СОЛГУТ ЛИ МУДРЕЦЫ И МУДРОСЛОВЫ

W

Солгут ли мудрецы и мудрословы,
Когда узнают то, что мы вдвоём
поставили извечные заслоны…

О том мечтают страстные пижоны:
и старики, чьи вытерты кальсоны,
и юноши, поющие канцоны –
их пенье – не стихающие стоны…

…читай по тексту – с памятных времён…

Солгут ли?
В том и суть, что не сумеют,
найти любовь, с которой молодеют…
В которой зреют, странствуют, седеют
и обретают право быть собой!

W

Ангелы обрыдались,
незатейливо нимбы свесив,
Джомолунгму и Килиманджаро
окатив холодной водой,
той, что, впрочем, стекала даром,
как увядшая Ниагара,
засыхая суспензией белой
над иссушенной вмиг рекой.

Протекла река в Лету – пропала,
Далай-лама читает лао
и взирает на Хуанхэ…
Не вернётся, не вспомнит речка,
где сливное взялось колечко,
о котором она не знала,
не мечтала и не роптала
на безбрежном своём языке…
…………………………………
Далай-лама читает лао
на шагреневом языке…

W

Дети Родоса и пены,
дети пемзы и Голгофы, –
все мы чьи-нибудь на свете,
а в окрест – чужие строфы.
А в окрест – чужие мысли,
а в окрест – земное зло –
всё как будто – по домыслю, –
кто-то вытворил чумно!

Формы созданы и тленны,
неосознанно поют:
– все мы родом из Равенны,
там, где гениев приют.
Но в бессилии культура
сатанеет под хлыстом:
прошлого архитектура
сводит гениев в дурдом.

Дети Каина и Будды,
дети Евы и Пророка, –
онемело, зло и глухо
мы живем на свете плохо!
А в окрест – не по карману,
а в окрест – не по душе,
а в окрест – шаги упрямы
и любовь на вираже.

Смерть за нами плачет люто,
формы требуют реформы
по законам абсолюта:
чин по чину, смерть по форме.
И в параболы меж пальцев
заливают виталакт,
в души – яд земных скитальцев,
в тело – тромбы и инфаркт.

Дети Кия и Оранты,
дети половцев и скифов, –
Млечный путь прошли атланты,
миф навеяв сном халифа.
Но в окрест – расставив вежи
и костровья у реки,
крест свой – пролежень да лежень –
рвут Атлантовы быки!

Всюду идолы, что тщатся
быть творцами – сокровенны.
Всюду сомон святотатцев
разрушают лик Равенны.
Но из накипи, из пены,
из житейского дерьма
Красота творит нетленно
над планетой терема.

25 сентября 1993 года

W

По улице весенним днем
бредут стихи Есенина.
Что на земле отмерено,
то вместе проживем.

Поела мама хлебушка,
поцеловала небушко,
и клала ночь размеренно
полтинники рублем.

А по утру горшечнику
заботушка участная:
таскать горшком до полночи
печальный урожай…

Того, что было ранее
написяно и насрано, –
так на веку написано:
"Судьбой не помыкай"

По улице Цветаевой
плетусь я тряпкой баевой…

Апрель-май 2003 г.

W

Хреновый Пейсах,
бери, Веле, посох:
не стало песен,
молва в отбросах –
отрикошетила судьба:
Хреновый Пейсах,
лет мольба…

W

ПОЧТИ НАРОДНОЕ…
(классическое советское образование на поэме
Александра Блока "Двенадцать" не позволяет
проходить мимо горьких народных прибауток).

Виларибо, Вилобаджо –
кому в рыло, кому банджой…
Виларибо, Вилодан –
кому вилла, кому БАМ.

Слышишь, время отшумело –
БАМ проехали несмело,
жизнь профукали за фук,
причитает мальчик Мук…

На@бали нас, дружочек,
съешь на счастье пирожечок:
этой осенью мука
будет стоить – на века!..

Обманули наш народ.
Жуй скорее бутерброд!

1993-2003 гг.

Веле Штылвелд, 2003

Сертификат Поэзия.ру: серия 619 № 18855 от 09.10.2003

0 | 1 | 1952 | 19.04.2024. 13:47:40

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []