Блейк. Иерусалим. Лист 79

Уильям Блейк. Иерусалим, лист 79



Повержены мои шатры, столпы в руинах, чада
Рассыпаны по мостовым Ассирии, Египта,
Душа истаяла от дум среди хешбонских башен,
Сион — иссохшая скала, где нет росы, дождя,
5 Нет родников — повсюду только трещины да камни,
Меж них не вьётся виноград и не цветут оливы,
Благословенная гора горой проклятья стала!
Как будто в ад вослед за мной попадали холмы,
И по безлюдным пустырям заблудшею овцой
10 Вдоль Пропасти Отчаянья бреду я в Ефраим,
Вхожу в Силом, затем иду в Гесем и Гилеад,
Не находя ни огонька, ни лекаря, ни друга!
Полоски узкие земли, окутанные мраком,
Гесем и Гилиад — теперь с Филистией и с Огом.
15 Как далеко ты, Альбион! Давно ли по твоим
Долинам и холмам ступала Иерусалим?
Но ныне Альбион — лишь узкая скала среди морей!
И Сарри, Сассекса холмы с гуртами и стадами
Отвергли Иерусалим и всех моих Святых!
20 Я не нужна пятядесяти-двум английским графствам —
Я больше им не мать! Презрев, они меня изгнали!
Покрыл всю Землю Лондон, Англия возглавила народы
И населила ими Альбиона города. Мои столпы
От моря к морю простирались — Лондон зрел меня,
25 Идущую к нему с востока, с запада; меня благословляя,
Детей своих он подносил к моей груди, сажал мне на колени,
Меня искали старцы в каждом городе, в деревне каждой,
И, с радостью взирая на меня, своим сынам твердили:
«Вот Иерусалим! Она сидит в покоях наших тайных,
30 Иуда, Левий, Иссахар, Ефрем, Манасия, Гад, Дан
Пасут английские стада в горах, в долинах наших,
Гурты ночами стерегут, и Агнец Божий — с нами!»
Здесь Северн русло повернул по моему желанью,
И Темза для меня водой купальни наполняла,
35 Кишон вливался в Медуэй, а Темза — в Иордан небесный,
Все земли я прошла, что дал мне Альбион, и счастьем
Я наполняла горы, петь учила пахаря и пастуха,
А мореход за мною повторял напев Сиона.
Италия взирала с восхищеньем на меня, а Франция
40 Была мне садом и купальней тайной, золотые горы
Испании мне были ложем, там мы повстречались с Агнцем,
И там вступили в тайные покои, дети наши
На наши игры тайные глядели с умиленьем,
Виденье Божие превознося в святом восторге.
45 На севере поляк и немец, вслед за мной ступая,
Нашли мои завесы и врата в горах, долинах,
И мебелью моих палат украсили дома,
А грек и турок, в подражанье музыке моей,
На арфе, флейте и рожке играли сладостные гимны
50 В честь Иерусалим — их слушали ливиец, египтянин
И смуглый эфиоп, расспрашивая про меня,
И Агнец Божий к моему привёл их алтарю.
А ты, Америка! Когда-то и тебя я зрела!
И Херувимы с Серафимами в златых горах
55 Меж чад моих резвились. Ныне ж — кровь на алтарях,
И воскурения мои пропитаны чумой
Семи болезней! Здесь когда-то облако парило
Спасенья, ликовал четырёгранный мир между столпов
Моих среди крылатых Херувимов, но теперь
60 Зажата я в ущелье узком меж Погибели долин,
В краю, покрытом дёгтем и смолой, вдали от Божьих
Чудес четырёхкратных и от гроба Альбиона,
Усохшая, простёртая в кромешной тьме Кавула.
Рувим и Гад, Иосиф, Левий и Иуда в долах тесных
65 Ютятся. Я возлюбленных своих считаю кости,
Бродя в долинах Гибельных меж храмами друидов,
Величием, жестокостью заполонивших Землю.
В чём цель твоя о, Вала? Почему твои затворы
Покрыты кровью убиенных? Почему Евфрат
70 В крови? Зачем с таким величием ужасным
Муж из Жены восстал на гибель небесам? Ужели,
Чтоб Человечность погубить? Зачем средь этих храмов,
Ты воешь на ветру? О Вала! Человечность выше,
Телесного и тех ночных видений, что в Беуле
75 В личине двух полов бредут меж Эманаций, и улыбкой
Или слезой Беулы Дщерей в юноше и деве,
Покуда длится сон, желанья плоти пробуждают.
Зачем ты расставляешь сети красоты, обманчивых иллюзий,
И светом их улавливаешь души смертных до тех пор,
80Пока не отдалится Альбион от всех земных народов?

22 июня 2015, Минорка, Испания /
версия 16 июля 2015, Сент-Олбанс

Plate 79

My tents are fall'n! My Pillars are in ruins! my children dashd
Upon Egypts iron floors, & the marble pavements of Assyria;
I melt my soul in reasonings among the towers of Heshbon;
Mount Zion is become a cruel rock & no more dew
5 Nor rain: no more the spring of the rock appears: but cold
Hard & obdurate are the furrows of the mountain of wine & oil:
The mountain of blessing is itself a curse & an astonishment:
The hills of Judea are fallen with me into the deepest hell
Away from the Nations of the Earth, & from the Cities of the Nations;
10 I walk to Ephraim. I seek for Shiloh: I walk like a lost sheep
Among precipices of despair: in Goshen I seek for light
In vain: and in Gilead for a physician and a comforter.
Goshen hath followd Philistea: Gilead hath joind with Og!
They are become narrow places in a little and dark land:
15 How distant far from Albion! his hills & his valleys no more
Recieve the feet of Jerusalem: they have cast me quite away:
And Albion is himself shrunk to a narrow rock in the midst of the sea!
The plains of Sussex & Surrey, their hills of flocks & herds
No more seek to Jerusalem nor to the sound of my Holy-ones.
20 The Fifty-two Counties of England are hardend against me
As if I was not their Mother, they despise me & cast me out
London coverd the whole Earth. England encompassd the Nations:
And all the Nations of the Earth were seen in the Cities of Albion:
My pillars reachd from sea to sea: London beheld me come
25 From my east & from my west; he blessed me and gave
His children to my breasts, his sons & daughters to my knees
His aged parents sought me out in every city & village:
They discernd my countenance with joy! they shewd me to their sons
Saying Lo Jerusalem is here! she sitteth in our secret chambers
30 Levi and Judah & Issachar: Ephram, Manesseh, Gad and Dan
Are seen in our hills & valleys: they keep our flocks & herds:
They watch them in the night: and the Lamb of God appears among us.
The river Severn stayd his course at my command:
Thames poured his waters into my basons and baths:
35 Medway mingled with Kishon: Thames recievd the heavenly Jordan
Albion gave me to the whole Earth to walk up & down; to pour
Joy upon every mountain; to teach songs to the shepherd & plowman
I taught the ships of the sea to sing the songs of Zion.
Italy saw me, in sublime astonishment: France was wholly mine:
40 As my garden & as my secret bath; Spain was my heavenly couch:
I slept in his golden hills: the Lamb of God met me there.
There we walked as in our secret chamber among our little ones
They looked upon our loves with joy: they beheld our secret joys:
With holy raptures of adoration rapd sublime in the Visions of God:
45 Germany; Poland & the North wooed my footsteps they found
My gates in all their mountains & my curtains in all their vales
The furniture of their houses was the furniture of my chamber
Turkey & Grecia saw my instr[u]ments of music, they arose
They siezd the harp: the flute: the mellow horn of Jerusalems joy
50 They sounded thanksgivings in my courts: Egypt & Lybia heard
The swarthy sons of Ethiopia stood round the Lamb of God
Enquiring for Jerusalem: he led them up my steps to my altar:
And thou America! I once beheld thee but now behold no more
Thy golden mountains where my Cherubim & Seraphim rejoicd
55 Together among my little-ones. But now, my Altars run with blood!
My fires are corrupt! my incense is a cloudy pestilence
Of seven diseases! Once a continual cloud of salvation. rose
From all my myriads; once the Four-fold World rejoicd among
The pillars of Jerusalem, between my winged Cherubim:
60 But now I am closd out from them in the narrow passages
Of the valleys of destruction, into a dark land of pitch & bitumen.
From Albions Tomb afar and from the four-fold wonders of God
Shrunk to a narrow doleful form in the dark land of Cabul;
There is Reuben & Gad & Joseph & Judah & Levi, closd up
65 In narrow vales: I walk & count the bones of my beloveds
Along the Valley of Destruction, among these Druid Temples
Which overspread all the Earth in patriarchal pomp & cruel pride
Tell me O Vala thy purposes; tell me wherefore thy shuttles
Drop with the gore of the slain; why Euphrates is red with blood
70 Wherefore in dreadful majesty & beauty outside appears
Thy Masculine from thy Feminine hardening against the heavens
To devour the Human! Why dost thou weep upon the wind among
These cruel Druid Temples: O Vala! Humanity is far above
Sexual organization; & the Visions of the Night of Beulah
75 Where Sexes wander in dreams of bliss among the Emanations
Where the Masculine & Feminine are nurs'd into Youth & Maiden
By the tears & smiles of Beulahs Daughters till the time of Sleep is past.
Wherefore then do you realize these nets of beauty & delusion
In open day to draw the souls of the Dead into the light.
80 Till Albion is shut out from every Nation under Heaven.


Примечания

Дизайн: Текст заключён в растительную рамку из виноградной лозы листьев c большой гроздью сочных бордовых виноградин. Сверху справа изображены две райские птицы (одна из них с раздвоенным хвостом).


3. Хешбон (Heshbon, также Есевон, Есван или Хесбан) — столица Сигона, царя аморейского, завоёванная Израилем и отданная колену Рувима. Развалины города находятся на территории современной Иордании.

10-11. Ефраим, Силом, Гесем или Гошен (Ephraim, Shiloh, Goshen) — древнееврейский город Силом (или Шило) находился в земле Ефраим в центральном Ханаане, земля Гесем была на юге, и считалась лучшей землёй Египта, и потому именно в Гесеме Иосиф поселил своего отца и братьев (Быт 47:6, 11).

35. «Кишон вливался в Медуэй…» — Кишо
н (Kishon) — река в Израиле, Берёт начало близ Дженина и впадает в Хайфский залив Средиземного моря рядом с портом Кишон. Медуэ
й (Medway) — река в Англии, проходит по графствам Кент и Восточный Сассекс и впадает в Темзу близ города Ширнесс.

56—57. «Чума Семи болезней» (pestilence / Of seven diseases…) — то же, что «Семь смертных грехов», по Фоме Аквинскому это: гордыня, зависть, чревоугодие, блуд, гнев, алчность, уныние.

_________________
С уважением, Дима (Д. Смирнов-Cадовский)

"To create a little flower is the labour of ages." (Blake)

Д. Смирнов-Садовский, поэтический перевод, 2015

Сертификат Поэзия.ру: серия 1085 № 112849 от 11.07.2015

0 | 0 | 1158 | 25.04.2024. 03:26:31

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []