Роберт Фрост О сердце, замутившем рассудок. (Цикл).

Роберт Фрост О сердце, замутившем рассудок
(С английского).

Я это видел ночью в штате Юта,
не то помнилось посреди маршрута.
Я с полки видел в небе лунный свет,
и по земле тянулся яркий след.
Блестели звёзды, копья ощетиня,
и чей-то огонёк горел в пустыне -
простой костёр, зажжённый там впотьмах,
и гревший, и смирявший ночью страх.
И собрались там - мимоездом судя -
пришедшие в отчаяние люди.
Такой костёр угаснет в краткий срок,
как слабенький цветочный лепесток...
И сердце замутило мой рассудок.
Мне веселее от других погудок.
Огонь горит, покуда есть дрова.
Подбросишь сучьев - сила в нём жива.
Не нужен станет, если прочь отбудем, -
тогда его оставим новым людям.
А тот, кто возвратится через год,
захочет - так сильнее разведёт.
Собравшись в путь, бываю сам согласен,
как скажут о костре: "Давай погасим !"
И прочие не возразят,
решив, что не воротятся назад,
но могут вновь разжечь, когда хотят...
Бросаю взгляд в окошко напоследок:
луна ярка, а свет костров там редок.
В пустыне не родится лес.
Там пара человек, а дров - в обрез.
И некому пойти собрать, похоже.
Но женщина глядит на жизнь без дрожи.
О лучшем месте думала не раз -
не утешалась: "Это не для нас !"
Жизнь - не такая мрачная могила.
Действительность обоих их бодрила.
Он - муж. Она - его жена.
Он ей не чужд, и жизнь им не страшна
(и поняли, откуда ждать им света,
да чтоб сродни была им светлость эта).
Но мне уже пора была в постель,
и я в пути не разглядел их цель.

А поздним утром, разминая ноги,
когда я шёл по полотну дороги,
то всё глядел сквозь паровозный дым,
как вдалеке живётся всем другим.

Robert Frost On the Heart's Beginning to Cloud the Mind

Something I saw or thought I saw
In the desert at midnight in Utah,
Looking out of my lower berth
At moonlit sky and moonlit earth.
The sky had here and there a star;
The earth had a single light afar,
A flickering, human pathetic light,
That was maintained against the night,
It seemed to me, by the people there,
With a Godforsaken brute despair.
It would flutter and fall in half an hour
Like the last petal off a flower.
But my heart was beginning to cloud my mind.
I knew a tale of a better kind.
That far light flickers because of trees
The people can burn it as long as they please;
And when their interest in it end,
They can leave it to someone else to tend.
Come back that way a summer hence,
I should find it no more no less intense.
I pass, but scarcely pass no doubt,
When one will say, "Let us put it out,"
The other without demur agrees.
They can keep it burning as long as they please;
They can put it out whenever they please.
One looks out last from the darkened room
At the shiny desert with spots of gloom
That might be people and are but cedar,
Have no purpose, have no leader,
Have never made the first move to assemble,
And so are nothing to make her tremble.
She can think of places that are not thus
Without indulging a "Not for us !"
Life is not so sinister-grave.
Matter of fact has made them brave.
He is husband, she is wife.
She fears not him, they fear not life.
They know where another light has been,
And more than one, to their akin,
But earlier out for bed tonight,
So lost on me in my surface flight.

This I saw when waking late,
Going by at a railroad rate,
Looking through wreaths of engine smoke
Far into the lives of other folk.
(1934) 1936 "A Further Range".

Примечание.
Переводов стихотворения On the Heart's Beginning to Cloud the Mind на
русский язык в Интернете обнаружить не удалось.


Роберт Фрост Затерявшийся в небе.
(С английского).

Мне тучи грозили внезапною бурей,
хотели открыть изобильные баки,
а я, не пугаясь рассерженных фурий,
на небе искал мне знакомые знаки.

Но звёзды светились не бойко и слабо,
Созвездия были представлены скудно.
Хотел опознать там лишь пару хотя бы,
и сам испугался - так было мне трудно.

"Так где же я в небе ?" - я крикнул в задоре.
"Но лучше молчите ! - вновь крикнул я тучам. -
Пусть я затеряюсь в небесном просторе,
навек поражённый пространством могучим".

Robert Frost Lost in Heaven

The clouds, the source of rain, one stormy night
Offered an opening to the source of dew;
Which I accepted with impatient sight,
Looking for my old skymarks in the blue.

But stars were scarce in that part of the sky,
And no two were of the same constellation -
No one was bright enough to identify;
So 'twas with not ungrateful consternation,

Seeing myself well lost once more, I sighted,
'Where, where in Heaven am I? But don't tell me!
Oh, opening clouds, by opening on me wide.
Let's let my heavenly lostness overwhelm me.'
1936 "A Further Range"

Примечание.
Стихотворение Lost in Heaven найдено в Интернете в переводах Аллы Шараповой
и Вадима Белякова.




Роберт Фрост Хочу Вам возвестить тот час.
(С английского).

Заела лень,
а ночью встал -
уже не спал.
Хотел узнать,
когда рассвет
и неужели
забрезжил день.
(А света нет).
Тут не до нег.
Вихрится снег
под свист метели.
Сошлись в проулках
два ветра гулких.
Взялись в потугах
душить друг друга.
Завыла вьюга.
Не стану лгать,
хоть мне некстати
лезть в переделки
в эти холода,
но стал впотьмах
следить, когда
сойдутся стрелки
в башенных часах
на циферблате.

И слышу: трах!
Невозмутимый звон
на всю округу.
Он странно приглушён.
И башня возвестила: "Час !" -
совмесно с колокольней,
как сговорясь вдвоём.
Поднялся люд окольный,
расслышавший сигнал
меж сладких снов,
(а нищий люд не спал)...
Злой ветер был суров,
накинувшись en masse,
все стёкла тряс -
как мёрзлым мехом вытер.
Включился в разговор
весь звёздный хор,
и Солнце, и Луна,
и круг планет сполна:
и Марс с Сатурном,
и Юпитер.
Все тау с сигмами
созвездий
раскрепощённо,
с траекторий,
вступая спор учёный
в своём заезде,
трепали в споре
клочки теорий,
что люди под шумок,
приводят как итог...
Среди тех выводов - и Бог...
Космическою тенью
в зиянье объектива
не объяснишь рожденье
волшебного мотива.
Рождаясь в небесах,
он слышится в часах,
где шестерни ретивы.
Заветным словом
владела лишь звезда,
светящая над кровом,
но дальняя на диво.
Одна лишь, без подруг.
Она нейдёт оттуда,
ни на мгновенье.
Крутясь без перерыва,
не входит в звёздный круг.
С ней вышло чудо.
Дожив до расширенья
предстала Новой.
(Хотела возвестить тот час !).
По мнению любого люда,
в её свеченье,
без измененья,
всегда лишь блеск суровый,
и так покуда,
внизу всё то же предстаёт:
там человек любого века
гнетёт другого человека;
один народ гнетёт другой народ.

Robert Frost I Will Sing You One-O

It was long I lay
Awake that night
Wishing that night
Would name the hour
And tell me whether
To call it day
(Though not yet light)
And give up sleep.
The snow fell deep
With the hiss of spray;
Two winds would meet,
One down one street,
One down another,
And fight in a smother
Of dust and feather.
I could not say,
But feared the cold
Had checked the pace
Of the tower clock
By tying together
Its hands of gold
Before its face.

Then cane one knock!
A note unruffled
Of earthly weather,
Though strange and muffled.
The tower said, "One!'
And then a steeple.
They spoke to themselves
And such few people
As winds might rouse
From sleeping warm
(But not unhouse).
They left the storm
That struck en masse
My window glass
Like a beaded fur.
In that grave One
They spoke of the sun
And moon and stars,
Saturn and Mars
And Jupiter.
Still more unfettered,
They left the named
And spoke of the lettered,
The sigmas and taus
Of constellations.
They filled their throats
With the furthest bodies
To which man sends his
Speculation,
Beyond which God is;
The cosmic motes
Of yawning lenses.
Their solemn peals
Were not their own:
They spoke for the clock
With whose vast wheels
Theirs interlock.
In that grave word
Uttered alone
The utmost star
Trembled and stirred,
Though set so far
Its whirling frenzies
Appear like standing
in one self station.
It has not ranged,
And save for the wonder
Of once expanding
To be a nova,
It has not changed
To the eye of man
On planets over
Around and under
It in creation
Since man began
To drag down man
And nation nation.
1923 "New Hampshire"

Примечание.

Переводов стихотворения I Will Sing You One-O на русский язык в Интернете
найти не удалось.
Содержание и смысл этого стихотворения толкуется комментаторами по-разному.
Довольно сложное, оно представляется многоплановым и неоднозначным. Речь
идёт о взаимоотношениях человечества с окружающей природой, о судьбах
Вселенной и человечества. Кто-то считает, что стихотворение трактует о религиозных представлениях и о Боге. Другие это опровергают и считают центральным пунктом стихотворения разговор с отдалённой Новой - звездой, которая воспринимается на Земле реальной и живой, а в действительности, может быть, уже давно угасла в незапамятные времена, а свет от неё всё ещё
идёт.


Роберт Фрост Избравшие должны быть безупречны.
(С английского).

Суровый Голос молвил: "Вниз её швырнуть !"

Другие Голоса: "В какую пропасть ?"

"На дно семиподвальной преисподней".

"Когда исполнить ?"

"Я даю вам двадцать лет.
В том случае, когда отринет надёжную любовь с достатком и почётом !
Избравшие должны быть безупречнвы - если смогут.
Пусть выбирают".

"Тогда позволим выбирать и ей ?"

"Да, и она пусть выбирает.
Пусть этим выбором решит свою проблему".

Ей на плечо легли невидимые руки
в готовности дать ей тяжёлую нагрузку.
Однако же она стояла прочно,
в широких круглых серьгах из золота, гагата и жемчужин,
с широкой круглою подобной брошью.
Гордилась яркими щеками.
Гордились ими и её друзья.

А голос спрашивал: "Позволите ли вы ей выбирать ?"

"Да, мы позволим ей, и пусть добьётся счастья".

"Тогда пусть будет с нею радость, и никогда её не упрекайте.
А первой радостью её пусть будет свадьба,
хотя, раз это свадьба,
то знать, что это значит, положено ему и ей.
За этим вслед её вторая радость -
что, пригорюнясь, припрячет огорчения в секрете,
и что друзья, не зная той печали, её не застыдят.
А третья радость в том, что, хоть не знают и не помогут,
но развлекаться будут очень далеко.
Ей можно будет о друзьях не волноваться...
Посадит по ребёнку на колени - в четвёртый раз узнает радость.
Расскажет им один единый раз, но с тем, чтоб никогда не забывали,
какою яркою она была когда-то,
заставив их её вообразить в сиянье зимнего костра.
Но не осмелится такое рассказать
обычно недоверчивым друзьям.
Не соизволит им такое рассказать -
в том пятая испытанная радость:
в уменье показать себя скромней
и в их кругу держаться незаметней.
Чтоб знали, кем была, надежды в ней не будет.
Не выйдет так, чтобы её любили такой, как есть.
Шестую радость ей доставит знанье,
что прожила без странных приключений.
С каких высот сошла узнает слишком поздно...
Пошлите ей кого-то с острым зрением и слухом,
чтоб он дивился ею, углядев воочью,
и поражён был тем, что от неё узнает
в короткие часы за слушаньем её историй.
Её последняя земная радость -
всё это высказать кому-то.
Тех радостей, вы знаете, лишь семь".

"Доверьтесь нам" - сказали Голоса.


Robert Frost The Lovely Shall be Choosers


The Voice said, "Hurl her down!"

The Voices, "How far down?"

"Seven levels of the world."

"How much time have we?"

"Take twenty years.
She would refuse love safe with wealth and honor!
The lovely shall be choosers, shall they?
Then let them choose!"

"Then we shall let her choose?"

"Yes, let her choose.
Take up the task beyond her choosing."

Invisible hands crowned on her shoulder
In readiness to weigh upon her.
But she stood straight still,
In broad round earrings, gold and jet with pearls,
And broad round suchlike brooch,
Her cheeks high-colored,
Proud and the pride of friends.

The Voice asked, "You can let her choose?"

"Yes, we can let her and still triumph."

"Do it by joys, and leave her always blameless.
Be her first joy her wedding,
That though a wedding,
is yet--well, something they know, he and she.
And after that her next joy
That though she grieves, her grief is secret:
Those friends know nothing of her grief to make it shameful.
Her third joy that though now they cannot help but know,
They move in pleasure too far off
To think much or much care.
Give her a child at either knee for fourth joy
To tell once and once only, for them never to forget,
How once she walked in brightness,
And make them see it in the winter firelight.
But give her friends, for then she dare not tell
For their foregone incredulousness.
And be her next joy this:
Her never having deigned to tell them.
Make her among the humblest even
Seem to them less than they are.
Hopeless of being known for what she has been,
Failing of being loved for what she is,
Give her the comfort for her sixth of knowing
She fails from strangeness to a way of life
She came to from too high too late to learn.
Then send some one with eyes to see
And wonder at her where she is,
And words to wonder in her hearing how she came there,
But without time to linger for her story.
Be her last joy her heart's going out to this one
So that she almost speaks.
You know them - seven in all."

"Trust us," the Voices said.
1928 "West-Running Brook"

Примечание.
Переводов стихотворения The Lovely Shall Be Choosers на русский язык в Интернете отыскать не удалось.

Владимир Корман, поэтический перевод, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 921 № 106491 от 23.07.2014

0 | 2 | 1942 | 20.04.2024. 19:35:55

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []