ощупь
Утро, туман садится, засеребрился луг.
Ощупью живописца солнце коснулось куп
Лип деревенских.
Тщится
В серых тонах тепло выявить.
Проступают контуры изб.
Стекло
Бликами восклицает:
— Первый дымок восстал!
Даже тупой смекает:
— День и в избе настал…
Кисти не доставая —
Утра портрет написал.
дождливые сумерки
Вот и смеркается (сумерки тащатся).
Дождик стучит по стене ненавязчиво.
— Ах, Боже мой… —
ветер занудливо сетует, кается.
Вот уж неделю, наверное, шляется
облако с драной сумой —
это его колготня похоронная —
чёрная пашня взмывает воро́нами,
кру́жит да кру́жит над жухлой стернёй
былью больною…
Былью больной.
парнуха
Рассвет вставал на цыпочки
и, за оконцем потным,
вытягивал по ниточке
из занавески плотной.
Здесь сумрак домотканый
застенчиво ютится,
а в нём, такой желанный,
тончайший, лучик-спица.
Пора вставать… ленивый глаз
кота на печке дремлет,
но сон кота вспорхнёт сейчас —
дух молока — приемлет…
август
Август — сродственник радости тихих, скромных трудов,
доброй, благостной старости многоплодных садов.
В простоте, умиляешься земнородным дарам —
и к грибу преклоняешься, и к плодам, и к цветам.
А как яблонька-скромница жестью крыш возгремит…
плод уронит — расколется тишины монолит.
Вспыхнут взоры тревожные — что за… яблочный гром!
Небо падает звёздами за оконным стеклом.
пацанки
словно ветры осени — дерзкие пацанки:
с яблонек соседских отрясут плоды,
и несут в подолах бабушкиной Жданке,
и получат… взбучку — за любви труды.
Марфа и… арфа
— Ка́бы корова, отмахиваясь от мух,
коснулась бы невзначай
хвостом струн арфы,
иной, неземной родился бы звук, —
проплыло́ в предрассветном сознании
Марфы.
Поправила платок, коря себя за то, что
сказала корове обидное слово спросонок,
забывши за житейскою суетой,
своё назначение — добротой
и тёплым словом,
касаться всего живого.
ночная дорога
Дорога видна по одной лишь причине —
как пропасть, зияет откос…
мерцает архангельской перхотью иней,
сухими слезинками звёзд.
Под бархатом ночи, изъеденном молью,
потухшие свечи берёз…
все-боль бытия, тишины сердоболье,
почти бутафорский, серьёз…
Безмолвных полей гробовое бездолье…
взмах крыл, холодящий висок —
бесшумные совы — и, волей-неволей,
светлеющий юго-восток.
дачка
Завтрашним завтраком нынче поужинав
(только съев, понял как пища застужена),
и, для сугрева, всю выпив заначку
и закуривши… впав в спячку, сжёг “дачку”…
этикет
Поздоровкаться,
да… полаяться —
завсегда
у нас
так
слагается…
голос
здравенький,
вольный, крепенький,
а коли́ хмельной — слаще песенки!
всласть
налаяться
да за сплетенки —
балаболить, да рукодельничать…
городских тут нет — чтоб бездельничать.
так дни летят…
Так дни летят… почти и не заметил,
что осень в тихом шелесте прошла.
В ветвях сплела зима густые сети
и по утрам царит ночная мгла.
Здесь чистота, так холодно-серьёзна,
глядит в упор — в осаде каждый двор —
что даже рыбы в сумраке морозном
ушли надолго в истовый затвор.
Лишь птицы, как всегда, не умолкая,
наперебой болтают смех и вздор.
Огнём костра последнего лаская,
рябины гроздья застилают взор.
неприметная
В пальцах, сложенных строгой щепоткой,
сладость духа крапивки лесной,
им кукушкины слёзки, как чётки,
утешение дарят, покой,
их касаньем листва оживала,
а земля им родимая мать;
их ручью одному лишь пристало
целовать, целовать, целовать…
ну, а вдруг…
Ну, а вдруг… Обожди, метель,
путать все следы деловито,
не толкай продувную дверь,
не дыши так свирепо, сердито.
Кто же в темень такую найдёт
боковую калитку сада…
показалось… никто нейдёт,
примерещилось… и не надо.
Ночь чернила в лицо плеснёт
и — дурында! — радёшенька-рада —
кистепёрый плавник обмакнёт
прямо в месиво снегопада.
Тяп да ляп — обрисует ель,
крышу дома да свет в окошке,
тучку: лунную колыбель,
запорошенные дорожки.
Фе-вра-лём — дикий стих найдёт! —
с соловьиным сердечком сада
вьюга — вьюжась — в ветвях поёт…
да кому из них в том отрада.
взвесь
Кряхтит — под ногой проседающий наст.
Хромая февральская оттепель
по вольным полям ломануться… фиг даст!
Дебильно гудя, — сногсшибательный ВАЗ…
вас взвесью салютно-приветно обдаст.
Ликуют вороны: — Спорь, вздорь теперь!
апрелька
Воронья ирония для посторонних:
— Пожалуйте-здрасьте, апрель!
Большая удача, не ваша: собачья —
промчаться по лужам, как зверь.
И курица птица, когда молодится,
взлетев на сукастую дверь:
в зеркальную лужу оттуда глядится —
легко! — снизойдя в акварель.
А небо, как чаша — и мы, ещё краше,
как день просыпа́лся споём —
просы́пался… почек зелёный горошек…
давай его вместе склюём.
Воронья ирония — для посторонних:
— Когда ж оперишься, апрель?!
Большая удача — А как же иначе? —
кружить по весне…
— Карррусель!
огородница
…Камушки после дождя вырастают на грядках,
стёклышки всякие-разные — лучше работать в перчатках.
В прятки покуда играют петрушка, моркошка…
лук только, весь этот цирк огородный живит, хоть немножко.
Нагло смеётся в лицо одуванчиков племя,
сныть каждый куст обняла, заглушая растенье.
Тяпаешь-тяпаешь — всё никакого порядка,
плюнешь: какого рожна…
да картошка своя — вспомнишь — аж, во рту сладко…
просто так…
…на коромысле счастья
нести к журавлю удачи
бадейки пустых вожделений
по тропочкам светлой лени…
стрижи
Весёлые стрижи
летят передо мною —
вдоль самой кромки ржи,
над тропкой луговою,
над пажитью скользят
и медленной рекою —
предвестники дождя
и грустного покоя.
холодный июль
Неделю покосы заброшены… в безлюдности, дико кругом:
прошли репетиции осени, с холодным, занудным дождём —
пронзительной сырости шествие — стращает волной водоём,
что был лишь прудочком в безветрие, никто не купается в нём;
какая-то утка залётная пытается на́ воду́ сесть —
одна в этом мире свободная коварство природы презреть.
фиолетовое лето
Распогодилось
с рассвета.
И — не скрыл туман низину:
Синева —
и луж,
и неба,
склон холма — ультрамаринов.
И
моё
воскликновенье —
лишь дополнило картину:
— Фиолетовое лето…
…расцветающих люпинов!
подсолнухи
Только тусклое небо да поле подсолнухов;
как у бога за пазухой, в меру тепло.
Но, должно быть бы ясно — и тысяче олухов —
нет дороги, где стадо туда-сюда шло.
А душе — хо-ро-шо — вот туман поднимается,
и надежда: как утро, что будет светло…
………………………………………………
Грязь за ноги увесистой гирей цепляется,
и хрипят сапоги:
…как нам всем повезло…
Тема: Re: деревенские зарисовки Владимир Гоммерштадт
Автор Ицхак Скородинский
Дата: 25-10-2014 | 23:56:19
Да, презреть...
Парнуха - чудо.