"Над прожитым и забытым..." Цикл никогда не публиковавшихся стихотворений

«НАД ПРОЖИТЫМ И ЗАБЫТЫМ»
Виктор Топоров

1.
«Соломенный плащ обезьяны»
Басё

«Соломенный плащ обезьяны»
Я выбрал из груды одежд:
Писаке, придурку, смутьяну
Понятно глумленье невежд.
Настырно тяну носогрейку,
Уютно пускаю дымок,
Бесхвостая я канарейка
Мечтаю в «живой уголок»
Попасть и клевать свое просо
С ладони у странной судьбы,
Отсечь мировые вопросы
Чесоточным зудом избы,
Уплыть в океан огорода,
Вселенную сада постичь,
Монашенствующих свободу,
Пророческих судорог дичь.
Печурку топить или баню
Честнее, чем жертвенный дым
Столбом воздвигать в балагане
И мертвым богам, и живым,
Понять, что растенье картошка,
Святее христовых чудес,
И лаять сквозь стекла окошка
На зыблемый дождичком лес.
Кормить сахарком домового –
Занятье не хуже других,
Закидывать удочки слова
И ждать, что «поймается» стих,
Садовых букашек и мошек
Учить пониманью добра,
Собак деревенских и кошек
Не гнать никуда со двора,
И как Филемон и Бавкида
С женой коротать «трудодни» –
Не скорбная, право, планида…
Одни, вековечно, одни!
По лунной побегать дорожке,
С кротом погуторить тайком,
Отведать овражной морошки,
Ступить на траву босиком,
Поесть творожка от буренки,
Молиться честному кресту
И, глядя в глаза лошаденке,
Понять сопричастность Христу…
И верно, чудак и зануда,
Вовек не устану желать:
На кладбище станции Чудо
В песчаной могиле лежать.
31 декабря 1978 г.

2.
Я – неплохой версификатор –
Сподобил выблядка Господь –
И как больничный оператор
Стиха умело режу плоть.
К чему натужные усилья?
Сосредоточен, сух и нем,
Я рассекаю сухожилья
Строки и хрящики фонем.
В святом рассудочном уменье –
Мое святое ремесло.
И ни к чему мне вдохновенье,
Я раб ваш, метр, стопа, число.
Утяжелений, ускорений
Люблю лихую карусель.
И твердо знаю: я не …
Стихи похожи на кисель,
Не на вино. Хоть сварен круто,
Нет крепости спиртовой в нем.
Стихи мои – кремень без трута –
Не попалят сердца огнем.
Не то я слишком образован,
Глуп и пронырливо умен,
Не то мой мозг парализован
Возмездием былых времен.
Я строчек начитал без счета
Поэтов малых и больших
И замечал одни просчеты,
Не понимая их души.
Высокомерен и спокоен,
Как саламанкский анатом,
Я понимаю как устроен
Чужих стихов вселенский том.
Стихи-шары ложатся в лузы…
Сестра, причудница, жена –
Моя нервическая муза –
Утомлена, напряжена.
И только в сладостном боренье
Любовных яростных стихий
Рождаются стихотворенья,
Естественнейшие стихи.
23 января 1982 г.

3.
Г.М.
Мне, эстету и острожнику,
Мнимо важному, как лось,
Попозировать художнику
Для портрета довелось.

Тот писал меня с молитвою
Матерною, подлеца,
Выявляя кистью-бритвою
Эманации лица…

Вдруг на зеркале картоновом
Неожиданно возник
В испаренье Флегетоновом
Мой насупленный двойник.

Я подумал: «Матерь Божия!»,
Испугался, сжал кулак,
Убедившись, что по роже я
Сущий бес и вурдалак…

К сожаленью, сочинительство –
Краткий смертный приговор,
Инфернальных сил водительство…
Ретор – черномаг и вор.

Пусть двойник – гомункул в рамочке –
Станет сон мой сторожить…
Знайте, господа и дамочки,
Я умру – он будет жить.
27 апреля 1982 г.


4.
Д.Л.
…Из идеала – одеяла –
Как ни старайся, не сошьешь…
В насмешку Мойра нам напряла
Слепую праведную ложь.

Непозволительные цели
Полков ума, духовных рот
Я вижу в пушечном прицеле
Скабрезных шуток и острот.

Темна летейская водица.
Просторен кипарисный гроб…
От бытия освободиться
Нельзя наследникам утроб.

Грешно стремиться к воплощенью
Тому, кто тварен, но умен…
Внимай в дрожательном смущеньи
Скрипению оси времен.

Всезнанье цели – маска Бога,
Которой лик Он покрывал…
Целуй смиренно и убого
Тень тени Майи покрывал.
3 апреля 1982 г.

5.
Федору Сологубу

Умерших братьев зыбкий рой
Поет и пляшет над Лигоем,
Зудит: «Ланцетом вены скрой,
Не будь отступником и гоем…»
Взошел Маир, огнем паля, –
Дракон – на золоте с кармином.
Цветут ойлейские поля,
И пахнет смерть коврижкой с тмином.

6.
Ирине Чижовой
Я нездоров – прокол, простой –
Разбухший, вялый, безголосый –
Нередко думаю о той,
О девочке златоволосой.

Я молод был. В сплетеньях жил
Кипело алое варенье…
И я по-своему сложил
Любовное стихотворенье.

Цветущей плоти жаркий хмель
Пьянил. Шалаш казался раем.
А нынче – выброшен на мель –
Я болен, дряхл и презираем…
18 июля 1982 г.

7.
Г.М., К.А.
Клацнет камеры задвижка
(Дверь запахнута толчком)
И в подследственную мышку
Выстрелит сухим толчком.
Бритый, длинный, сухопарый
На нехитрый табурет
Иль на струганные нары
Плюхнешься писать ответ
На вопросы, что намедни
Следовательша дала
Про злокозненные бредни
И крамольные дела…
Самописка, будто птица,
Нижет строчек кружева.
Господи, мне это снится.
Это не мои слова…
Жутко лязгают в машине
Шатуны и рычаги.
Нужно сжаться, как пружине,
Нужно вспомнить, кто враги.
Против дьявольской оравы,
Стаи черных кобелей,
Ощетиненной державы
Ты один, но будь сильней.
Коль на мельнице сомненья
Перемелешь естество:
Площадное пораженье
Превратится в торжество.
Самовитые Панглоссы
(Вольтерьянский антураж)
Пусть тягают на допросы
И берут на карандаш.
В ослепительной атаке
Сладко биться до конца.
А в такой нечестной драке
Даже не прикрыть лица.
Напряженье заключенья
Знаешь сам, что быть беде…
И мерещится мученье
На неправедном суде.
18 апреля 1979 г.

8.
АНДРЕЙ БЕЛЫЙ

За что я Господом обижен
Невнятным искусом идей
За что принижен и унижен
В глазах двуногих нелюдей

Развеяв дым людского сальца
Шипящего на их огне
Ко мне протягивают пальцы
В крови как в жертвенном вине

Я сир и сер убог и гадок
Мне ненавистен свист плетей
Ума лишен я и не падок
На изыски чужих затей

Искую я Христовых Таин
Мне свет в ночи – Екклезиаст
Увы я не изящный Каин
Что купит в рубль а в сто продаст

Я сумрачен и непокоен
За Кантом выставив дозор…
Мой грех – я не христовый воин
Мой стыд мой сон и мой позор

В тумане горнего наитья
И с резью искры в очесах
Жду громозвонного открытья
Живаго Бога в небесах

В теологических чуланах
Мистериальную зарю
Приму как слово Иоанна…
Тебя Господь благодарю
Благодарю за непрактичность
За чувство Божие в душе
За эклектичность экстатичность
За ………. клише.
8 ноября 1969 г.

9.
Ф.М.С.
Трещала ярая зима
Углем топил я в Комарове
Чужую дачу и с ума
Сходил ища поддержки в Слове
Лишь потому что смерти лик
Вседневно мрел в больничном смраде
В палате умирал старик
А в оснеженном Петрограде
Друзей моих лукавых хор
Интеллигентскою слюною
Многоголосый разговор
Перемежал про нас с женою
Великолепная родня –
Придурка деспота кумира
Учила ласково меня
Чужую захватить квартиру
Отец возлюбленный жены
Судил оправившись от крупа
Должны мы или не должны
Помочь как можем полутрупу
Подружки нежные жены
(Блудниц-монахинь милый орден)
Повально были сражены
Тем что не переписан ордер
У старика взрывался мозг
Курился бред нелеп и страшен
Бежали мы в Зеленогорс
А все считали деньги наши
В тени ужасного креста
Гниенья заживо живого
Никто не протянул перста
Не проронил живого слова

О как непрочна жизни нить
Ведь дух и тлен извечно в паре
Но как мне Господи простить
Тех кто лежачего ударил
В больнице умирал старик
И ненавидел тех кто рядом
И был отравлен каждый миг
Общенья с ним не только ядом
Что источала плоть его
Истлевшая еще до гроба
Была мучительней всего
Надменная тупая злоба

Больница – станционный зал
Где ждут Харона души стаей

И он ни слова ни сказал
Как человеку подобает
У слабых собственная стать
Дано и отнят так много
Я не ропщу зачем роптать
Я был в аду и видел Бога
21 января 1976 г.

10.
СЕНЕКА

Свободно вытянувшись в кресле
Прикурить от газовой зажигалки
И откинувшись спиной на подлокотник
Изящно вывести на папирусе «Федра»
Придумать что-либо похлеще «Ипполита»
Весьма непросто а впрочем едва ли
Существует невозможное для исповедующего Стою
Стоя – религия достойная мужчины
Выйти на форум пропустив автомобили
Приподняв шляпу поклониться охраннику Нерона
И зайти в подкомиссию Сената
Для засвидетельствования лояльности
Вот осторожность – достойная мужчины
Возлечь на ложе и шутить с дамами
Уместно цитируя Баркова и Катулла
Поклониться тебе лукавый Гай Петроний
Творцу знаменитой мадам де Курдюковой
Вот времяпрепровождение – достойное мужчины
Утром получить шкатулку от Нерона
С рескриптом о немедленной смерти
Распив с друзьями бутылку горькой
Вскрыть себе вены в коммунальной ванной
Вот расчет с жизнью – достойный мужчины
2 октября 1966 г.

11.
МЕДИТАЦИЯ

«Верю в солнце Завета…»
Верю в ласковость губ
В вихре горнего Света
В громе ангельских труб

Нет в миру ни былинки
Чтоб не страждала плоть
До последней кровинки
Жду и верю Господь

Зри: подобием мухи
Пред Тобой я стою
Жажду таинства В Духе
Верю в благость Твою

Под супружеским кровом
И в чужой стороне
Инспирация Слова
Волей Духа –
Во мне

Что ж Ты Господи что же
Иссушил мой родник
Так яви же мне Боже
Огнепурпурный Лик
5 августа 1969 г.

12.
МОЯ КАЗНЬ

I.
Настанет день предтеча судных дней
Когда уста отверзнет Иегова
И ты поймешь что ты не иудей
И что тебе не внятно Божье слово

Восплачешь слезы на землю лия
Воскликнеши: помилуй Господине
Почто воззвах мя из небытия
Аз верую в Тебя Преблагий Сыне

Нахмурится печально добрый Бог
Ты захлебнешься вдруг славянской речью
И ощутишь как жалок твой итог
И что Господь един для всех и вечен

И все равно как называть – Господь
Отец иль Дух иль Сын иль Вседержитель
Неосязаема Господня плоть
И недоступен взору Небожитель

Ты можешь богохульствовать сейчас
Минут года приблизишься к порогу
И принимая чашу в смертный час
Ты в ужасе услышишь голос Бога
24 марта 1967 г.

II.
Боюсь я или не боюсь
Перечеркнуть свой бред тягучий
Моя оплеванная грусть
Перегорает в дым созвучий

Не сетуя и не крича
И не взывая о подмоге
Целуя руку палача
Лукаво вспомнил я о Боге

И голова как медный шар
Скатилась к основанью плахи
Палач коснуться разрешал
Кровавых пятен на рубахе

И луч последний вещных сил
Вдруг даровал мне озаренье
Я понял все и ощутил…
Так родилось стихотворенье

Все ложь и блеф… Лишь Бог Отец
И Сын и Дух и Мудрость мира
Провидят сущность и конец…
Не сотвори себе кумира
5 мая 1967 г.

Василий Пригодич, 2004

Сертификат Поэзия.ру: серия 465 № 23224 от 19.03.2004

0 | 6 | 2737 | 20.04.2024. 15:52:04

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []