with moan of pity and grace,
  Till both our heads were in his aureole.

Вланес, поэтический перевод, 2005

Сертификат Поэзия.ру: серия 790 № 32125 от 21.02.2005

0 | 0 | 2482 | 20.04.2024. 06:39:12

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []