СКАЗАНИЕ О МАРИИ (ПРОЛОГ, ч.3)

Дата: 29-12-2004 | 12:34:51

   

3

Сгустились сумерки
и началась метель.
Возницы смутно
видели друг друга.
Мороз ослаб,
чуть стало потеплей.
Мела метель,
пока ещё не вьюга.

На двух подводах
сто пудов зерна,
Сто тыщ потов,
сто бед и потрясений.
А где-то в городе
паёк свой ждут не зря
Рабочих
голодающие семьи.

Уже в дороге хлеб,
вот он в тугих мешках,
Живительный,
насущный и могучий…
И сухари
на молодых зубах
С весёлым хрустом
таяли поштучно.

Добытый мерин
плёлся за гнедой,
Привязанный
к её саням вожжами.
В его подводе,
подкреплясь едой,
Два друга
неразлучные лежали.

«Прибыть бы, Ваня,
до ночи в отряд.
Здесь волки в темноте,
случается, балуют.
В степи-то они стаей,
говорят,
Охотятся
и за пять вёрст всё чуют.»

«Пусть сунутся,
из боевых стволов
Да и ружьём
с охотничьим патроном
Так их погреем,
Миша, будь здоров!
А заодно и сами
не продрогнем.»

«Я видел нынче
шкуру на стене.
Спать не могу,
представлю эту рожу!
Подремлем, Ваня,
что-то зябко мне,
Согреться бы…»
«Тяни к себе рогожу…»

Взвихряли ветры
снеговую муть
И заметали снегом
путь обратный.
Спокойный Пряхин
разрешил вздремнуть
«Не боле часу»
молодым ребятам.

СОН ИВАНА

Ивану снилось:
В форменной фуражке
Он трогает впервые
Свой состав.
Покойный батя
Кепкой ему машет.
Бегут межпутьем
Онька и сестра.
У Клавки слёзы,
Что она кричит?
А Онька весела
И хороша на диво!
Вся в ситчике
Медведевским и мчит
Проворнее
Его локомотива.
Он тянет ручку,
Поезд все быстрее
И сестрин крик
Остался позади.
А вот депо,
Где был он подмастерьем
И сердце его
Прыгает в груди!
Какое счастье,
Пить упругий воздух
И, локоть выставив
Из правого окна,
Глядеть на путь,
Летя мимо березок,
И дымного
Пришпоривать коня!
А конь горяч!
Летит во весь опор.
Валтузит пар
Железную оглоблю…
И вдруг Иван
Увидел семафор
С протянутою
Поперёк рукою.
И, впрямь, рука…
Да это ж Головков!
«Ты что, чёрт длинный?
Враз свистком задену!»
«Постой, Иван,
Остерегись волков!»
«Я хлеб везу
И молока цистерну!»
Вперед!
И стыки рельс стучат.
Ему ли обижаться
На фортуну?
Плевал он
На каких-то там волчат.
По расписанью
Хлеб придет в коммуну!
Свободен путь!
Еще быстрей!
Но что это?
Огромный волк
Грызет стальные рельсы…
А ну с дороги
Нахалюга чокнутый!
Но паровоз
Заржал и завертелся.
Встал на дыбы
Его внезапный конь
И черною он
Крутит головою.
Из пасти волка
Вырвался огонь
Сверкающей
Расплавленной стрелою.
Иван рычаг
Отводит на себя,
Осьмушку хлеба
Сжав в другой ладони.
Когда бы
Не волчиная стрельба,
Ушел бы конь
От яростной погони.
Но рельсы кончились
И дале – ничего…
А рядом голос:
«Берегись волков!»

Иван проснулся,
около него
В жару метался
Миша Головков.

СОН МИХАИЛА

Бессвязные
Кошмарные виденья
Вползали в его тяжкий полусон,
Тревожно чередуя пробужденья
Навязчивою сценой похорон.
Сквозь эту жуть,
Сквозь некий гул неясный,
Раздавшиеся
В вспыхнувшем луче,
Увидел он
Далёкую Лопасню
И Клаву
С коромыслом на плече.
Должно быть, к счастью.
Два ведра полны,
Похоже, молоком,
А не водою.
И отраженьем солнца
Две луны
Играют в вёдрах
Розовой волною.
«Ну, здравствуй, Клава!
Я вернулся с хлебом,
Два каравая –
Свадьбу накормить…»
«Твой хлебушек бы –
С молоком целебным,
А без него
Беды не отвратить.»
«Дай, помогу!
Закрылась моя рана,
А ты изломлена
Под ношей молока.»
«То кровушка твоя,
А то – Ивана…»
И Клава обронила
Два кивка.
Внезапно волки
Клаву с ног сбивают,
А он беспомощен –
В руках – по колоску.
И Клава падает,
Одно ведро роняет,
Другое прижимает
К образку.
Он подхватил
Иваново ведро,
Но кровь его
Вся вылилась до капли.
Лишь солнца
Улетученного дрожь
На самом дне
Застыла
В красном крапе.
Племяшка его Маня,
Шести лет,
Бежит к ним,
Тянет ручки в жилках пульса.
Он вспомнил,
Что в кармане – горсть конфет,
Но вытащил ей пули, –
И проснулся…

А Пряхину
не снилось ни хрена.
Тревожно ему было,
неспокойно.
Он всматривался в даль,
где пелена
Могла скрывать
засаду иль погоню.

Причин тому, –
как на солдате вшей:
Затея с сельсоветом
провалилась.
На выборах прямых
своих властей,
Комбедовцы не полностью
явились.

Мужик,
отдавший тягу им «взаймы»,
Сам не сказал,
что мерин не напоен,
И отказался ехать,
мол, зимы
Он сызмалетства
не выносит в поле.

Ребята
где-то стрельнули разок.
Забыл спросить,
всерьёз иль понарошку.
Тем, что он начал
хлеб взимать с низов,
Он совершил
досадную оплошку.

Наверно, не такой он
твердолобый,
Но до сих пор не понял,
как же так?
В ином селе –
кулак с одной коровой,
А здесь – с двумя коровами
– бедняк.

С них сто пудов,
что каплю взять от моря.
Все восемьсот –
бери, не ошибешься.
А ежели работать
попроворней,
То с мироедов
можно взять и больше.

Теперь в селе
и около села
Напуганный кулак
не дебоширит.
Но всё ж бывает,
как из-за угла,
Пальнет в ночи,
где лес иль поле шире.

Такими стычками
измотанный отряд
Подмогу вышлет к ним
лишь при задержке
Зазорно потому
вертать ему назад,
Коль нет на то причин,
чего там мешкать!

Метёт метель,
с трудом уже видать
Под снегом
погребенную дорогу.
По осени
наезжанная гать
Наносами
скрывалась понемногу.

Но ничего.
Гнедая чует путь.
И этот мерин –
жилистая кляча.
Пока что его
не в чем упрекнуть,
Идёт на привязи,
кормов себе не клянча.

Так думал Пряхин,
правя с передка,
И встречные ложбины
или щели
Просматривал
уже издалека,
Прислушиваясь
к пению метели.

ПЕСНЯ МЕТЕЛИ

Дай, зима, мне вдоволь снега,
Дай, земля, простора в поле,
Замету, шутя, с разбега
Все пути и кровли.

Спрячьте, тучи, мутной ночью
Полумесяц златорогий,
Закружу я, заморочу
Путника в дороге.

Будь то конный или пеший,
Дворянин, иль побираха,
От моих забав опешив,
Наберётся страха.

Кто найдёт к жилью дорогу,
На огонь перекрестится,
А отдавший душу Богу
В белой спит гробнице.

В ней ему покой и нега,
Ни забот и ни раздоров.
Дай, зима, мне вдоволь снега,
Дай, земля, просторов…


А Пряхин думал,
что за год правшой
Он всё-таки
заделался отчасти,
И что на левой
палец цел большой, –
Так это же
везение и счастье

Повыше, правда,
перебита кость,
Но как-нибудь,
к концу войны срастётся.
А там работа
укрепит, небось.
Была бы кость,
а мясо наживётся,

Чтоб на работе
были и харчи,
Устроиться бы
возчиком в пекарне,
Сидишь,

ДРЕМА ПРЯХИНА

А за спиною – калачи,
Ржаной горячий,
Ситничек янтарный…
Он едет по знакомой слободе,
А вот и дом,
Где сын его и Нюрка.
Гришутка вышел – прямо обалдел
И побежал за ним
По переулку.
Такой же малышок,
Как и семь лет назад,
Хлебец бы ему кинуть
Для поправки.
Но Пряхин знает,
Кузов вскрыть нельзя, –
Ключи у командира
Хлебной лавки.
А то ведь возчика
Ограбят и убьют.
Подкрасться сзади
Долго ль с пистолетом?
А у него в руках
Замотан кнут
И ни ружьишка,
Ни нагана нету.
Невольный страх
До пят в него проник,
С большим трудом
Назад он обернулся…

Увидев мерина,
он понял в тот же миг,
Что задремал
и вовремя очнулся.




Виктор Калитин, 2004

Сертификат Поэзия.ру: серия 669 № 30601 от 29.12.2004

0 | 6 | 2320 | 29.03.2024. 07:45:06

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


Виктор, здравствуйте! Просто не знаю даже, как выразить свое восхищение. Действительно, как сказал АС, это огромный поэтический труд. Я всегда преклонялась перед крупной формой произведения, считая ее доступной лишь избранным поэтам. :)))
Мне было очень интересно читать каждую часть, со своим ритмом, сюжетом, больше всего понравилась песня Метели. Великолепно передан ее образ, просто почувствовала ее коварный "женский" характер. :)))

С уважением,
Оля

Добрый вечер, Виктор!
Моё восхищение, нет слов, титанический труд!
Если "Пролог" уже в 3-х частях, то может быть есть смысл опубликовать отдельным файлом "Содержание"? Было бы удобнее ориентироваться! В общем, "oгласите ( пожалуйста) весь список!"

С благодарностью,
Вячеслав

Что замечательно, без лжи.

Словно там, внутри картинки оказываешься.

А поэтическая форма не мешает, а наоборот помогает.

Давно хотелось что-нибудь такое почитать.

Несказано рада, что вы наконец-то решились показать поэму читателям. Это поистине эпическая поэма. Поздравляю вас, Виктор! С восхищением и искренними пожеланиями здоровья, любви и творчества!
Саша.

В бессонных снах история моей страны вершилась.
И спит ещё Россия, поверив в чью-то милость.

Почему так много снов? Да, ещё о языке: здесь не разделяется авторская речь и речь героев по стилю и характеру – так задумано?

C уважением,
И. С.

Очень понравилась эта часть из пролога. Наверное, потому, что в ней присутствуют сны, дрема, песня. Они несут в себе что-то лирическое, мягкое, герои становятся живыми, реальными людьми. Они зримы и вызывают сочувствие. Великолепны строчки

И сухари на молодых зубах
с веселым хрустом таяли поштучно...

Какое счастье -
пить упругий воздух
и, локоть выставив
из правого окна...

Физически ощущаю все это.

НБ