интерьер памяти

1.
Этот шкаф, где бездельем томится домашняя утварь,
Этот тяжкий сундук, схоронивший причуды кокетки,
А на нем – сарафан, оживающий каждое утро…
Это все, под присмотром бессонницы, мрачной соседки,

Не вмещая реальность, хранит только верность утратам…
Я историю знаю по лицам любимых людей, и по датам:

Не пришлось накрывать круглый стол к именинам троюродной тетки,
Не вернулся кузен – ведь с войны часто не отпускают…
Мать, увядшая раньше соседок, ночами в шкафу ищет водку,
Разгоняя молитвою призраков; сладко внучка зевает,
Ищет грудь; и щемящее душу блаженство
Разгоняет морщины, как водную рябь на рассвете,
И лежит в сундуке немудреное бабки наследство –
Шелк, тесьма, кружева - приворотные девичьи сети…

2.
Я историю знаю по лицам любимых людей, и по датам
Именин, похорон, Благовещенья, и юбилеев.
Старый бабушкин крестик, тускло-медный, зеленоватый
Помнит сердцебиение, помнит тепло ее тела….

Перед Пасхой светлы образа – бабка чистит их мелом,
Облака перламутрово-розовы, вербины пчелки
Оживают под утро, и прячутся в шкаф, словно в келью,
В керосиновой лампе, на недосягаемой полке,

Где уже петушок, золотой, сладкий и безголосый,
Извлеченный средь прочих чудес из большого кармана
Утомленного странника, и долгожданного гостя -
Он придет, будет праздник, и я лепетать не устану

Переводчику тысяч желаний моих на обновки:
«А еще, мой кудесник, три новых монетки на счастье…»
Он рукой огрубевшей погладит льняную головку,
И браслетик в сундук; нет, сначала – надеть на запястье….

Дедов кот – легче облака, кошка – она невидимка,
Если пьет молоко, то становится облаком тоже,
Улетает, разбужена детским испуганным криком:
«Он ушел, но вернется, вернется…» Вернется… быть может.

3.
Я историю помню, она мне твердит – не купайся
После дня Ильина, не мочи в застарелой воде свои косы,
Чтобы в день, когда голову вьющимся хмелем украсят
Обжигала ладонь твоих локонов жаркая россыпь…

Тесным гребнем, и тонкой каймой опоясано поле,
Горизонт устает, растворяется к вечеру; к лесу
Передвинусь сама и клубок докачу подневольный,
Подгоняемый голосом звонким. Уже в поднебесье

Загорается ранний фонарик, коптящая лампа,
Светлячок подпоет, подыграет на ломтике лунном…
Я от страха спасаюсь всегда на коленях у папы,
Я всегда притворяюсь росинкой - прозрачной, бесшумно

Соскользнувшей с колен… Загляну на прощение в окна:
Интерьер моей памяти – шкаф и сундук, молчаливо
Обитающие в закоулках души моей, склонной
Ни на миг не забыть тех, кто, где б они ни были, – живы…

Татьяна Конькова, 2003

Сертификат Поэзия.ру: серия 611 № 18581 от 25.09.2003

0 | 1 | 1865 | 20.04.2024. 05:36:27

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []