Мадьярская скрипка - 1954

триптих посвящается Ялтинской конференции трёх держав

(РЕСТОРАН «ЮЖНЫЙ»)

Памяти венгра Додика, скрипача

…Тот кабачок у порта в старом доме
так памятен, как будто был вчера.
Там пьяные, кто в злобе, кто в истоме,
матросы коротали вечера.
Их ни «на бога» не возьмёшь, ни криком.
– Не траться, фраер! Пожалей слюны!..
Туда попасть считалось высшим шиком
для слободской заносчивой шпаны.
Там наливали в долг. И если ссуда
была нужна, давала всем без слов
буфетчица Ивановна, паскуда,
скупавшая «котлы» у шулеров.
А не вернёшь – ну что ж,
хлебнёшь как надо! –
блатные с «пиками» не «мусора», поди…
Стекала в бухту звёздная прохлада,
теснилась неприкаянность в груди.
Ещё в порту не подорвали дзота,
он бычился с готичной вязью – «ХАЛЬТ!».
Любой пацан тогда «по фене ботал»
и цвиркал через зубы на асфальт.
А к дому возле рухнувшей акации
за справками народ тянулся, где,
что ты не скурвился при немцах в оккупации,
без устали строчил НКВД.
Из проходных дворов тянуло скукой
дешёвой, как казённое сукно…
Тот ресторанчик был шикарной штукой,
похлеще, чем трофейное кино.
Играл в оркестре там мадьяр на скрипке
так нежно, словно знал он тайны птиц.
Стихали споры. И уже улыбки
черты смягчали огрубевших лиц.
В дыму табачном плыли пары в танце,
дрожал смычок у самого виска.
Казалось, что владела иностранцем
какая-то надмирная тоска.
В глазах цыганских стыл туман далёкий
и шёл на нас, как на берег волна,
и понимал я той тоски истоки,
настолько близкой мне была она.
И удивлялся я: как в этом теле,
большом и полном,
по веленью рук
такие чувства плакали и пели,
что плакали и пели все вокруг?
И просыпались души,
– (или, что там?) –
и полнились любовью и виной.
Рыдала скрипка вовсе не по нотам,
по судьбам, исковерканным войной.
Сиротство… плен…
разлука… гибель близких…
то умирал смычок, то оживал,
и, как в кино, руины, обелиски,
мерцая, плыли через дымный зал.
И зал смолкал.
Сходились брови строго.
– Присядь, танцор! Не надо!
Не греши!..
А скрипка разговаривала с Богом
и с Ангелом Хранителем Души…
И вот сейчас, пусть даже и солги я,
что прахом всё,
что выжег те года,
щемяще в сердце ноет ностальгия –
о чём? – бог весть! –
но вижу, как тогда:
тоскует скрипка, бредит бас-гитара,
и Додик-венгр, лоснящийся, большой
из золотого, с монограммой,
портсигара
подносит папироску с анашой…

УЛИЦА РУЗВЕЛЬТА В ЯЛТЕ

Послушай нежный блюз листа,
подумай о весне.
Нет больше улиц Рузвельта
других во всей стране.

Чем так прославился он столь,
сей муж из дальних стран?
А так же есть отель «Бристоль»
и славный ресторан!

Чудесных в Ялте див не счесть,
их больше, что ни год,
за что же иностранцу честь
наш город отдаёт?

За то, что в самый грозный час
он с нами был в беде,
а дружбу мы без громких фраз
приветствуем везде.

Политики аэрозоль
коварен и бедов:
английский помнит порт Бристоль
дым транспортных судов.

Везли оружие и хлеб
средь взрывов напролом
и дух товарищества креп
в борьбе с фашистским злом.

Кольцо блокад и бед разжав,
познав победный путь,
здесь, в Ялте, главы 3-х держав
вершили мира суть.

И Ливадийский наш дворец
расскажет всем теперь,
какой нашёл себе конец
фашистский лютый зверь.

Как сладок в зной арбуз для рта,
так сладок город весь,
когда иду по Рузвельта
я к набережной здесь…

«БРИСТОЛЬ»

Валентину Уткину

Раньше назывался не «Бристоль» –
«Южным» ресторанчик звался нежно.
Здесь мелькнули юность и надежды –
в этом-то и всей печали соль.

Ресторанчик «Южный» – шум и чад,
шарм послевоенный, блеск и драки,
о прошедших днях сейчас молчат
новоиспечённые писаки.

Припортовый шалый кабачок,
злачный центр всех улочек окружных,
здесь блатной скромнел, скромнел «качок»,
если морячки гуляли в «Южном».

Говорят, помпезным стал «Бристоль»,
но могу на это лишь заметить:
фейерверку звёзд не обесцветить, –
Айседоре не затмить Ассоль.

Грина и Есенина люблю!
Вспомню их – и в сердце, словно талость.
Сколько за кормою миль осталось!
Жизнь – она подобна кораблю.

Порт английский славится – Бристоль.
улица – в честь Рузвельта! – всё краше!
Ради них забыть нам юность, что ль,
ничего не выйдет – это наше!

Пусть в душе останется мечтой
ресторанчик, где на скрипке Додик
«Чардаш» выдавал, и было, вроде,
до «Бристоля» уж – подать рукой…

Вячеслав Егиазаров, 2015

Сертификат Поэзия.ру: серия 1417 № 110125 от 12.02.2015

0 | 8 | 3599 | 19.04.2024. 03:28:58

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []