И каждый смертник - брату брат...

Андрей Плавка

(1907 - 1982)




Слышанье



Дома мне говорили:
Андрейка, погаси лампу, -
ночь уже,
и все приличные люди спят.
Вот так я стал неприличным
на долгие годы,
до самой старости.
Теперь никто мне не скажет:
Андрейка, погаси лампу.
Все приличные уже поумирали.
Но - светает!
И жив ещё поэт.




Отлёт ласточек



Ещё один хор,
ещё один последний напев,
пока горизонт
не сложит крылья в печаль.
Моё гнездо,
слепленное из грязи
под крышею небес,
уже начинает чувствовать
тёплую страну.
За селом
копают мне "швабочку",
над ботвой уже поднимается дым.
За щебетом, за красотой
всегда приходит прощание.
А что там дальше, у осокоря?
Кротость моя непокорённая.







Павол Горов (Горовчак)

(1914 - 1975)




Взгляд с высоты


Альп осенних утренние гряды. -
Скальные стоглавые химеры
облачились в снеговые латы.
Щерит ящер клык. И блик баллады
брезжит на челе Аполлинера.

Словно лбы мыслителей, вершины
держат высь космического плана.
Радуга стиха - не хвост павлина.
А поэт - гранит и млечность глины,
и снега целебные на рану.





Осень в городе



Помеченные кровью рты -
багряной осени потери.
Темны бульвары и пусты,
но я в огни восстанья верю.

Вот грозным рокотом рабов
тревожно полнятся предместья.
И местью веет от оков,
не сгубленной в неволе честью.

И каждый смертник - брату брат
там, где сквозь долгие секунды
горят в отваге баррикад
карминовые ветви бунта!




Перевёл со словацкого
Сергей Шелковый

Сергей Шелковый, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 1205 № 104325 от 25.03.2014

0 | 1 | 1566 | 18.04.2024. 18:53:10

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []